Немецкая классическая философия

«Субстанция духа есть свобода, т.е. независимость от  другого,  отношение  к

самому себе». Действительная свобода, по  Гегелю,  состоит  не  в  отрицании

необходимости, а в ее осознании, в раскрытии ее  содержания,  которое  имеет

идеальный характер. История человечества есть прогресс в  сознании  свободы,

но опять-таки свободы духа, мысли.  Безусловно,  понимание  Гегелем  свободы

носило прогрессивный характер, так как  было  направлено  против  феодальных

пережитков.

      Что  же  касается  философии  истории,   то   она   у   Гегеля   носит

телеологический  характер,  т.е.  развитие  общества  направлено  к  заранее

установленной цели. Мировую историю философ делит на три  эпохи:  восточную,

античную и германскую. Восточная эпоха полностью лишена сознания свободы,  в

античную эпоху  сознания  свободы  достигло  избранное  меньшинство,  а  что

касается германских народов, в первую очередь немцев, то  они  уже  достигли

стадии  свободы.  Искусственный  характер   и   предвзятость   такой   схемы

совершенно очевидны. Сословный  строй,  монархия  (правда,  конституционная)

вполне вписываются, по Гегелю, в категорию свободы.  Государство  он  считал

не только воплощением  свободы,  но  и  шествием  Бога  по  земле.  Пределом

развития человеческого общества  и  его  политических  институтов  выступает

конституционная монархия, сохраняющая  сословные  черты,  но  способствующая

преобразованиям в буржуазно-либеральном духе.

      События всемирной истории являют  собой диалектику отдельных  «народных

духов». Каждый народ с присущим  ему  «духом»  представляет  собой  одну  из

ступеней, или моментов всемирной истории. А всемирная  история  осуществляет

«абсолютную  цель  мира».  Однако  подавляющее  число  народов  остаются  за

пределами прогресса, объявляются неисторическими.  Они  не  смогли  выразить

какие-то моменты  абсолютного  духа.  Особенно  не  повезло  в  этом  смысле

народам Востока, славянам. Они не имеют будущего и навсегда застыли в  своем

развитии. Если всемирная история берет начало на Востоке,  то  финиш  ее  на

Западе. Здесь осуществляется «абсолютная цель мира». Развитие  человеческого

общества, по Гегелю, должно остановиться перед Бранденбургскими  воротами  в

Берлине. Здесь и вершина и конец всемирной истории.  Здесь  она  «прекращает

течение свое».

      Еще выше государства стоят  в  системе  Гегеля  искусство,  религия  и

философия. И не какая-нибудь, а философия самого Гегеля. Именно в ней  нашла

свое полное воплощение абсолютная идея. Гегель полагал,  что  сущность  мира

такова, как она  изображена  в  его  философии,  особенно  в  «Логике».  Его

философия — «единственная», «абсолютная», «философия вообще».

      Иронизируя по поводу подобных  притязаний, Л. Фейербах замечал: «Но как

бы остроумен ни был этот автор,  он  все  же  с  места  в  карьер  действует

некритически,  не  ставя  себе  вопроса:  возможно  ли  вообще,  чтобы   род

абсолютного осуществился в одном художнике, а философия в одном философе».

 

                            Диалектический метод

 

      Как уже говорилось, в  философии  Гегеля  необходимо  различать  метод

исследования и систему, в соответствии с, которой не только  излагается,  но

и структурируется материал. Метод, по словам Гегеля,  «есть  движение  самой

сути дела», сознание «внутреннего  самодвижения  содержания»  Он   у  Гегеля

носит   диалектический   характер,   являясь   наиболее   общим   выражением

противоречивого  развития  мира.  Диалектический  метод,  его   принципы   и

категории разработаны главным  образом в первой части его  системы.  Система

— это избранный философом  порядок  изложения  материала,  связь  логических

категорий, общее построение всего философского здания. В отличие от  метода,

который определяется главным образом объективным содержанием  мира,  система

во многом несет черты авторского произвола. Главным  принципом  структурного

построения  выступает  триада,  в  чем  мы  могли  убедиться.  В  ней   есть

рациональный смысл (выражение диалектического закона  отрицания  отрицания).

Однако Гегель формализует этот принцип  и  нередко  использует  как  шаблон,

которому вынужден подчиняться конкретный материал. Поэтому  многие  переходы

категорий носят произвольный, искусственный  характер.  Например,  последняя

триада в системе: искусство — религия  —  философия.  Обосновать  логическую

связь между ними, показать, что философия есть синтез, единство искусства  и

религии — эта задача осталась неразрешенной. Гегель просто  декларирует,  но

не обосновывает эту конструкцию.

      Фейербах, Герцен, Энгельс и  другие  мыслители  обратили  внимание  на

противоречие  между  методом  и  системой  в  философии  Гегеля.   Сам   дух

диалектического метода противоречит формализованной консервативной  системе.

Это противоречие нельзя отнести к  числу  диалектических,  это  противоречие

доктрины, которое запрещается как формальной, так и диалектической  логикой.

У  Гегеля  получается  парадоксальная  картина:  диалектика  с  ее   борьбой

противоположностей, духовный и исторический прогресс фактически  обращены  в

прошлое. Им нет места ни в настоящем, ни в будущем: ведь  «абсолютная  цель»

прогресса достигнута. Диалектический  метод  не  может  для  Гегеля  служить

орудием критического осмысления и преобразования действительности. Чтобы  он

стал таковым, надо отбросить консервативную систему  гегелевской  философии.

И это было сделано К. Марксом и  Ф.  Энгельсом.  Идеалистическая  диалектика

была заменена диалектикой материалистической.

 

                § 5. Антропологический материализм Фейербаха

 

 

      Плеяду  классиков  немецкой   философии   замыкает   Людвиг   Фейербах

(1804—1872) - выдающийся представитель философского  материализма и  атеизма.

Его  философские  взгляды  формировались  под  воздействием  Гегеля,  лекции

которого  он  слушал   в   Берлинском   университете.   Однако   правоверным

гегельянцем Фейербах не был. Перейдя на  позиции  материализма,  он  подверг

систематической критике философский идеализм и религиозное мировоззрение.  В

течение двух лет Фейербах преподает в  одном  из  германских  университетов,

однако его увольняют за публикацию труда, в котором он сомневается в  личном

бессмертии человека, полагая, что  бессмертными  могут   быть  лишь  великие

деяния  человеческого  разума.  Перед  Фейербахом закрываются  двери   всех

университетов Германии, и он вынужден вести уединенную жизнь в деревне,  где

у его жены была небольшая  фабрика.

      Фейербах создает  серию  философских  трудов,  самым  значительным  из

которых признается «Сущность  христианства»  (1841).  Материализм  Фейербаха

оказал сильнейшее влияние на формирование мировоззрения Маркса  и  Энгельса.

Под  конец  жизни  Фейербах  вступил  в  германскую   социал-демократическую

партию, изучал «Капитал» Маркса. Однако ни  марксистом,  ни   революционером

Фейербах  не  стал.  Всю   жизнь   он   сторонился   активной   политической

деятельности,  не  принимал  участия  в  революции  1848  г.   и   отказался

баллотироваться  в  национальное   (Франкфуртское)   собрание.   В   историю

философии  он  вошел  как  последний  великий   представитель   классической

немецкой философии.

      Свою  философскую  систему  Фейербах  называл  «новой  философией»   и

«философией  будущего".  Преодолев  идеализм   Гегеля,   Фейербах   называет

человека продуктом природы, а  его  мыслительную  деятельность  единственным

носителем разума. Мыслить может только человек, никакого  сверхчеловеческого

божественного разума в мире не существует. Об  этом  свидетельствуют  данные

естествознания, всех опытных наук.

      Материалистически решая основной вопрос философии, Фейербах убежден  в

познаваемости  мира.  Он  последовательный   сторонник   материалистического

сенсуализма, противник агностицизма. Новая философия должна исходить  не  из

абстракций, а из чувственных данных, из опыта.  Органы  чувств   человека  в

этом смысле  Фейербах  называет  органами  философии.  Тех  органов  чувств,

которые имеет человек, вполне достаточно  для  адекватного  познания  вещей,

полагает  философ.  Чувственные  восприятия   бывают   непосредственными   и

опосредованными. Как пишет Фейербах, «не только внешнее,  но  и  внутреннее,

не только тело, но и дух,  не  только  вещь,  но  и  Я  составляют  предметы

чувств.  Поэтому   все   является   чувственно   воспринимаемым,   если   не

непосредственно, то опосредствованно, если не  обычными  грубыми  чувствами,

то изощренными, если не глазами анатома или хирурга,  то  глазами  философа,

поэтому совершенно  законно  эмпиризм  усматривает  источник  наших  идей  в

чувствах».

      Человеческие чувства качественно отличны от чувств животных.  Ощущение

у животных  животное,  у  человека  —  человеческое,  подчеркивал  Фейербах.

Выступая  против  спекулятивного,  т.е.  оторванного  от  эмпирической  базы

философствования, он  отдает  должное  теоретическому  мышлению,  способному

отобразить  внутреннюю  суть  вещей,  их  закономерные   связи.   Истинность

теоретических положений, по мнению философа, проверяется  их  сопоставлением

с чувственными данными.  Конечно,  такой  критерий  истины  нельзя  признать

надежным, он не является универсальным. В результате  справедливой  в  целом

критики  философского  идеализма  Фейербах  потерял  то  ценное,  что   было

заключено в трудах его великих предшественников, и, прежде всего  Гегеля,  —

диалектику, в том числе, диалектику познания.

      Предметом новой философии, считал  Фейербах, должен  стать  человек,  а

сама философия — учением о человеке, или  антропологией.  Единство  бытия  и

мышления для философа имеет смысл лишь тогда,  когда  основанием,  субъектом

этого  единства  берется  человек.  «Новая  философия  превращает  человека,

включая природу как базис человека, в единственный, универсальный  и  высший

предмет философии,  превращая,  следовательно,  антропологию,  в  том  числе

физиологию, в универсальную науку.

      Человек — часть природы, природное  живое существо.  Естествознание,  в

первую   очередь   физиология,   доказывает   неразрывность    мышления    и

физиологических процессов, протекающих в мозге. Фейербах  отмежевывается  от

взглядов вульгарных материалистов, утверждавших, будто мысль  есть  вещество

особого рода, которое выделяется мозгом.  Мысль  —  продукт  мозга,  но  она

нематериальна.   Не   желая,   чтобы   его   отождествляли   с   вульгарными

материалистами, Фейербах не решается называть свою философию  материализмом.

Разумеется, от этого материалистическая сущность его философии не исчезает.

      Антропологическая философия Фейербаха  исходит  из  природной  сущности

человека, который  стремится  к  счастью,  любит  и  страдает,  нуждается  в

общении с себе подобными. Его свобода зависит от окружающей  среды,  которая

либо способствует, либо препятствует проявлению его  сущности.  Как  говорит

Фейербах,  птица свободна в воздухе, рыба — в воде, человек же  —  там,  где

ему ничто не препятствует реализовать  естественное  стремление  к  счастью.

Фейербах говорит о человеке вообще как  о  родовом  существе.  Такой  взгляд

грешит абстрактным, натуралистическим подходом к  человеку,  игнорирует  его

социальные характеристики. Как гуманист и  демократ  Фейербах  понимал,  что

сословные перегородки и привилегии  противоречат  человеческой  природе.  Но

как избавиться от этого  зла,  он  не  знал.  Будучи  далеким  от  политики,

философ уповал главным образом на нравственность, этику.

      Как  и  французские  материалисты,  Фейербах  полагал,  что  правильно

понятый  интерес  индивида  в  конечном  счете  совпадает   с   общественным

интересом. Это теория «разумного эгоизма», дополняемая альтруизмом.  «Я»  не

может быть счастливым без «Ты». Человек не может быть счастлив  в  одиночку,

следовательно, любовь к ближним  —  предпосылка  социальной  гармонии,  цель

человеческого существования. Однако подобная философская конструкция  сильно

упрощает действительность, абстрагируется  от  прозы жизни,  где  наряду  с

любовью часто встречается недоброжелательство, зависть, злоба, вражда.

      Фейербах признает существование  как индивидуального, так и  группового

эгоизма.   Столкновение   разного   рода    групповых    эгоизмов    создает

напряженность, порождает социальные конфликты. Фейербах  говорит  о  «вполне

законном эгоизме» угнетенной массы, о  том,  что  «эгоизм  ныне  угнетенного

большинства должен осуществить и осуществляет  свое  право  и  начнет  новую

эпоху  истории».   Эти   рассуждения   можно   рассматривать   как   зародыш

исторического  материализма,  но  только  как  зародыш.  В  конечном   счете

социальные противоположности философ пытается  объяснять  антропологическими