Новая европейская валюта и ее перспективы

 

1998 г., при шестикратном  росте общего объема валютных  операций на

 

Московской межбанковской  валютной бирже, по сравнению с предыдущим годом удельный вес операций с  долларом США составил 99,3% против 95,3% в 1997 г.

38. Все многообразные факторы  курсообразования на международных валютных рынках передаются на российский рынок через доллар США: все остальные валюты выступают в этом процессе как производные от доллара США, их рублевые эквиваленты устанавливаются через систему кросс-курсов на основе рыночного курса доллара. В результате для подавляющего большинства экономических агентов курс российского рубля к доллару США является синтезированным показателем реальной ценности российской национальной валюты.

 

Очевидной причиной преобладания доллара США в процессе курсообразования является то, что участники рынка — банки, финансовые компании, экспортеры и импортеры — проявляют интерес именно к американской, а не какой-либо другой валюте. Для этого есть свои серьезные основания:

39. доллар США является  наиболее ликвидной мировой валютой;

40. доллар США является  основной иностранной валютой,  используемой при осуществлении  расчетов как по внешнеторговым операциям, так и внутри

 

России;

41. только по доллару  США существует достаточно “глубокий”  внутренний валютный рынок;

42. в долларах США хранит  свои личные сбережения значительная  часть населения.

 

По существу, в России утвердилась  бивалютная система: доллар США обращается параллельно с российским рублем.

 

Курсообразование рубля с использованием курса доллара США несет в себе целый ряд опасностей. Курс доллара на мировых валютных рынках постоянно меняется. Если при этом курс рубля к доллару остается неизменным, то результатом является укрепление (или ослабление) рубля по отношению к прочим валютам одновременно с долларом. Негативный эффект этого процесса особенно чувствителен в связи с тем, что, как уже отмечалось выше, доля США во внешнеэкономических связях России относительно невелика.

 

Все перекосы, возникающие  при формировании курса рубль/доллар (в том числе из-за чисто субъективных настроений операторов рынка), автоматически  распространяются и на курс рубль/евро. Кроме того, любые колебания доллара  — как относительно рубля, так  и относительно евро — отражаются на колебаниях курса рубль/евро. Это  сужает возможности уменьшения волатильности  рубля за счет других основных валют. В условиях, когда доллар задействован на многих кризисных рынках, колебания  его курса могут быть вызваны  положением на этих рынках, что автоматически  усиливает нестабильность курса  рубль/евро.

 

По состоянию на 1 июля 1999 г. курс евро к доллару понизился  примерно на 12% по сравнению с 1 января 1999 г. Курс рубля к доллару за этот же период понизился на 15% (с 20,65 до 24,21 руб./долл.). В результате курс рубля к евро за первое полугодие понизился менее чем на 4%, что означает значительное (почти 20%) реальное (с учетом инфляции) укрепление рубля по отношению к единой европейской валюте.

 

С учетом значительной недооцененности рубля в настоящее время такое реальное укрепление рубля по отношению к евро не оказывает пока существенного влияния на условия торговли России с Европой. Однако в будущем это может оказать негативное воздействие на состояние платежного баланса России.

 

Очевидно, что в стратегической перспективе существующая система  рано или поздно должна будет уступить место валютному режиму, принятому  всеми промышленно развитыми  странами, режиму независимого курсообразования рубля применительно ко всем валютам. Однако изменению валютного режима должно предшествовать накопление определенной “критической массы” на валютном рынке, наличие сформировавшихся спроса и предложения на отдельные валюты.

Пока наиболее очевидным (а по сути дела, единственным) кандидатом на роль валюты, способной утвердить  свою самостоятельность на валютном рынке

России, является евро.

 

В этой связи возникает  вопрос: что могут предпринять  валютные власти

России в переходный период, пока евросегмент валютного рынка находится в стадии становления? Ряд западноевропейских и отечественных специалистов высказывает мысль о том, что исходя из своих геополитических интересов и необходимости борьбы с долларизацией экономики Правительство и Центральный банк Российской Федерации могли бы пойти на создание для евро льготного режима, который позволит преодолеть нынешнюю моновалютную ориентацию участников рынка. Речь могла бы идти, например, о временном применении инструментов, стимулирующих процесс использования евро по всей вертикали

“внешняя торговля — валютный рынок” и предусматривающих, в частности, льготную норму резервирования (с  соответствующими коррективами в нормативе  валютной позиции для недопущения  чрезмерных арбитражных операций), уменьшение норматива обязательной продажи валютной выручки и т.д.

 

Представляется, что осуществление  подобных мер нарушило бы целостность  действующего валютного механизма  в его нынешнем виде. Реальные изменения  в курсовой политике и механизме  курсообразования могут быть осуществлены лишь при наличии необходимых для этого объективных предпосылок. Однако это не означает, что регулирующие органы не могут осуществить ряд других мер, способствующих укреплению евросегмента на валютном рынке.

 

В частности, уже в начале переходного периода в целях  лучшего информирования участников рынка, изменения сложившихся психологических  стереотипов и нейтрализации  отмеченных выше недостатков механизма  курсообразования Банк России мог бы начать исчисление и публикацию расчетного курса рубля и евро, минуя доллар. Этот показатель учитывал бы, в частности, изменение реального курса рубля по отношению к валютам всех стран — основных торговых партнеров России.

 

Достаточно длительная публикация расчетного курса была бы действенной  мерой подготовки к переходу к установлению непосредственной котировки рубля по отношению к евро на практике в рамках созревшего для этого евросегмента валютного рынка. Непосредственное курсообразование само по себе будет увеличивать интерес к операциям в евро, поскольку создаст возможности для арбитражных операций со стороны участников валютного рынка.

 

Надо быть готовыми к тому, что на начальном этапе использования  механизмов непосредственного курсообразования операторы рынка будут, по- видимому, ориентироваться как на складывающийся курс доллара, так и на возможности проведения арбитражных операций (такие возможности будут особенно заметны в условиях отладки новых механизмов). По мере же повышения эффективности рынка основным регулятором курса станут более глубокие факторы, в частности, процентные ставки.

 

В процессе перехода следовало  бы учесть практику первых валютных аукционов (в конце 80-х годов) и начального этапа функционирования валютного  рынка (в 90-е годы), когда устанавливаемый  курс объективно отражал соотношения  лишь по относительно узкой группе операций. Более того, из-за отсутствия у операторов исчерпывающей экономической  информации, а также с учетом относительно небольшой глубины внутреннего  валютного рынка, где любой сколько-нибудь значимый приток или отток ресурсов мог существенно изменить курсовые соотношения, складывавшийся в итоге  курс был во многом выражением настроений операторов рынка или их субъективной оценки экономических процессов. Указанное  обстоятельство целесообразно принимать  во внимание вне зависимости от того, в какую сторону будет эволюционировать валютный рынок России — в сторону  повышения роли регулирующих рычагов  или, наоборот, в сторону ее уменьшения.

 

На первом этапе относительная  неразвитость российского валютного  рынка сделает рыночные котировки  рубль/евро недостаточно надежной основой  для формирования валютной политики. Поэтому параллельно с этими  котировками было бы целесообразно  использовать часто применяющуюся  в международной практике для  аналитических целей, целей сопоставления  и т.д. методологию индексов эффективного валютного курса2. При возникновении нормальных условий функционирования валютного рынка расчетный индекс эффективного курса может указывать на “объективные” экономические границы, к которым должен был бы стремиться рыночный курс в отсутствие спекулятивного давления.

 

Если процесс утверждения  евро на валютном рынке России пойдет в рассматриваемом выше направлении, то в перспективе это будет  предполагать модификацию принципов  курсообразования, основывающихся на долларе, и переход к более широкой корзине “курсообразующих” валют, первоначально включающей в себя доллар и евро (например, в пропорции 50% х 50%).

Необходимо повторить, что  условием для введения новых механизмов курсообразования является обеспечение достаточной глубины рынка евро и увеличение масштабов проводимых на его основе операций.

 

Что касается политики резервов, то, по-видимому, окончательные выводы можно будет сделать позднее  в зависимости от того, насколько  широко и прочно евро утвердится в  международных валютных отношениях и внешнеэкономических связях России.

 

Очевидно, что по мере роста  операций с евро будет автоматически  увеличиваться необходимость поддержания  большего объема евро в официальных  валютных резервах страны. Общий объем  потенциальных валютных резервов в  евро должен учитывать широкий круг внешнеэкономических показателей (объемы импорта, структуру внешнего долга, платежей по его обслуживанию, глубину  внутреннего валютного рынка  евро, диапазоны колебаний данной валюты и т.д.) и корректироваться исходя из текущих и стратегических задач. Средства в евро будут необходимы как для регулирования курса рубль/евро, так и для осуществления стерилизационных и иных операций, на которые традиционно могут использоваться валютные резервы.

 

8. ЕВРО И ВАЛЮТНЫЕ ОТНОШЕНИЯ  В РАМКАХ СНГ

 

Введение евро затрагивает  не только Россию, но и все другие государства

СНГ, имеет непосредственное отношение к перспективам развития интеграционных процессов в “постсоветском”  пространстве. Какие уроки для

СНГ содержит история валютной интеграции в Западной Европе? Следует  ли государствам СНГ принять какие-либо скоординированные меры в связи  с появлением евро?

 

Главные уроки, которые государства  СНГ могут извлечь из западноевропейского  опыта, сводятся к следующему:

43. Валютная интеграция  — не автоматический процесс,  она является продуктом политической  воли и настойчивых усилий  национальных государств, которые  при этом могут привести к  успеху лишь в том случае, если  они экономически обоснованны.

44. Валютной интеграции  обязательно предшествует интеграция  социально- экономическая: гармонизация  национального законодательства  и развитие интеграционного права,  устоявшееся переплетение национальных  экономик, утверждение однотипной  модели социально-экономических  отношений, наличие интегрированного  общего рынка и таможенного  союза.

45. Непреложной предпосылкой  валютной интеграции являются  полная монетизация национальных  экономик, оздоровление национальных  финансовых систем и создание  на этой основе стабильных  свободно конвертируемых национальных  валют. Решение этих задач входит  в круг исключительной ответственности  национальных государств.

46. Объединение денежных  рынков предполагает и объединение  финансовых рынков, полную либерализацию  движения капиталов между странами- участницами.

47. Валютный союз может  быть прочным лишь при условии  высокого уровня конвергенции  текущих экономических показателей  участвующих в нем стран: низкой  инфляции, сбалансированных государственных  бюджетов, надежно контролируемого  государственного долга, сходных  процентных ставок, устойчивых обменных  соотношений между национальными  валютами.

 

Очевидно, что государствам СНГ, поставившим перед собой  задачу экономической и валютной интеграции, предстоит пройти большой  путь во всех этих областях. На данном этапе практический интерес для  них представляет опыт Европейского платежного союза (1950—1958 гг.), который  в свое время помог странам  Западной Европы преодолеть валютные ограничения в развитии взаимной торговли, обеспечить стабильность национальных валют и подготовить условия для перехода к их полной конвертируемости.

 

Что же касается координации  валютной, в частности, курсовой политики, то, как показал опыт самого Евросоюза, ее проведение шло параллельно или  вслед за достижением определенной синхронности в развитии основных экономических процессов, выравниванием экономических условий, созданием совместимой правовой базы и т.д. Валютная интеграция является высшим, завершающим этапом интеграционных процессов в реальной экономике, а предшествующая ей координация курсовой политики закладывает основы для будущего валютного механизма.

 

При достижении определенного  уровня развития механизмов СНГ задача проведения согласованной политики по отношению к ключевым валютам, в том числе евро, по-видимому, встанет в практической плоскости. Однако в настоящее время нельзя говорить о том, что созданы необходимые  условия, обеспечивающие эффективность  такой координации, даже применительно  к

России, Белоруссии и Украине, сохранившим достаточно тесное переплетение экономических связей.

 

В свете этого представляется вполне оправданным, что в настоящее  время отдельные страны СНГ пока ориентируются на проведение самостоятельной  политики курсообразования своих валют в отношении к евро. Положение может измениться лишь в том случае, если межстрановые договоренности приведут к либерализации финансовых потоков. Тогда необходимость четкой курсовой координации станет достаточно острой, поскольку без нее могут возникать неоправданные возможности для валютного арбитража и спекулятивного перелива финансовых ресурсов, дестабилизирующих валютный и финансовый рынки.