Содержание переходной экономики

     С другой стороны, капиталист обогащается, и вот почему. Стоимость товара, произведенного на капиталистическом предприятии, в нормальных условиях больше, чем стоимость товара рабочая сила, затраченного на производство данного товара. Счастье капиталиста именно в том, что он постоянно находит на "рынке труда", на рынке рабочей силы такой чудо-товар, который дает капиталисту больше, чем стоит рабочая сила на этом рынке, чем она стоит капиталисту.

     Как ни  упрощена эта картина, она все  же выражает суть капиталистической частной собственности. Реакция на ее распространение была многообразной. В обществоведении, идеологии, политике появились теории преодоления пороков этого исторического вида собственности, самой известной из которых и стала теория научного социализма. В соответствии с ней противоречие между частным характером капиталистического производства и его фактической общественной природой должно было преодолеваться на основе обобществления, социализации средств производства, превращения их в общественное достояние. Предполагалось, что социалистическая собственность на средства производства решит все основные противоречия, характерные для частнокапиталистической собственности, прежде всего противоречие между общественным характером капиталистического производства и частной формой присвоения условий и результатов производства.

     В результате "социалистических преобразований" в ХХ веке в ряде стран  сложилась социалистическая общественная  собственность на средства производства.

Ее основными чертами, как предполагалось, должны были стать:

всеобщий равный доступ всех трудящихся к средствам производства, что и превращало их в общественные ресурсы,

общественная и допроизводственная оценка всех общественных ресурсов и  потребностей неким общественным (государственным) центром (планирующим и управляющим органом),

распределение всех общественных ресурсов между отраслями и секторами  экономики для обеспечения оптимального уровня затрат и результатов,

распределение созданного общественного продукта за вычетом  общественных материальных затрат между всеми трудящимися в соответствии с трудовым вкладом каждого в создание продукта,

воспроизводство рабочей  силы за счет общества и в интересах  всех трудящихся.

Ясно, что такая система  производства и общества в основных чертах есть противоположность капиталистической рыночной экономики и общества. Однако в реальной жизни получилось нечто иное. Фактически построенный социализм не обеспечил большей эффективности производства, более высокого жизненного уровня, более равного доступа трудящихся к средствам производства и другим общественным благам. Произошло огосударствление всего, отрыв планирующего и управляющего центра от основной массы трудящихся, деформированы были многие параметры общественного развития, дефицит всех ресурсов и продуктов труда стал почти всеобщим, что в сумме, в конце концов, и привело к гибели этой модели организации общества.

По существу, как отмечено выше, переход от социализма к капитализму  означает слом отношений социалистической общественной собственности и формирование новых частнокапиталистических отношений собственности, которые описаны выше. Этот процесс и составляет содержание современного первоначального накопления капитала и сущность социально-экономических преобразований в переходной экономике.

В действительности формирование двух классов буржуазного общества, отделение непосредственных производителей от средств производства и концентрация ресурсов и денег (потенциального капитала) в руках немногих - это некое промежуточное состояние, к которому ведут трансформационные преобразования. Чтобы оживить этот процесс, необходимо создать одновременно сложную и многообразную рыночную инфраструктуру: коммерческие банки, фондовые и товарные биржи, соответствующее законодательство, подготовить новые кадры. Однако простого формирования частнокапиталистической собственности на основные средства производства заведомо недостаточно для возникновения эффективного производства и богатого общества. Это доказывает убедительно практика сотен государств мира, в которых на протяжении многих десятилетий и даже столетий господствует частная собственность. Даже в современном мире после господства этой собственности на протяжении многих и многих десятилетий есть лишь около четырех десятков стран, где видны плоды многовекового развития на основе частной собственности. В полутора сотнях остальных стран ситуация существенно иная.

     Чем более  развито общество, тем точнее  и изощреннее формализуются, оформляются  фактические, волевые отношения  между субъектами хозяйствования. Но всегда и везде нет полного соответствия между фактическими отношениями и их правовым оформлением, то есть право почти всегда отстает от изменяющихся экономических отношений. Однако есть эпохи, когда право может скачкообразно изменяться, опережая фактические экономические отношения. Это эпоха революций или крупных трансформационных преобразований, как это случилось на грани двух десятилетий - 1980-х - 1990-х годов - в большинстве социалистических стран.

     Как уже  отмечено, еще до принятия законодательства, регулировавшего процесс приватизации, начался процесс коммерциализации остававшихся в правовом смысле социалистическими предприятий, названный процессом спонтанной приватизации. "Законодателем юридической моды" стал лозунг "позволено все, что не запрещено". В условиях, когда все ранее созданное социалистическое законодательство описывало и регулировало отношения собственности, которая фактически уже не признавалась, это означало полную вседозволенность. Затем, когда политическую власть в постсоциалистических странах захватили пробуржуазные силы, стало формироваться законодательство, призванное регулировать сугубо юридическими способами процесс преобразования государственной собственности в частную. Но и в этот период разрыв, несовпадение фактических отношений с правовыми формами остается неизбежным. Причин этого, по крайней мере, две:

     Первая: создать  всеобъемлющее законодательство, да  еще за короткое время (несколько  лет), в сферу которого попали  бы все многообразные и к  тому же постоянно меняющиеся  отношения собственности, в принципе невозможно, хотя разрыв между фактическими, волевыми и юридическими нормами постепенно сокращается.

     Вторая  причина: в новом правящем классе  всегда существуют слои, кланы,  группы, которые хотят и могут  использовать государственную машину в своих групповых эгоистических интересах. Эти интересы зачастую противоречат стратегическим, долговременным интересам всего правящего класса, но дают сиюминутные и ощутимые выгоды конкретным группам, кланам, слоям, индивидам. Например, посчитавшие себя обиженными в результате основной волны приватизации группы новых собственников инициировали в 1997 г. в России такой вариант закона о банкротстве предприятий, который стал в их руках мощным легальным инструментом передела приватизированной собственности.

     Отсюда  важный практический вывод: грань  между правовыми, легальными и  нелегальными способами формирования  частной собственности в переходной  экономике весьма условна и  относительна.

     Количественное  измерение, выражение процесса  формирования новой собственности в постсоциалистических странах чрезвычайно затруднено. Уже показано, что разновидностей любой собственности множество. Статистика улавливает лишь самые грубые, самые общие черты ее. Например, такие как соотношение государственной (публичной) собственности и частной: в современной России и большинстве постсоциалистических стран на частную собственность приходится уже примерно ? всей собственности в этих странах, и ее доля продолжает медленно увеличиваться.

     Статистика  показывает очень условно и приблизительно удельный вес в частной собственности иностранного капитала. Условность, в частности, в том, что статистика не может оценить, сколько в этом иностранном капитале национального по своему происхождению капитала, и сколько действительно иностранного.

     Статистика  не показывает и не может  показать, например, типизацию отношений  внутри частного акционерного  капитала, то есть показать фактические  разновидности частной собственности.  Неизвестно, какова доля в капитале  топ-менеджеров предприятий и распыленного акционерного капитала. Есть множество фактов, когда владелец контрольного пакета акций предприятия не в состоянии не только сформировать руководящий состав администрации предприятия, но не может просто попасть на формально-юридически принадлежащее ему предприятие. С точки зрения теории права, это такая разновидность частнокапиталистической собственности, в которой контроль и владение разорваны. Но оценить распространенность этого явления, как и множество других подобных, статистика не может. Это в состоянии сделать только экспертная оценка.

     Все это  показывает, что процесс формирования  современной частнокапиталистической  собственности является очень  длительным, сложным и противоречивым. В частности, и эти явления  дают основания называть новый капитализм в некоторых странах с переходной экономикой диким, нецивилизованным, бандитским. Процесс спецификации прав собственности, формирования корпоративной этики и культуры, усвоение новыми собственниками норм экономического поведения, выгодного всем, требует большого времени.

     Формирование  частнокапиталистической собственности  в переходной экономике происходит  неодинаково и в зависимости  от скорости оборота капитала. В таких сферах как банковское  дело, шоу-бизнес, связь, торговля, многие виды услуг, где скорость оборота капитала высока, сложившиеся капиталы действительно уже воспроизвели себя как новые капиталы. В таких же отраслях, где скорость оборота низкая (например, в большинстве отраслей обрабатывающей и добывающей промышленности), тот капитал, который получен в результате простого перераспределения, присвоения ранее существовавшей государственной собственности, окажется воспроизведенным как новая стоимость лишь через много-много лет.

     Формальным  критерием победы частнокапиталистической  собственности в переходной экономике  является количественное преобладание  ресурсов нации, находящихся в  частной собственности. С этой  точки зрения, современная российская  экономика, как и экономика  большинства постсоциалистических стран, уже в значительной степени является частно-капиталистической.

1.4. Экономическая роль государства

Государство - очень сложное  социальное образование. Мы здесь не в состоянии даже перечислить  разные стороны, аспекты существования и исследования государства. Как всякое общественное явление, государство не остается неизменным. Оно развивается, частично меняя даже свою природу.

     Государство  как соответствующий рыночной  классической экономике общественный  институт возникает вначале как буржуазное государство. Это "общенациональный политический комитет по делам буржуазии", выражающий, защищающий, прежде всего и более всего интересы одного - правящего класса, а в нем в первую очередь - крупной буржуазии.

     Современной смешанной экономике соответствует несколько иная природа государства, которое в базовых своих чертах остается буржуазным, но уже не только комитетом по делам буржуазии, но и всей нации. Однако для подавляющего числа переходных стран государство больше соответствует классическому этапу развития рыночной экономики, а не его современному этапу.

     Государство  остается самым мощным, самым  влиятельным и всепроникающим  институтом современного буржуазного  общества. На заре капитализма  его идеологи выступали резко за ограничение роли государства в экономической жизни страны. Сначала - до победоносных политических буржуазных революций и захвата молодой буржуазией государственной власти - это было связано с тем, что молодая буржуазия боролась не с государством вообще, а с феодальным государством за овладение последним. Затем, после политической победы буржуазии ей до поры не нужно было государство как участник внутриэкономической жизни. Государство должно было выражать интересы нового правящего класса в отношениях с другими государствами, поддерживать национальную буржуазию в острой конкурентной борьбе на мировой арене с помощью, прежде всего военно-политических средств.

     По мере  укрепления и усиления экономической  мощи класса капиталистов стали  усиливаться внутриклассовые противоречия, что проявилось в становлении монополий и их усилении, в том числе и за счет немонополистической буржуазии. Именно это противоречие привело сначала группу ведущих западных демократий, а позже и остальных капиталистических стран, к необходимости усиления роли государства в экономике как высшего арбитра в столкновении интересов разных слоев и групп внутри капиталистического правящего класса.

     Не следует  забывать, что неограниченное господство  крупной буржуазии, ее безудержный  эгоизм, не сдерживаемый никем и ничем, поставил всю систему на грань выживания, о чем свидетельствовал острейший системный кризис 1929-1933 гг. Самые дальновидные представители правящего класса (известнейшие в этом ряду политик - Президент США Ф. Д. Рузвельт и английский экономист - Дж. М. Кейнс) пришли к выводу, что без активной регулирующей роли государства капиталистическая рыночная экономика нормально функционировать не может. Тем не менее, следует отметить важное отличие во взглядах Ф. Д. Рузвельта и Дж. М. Кейнса. Первый считал в отличие от второго, что растущую роль государства нельзя сводить лишь к регулированию совокупного спроса с помощью усиления государственного потребления. Ф. Д. Рузвельт считал, что необходимо массовое социальное страхование в широком смысле как качественно иное, более высокое условие воспроизводства рабочей силы нации, так и предпосылка формирования новых условий всего воспроизводства национального капитала. Последующие десятилетия подтвердили правоту Ф. Д. Рузвельта.

Государственное вмешательство имеет ряд форм.

Первая из них вытекает, следует непосредственно из природы  государства как общественного  политического общенационального  института - это его политическое и правовое регулирование всех сторон социальной жизни, в том числе  и экономики.