Педагогическая деятельность и взгляды С. Шацкого

Если вначале он мечтал, используя его метафору, как бы раствориться в детях, подобно хорошему режиссеру, который «умирает» в актере, то теперь он приходит к пониманию того, что разнообразная деятельность воспитанников должна быть организована воспитателем на основе изучения и учета их интересов и устремлений. Следует согласиться с мнением одного из первых исследователей творчества С.Т.Шацкого Д.С.Бершадской, которая писала, что «свободу воспитания» он понимал как хорошо налаженную самодеятельность, когда открыт простор для самореализации каждого и обеспечено выполнение требований детского сообщества, коллектива, когда «каждый знал, что делать и как делать для себя и для обшей пользы».[11]

В свете сказанного представляется в высшей степени знаменательным следующее заявление педагога: «Дети не могут помочь себе сами. Их воля слаба, их средства недостаточны. Познание и свобода детской индивидуальности будут реальны только в условиях свободного воспитания». [12] Это принципиально новый взгляд на проблему определения целей воспитания, качественно новое представление о содержании ключевого термина «свободное воспитание». Каковы движущие силы этой эволюции? Представляется, что первоначальное отрицание возможности и целесообразности подготовки детей к реальной жизни можно объяснить следующим образом. Видя безрадостность перспективы для детей рабочих, а именно с ними он начинал свои педагогические опыты, С.Т.Шацкий хотел максимально «расцветить», пусть хоть и небольшой, отрезок этой их жизни. Лозунг «Вернуть детям детство!» имел по сути дела глубоко гуманистическое содержание и общедемократическую направленность. Вместе с тем он был выражением социальной конфронтации с господствующим самодержавным режимом, демонстрирующим свое пренебрежительное, враждебное отношение к пролетарским детям. Это был своеобразный вызов педагога-демократа существующей сословно-классовой системе образования.

С.Т.Шацкий полагал, что ему удастся сделать «Сетлемент» «аполитичным и беспартийным по самому существу своей организации». Однако государство и школа, педагогика и политика в самодержавной России тесно связаны, и «Сетлемент» был, как и следовало ожидать, запрещен «за пропаганду идей социализма среди детей».

Это обстоятельство оказало сильное влияние на подход С.Т. Шацкого к организации всей его педагогической деятельности. Теперь он стремился к тому, чтобы изолировать своих воспитанников от враждебных влияний социальной среды, приблизив их к природе. Он видит организационно-педагогическое решение этой задачей в создании учебно-воспитательного учреждения интернатного (закрытого) типа. Не требуя помощи от государственных структур и уповая на поддержку благотворителей-спонсоров, он мечтает, чтобы ему только не мешали, позволили находиться, как теперь говорят, в «автономном плавании». Поэтому, когда известная московская благотворительница А.Н.Морозова предложила ему освоить участок пустоши в «медвежьем углу» Калужской губернии, он с радостью принял это предложение, где и создал знаменитую потом на весь мир школу-колонию «Бодрая жизнь».

В принципе подобная практика организации воспитательной работы тормозит общее развитие ребенка, поскольку резко сужает его сферу общения. Однако в тех конкретно-исторических обстоятельствах выбор С.Т.Шацким именно такой формы организации детской жизни представляется педагогически обоснованным, а главное — исторически перспективным. Он исходил из того положения, что «правильно организованная школа всегда должна идти впереди жизни». Его крылатая фраза-метафора «Дети — работники будущего» исторически точно выражала общедемократическую направленность экспериментального поиска и на самом деле, фактически стала девизом революционно-пролетарской стратегии, направленной на то, чтобы разрушить старую царскую школу и на ее обломках построить нечто принципиально новое.

Такова наша, может быть, несколько противоречивая оценка взглядов С.Т. Шацкого в начальный период его деятельности. Включившись в общедемократическое движение «за свободное воспитание», в целом весьма своеобразно, как мы показали, понятое, он воспринял самое главное, действительно ценное: любовь к детям, обостренное внимание к их интересам и запросам, веру в их творческие силы и возможности. Это и определяло основное направление организации педагогического процесса, выраженное метафорой «учиться жизни у детей».

В итоге собственных исканий, основательного знакомства с зарубежным опытом он формулирует цель и методы, строит описательную модель трудовой школы следующим несколько парадоксальным образом: «Идти надо от кухни, а не от Канта. Все здоровое, живое и глубокое можно основать на этих привычках к деятельности. Когда я посещаю класс и вижу умственные потуги, то засыпаю и прихожу в угнетенное состояние. Когда же вертят, строгают, жужжат, то воспаряю вновь. Это фундамент, а остальное здание интеллекта может быть превосходно достроено». [13,121]

Надо сказать, что свое представление о трудовой школе С.Т. Шацкий вынашивал давно. В первом своем приближении это было реализовано в «Сетлементе». В обществе «Детский труд и отдых», которое согласно утвержденному уставу «имеет своей целью доставлять детям всевозможные разумные занятия и развлечения, укреплять их здоровье и оказывать им медицинскую помощь», главная целевая установка оставалась прежней: воспитание сознательного отношения к общественно полезному труду, готовности к активной социальной работе, к творческой деятельности в сфере искусства.

Объединяя, таким образом, в едином учебно-воспитательном процессе учение, труд, искусство, С.Т.Шацкий уже в дореволюционный период сознательно и последовательно ориентируется на идею всестороннего, гармоничного развития как доминанту всех воспитывающих воздействий. Но как человек реалистически мыслящий он видит наиболее естественный и педагогически эффективный вариант ее воплощения в устройстве определенным образом обособленной колонии-сообщества, где дети вместе с наставниками-сотрудниками входят в близкое соприкосновение с природой и развивают свои силы и способности, основываясь «на разумном, серьезном труде». «Я считал, — писал он, — что трудовая школа есть по существу хорошо организованная детская жизнь, что если бы мы сумели это сделать, если бы сумели обслуживать детей всесторонне — и со стороны общественной и трудовой, и со стороны умственной и эмоциональной, то мы имели бы наиболее совершенный образец организации трудовой школы». [15, 62] Иными словами, С.Т.Шацкий уже тогда глубоко осознавал, что наиболее полное решение проблемы всестороннего развития возможно лишь в условиях соответствующим образом организованного учебно-трудового коллектива, поскольку между основными сторонами детской жизни — физическим трудом, игрой, искусством, умственным и социальным развитием ребенка — существует определенная связь, обнаруживается постоянное взаимодействие и в конечном счете те или другие изменения в одном направлении (это касается форм детских деятельностей и их организации) вызывают соответствующие изменения в другом. [15, 297-298]

По сути дела, здесь выражена идея комплексного подхода в его современном полномасштабном понимании. Подводя предварительные итоги своим поискам до 1917 г., он писал: «... канву материальную, Дисциплинирующую и опытную дает физический труд, обслуживающий детей и посильный для них. Организует жизнь и делает ее более легкой — деловое самоуправление. Повторяет и приспосабливает к жизни, повторяет пройденные этапы человечества — игра, дающая такой бодрый тон общей жизни. Направляет общую жизнь и удовлетворяет дух исследования — работа Ума. Соединение всех элементов усиливает социальные навыки. И скелетом этого организма служит постоянное упражнение, появляющееся в должное время и не заслоняющее основной цели организации детской жизни». [3,33]

С.Т.Шацкий еще в дореволюционные годы исходил из того, что смысл жизни человека заключается в развитии всех его «сущностных сил» и что условием этого развития являются воспитание и образование, которые переходят в самообразование лишь при реализации в педагогическом процессе принципа саморазвития. Этот принцип имеет две стороны: главную, внутреннюю, обусловленную самой природой ребенка, и внешнюю, которая выражает эт5 внутреннюю данность человека в различных формах самодеятельности в самом широком ее понимании. Уже «Сетлемент» стал по сути дела первым в России детским клубом, созданным и функционирующим как самоуправляющаяся «автономная» общность

При организации детской жизни он опирался на «реальный опыт» ребенка, который «известным способом должен быть выявлен педагогом». На этой базе строятся соответствующие занятия в школе-лаборатории, где происходит «соприкосновение с накопленным человеческим опытом в виде готовых знаний». При этом, хотя и с помощью наставника, ученик должен обязательно все «пропустить через себя». В результате, как надеялся С.Т.Шацкий, ребенок будет «расти, как на дрожжах».

Новаторская система педагогического процесса требовала и особым образом подготовленного наставника. С.Т.Шацкий начал готовить их из числа колонистов, которые трудились вместе с ним летом в Щелкове. Позже многие его воспитанники становятся энергичными помощниками е школе-колонии «Бодрая жизнь», затем — на Первой опытной станции по народному образованию. Именно такой способ подготовки педагогических кадров, полагаем, объясняется тем, что в дореволюционный период деятельности С.Т.Шацкого организация жизни детей представляла собой достаточно закрытую систему и потому могли существовать лишь за счет внутренних кадровых ресурсов.

Известно, что С.Т.Шацкий не принял октябрьский переворот. Многие исследователи предпочитали не углубляться в этот вопрос, ограничиваясь тем объяснением, которое он дал десять лет спустя: ему помешали «наше культурничество, аполитичность, обычное отношение интеллигента того времени к большевикам как разрушителям». [15, 64]

В действительности все выглядело иначе. После Февральской революции он сразу стал видным общественным деятелем — руководителем школьного отдела Московской городской думы. Вместе с Н.И. Поповой — его единомышленником и одним из лидеров московского учительства — он получил возможность беспрепятственно реализовать те проекты, которые вынашивал долгие годы. И вдруг  — Октябрь. Думается, он просто испугался надвигавшихся перемен. Как еще иначе объяснить эту загадку С.Т.Шацкого? Почему он, придя к идее всестороннего развития личности ребенка путем создания трудовой школы, враждебно отнесся к той власти, которая объявила реализацию этой задачи целью и содержанием всех своих преобразований в сфере просвещения?

Однако он твердо знал одно: работу в «Бодрой жизни» надо продолжать, что он и делал. По воспоминаниям Р.К.Шнейдера, С.Т. Шацкий изменил свою позицию после того, как познакомился с текстом «Декларации о единой трудовой школе» — этим манифестом революционной педагогики.

Теперь он утверждает, что «школа не может быть замкнутой, школа «в себе» — не наша школа, школа, которая только изучает окружающую жизнь, — также не наша», «трудовая школа — это  та, которая организует изучение жизни и активно участвует в ней». [3, 141, 289] Он приходит к признанию объективной необходимости широкого и тесного взаимодействия школы с окружающей средой, что и составит одну из генеральных идей его новаторской педагогической системы.

В статье «Система детского сада» (1921), которую многие исследователи проблем общеобразовательной школы почему-то не замечают, на вопрос: «Из каких элементов состоит детская жизнь?» — он отвечает так: «Физическое развитие, искусство, умственная жизнь, социальная жизнь, игра и физический труд». [3, 55-56] Это демонстрирует его явное продвижение в осмыслении структуры и основных направлений всестороннего воспитания ребенка. При этом он начинает отчетливо различать «общую» и «ближние» цели. Первые ставит сама жизнь, то ее направление, которое характерно для каждой исторической эпохи. Общая цель воспитания зависит «от направления экономики эпохи и данной страны, от ее быта, от ее идеалов». Вторые — «от тех средств, которыми страна располагает». [3, 138]

Такое разграничение целей является, по нашему мнению, существенным методологическим продвижением в решении этой важнейшей научно-практической проблемы. В самом деле, теперь цель воспитания это не абстрактная общечеловеческая категория-абсолют, а конкретно-исторический феномен, существующий во времени и пространстве. Более того, главным и единственным субъектом в определении целей выступает «сама жизнь». Но возникает вопрос: что имел в виду С.Т.Шацкий, употребляя эту метафору?  Может быть, то, что это прерогатива властных структур? А может и быть, он, таким образом, попытался, как бы замаскировать свою прежнюю позицию: «школа — вне партий»? Или он хотел более строго определить круг профессиональных обязанностей и прав педагогики, которая призвана обеспечивать реализацию «запросов жизни», требований времени в виде конкретных технологических процедур?

Если цели воспитания диктует «дух времени», то, как это должно выглядеть в России? — задает себе вопрос С.Т.Шацкий. В эпоху революционных перемен, полагает он, дать четкое определение целей воспитания невозможно. Однако есть детерминанты, векторы, «нечто бесспорное», что позволит получить о них определенное представление, а именно: «Каждая страна ныне  ставится в ясную необходимость энергичного участия во всемирном обмене, границы и стены стран в сильнейшей степени потрясены, отсюда вытекает необходимость  широкого взгляда на вещи, расширения горизонтов, т.е. интернациональное должно занимать важнейшее место в жизни. <...> Проблемы нового строя входят в положительные идеалы воспитания. Проблемы коллективизма приобретают доминирующее значение. Переоценка ценностей выдвигает  проблемы учета, анализа, экономии сил.  Особое значение приобретает реальная действительность, жизненность воспитания,  Проблема среды в формировании личности  выдвигается на первый план Истощение  всех материальных ресурсов, колоссальное  развитие массовых потребностей в грядущем  строе заставляют особенно думать об  активном проявлении сил, целесообразности их расходования и продуктивности. Сильное влияние техники и связанных с ней научных знаний — отсюда ясны общие цели современности; гражданин будущего интернационален, коллективист, организатор, реалист, мастер своего дела, отдающийся своему настоящему призванию. К этому лишь надо готовить наших детей». [3, 139]

Поразительное проникновение в сущность своего исторического времени и видение проблем будущего в глобальном, как бы мы сказали сегодня, масштабе!

В это время С.Т.Шацкий, вскоре член партии большевиков, окончательно порывает с идеологией «свободного воспитания». Однако интересы ребенка, пути раскрытия его индивидуальности остаются для него базисом, на котором строится вся его педагогическая система. Он далек от идеализации природы и возможностей ребенка, от желания предоставить ему полную свободу в учебно-воспитательном процессе. «Новая школа, — заявляет он, — это школа чрезвычайно серьезно организованная. Новая школа не может строиться на беспорядочном потоке различных интересов детей». [14, 135]

Революция, подчеркивал он, «совершила переворот и в педагогическом деле. Переворот этот отразился, прежде всего, на постановке самой цели воспитания. Мы думаем, что мы должны, прежде всего, воспитывать советского гражданина — гражданина, призванного для строительства социализма в нашей стране. Эта задача является одной из важнейших задач, которые ставит перед собой революция». Здесь уже очевиден политический «окрас» партийца-большевика. «Дух времени» властно требовал своего. Можно сказать, этим завершаются, а точнее, прерываются попытки С.Т.Шацкого решить проблему целей воспитания в духе общедемократических, либеральных традиций и устремлений. Под влиянием пролетарской партийно-классовой идеологии траектория его новаторского поиска деформируется, что и привело в итоге к трагедии этого новатора, попытавшегося перешагнуть из одной исторической эпохи в другую.