Мифы

В культуре барокко  средневековое учение о бренности  мира и человека причудливо сочеталось с достижениями новой науки. Представления  о бесконечности пространства привели  к коренному изменению видения  картины мира, который приобретает  грандиозные космические масштабы. В барокко мир понимается как  вечная и величественная природа, а  человек — ничтожная песчинка — одновременно слит с нею и  противостоит ей. Он словно растворяется в мире и становится частицей, подчиненной  законам мира и общества. Вместе с тем, человек в представлении  деятелей барокко подвержен необузданным страстям, которые ведут его ко злу.

Для барокко  была характерна и другая черта —  оно стремилось выявить и обобщить закономерности бытия. Помимо признания  трагичности и противоречивости жизни, представители барокко полагали, что существует некая высшая божественная разумность и во всем имеется скрытый  смысл. Следовательно, надо смириться  с миропорядком.

Бог представал как воплощение идеи справедливости, милосердия и высшего разума.

Характерны  рассуждения о том, что загробное  бытие предпочтительнее страданиям на грешной земле. Эти черты литературы (да и всей культуры барокко) в течение  длительного времени позволяли  трактовать данное явление как проявление контрреформации, связывать с феодально-католической реакцией.

В литературе барокко выделяется две основных стилевых линии. Прежде всего, в литературе возникает аристократическое барокко, в котором проявилась тенденция  к элитарности, к созданию произведений для «избранных». Было и другое, демократическое, т.н. «низовое» барокко, в котором  отразилось душевное потрясение широких  масс населения в рассматриваемую  эпоху. Именно в низовом барокко  жизнь рисуется во всем ее трагическом  противоречии, для данного течения  характерна грубоватость и нередко  обыгрывание низменных сюжетов  и мотивов, что нередко приводило  к пародии.

Представление об изменчивости мира породило необычайную  экспрессивность художественных средств. Характерной чертой барочной литературы становится смешение жанров. Внутренняя противоречивость определила характер изображения мира: раскрывались его  контрасты, взамен ренессансной гармонии появилась асимметрия. Подчеркнутая внимательность к душевному строю  человека выявила такую черту, как  экзальтация чувств, подчеркнутая выразительность, показ глубочайшего страдания. Для  искусства и литературы барокко  характерна предельная эмоциональная  напряженность. Другим важным приемом  становится динамика, которая вытекала из понимания изменчивости мира. Литература барокко не знает покоя и статики, мир и все его элементы меняются постоянно. Для нее барокко становится типичен страдающий герой, пребывающий  в состоянии дисгармонии, мученик  долга или чести, страдание оказывается  едва ли не основным его свойством, появляется ощущение тщетности земной борьбы и ощущение обреченности: человек  становится игрушкой в руках неведомых  и недоступных его пониманию  сил.

В литературе нередко можно встретить выражение  страха перед судьбой и неизведанным, тревожное ожидание смерти, ощущение всевластия злобы и жестокости. Характерно выражение идеи существования божественного  всеобщего закона, и людской произвол в конечном счете сдерживается его  установлением. В силу этого меняется и драматический конфликт по сравнению  с литературой Возрождения и  маньеризма: он представляет собой  не столько борьбу героя с окружающим миром, сколько попытку в столкновении с жизнью постичь божественные предначертания. Герой оказывается рефлектирующим, обращенным к своему собственному внутреннему  миру.

Литература  барокко настаивала на свободе выражения  в творчестве, ей присущ безудержный  полет фантазии. Барокко стремилось к чрезмерности во всем. В силу этого  — подчеркнутая, нарочитая усложненность  образов и языка, соединенная  со стремлением к красивости и  аффектации чувств. Язык барокко предельно  усложнен, используются непривычные  и даже нарочитые приемы, появляется вычурность и даже напыщенность. Ощущение иллюзорности жизни и недостоверности  знаний привело к широкому использованию  символов, сложной метафоричности, декоративности и театральности, определило появление аллегорий. Накал страстей привел к тому, что чувства потеснили  разум в культуре и искусстве. Пессимистическое мировосприятие породило не только иронию, но и едкий сарказм, гротеск и гиперболу.

Типологические  черты барокко определили и жанровую систему, которой была присуща подвижность. Характерно выдвижение на передний план, с одной стороны, романа и драматургии (в особенности жанра трагедии), с другой, культивирование сложной  по концепции и языку поэзии. Преобладающими становится пастораль, трагикомедия, роман (героический, комический, философский). Особым жанром является бурлеск —  комедия, пародирующая высокие жанры, грубо приземляющая образы, конфликт и сюжетные ходы этих пьес. В целом  во всех жанрах выстраивалась «мозаичная»  картина мира, причем в этой картине  играло особую роль воображение, и нередко  совмещались несовместимые явления, используется метафоричность и аллегория.

Литература  барокко имела свою национальную специфику. Она во многом определила возникновение отдельных литературных школ и течений — маринизм в  Италии, консепсьонизм и культизм в Испании, метафизическая школа в Англии, прециозность, либертинаж во Франции.

Прежде всего  барокко возникло в тех странах, где наиболее усилилась мощь католической церкви: Италии и Испании.

Применительно к литературе Италии можно говорить о зарождении и становлении литературы барокко. Итальянское барокко нашло  свое выражение раньше всего в  поэзии. Его родоначальником в  Италии стал Джанбатиста Марино (1569-1625). Уроженец Неаполя, он прожил бурную, авантюрную жизнь и приобрел европейскую славу. Его мироощущению было присуще принципиально иное по сравнению с Ренессансом видение мира: он был достаточно индифферентен в вопросах религии, полагал, что мир состоит из противоречий, которые и создают единство. Человек же рожден и обречен на страдания и гибель. Марино использовал привычные литературные формы Ренессанса, прежде всего, сонет, но наполнял его другим содержанием, одновременно вел поиск новых языковых средств с целью поразить и ошеломить читателя. Его поэзия использовала неожиданные метафоры, сравнения и образы. Особый прием — сочетание противоречивых понятий типа «ученый невежда» или «богатый нищий», присуща Марино и такая черта барокко, как понимание грандиозности мира природы, стремление соединить космическое начало с человеческим (сборник Лира). Наиболее крупные его произведения — поэма Адонис (1623) и Избиение младенцев. И мифологические, и библейские сюжеты трактовались автором подчеркнуто динамично, были усложнены психологическими коллизиями и драматичны. Как теоретик барокко Марино пропагандировал идею единства и единосущность всех искусств. Его поэзия вызвала к жизни школу маринизма и получила широкий отклик за Альпами. Марино связывал итальянскую и французскую культуры, и его воздействие на французскую литературу таково, что его испытали не только последователи барокко во Франции, но даже один из основоположников французского классицизма Ф.Малерб.

Особое значение барокко приобретает в Испании, где барочная культура проявилась практически  во всех сферах художественного творчества и коснулась всех художников. Испания, в 17 в. переживавшая упадок, пребывавшая  под властью не столько короля, сколько церкви, дала особый настрой  барочной литературе: здесь барокко  приобрело не только религиозный, но и фанатический характер, активно  проявлялось стремление к потустороннему, подчеркнутый аскетизм. Однако именно здесь ощущается влияние народной культуры.

Испанское барокко  оказалось необычайно мощным направлением в испанской культуре в силу особых художественных и культурных связей Италии и Испании, специфических  внутренних условий, особенностей исторического  пути в 16-17 вв. Золотой век испанской  культуры был связан, прежде всего, с барокко, и в максимальной мере оно проявилось в литературе, ориентировалось  на интеллектуальную элиту. Некоторые  приемы использовались уже художниками  позднего Ренессанса. В испанской  литературе барокко нашло свое выражение  и в поэзии, и в прозе, и в  драматургии. В испанской поэзии 17 в. барокко породило два течения, боровшиеся между собой — культизм и консептизм. Сторонники первого противопоставляли отвратительный и неприемлемый реальный мир совершенному и прекрасного миру, созданному человеческим воображением, который постичь дано только немногим. Приверженцы культизма обратились к итальянскому, т.н. «темному стилю», для которого характерны сложные метафоры и синтаксис. Последователи консептизма использовали столь же сложный язык, и в эту форму облекалась сложная мысль, отсюда многозначность каждого слова, отсюда характерная для консептистов игра слов и использование каламбуров. Если к первому принадлежал Гонгора, то ко второму — Кеведо.

Раньше всего  барокко проявилось в творчестве Луиса де Гонгора-и-Арготе, чьи сочинения были напечатаны только после его смерти (Сочинения в стихах испанского Гомера, 1627) и принесли ему славу величайшего поэта Испании. Крупнейший мастер испанского барокко, он — основатель «культизма» с его учеными латинскими словами и сложностью форм при очень простых сюжетах. Поэтика Гонгоры отличалась стремлением к многосмыслию, стиль его изобилует метафорами и гиперболами. Он достигает исключительной виртуозности, и темы его обычно просты, но раскрыты предельно усложнено, сложность, по мысли поэта, является художественным средством усиления воздействия поэзии на читателя, причем не только на его чувства, но и на интеллект. В своих произведениях (Сказание о Полифеме и Галатее, Одиночествах) он создал стиль испанского барокко. Поэзия Гонгоры быстро приобрела новых сторонников, хотя в оппозиции к ней находился Лопе де Вега. Не менее значительно для развития испанского барокко прозаическое наследие Ф.Кеведо (1580-1645), оставившего большое количество сатирических произведений, где показан отвратительный безобразный мир, приобретающий искаженный характер благодаря использованию гротеска. Мир этот находится в состоянии движения, фантастичен, ирреален и убог.

Особое значение в испанском барокко приобретает  драматургия. По преимуществу барочные мастера работали в жанре трагедии или драмы. Значительный вклад в  развитие испанской драматургии  внес Тирсо де Молина (фрей Гaбриэль Тельес). Он создал около 300 пьес (сохранилось 86), по преимуществу религиозных драм (ауто) и комедий нравов. Мастер виртуозно разработанной интриги, Тирсо де Молина стал первым автором, обработавшим в мировой литературе образ Дон-Жуана. Его Севильский озорник или каменный гость не только является первой разработкой этого сюжета, но и выдержан в духе барокко с предельным натурализмом в последней сцене. Творчество Тирсо де Молина как бы перебрасывало мостик от маньеризма к барокко, во многом он открывал путь, по которому пошли драматурги школы Кальдерона, выстраивая свою художественную систему, синтез маньеризма и барокко.

Классическим  мастером драматургии барокко стал Кальдерон. Во всех своих драмах использовал  логически стройную и до малейших деталей продуманную композицию, предельно усиливал интенсивность  действия, концентрируя его вокруг одного из персонажей, экспрессивный  язык. Его наследие связано с драматургией барокко. В его творчестве нашло  свое предельное выражение пессимистическое начало, прежде всего, в религиозных  и морально-философских сочинениях. Вершиной является пьеса Жизнь есть сон, где барочное мироощущение получило наиболее полное выражение. Кальдерон  показывал трагические противоречия жизни человека, из которых нет  выхода, за исключением обращения  к богу. Жизнь изображается как  мучительное страдание, любые земные блага призрачны, границы реального  мира и сна размыты. Человеческие страсти бренны, и только осознание  этой бренности и дает познание человеку.

Испанский 17 век  в литературе был полностью барочным, как и в Италии. Он в известной  степени резюмирует, усиливает и  подчеркивает опыт всей барочной Европы.

В Нидерландах  барокко утверждается почти безраздельно, но здесь почти отсутствует черта, характерная для Италии и Испании: устремленность к Богу, религиозная  исступленность. Фламандское барокко  более телесно и грубовато, пронизано  впечатлениями окружающего бытового вещного мира или же обращено к  противоречивому и сложному духовному  миру человека.

Гораздо более  глубоко барокко затронуло немецкую культуру и литературу. Художественные приемы, мироощущение барокко распространились в Германии под влиянием двух факторов. 1) Атмосфера княжеских дворов 17 в., во всем следовавших элитарной моде Италии. Барокко было обусловлено  вкусами, потребностями и настроениями немецкого дворянства. 2) На немецкое барокко оказала влияние трагическая  ситуация Тридцатилетней войны. В силу этого в Германии существовало аристократическое  барокко наряду с народным барокко (поэты Логау и Грифиус, прозаик Гриммельсгаузен).

Крупнейшим  поэтом Германии стали Мартин Опиц (1597-1639), поэзия которого достаточна близка к стихотворным формам барокко, и Андреас Грифиус (1616-1664), в творчестве которого отразились и трагические пертурбации войны, и типичная для литературы барокко тема бренности и тщетности всех земных радостей. Его поэзия была многозначна, использовала метафоры, в ней отразилась глубокая религиозность автора. С барокко связан крупнейший немецкий роман 17 в. Симплициссимус Х.Гриммельсгаузена, где с потрясающей силой и трагизмом были запечатлены страдания народа в годы войны. Барочные черты в нем отразились в полной мере. Мир в романе — не просто царство зла, он беспорядочен и изменчив, причем изменения происходят только к худшему. Хаос мира определяет и предназначение человека. Судьба человека трагична, человек — воплощение изменчивости мира и бытия. Еще в большей мере мироощущение барокко проявилось в немецкой драматургии, где трагедия кровава и изображает самые дикие преступления. Жизнь и здесь видится как юдоль скорби и страдания, где тщетны любые человеческие начинания.

Гораздо меньше барокко было присуще литературе Англии, Франции, Голландской республики. Во Франции элементы барокко отчетливо  проявились в первой половине 17 в., но после Фронды барокко во французской  литературе вытесняется классицизмом, а в итоге создается так  называемый «большой стиль». Барокко  во Франции приняло столь специфические  формы, что до сих пор ведутся  споры о том, существовало ли оно  там вообще. Его элементы присущи  уже творчеству Агриппы д’Обинье, который в Трагических поэмах выразил ужас и протест против жестокости окружающего мира и в Приключениях барона Фенеста поставил проблему «быть или казаться». В дальнейшем во французском барокко почти полностью отсутствует любование и даже изображение жестокости и трагичности мира.

Практически барокко  во Франции оказалось связано, прежде всего, с такой общей чертой (унаследованной от маньеризма), как стремление к  иллюзорности. Французские авторы стремились создать вымышленный мир, далекий  от грубости и нелепости реальной действительности. Литература барокко  оказалась связана с маньеризмом  и восходит к роману О.д’Юрфе Астрея (1610).

Возникала прециозная литература, которая требовала максимального отвлечения от всего низменного и грубого в реальной жизни, была отрешена от прозаической действительности. Принципы пасторали утверждались в прециозном романе, равно как и подчеркнуто изысканная усложненная и цветистая речь. Язык прециозной литературы широко использовал метафоры, гиперболы, антитезы и перифразы. Сложился этот язык явно под влиянием Марино, посещавшим французский двор. Проводником прециозного, выспреннего языка стали литературные салоны. К представителям этого направления можно отнести, прежде всего, М.де Скюдери, автора романов Артамен или великий Кир (1649) и Клелия.