Лекции по "Педагогике"

3. Положения учителя  на Руси. Первые учебники на  Руси (псалтырь, переводы  с греческого, болгарского, сербского языков, жизнеописание  святых и т. д.).

В XIV – XVI в.в. получают развитие те воспитательно-образовательные тенденции, которые наметились в предыдущую эпоху. В феодальных странах Западной Европы под давлением экономических факторов увеличивалось количество школ и университетов, которые сохраняли и укрепляли традиции обучения, тесно связанные с классическим античным образованием. На Руси государственно-экономическое развитие не оказывало существенного влияния на систему образования, не требовало введения школьного обучения. Основу к взрослой, самостоятельной жизни подготовки составляло овладение трудовыми навыками. Поэтому в каждом сословии продолжали существовать свои традиции профессионального обучения. Чаще всего ремесло передавалось от отца к сыну, но иногда детей отдавали на выучку к мастеру-профессионалу, который принадлежал к тому же сословию. Обучение грамоте, чтению, счету могло также происходить в семье, у грамотного родственника либо на дому у "мастера грамоты". Такого рода обучение было частным, платным, как говорили тогда, "за мзду". Учителями становились светские лица — мелкие служители канцелярий, приказных изб и т.д., а также представители низшего духовенства — певчие, чтецы, диаконы.

В конце XVI в. на Руси появились первые печатные учебники — азбуки. Основоположником отечественного книгопечатания считается Иван Федоров (ок. 1510—1583). В 1574 г. во Львове и в 1580—1581 гг. в Остроге он издал знаменитые буквари, впитавшие опыт учительской работы мастеров грамоты предшествующих веков. В послесловии к "Букварю" (1574) Иван Федоров изложил некоторые методические требования к использованию этих изданий. Само название послесловия — "Обращение к детям и родителям" — говорит о том, что букварем могли пользоваться и дети и родители, а обучение грамоте рассматривалось как дело семейное.

За религиозное воспитание детей отвечала церковь. В обязанности священников входило обучение основным догматам христианского вероучения, воспитание уважения к церковным и светским властям. Религиозно-нравственное воздействие сочеталось с элементарным обучением, большая ' часть "училищ" находилась при приходских церквях.

Связь между образованием и церковью все более укреплялась. Грамота по-прежнему изучалась ради возможности читать одобренные церковью книги, чтению и письму обучали, как и раньше, по Псалтыри, Часослову, Евангелию. Формировалось представление о том, что школа есть "церковный угол", и зачастую невозможно было различить, где кончается одно и начинается другое. Характер такой школы — церковно-религиозный, "душеспасительный" — соответствовал общему духу времени и всему жизненному укладу. При этом, как отмечал известный историк отечественной школы П.Ф. Каптерев, три черты были свойственны русскому обучению в то время: "продолжительность, многий труд и битье". Физические наказания использовались постоянно, обучение было трудным, однообразным и не соответствовало особенностям и возможностям детского возраста, поэтому оно не могло обходиться без насилия.

Существовавшие тогда способы обучения вполне отвечали потребностям государства и общества, какая-либо новая организация образования казалась ненужной, и до XVII в. государственных школ грамоты в России не было. Как отмечал историк В.О. Ключевский, главное внимание уделялось усвоению детьми житейских правил, а не научных знаний. Кодекс сведений, которые считались необходимыми для усвоения этих правил, состоял из трех частей: учение о спасении души, наука о гражданском общежитии и усвоение правил ведения домашнего хозяйства. Все это и составляло содержание общего образования в Древней Руси.

Обучение ребенка начиналось приблизительно с 7 лет, и в целом дети всех сословий получали весьма ограниченное начальное образование. Тот, кто тянулся к книге и знаниям, должен был трудиться самостоятельно. Но повседневная жизнь, как правило, не требовала больших знаний.

Повышенный уровень образования был нужен только тем, кому предстояло занять место на государственной службе или в церковной иерархии. Однако людей для государственной службы требовалось в то время немного, чаще всего на нее приглашали иностранцев (медиков, переводчиков, архитекторов и т.п.) Есть сведения о том, что некоторые из русских обучались за границей, в частности есть предположение, что в Краковском университете обучался Иван Федоров. Однако выезды за границу не одобрялись ни церковью, ни государством, к овладению европейскими языками и науками традиционно относились с предубеждением, к тому же православная вера и незнание латыни препятствовали обучению в Европе.

Источников, позволяющих судить об уровне грамотности в этот период, очень мало. Конечно, высшие сословия были более образованны. Князья, бояре должны были управлять страной, крупными вотчинами, и сохранившиеся деловые документы показывают, что их составляли не только профессиональные писцы, но и частные лица. В отношении распространения грамотности среди низших сословий сказать что-либо очень сложно.

Самым образованным сословием было духовенство. Конечно, православная религия значительно ограничивала роль разума в делах веры, считая, что постижение Бога возможно лишь путем созерцания, нравственного подвига, через религиозное чувство. Однако само православие требовало определенных книжных знаний. Важным обстоятельством, подтвердившим необходимость образования для духовенства, явилась борьба с еретическим вольнодумством, которую в XIV— XVI вв. вынуждена была вести православная церковь. В результате к этому времени произошло укрепление положения таких очагов образования, как монастыри.

В монастырях можно было получить широкое по тем временам образование. Конечно, акцент традиционно делался не столько на усвоении суммы знаний, сколько на нравственно-религиозном воспитании, духовном самосовершенствовании. Среди всех монастырей того времени выдающимися образовательными и книгописными центрами были Чудов, Спасо-Ан-дрониковский, Троице-Сергиев, Кирилло-Белозерский и некоторые другие, поддерживавшие и развивавшие книжные традиции. По принятым и сохранившимся на Руси византийским правилам монахи были обязаны часть времени, свободного от церковной службы, уделять чтению и переписке книг.

Среди белого духовенства совершенно неграмотных людей, скорее всего, не было, так как иначе они не могли бы выполнять свои обязанности. Вместе с тем существует также мнение о низком уровне грамотности среди священников в этот период. Так, в конце XV в. на это указывал новгородский архиепископ Геннадий, отмечавший, что многие священники не способны правильно читать богослужебные книги, занимать церковные должности, а также не в состоянии бороться с богословски образованными вольнодумцами. Эти факты заставили задуматься о подготовке более образованных священнослужителей. В 1551 г. Стоглавый Собор вынес специальное решение об организации в домах священников училищ, подготавливающих детей ко второй ступени обучения, в основе которой было освоение книжных, церковных знаний. Однако это постановление осталось лишь на бумаге.

В XVI в., в период правления Ивана Грозного, террор, крестьянские и городские волнения, разруха фактически приостановили экономическое и культурно-образовательное развитие страны

Во второй половине XVII в. увеличилось, особенно в Москве, количество школ, дающих повышенное образование. Были открыты новые греко-латинские школы, а также школы, называвшиеся грамматическими, в которых изучали грамоту, церковнославянскую и греческую грамматику, риторику, математику.

В 1686 г. открылась Московская славяно-греко-латинская академия. Многие из учеников академии стали авторами учебников, преподавателями академии и других школ, а в XVIII в.— активными участниками петровских просветительных реформ. В академии получил образование составитель прекрасного руководства по арифметике, использовавшегося в русских школах в первой половине XVIII в., Леонтий Магницкий. Здесь же учились великий русский ученый М. В. Ломоносов, первые профессора Московского университета и другие крупные деятели русской культуры.

Развитие науки, увеличение количества образованных людей, организация типографий благоприятно отразились на выпуске учебной литературы. Ее стало больше, и она стала разнообразнее. Относительно большими тиражами выходили азбуки, буквари, азбуковники и другие учебные и детские книги для школ и домашнего. обучения. Большой популярностью пользовался неоднократно переиздававшийся в то время букварь Василия Бурцева. Он начинался с азбуки, в которой были буквы и склады, числа, образцы спряжений и склонений. Затем следовала азбука толковая, в которой содержались нравоучительные изречения, заповеди, притчи, т. е. рассказы из священного писания, а также различные назидания. В некоторых азбуках помещались поговорки, пословицы, вопросы и ответы, формы деловых бумаг. Для обучения и домашнего детского чтения издавались также так называемые потешные листы и книги. Это были картинки из географии, истории, изображающие природные явления, бытовые эпизоды, занятия жителей различных стран.

4.Влияние Византии  на просвещение. Владимир Мономах  и его «Поучение детям»

Педагогическая мысль Византии, пришедшая на Русь в X-XIII вв. и возродившаяся в XIV-XVI вв., представлена в переводной российской литературе целым рядом блистательных имен: Иоанн Златоуст, Василий Кесарийский, Ефрем Сирин, Иоанн Дамаскин, Симеон Новый Богослов, Григорий Палама. Благодаря их сочинениям на Руси познакомились отчасти с миром педагогических идей Востока и античности и в полном объеме с восточной разновидностью христианства, с православным учением о человеке и его воспитании.

До XVIII в. в России собственно педагогических сочинений фактически нет. Педагогические идеи обнаруживаются в сборниках типа «Златоуст», «Изборник», «Менандр», «Пчела», «Домострой», «Азбуковник» и др., а также в трудах таких мыслителей и учителей, как митрополит Иларион, Феодосии Печерский, Нестор, Кирилл Туровский, Владимир Мономах, Епифаний Премудрый, Нил Сорский, архиепископ Геннадий, Стефан Пермский, Максим Грек, Симеон Полоцкий, Епифаний Славинецкий, Карион Истомин, протопоп Аввакум и др.

Каков же круг основных педагогических идей Древней Руси? В «Слове о законе и благодати» (1049-1051) митрополита Илариона намечены исходные идеи православного взгляда на воспитание человека. Посредством символического описания детства, отрочества, юности и зрелости князя Владимира Святославича он показал важность в деле формирования человека опоры на отеческие традиции, несмотря на их явно языческие корни. Иларион подчеркивал важную роль в воспитании унаследованных от предков, родителей личностных качеств. Первый этап образования, по Илариону, должен был осуществляться на основе традиционного, «ветхого» порядка: в раннем детстве закаливание и укрепление физических сил, в отрочестве — воинское воспитание, затем — формирование волевых качеств и общее умственное развитие.

Однако все это должно было являться лишь подготовительным этапом к собственно христианскому просвещению, связанному с личным подвижничеством, деятельностью по усвоению евангельских истин.

«Слово о законе и благодати» Илариона было почитаемо всеми просвещенными людьми Руси и оказало сильнейшее влияние на таких мыслителей, как Кирилл Туровский (XII в.), Епифаний Премудрый (XIV в.), Нил Сорский (XV-XVI вв.) и др.

Известный памятник древнерусской литературы «Поучение детям» князя Владимира Мономаха (1117) являет собой пример традиционного средневекового жанра наставления отца сыну. В этом ряду находятся «Наставления» Людвига Святого, французского короля, «Отцовские поучения» из библиотеки англо-саксонского короля Гарольда, женатого на одной из дочерей Владимира Мономаха, восточный педагогический трактат Кей-Кавуса «Кабус-Наме», «Трактат о домоводстве» Ибн Сины и особенно произведение византийского полководца Кекавмена «Советы и рассказы», написанные в форме наставления сыну.

5.Татарское нашествие  и его отрицательное влияние  на культуру и просвещение Руси.

Монголо-татарское владычество на Руси продолжалось около с двух с половиной столетий (1238-1480 гг.). Это большой, точнее даже огромный, период времени, который принес с собой значительные изменения, а также дальнейшие последствия для страны в целом.

Но все-таки для начала хочется углубиться в причины поражения нашей страны перед восточными завоевателями. Каковы же они?

· Феодальная раздробленность государства (на момент нашествия государство представляет собой несколько крупных княжеств, которые находились в соперничестве между собой, которые не имели общего войска, способного отразить удар со стороны завоевателей);

· Высокий уровень военной организации монголо-татар;

· Отсутствие единого центра управления русской армией;

· Изначально неправильный выбор места сражения, т.к. рельеф местности полностью был благоприятен для монголо-татар.

Вопрос о том, как повлияло нашествие монголо-татар на Русь и на дальнейшее её развитие относится к числу дискуссионных. Отталкиваясь от вышеприведенных причин, высказываются различные мнения по поводу нашествия монголо-татар на Русь, дальнейшем его влиянии на развитие Русского государства. Изучение этой страницы прошлого нашей страны имеет многовековую историю, начиная от современников этого события и заканчивая нашим временем. Условно на протяжении нескольких десятков лет выделяется три точки зрения:

1. точка зрения, согласно которой признается значительное и преимущественно положительное влияние завоевателей на Русь. Главный плюс, который выделяют сторонники этой точки зрения – создание единого Русского государства. Основоположником такого мнения является Н.М. Карамзин.

2. точка зрения, согласно которой влияние признается незначительным. Сторонниками этой точки зрения являются С.М. Соловьев, В.О. Ключевский и некоторые другие.

3. точка зрения, согласно которой влияние монголо-татарского нашествия оценивается как заметное, но в отличие от первой точки зрения, является отрицательным. Также сторонники этой точки зрения подчеркивают тот момент, что это влияние не является определяющим для дальнейшего развития страны.

В дальнейшем постараемся рассмотреть некоторые точки зрения и сделать выводы, основываясь на них.

К сожалению, источников того времени сохранилось мало, поэтому взгляд и мнение различных исследователей является субъективным, относительно неполным, поскольку в основном были использованы летописи какого-то одного периода времени, которые также объединены и общим взглядом своих летописцев, но именно это и способствует возможности их анализа и подведению к какому-то общему выводу.