Формирование и развитие христианства

Алтайский Государственный  Университет

 

 

 

 

 

 

Формирование и развитие христианства

Реферат по религиоведению

 

 

 

 

Выполнила Панфилова Алина, гр.1421

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Барнаул, 2013

 

1. Предпосылки формирования христианства (мировоззренческие представления; религиозно-политическая обстановка в Иудее; социально религиозные течения и партии; кумранская община и др.)

История христианства условно  может быть разделена на три периода. Первый — период становления христианства. Тогда были выработаны более или менее общепринятые для христиан догматика и правила внутрицерковной жизни. Христианство превратилось в государственную религию Римской империи и окончательно восторжествовало над старыми культами. Установились относительные церковное единство и целостность. Во втором периоде, начавшемся после распада империи на западную и восточную части (395 г.), церковь, оставаясь воп-реки сложившимся обстоятельствам единой, стремилась к уточнению и детализации вероучения, культа, церковного права, к определению своего места в изменившемся мире. Одновременно накапливались различия и противоречия внутри церкви, обусловленные преимущественно особенностями исторического развития различных регионов бывшей империи. Нередко возникавшие внутри церкви противоречия приводили к временным и даже окончательным расколам. Завершился этот период разделением ее на западную и восточную церкви, одинаково претендующие на универсализм (1054г.). Третий период — период раздельного существования двух вселенских церквей, характеризующийся как их острой конкуренцией, так и продолжающимися расколами внутри той и другой.

На начальном этапе  возникновения, распространения христианства мировоззренческие представления  людей складывались в рамках политеизма.  Когда явилось христианство, цивилизованный мир язычества до того уже изверился  в свою религию, что нужно удивляться, как мог он отстаивать эту религию  целых три века. Язычники в богов  своих верили меньше, чем сами христиане, боровшиеся с ними. Для христиан эти боги были, по крайней мере, демонами, тогда как интеллигентный язычник  склонен был считать их просто за выдумку. В религии римлян вера не имела такого значения, как в  христианстве. Таким образом, римская религия состояла не в убеждении, а в выражении этого убеждения в культе. А культ было легко (для выветрившегося индифферентизма) воздать и без веры. Римское язычество было такой противник, которому нельзя было дать генеральной битвы, потому что нельзя было принудить его серьезно обсудить ту глубокую разность, которая отделяла его понятия от христианских.

Религиозная поверхностность  язычников, смотревших на свою религию  более как на культ, чем как  на веру, сделала возможным то явление, что христиан за убеждения преследовали люди индифферентных убеждений, преследовали холодно, без личного участия  или озлобления. При легком отношении  к своей вере государственные  люди Рима не могли оценить значения христианства как факта совести, не могли понять тяжести того пожертвования, которого они от христиан желали, предполагая, что они требуют от них minimum. Из этого открывается, что жизненная задача христиан первых веков, смысл такого явления христианской истории, как мученичество, были в главном своем элементе положительны, а не отрицательны. Эта задача состояла не в том, чтобы разрушить какие-либо существующие религиозные воззрения тех язычников, с которыми им приходилось иметь дело, но главным образом в том, чтобы пробудить уснувшую и исторически изжившуюся религиозную совесть окружающего христиан язычества, заставить их серьезнее взглянуть на свои религиозные обязанности, на свое религиозное положение, своим личным примером высокого самоотвержения показать окружающему их миру, что религия есть дело настолько важное, что в известных случаях приходится лучше пожертвовать самою жизнью, чем поступиться ею.

Христианcтво возникло в I в. нашей эры в Палеcтине, находившейся после завоеваний Помпея в составе Римской империи. Население Палестины тяжело переживало утрату политической самостоятельности. В политических событиях был усмотрен религиозный смысл. В народных массах имела широкое хождение идея божественного возмездия за нарушения заветов отцов, религиозных обычаев и запретов.

В I в. н.э. в Палестине появляется большое количество бродячих проповедников, возвещавших скорый приход спасителя, мессии (машиах), который спасёт народ и станет «царём иудейским».

Отношение простого народа к христианству на первых порах, когда  о нем ничего положительного не было известно, является совершенно понятным и характерным для темной массы. Простолюдин наиболее сохранил остатков прежней веры, даже обостренной и  приподнятой, которая немного отличалась от суеверия. Теоретические вопросы: есть ли Бог, и те боги, которых чтит государство, заслуживают ли почитания, — лежат вне народного кругозора. Народу было ясно только одно, что существует нечто, посылающее благо и зло, чаще зло; поэтому это нечто следует задабривать, а задабривать можно только традиционными средствами — исполнением тех или других церемоний. Раз явилось христианство, препятствовавшее исполнению этих постановлений, — народу стало ясно, что боги ввиду этого прогневаются и накажут не одних христиан, но и всю империю. Таким образом, христианство явилось величиною опасною, с которою нужно было бороться и «десными и шуйими».

С другой стороны, появление новой религии – христианства – в Римской империи воспринималось большинством народа как ясная и понятная форма социального протеста.

Общественный кризис в  Римской империи коснулся и сферы  религиозной жизни. Вера в традиционных богов была подорвана с одной стороны среди образованных римлян распространялись основанные на греческой философии учения, скептически оценивающие традиционные верования, с другой – широкое распространение получают мистические восточные культы, например Исиды и Кибелы.  Дабы укрепить государственные религиозные представления, уже Август вводит обязательное для всех жителей империи почитания гения императора, которое затем перерастает в культ самого императора, что сопровождалось повсеместной установкой статуй и совершением перед ними жертвоприношений. Но напряжение в духовной сфере не снижалось; традиционные ценности все более становились достоянием только верхов общества, а среди низов идёт процесс поиска новых форм религиозной жизни; широкое распространение получают оккультные представления и магия.

В провинциях кризис усугублялся  потерей независимости, сопровождаемой грабежами и упадком хозяйственной  деятельности. Ощущение безысходности  толкало к интенсивным религиозным  поискам. Именно это обстоятельство способствовало оживлению старых и  формированию новых мистических  культов, часто имевших эсхатологический характер.

Особое развитие эсхатология  получила в Палестине, где в силу многих причин она имела давние традиции. Говорилось о приходе Спасителя, который восстановит царство. Оно  станет некой духовной общиной, в которой найдётся место только тем, кто строго соблюдал «Закон», переданный людям в «пятикнижии Моисея». Согласно иудейским представлениям, Бог заключал со своим народом особый договор – завет. В новых движениях стало возникать представление о том, что приход Мессии ознаменует создание нового договора(завета), который будет построен на более высоких нравственных требованиях к людям.

Характерным примером эсхатологического  учения, существовавшего в Палестине  в этот период и близкого, по некоторым  положениям, к христианству, является доктрина кумранской общины.

Большинство исследователей отождествляет кумранскую общину с  ессеями, описываемыми Иосифом Флавием, однако, возможно, что это две  родственные, но не тождественные секты.

Кумранская община была крайним  ответвлением течения, распространившегося  в Иудее в конце эпохи Второго  храма и характеризовавшегося ощущением  приближения «конца дней», когда  зло будет искоренено в мире и  Израиль освободится от чужеземного  ига. Перед наступлением «конца дней»  Бог создаст (или уже создал) общину Своих избранников, которые спасутся от Его гнева, обрушенного на большинство человечества. Эти взгляды, широко распространенные в еврейском обществе той эпохи, были развиты кумранской общиной в аскетическое дуалистическое учение эсхатологического толка.

Важное место в идеологии  кумранской общины занимает образ Учителя  праведности (море ха-цедек), который был, по всей видимости, организатором общины. Он никогда не называется собственным именем, и все попытки идентифицировать его с какой-либо исторической личностью остаются спекулятивными; возможно, что это религиозный лидер, упоминаемый только в литературе кумранской общины. Согласно сочинениям кумранской общины, Бог «вспомнил о своем завете с патриархами и решил сохранить оставшихся для Израиля». Эти «оставшиеся» двадцать лет бродили, подобно слепцам, не знающим дороги, пока Бог не призрел их — «ибо они искали Его с чистым сердцем», — дав им Учителя праведности, «чтобы вел их Его путем» и «чтобы дать знать... что Он намерен сделать с последним поколением». Учитель праведности дал членам организованной им общины «новый» завет (который кумранская община ежегодно обновляла на особой церемонии; см. ниже). Слова Учителя праведности были для членов общины гласом Божьим, и внимающих им ожидало воздаяние конечным спасением. Сам Учитель праведности рассматривался как готовящий путь мессианской эпохе, однако не как мессианская личность. В «конце дней» кумранская община ожидала появления еще одного (или возвращения на землю того же) Учителя праведности, на этот раз — в сопровождении Мессии (Учитель праведности, таким образом, был его предтечей типа библейского пророка Илии). Эсхатология кумранской общины предусматривает пришествие двух аггадических (см. Аггада) мессий — «от Аарона» и «от Израиля» (то есть из дома Давида), причем мессия-священник, как кажется, стоит выше мессии — сына Давида (см. также Иоанн Креститель). В других текстах кумранской общины говорится, однако, лишь об одном мессии. Примечательно, что в одном из текстов мессия назван «порождением (молад) Божьим» (см. также Иисус, Христианство). В конечном итоге, к «сынам света» присоединится «весь Израиль». Им предстоит сорокалетняя эсхатологическая война со всем остальным миром, в ходе которой все враги Израиля будут повержены. Победа будет ниспослана Богом, однако упор делается на усилия людей, мужество и воинское искусство «сынов света». Война представляется по образцу древнего института священной войны: от воинов требуется строжайшее соблюдение ритуальной чистоты, священники будут сопровождать воинов в сражениях, благословлять их и подавать боевые сигналы своими трубами.

Мировоззрение секты стало  основой ее образа жизни, предусматривавшего тщательное выполнение религиозных  предписаний, обрядов и особое внимание к ритуальной чистоте. Кумранская община следовала собственной галахе, не всегда совпадающей с общепринятой. В частности, заметна тенденция к ригоризму. Кумранская община признавала храмовую службу обязательной, однако отмежевывалась от современного ей Храма, «погрязшего в грехе»; в будущем, когда Храм очистится, секта будет проводить храмовую службу, а до тех пор она рассматривала себя как храм, а свою общинную жизнь — как имеющую сакральный смысл, равнозначный жертвенному культу.

Из Устава общины явствует, что ее жизнь строилась на коллективистских началах. Вступавший в общину обязывался отдать ей все свои «знания, силы и имущество». До принятия он подвергался проверке «назначенным возглавлять раббим» (см. ниже), который также вводил его в курс законов и установлений кумранской общины. После того, как желающий вступить в общину удовлетворительно ответил на вопросы членов общины на общем собрании, ему назначали двухлетнее испытание. По окончании первого года, в течение которого он не имел права участвовать в совместных трапезах и трудовой деятельности общины, а имущество его не «смешивалось» с общинным, собрание вновь проверяло его «дух и деяния» и голосованием решало, допустить ли его ко второму году испытательного срока. Лишь по истечении второго года, после новой проверки и нового утвердительного решения, кандидат становился полноправным членом общины, и его имущество переходило и общее владение.

Жизнь и поведение членов кумранской общины регламентировались до мельчайших деталей. Обязательный для  всех членов кумранской общины физический труд, по-видимому, длился с восхода  до заката солнца с перерывом для  совместной трапезы. День завершался общим  ужином. На этих трапезах кохен первым благословлял «хлеб и виноградный сок». Основными занятиями были земледелие (включая садоводство), скотоводство и различные ремесла. Пожилые люди выполняли посильные общинные обязанности и повинности. Были установлены меры наказания за проступки: уменьшение количества пищи, или временное отстранение от участия в торжественных обрядах, или изгнание из общины. Тяжелыми проступками считались, кроме отступничества и сомнений в правоте Устава, также проклятие и оскорбление товарища, обман в имущественных делах общины, отлучка с собрания, непристойное поведение (в том числе громкий смех) и т. п.

В Уставе общины не упоминается  о браке и семейной жизни, но и  требования безбрачия в литературе кумранской общины нет.

Некоторые рукописи кумранской общины — в том числе Дамасский  документ — были, видимо, обнаружены еще в средние века и, возможно, оказали влияние на учение ранних караимов. Сведения, полученные при  изучении кумранской общины и ей подобных сект, имеют огромное значение и  для решения вопроса о зарождении христианства.

На раннее христианство большое  влияние оказали течения стоицизма и цинизма. Эти направления в философии античного общества возникли в III в. до н.э. и колебались между материализмом и идеализмом. Согласно стоицизму задача мудреца – освободиться от страстей и влечений и жить, повинуясь “разуму”. Стоики проповедовали твердость, стойкость в жизненных несчастьях и испытаниях. Стоицизм предоставил христианству не только методологические установки для формирования мировоззрения, но и систему нравственных ценностей. Для него характерна проповедь аполитизма, пренебрежение к реалиям конкретной социальной жизни, отрицание ценности предметно-телесного и противопоставление телесному духовного как более высокой сферы жизненных интересов. Циники отвергали нравственные нормы, основанные на общественных установлениях и условностях, и призывали к “естественному поведению, простоте и возврату к природе”. Таким образом, стоики и циники отражали идеологию.