Этические проблемы

ЭТИКА

филос. наука, объектом изучения к-рой является мораль в целом, нравственность как одна из важнейших сторон жизнедеятельности человека, специфич. явление историч. жизни и форма обществ. сознания. Э. выясняет место морали в системе др. обществ. отношений, анализирует природу, внутр. структуру и роль ее как социального института, изучает происхождение и развитие нравственности в истории человечества, теоретически обосновывает ту или иную систему нравственности.

Происхождение термина и  п о н я т и я. Термин "Э." получает хождение в др.-греч. филос. лит-ре в 4 в. до н.э. Как обозначение особой области исследования впервые встречается у Аристотеля (в т.ч. в названии его работ: "Никомахова этика", "Большая этика", "Эвдемова этика"). Исходной этимологич. формой слова ἠϑικά является ἦθος – привычка, обыкновение, обычай; позднее также – душевный склад, нрав, характер, откуда произошло ἠϑικός – нравственный, что указывает на первонач. смысл понятия "моральное" (черта характера, согласующаяся с общепринятым порядком жизни) и отразилось в тогдашнем теоретич. понимании нравственности как воспитанного качества личности. В понятии же Э. сперва не различались нравств. поучение и теория морали. В этом значении термин "Э." встречается затем у Плутарха, широко применяется стоиками, в т.ч. римскими, через них входит в лат. язык (ethica) и становится достоянием позднейшей европ. лит-ры. В рус. языке наряду со словом "Э.", заимствованным из совр. европ. языков, в 19 в. бытовали также "эөика" и "иөика", восходящие непосредственно к др.-греческому. Ввиду нечеткого различения морали и теории морали термин "Э." часто употребляют в значении "нравственность"; в европ. языках (в т.ч. в рус. яз.) "моральное" и "этическое" являются синонимами.

Предмет и задачи Э. Теория морали начинает выделяться из практич. нравств. сознания народа в эпоху становления классового общества и разделения материального и духовного труда, когда теоретич. и идеологич. деятельность отделяется от стихийно формирующегося непосредств.-практич. сознания масс. В антич. и вост. мысли Э. вначале слита воедино с философией и преим. имеет характер практич. нравоучения, преподающего телесную и психич. гигиену жизни. Положения Э. выводятся непосредственно из природы мироздания, всего живого, в т.ч. человека, что связано с космологич. характером антич. и др.-вост. философии. В этих условиях даже обращение к духовному миру личности (Сократ, Будда) приводило не к выделению Э. в самостоят. теорию, а к нравств. осмыслению филос. мироучения в целом. В особую дисциплину Э. выделяется Аристотелем, к-рый строит ее как учение о добродетелях, нравст. качествах личности. От стоиков идет традиц. разделение философии на три области – логику, физику (включая метафизику) и Э. Это разделение принимается и Кантом, к-рый лишь обосновывает его как разграничение учений о методе, природе и свободе (нравственности). Однако вплоть до нового времени Э. часто понимается как наука о природе человека, причинах и целях его действий вообще, т.е. совпадает с антропологией (напр., у франц. просветителей, Юма) или даже сливается с натурфилософией (у Робине, Спинозы, гл. труд к-рого "Этика" – это учение о субстанции и ее модусах). Такое расширение предмета Э. вытекало из трактовки ее задач: Э. была призвана научить человека правильной жизни, исходя из его же собственной (естественной или божественной) природы. Поэтому Э. совмещала в себе теорию бытия человека (онтологическую, натуралистическую или религ.-эсхатологи-ческую), изучение страстей и аффектов психики (души) и одновременно учение о путях достижения благой жизни (общей пользы, счастья, спасения). Т.о., докантовская Э. неосознанно исходила из тезиса о единстве сущего и должного и решала двуединую проблему: объяснение реального положения человека в мире, причин его действий и обоснование нравств. принципов, наставление о том, как должно поступать, т.е. совмещала в себе теоретич. и "практич." философию.

Кант подверг критике  совмещение в Э. натуралистич. и нравств. аспектов; моральная философия должна быть "...полностью очищена от всего эмпирического и принадлежащего к антропологии..." (Соч., т. 4, ч. 1, М., 1965, с. 223). По Канту, Э. – наука лишь о должном, но не о том, что есть и причинно обусловлено, она должна искать свои основания не в сущем, природе или обществ. бытии человека, а в чистых, внеэмпирич. постулатах разума. Попытка Канта выделить специфич. предмет Э. (область долженствования) привела к выпадению из нее проблем происхождения и обществ. обусловленности морали. Вместе с тем "практич. философия" (каковой Кант считает Э.) оказалась неспособной решать вопрос о практич. возможности осуществления обосновываемых ею принципов в реальной истории (что был вынужден признать сам Кант и что отразилось в понимании им нравств. идеала).

Кантовское переосмысление предмета Э. получило широкое распространение  в бурж. Э. 20 в. Здесь описание существующих форм морали, объяснение их происхождения целиком выносится в сферу др. дисциплин (социологии, психологии, антропологии, этнографии). За собственно Э. признаются лишь две области. Это, во-первых, поиск и формулирование нравств. императивов, к-рые считаются чем-то только должным, не связанным с наличной действительностью и противостоящим ей, следовательно логически невыводимым из описываемых наукой "фактов". Таков предмет нормативной Э., к-рая признается вненаучной: если позитивисты исключают ее из сферы науч. философии, то этики-иррационалисты отрицают возможность нормативной Э. в качестве общей теории, относя решение нравств. проблем к прерогативам личного морального сознания, действующего в рамках неповторимой жизненной ситуации. Во-вторых, это филос. проблемы Э., к-рые позитивисты сводят к логико-эпистемологич. вопросам, анализу морального языка, нравств. суждений и понятий, требуя "нейтральности" по отношению ко всяким моральным позициям. В противоположность этому формалистич. истолкованию Э. философы-иррационалисты считают Э. жизненно-практич. философией, но задачу ее сводят к выявлению трагизма человеч. бытия вообще, двусмысленности и абсурдности всякой конкретной обществ. морали безотносительно к ее содержанию. Т.о., в обоих случаях т. зр. практич. нравств. сознания и филос. теории считаются в принципе несовместимыми.

Марксистская Э. выделяет свой предмет принципиально иным способом, отвергая противопоставление "чисто теоретического" и "практического" как в его традиционной, так  и в совр. бурж. форме, поскольку всякое знание есть лишь сторона предметно-практич. деятельности человека по освоению мира. Если большинство наук (особенно естественных) изучает свои объекты в абстракции от деятельности субъекта, от потребностей и целей человека, то филос. теория (и в том числе Э.) способна не только отражать внешнюю действительность безотносительно к субъекту, но и формулировать цели его деятельности (в т.ч. нравств. идеалы). Последние же не просто противостоят наличной действительности в качестве должного и желаемого, но в свою очередь выражают объективные тенденции истории. Различие и тесная связь теоретической и нормативной Э. обусловлены тем, что Э. выступает одновременно и как теория морали, делающая нравств. сознание объектом изучения, и как само нравств. сознание в теоретич. форме. Если нормативная Э. сама по себе может лишь обобщать и систематизировать стихийно формирующиеся нравств. представления, то Э., опирающаяся на метод историч. материализма, способна уже теоретически объяснять и выводить моральные принципы различных эпох из объективных законов историч. развития, научно обосновывать их и тем самым воспроизводить в осн. моментах общую логику становления нравств. сознания человечества. Т.о., при обосновании принципов коммунистич. нравственности марксистская нормативная Э. опирается на историч. анализ генезиса общечеловеч. морали, т.е. на данные теоретич. Э. Выделение предмета Э. в марксизме связано с науч. анализом специфич. природы морали как особого способа регуляции деятельности и как соответствующей ему формы мировоззрения. В этом плане мораль включает в себя общие нормы и принципы поведения, цели социальных движений, выраженные в виде обществ. и нравств. идеалов, критерии ориентации в социальной действительности в форме понятий добра и зла, соответствующее понимание назначения человека и смысла его жизни, выраженное в нормативно-ценностной форме. В более конкретных деталях вопрос о границах морали пока еще не получил однозначного решения. Спорным, напр., является вопрос о том, составляет ли мораль только форму обществ. сознания или она включает также особые общественные нравственные отношения и нравственную деятельность. Общие черты исторически формирующегося нравственного сознания составляют единую для всех конкретных моральных представлений эпох и классов систему нравств. понятий, к-рая исторически обогащается, дифференцируясь и надстраиваясь новыми категориями. Анализ логики морали не должен ограничиваться только ее описанием, а предполагает выяснение структуры и механизма тех отношений и форм деятельности, к-рые эта логика выражает. Спорным является и вопрос о различении морали и нравственности, а также о способе этого различения. Здесь возникает проблема соотношения в морали функций регуляции повседневного поведения людей в обществе и общей мировоззренч. ориентации человека. Поскольку вторая функция является развитием первой, речь, по-видимому, должна идти не просто о разграничении двух сфер морали, а о выявлении в ней как расчлененной целостности различных уровней и форм регуляции и представлений. Обсуждается также вопрос о выделении в Э. социологии морали, занимающейся конкретным изучением процесса формирования нравов и моральных представлений в различных сферах жизни и малых группах социалистич. общества. В целом марксистское понимание предмета Э. является наиболее многосторонним, включает нормативно-нравств., историч., логико-познават. и социологич. аспекты в качестве органич. моментов единого целого.

Осн. проблемы Э. и типы этич. у ч е н и й. Гл. проблемой Э. всегда был вопрос о природе и происхождении морали, однако в истории этич. учений он обычно ставился в виде вопроса об основании представлений морального сознания о должном, о критерии нравств. оценки. В зависимости от того, в чем усматривалось основание морали, все имеющиеся в истории Э. учения можно отнести к двум типам. Первый включает теории, выводящие нравств. требования из наличной действительности человеч. бытия – "природы человека", естеств. потребностей или стремлений людей, прирожденных им чувств или к.-л. фактов их жизни. Фиксируя в наличном бытии человека к.-л. непосредственно данный факт, теории этого типа рассматривают этот факт как самоочевидное внеисторич. основание морали. Эти теории обычно тяготеют к био-антропологич. или психологич. натурализму, иногда к социальному детерминизму; содержат в себе элементы материализма (др.-греч. материалисты, Аристотель, Спиноза, Гоббс, франц. материалисты 18 в., утилитаристы, Фейербах, рус. революц. демократы), но часто в них преобладают тенденции субъективного идеализма (Батлер, англ. школа нравств. чувства 17–18 вв.; в совр. бурж. Э. – Дьюи, Перри, Вестермарк, Дюркгейм, Парето, Самнер и др.). В теориях др. типа основанием морали считается нек-рое безусловное и внеисторич. начало, внешнее бытию человека. Это начало может пониматься натуралистически ("закон природы" стоиков, закон "космической телеологии", эволюции органич. жизни – см. Этика эволюционная) или же идеалистически: "высшее благо" (Платон), абс. идея (Гегель), божеств. закон (томизм), априорный моральный закон (Кант), простые и самоочевидные идеи или отношения, не зависящие от природы мироздания (кембриджские платоники). В истории Э. следует особо выделить авторитарные концепции морали, согласно к-рым единственным основанием ее требований является некий авторитет – божественный или личный (см. Нравственной санкции теории).

В совр. бурж. Э. проблема основания морали часто представляется вообще неразрешимой. В интуитивизме осн. моральные понятия считаются не связанными с природой всего сущего, а потому самоочевидными, недоказуемыми и неопровержимыми. Неопозитивисты (см. Эмотивизм), противопоставляя "факты" и "ценности", приходят к выводу о невозможности науч. обоснования моральных суждений. Представители экзистенциализма считают, что сущность человека не имеет общих определений и поэтому не может дать основания для формулирования к.-л. конкретных нравств. принципов. Правда, в т.н. натуралистич. Э. 1950–60-х гг. (Э. Эдел, Р. Брандт и др.), выступающей против иррационализма и формализма в Э., основания морали выводятся из потребностей обществ. жизни, данных антропологии, этнографии, социологич. исследований.

Вопрос о природе морали в истории этич. мысли иногда приобретал и др. вид: является ли нравств. деятельность по своей сущности целесообразной, служащей осуществлению к.-л. практич. целей и достижению конкретных результатов, или же она целиком внецелесообразна и представляет собой лишь исполнение закона, требований нек-рого абс. долженствования, предшествующего всякой потребности и цели. Эта же альтернатива облекалась в форму вопроса о соотношении в морали понятий внеморального блага и морально должного: либо требования долга основаны на том благе, к-рое может быть достигнуто (этой т. зр. придерживалось подавляющее большинство этиков), либо, наоборот, само понятие блага следует определять и обосновывать посредством должного (Кант, Ч. Брод, Э. Юинг). Первое решение обычно приводило к концепции т.н. консеквенциальной Э. (лат. concequentia – последствия), согласно к-рой моральные действия должны выбираться и оцениваться в зависимости от тех практич. результатов, к каким они приводят (гедонизм, эвдемонизм, утилитаризм и др.). Такое решение упрощало нравств. проблему: оказывались неважными мотивы поступка и следование общему принципу. В связи с этим в совр. бурж. Э. возникла дискуссия между т.н. "крайними" неограниченными" утилитаристами; ст. зр. последних, целесообразен лишь общий принцип и норма морали, но не обязательно каждый отд. поступок. Противники консеквенциальной Э. доказывали, что в морали важен в первую очередь мотив и сам поступок во исполнение закона, а не последствия (Кант); намерение, стремление, приложенные усилия, а не последовавший результат, к-рый не всегда зависит от человека (Д. Росс, Э. Кэррит); важно не содержание действия, а то, в каком отношении к нему стоит его субъект (то, что выбор совершен свободно, – Сартр; что человек критически относится к самым моральным своим действиям и побуждениям, каковы бы они ни были, – К. Барт, Э. Бруннер). Наконец, вопрос о природе морали в истории Э. часто выступал в виде вопроса о характере самой нравств. деятельности, соотношении ее с остальной повседневной жизнедеятельностью человека. От древности до наших дней в Э. прослеживаются две противоположные традиции: гедонистич.эвдемонистическая и ригористическая. В первой проблема основания морали сливается с вопросом о путях реализации нравств. требований. Так как мораль выводится здесь из "естественной" природы человека и его жизненных запросов, то предполагается, что люди в конечном счете сами заинтересованы в осуществлении ее требований. Эта традиция достигла своего апогея в концепции "разумного эгоизма" (см. Эгоизма теории в этике). Однако в истории классово-антагонистич. общества требования морали часто вступали в острое противоречие с устремлениями индивида. В нравств. сознании это отразилось в виде мысли об извечном конфликте между склонностью и долгом, практич. расчетом и возвышенным мотивом, а в Э. послужило основой для второй традиции, в русле к-рой находятся этич. концепции стоицизма, кантианства, большинства течений христианства и вост. религий. Представители этой традиции считают невозможным исходить в обосновании нравственности из "природы" человека и истолковывают мораль как нечто изначально противоположное практич. интересам и естеств. склонностям людей. Из этого противопоставления, во-первых, вытекает аскетич. понимание моральной деятельности как сурового подвижничества и подавления человеком своих естеств. побуждений, спонтанное стремление к добру считается моральным лишь условно и в неполной мере (Лютер, Кант, Барт). Во-вторых, с этим связана и пессимистич. оценка нравств. дееспособности человека (тезис протестантской неоортодоксии о невозможности практиковать истинную мораль в земной жизни; положение экзистенциализма о принципиальной неспособности человека практически реализовать свои идеалы). Такое понимание нравств. деятельности, а также идеи о невыводимости морального начала из бытия человека и о невозможности найти основание морали в сфере сущего вылились в филос.-теоретич. плане в концепцию автономной Э., к-рая в бурж. Э. 20 в. выразилась в отрицании социально-целесообразного характера нравств. деятельности (экзистенциализм, неоортодоксия, деонтологич. интуитивизм).

Особую трудность для немарксистской Э. представляет проблема соотношения общечеловеческого и конкретно-исторического в морали. Не понимая объективного характера поступат. развития морали, в ходе к-рого общечеловеч. прогресс нравственности реализуется через преходящие взгляды различных эпох и противоположные классовые позиции, теоретики Э. либо считали конкретное содержание нравств. требований вечным и универсальным (этич. абсолютизм), либо видели в нем нечто лишь частное, относительное, преходящее (этич. релятивизм).

Одной из важнейших проблем  Э. является построение системы категорий. Обычно оно осуществлялось по ценностному критерию: постулировалось нечто изначально ценное в жизни человека (счастье, наслаждение, исполнение воли бога и т.п.) и из него как высшего блага выводились все др. категории, располагаясь в системе в зависимости от того, что признавалось более важным и ценным в морали (добро или долг, мотив или деяние и т.п.). По др. пути пошел Гегель, попытавшийся в своей системе категорий Э. отразить внутр. логику историч. развития нравств. сознания. По пути выявления логич. структуры нравств. сознания идут также лингвистич. позитивисты. Однако их система категорий лишена закономерно-историч. основания, а отражает лишь общеупотребимые способы морального рассуждения. Пороком такой постановки вопроса у позитивистов является чисто описательный, узко эмпирич. подход к проблеме анализа структуры нравств. сознания, в результате чего под видом теоретич. категорий Э. некритически воспроизводятся формы обыденного сознания.

Марксистская Э. Опираясь на всю предшествующую историю развития этич. мысли, марксистская Э. возводит на новую ступень традиции материализма и гуманизма в Э. в силу органического соединения объективного изучения законов истории с признанием действит. интересов и вытекающих отсюда жизненных прав человека. В то же время марксистская Э. критически перерабатывает идеи, выдвинутые идеалистич. Э., и разрешает поставленные ею проблемы.

Марксистская Э. рассматривает  мораль как весьма специфич. явление обществ. культуры, происхождение к-рого определяется потребностями социальной жизни, необходимостью регуляции совместной деятельности людей в самых различных областях их обществ. бытия. Понимание социальной природы морали позволяет марксистской Э. преодолеть натуралистич. и идеалистич. толкование нравств. явлений. Мораль выделяется из первоначально нерасчлененной совокупности др. форм обществ. регуляции (см. Обычай, Ритуал) в эпоху разложения общинно-родового строя и возникновения классов, вследствие чего в дальнейшем наряду с общечеловеч. нормами нравственности развиваются и классовые формы морали. Специфика морали как способа регуляции человеч. деятельности состоит в следующем: нравств. требования и оценки вырабатываются непосредственно массовым сознанием (в отличие от правовых норм – см. Право), санкционируются в конечном итоге волей всего общества и претендуют на общечеловеч. значение, осознаются и формулируются в виде норм однотипного поведения, а также принципов и идеалов, имеющих характер безличного долженствования, имеют ценностное обоснование (см. Ценность), для своего осуществления нуждаются в осознании их отд. индивидами в форме личного убеждения и мотива и, наконец, прилагаются не только к отд. поступкам, поведению индивидов или групп, но и к жизненному укладу общества в целом. Благодаря этим особенностям морали как способа регуляции деятельности она выступает вместе с тем как специфич. форма обществ. сознания, имеющая своим предметом нравств. аспекты не только повседневной индивидуальной и коллективной жизни, но и обществ. устройства и переустройства, отношения индивидов и классов к ходу историч. движения, проблемы конечного назначения человека, смысла и оправдания его жизни. Т.о., нравственность представляет собой одну из наиболее универсальных форм общественного и личного миропонимания, воззрения на человека, общество и историю.