Изучение мотивации человека, понятие мотивации, её механизм и структура в психике человека

Дух исследований Вундта, особенно его методов изучения психологии сознания, воспринял Кюльпе, вокруг которого сплотились сторонники вюр-цбургской школы. Представители этой школы ставили своей целью исследовать лабораторным путем с помощью интроспективного метода столь неуловимый процесс, как мышление. Сам Вундт не считал этот путь плодотворным. Он связывал перспективы исследования мышления с решением проблем психологии народов и предлагал в качестве основного метода изучение продуктов деятельности. Занимаясь анализом мыслительной активности, Кюльпе и его ученики вынуждены были констатировать, что решающие процессы. Не доступны сознательной рефлексии. Из этого они делали вывод о существовании неосознанных установок и тенденций, управляющих доступным наблюдению процессом решения задач. Ах обозначил эти установки понятием «детерминирующая тенденция». В осуществленном им остроумном эксперименте ассоциативная репродуктивная тенденция посредством инструкции испытуемому вступала в конфликт с детерминирующей тенденцией, что позволяло измерить индивидуальную силу воли. Как мы увидим далее, этот эксперимент побудил Курта Левина провести опровергающее исследование, которое оказало решающее влияние на изучение мотивации в русле теории личности.

Спор Аха и Левина лишь косвенно связан с линией разработки проблем, ведущей от Вундта к теориям личности. Из исследовательской традиции Вундта благодаря работе таких учеников Кюльпе, как Ах, Уатт, Мессер и Линдворски, а также феноменолога Пфендера выросла общепсихическая теория, в которой значительное место отводится проблеме воли, в частности ее роли при принятии решения в ситуации конфликтующих представлений и устойчивости волевых действий. В Германии эту теорию развивали Дюкер, Мирке, Рорахер  и Томэ, но поскольку она не получила большого распространения и представлена лишь немногочисленными исследованиями, то не будем специально останавливаться на ней. На этом мы завершим схематичный обзор первых исследований мотивации.

На рис. 1.1 условно обозначено место пяти исследователей из плеяды пионеров, работавших на рубеже XIX и XX столетий.

Рис. 1.1. Направления исследования мотивации

Введение понятия мотивации в психологическую науку было связано и с первым кризисом классической психологии как науки о сознании. М. Фуко в работе «Слова и вещи» заметил, что история становления гуманитарных наук - это история «разоблачения» сознания, сведения его к первоосновам, «отсюда неустранимость проблематики «бессознательного», на которую эти науки натыкаются не случайно, а закономерно».

Во многом основой кризиса классической интроспективной психологии стало распространение учения Ч. Дарвина.  Как отмечают психологи, которые изучали историю  психологии,  дарвиновское учение оказало значительное влияние на возникшие психологические школы. И появившийся психоанализ и развивающийся бихевиоризм сосредоточились на изучении внесознательных детерминант поступков человека. В психоанализе было введено понятие бессознательного и понятие потребности как содержательное наполнение первого. Бихевиоризм же заявил о себе как строго экспериментальное направление с исследованием внешних (средовых) детерминант поведения.

Уже к 30-м гг. XX в. обозначился кризис обоих этих направлений. К. Левин показал методологическую несостоятельность «субъективистского» и «объективистского» подходов к изучению детерминант человеческого поведения. С его точки зрения предметом психологии должно стать психологическое поле человека, как его жизненное пространство, в неразрывном единстве которого сосуществуют и внешние объекты, и внутренние побуждения. Используя понятие валентности объекта К. Левин доказал, что «валентность объекта обусловлена обычно тем фактом, что данный объект является средством удовлетворения потребности или косвенным образом связан с удовлетворением потребности», то есть «валентности объектов окружения и потребностей индивида». Заслугой К. Левина явилось применение векторного топологического моделирования актуального жизненного пространства. В генетическом аспекте он показал, что развитие человека есть «разметка» жизненного пространства с целью удовлетворения потребностей. С его точки зрения объекта вне потребности не существует. Мир существует только как пространство удовлетворения потребностей. Объективность психологии как науки, по К. Левину, заключалась в том, чтобы определить причины поведения человека, исходя из его актуального психологического поля, исходя из той системы поведения, которая влияет на человека в данный конкретный момент. К. Левин поставил проблему, как исследовать жизненное пространство человека, соблюдая требования научного метода. Однако К. Левин практически не использовал в исследовании жизненного пространства количественные показатели, а также преимущественно сосредотачивался не на содержательном анализе потребностей, а на их динамике, так как считал задачу окончательной классификации потребностей не решаемой. В результате чего, предложенные им модели поведения человека невозможно было проверять и делать на их основе достоверные предсказания. К. Левин использовал свои топологические модели постфактум для объяснения результатов своих исследований. Это дало основание его критикам утверждать, что  топологическое представление жизненного мира по К. Левину - есть лишь качественная метафора.

Работы К. Левина о механизмах мотивации оказали значительное влияние на Р. Кеттела, который сосредоточился на выявлении количественных показателей в моделях поведения и их содержательной интерпретации. В связи с этим, Р. Кеттел обратился к анализу естественного языка, к представленности в нем возможных черт личности. Для анализа мотивации Р. Кеттел ввел три переменных: эрги (побуждения), аттитюды (отношения), сентименты (чувства). По мысли Р. Кеттела, человеческая мотивация состоит из врожденных тенденций, названных эргами, и мотивов детерминированных средой, названных сентиментами, которые можно рассматривать как чувства к объектам, в которых реализуются врожденные тенденции (эрги). Однако, чтобы врожденные эрги удовлетворялись посредством сентиментов, необходимо конкретное поведение, которое Р. Кеттел представил в аттитюдах (отношениях). Эрги - биологически обусловленные влечения, поэтому они культурно независимы. Аттитюды - это направленность к определенной форме поведения в заданной ситуации. Аттитюд реализуется в активации сенсорных, эмоциональных и интеллектуальных процессов, лежащих в основе готовности субъекта к определенному поведению или действиям. Логика факторного анализа в исследованиях мотивации, движется от рассмотрения поведения в конкретных ситуациях к выявлению врожденных потребностей, или, другими словами, от анализа аттитюдов к выявлению не наблюдаемого уровня эргов. Тем самым, Р. Кеттел предложил динамическую решетку устремлений, с помощью которой оказалось возможным представить структуру мотивации отдельного человека. Обобщенный анализ результатов по группе позволил выделить обобщенную структуру эргов. Несмотря на то, что Р. Кеттел уделял достаточно внимания изучению мотивации отдельного индивида, в целом же, его подход можно отнести к r-методологии (к поиску обобщенных личностных и мотивационных факторов).

На современном этапе развития r-методология представлена работами Л. Голдберга.  Им сформулирована фундаментальная лексическая гипотеза: в естественном языке с необходимостью должны быть представлены значимые для социального взаимодействия качества и черты личности. Разработанная в русле этих идей модель «Большой пятерки» личностных черт представляют на данный момент наиболее обобщенную картину диспозиционных характеристик индивида.

А.Г. Шмелев,  анализируя категоризацию личностных черт в рамках модели «Большой пятерки» в соотнесении с трехфакторной моделью Ч. Осгуда, задается вопросом - как можно проинтерпретировать одновременное существование EPA (три фактора Ч. Осгуда: оценка, сила, активность) и B5 (большая пятерка Goldberg, Costra, McCrey) в сознании и структуре опыта одних и тех же людей. Он предлагает гипотезу, что EPA это структура главных компонент до varimax вращения, после вращения оценочные дескрипторы входят в другие факторы, то есть они обретают эмоционально позитивную оценку. С его точки зрения B5 это универсалии межиндивидуального общения людей в социуме. Каждый фактор B5 можно интерпретировать как определенный критерий оценки в межличностном взаимодействии. В традициях школы Л.С. Выготского и А.Н. Леонтьева это есть слой социально-нормативных универсалий, а модель Ч. Осгуда представляет слой досоциальной, эмоциональной психики. Он называет его условно «подсознанием» и пишет что, «в этом слое внешний объект отражается в виде эмоционально-нерасчлененного единства объективно-сенсорных признаков самого объекта и реакций на него самого субъекта».

Очевидно, что такая интерпретация вполне соотносима с «гипотезой первовидения», предложенной Е.Ю. Артемьевой. Суть ее состоит в предположении, что «визуально представленные объекты сначала оцениваются целостно с точки зрения их эмоционально-оценочных свойств («опасный» или «неопасный», «злой» или «добрый», «вредный» или «полезный» и др.) и только после этого подготовленные семантической информацией системы приступают к поаспектному  перцептивному анализу». На этапе «первовидения», до того как начинается детализация и уточнение воспринимаемой информации, формируется ее первичная, потребностно-эмоциональная оценка, в категориях, характеризующих выживание. Вполне понятно, почему эмоционально-оценочные конструкты являются ведущими и определяющими дальнейшую детализацию образа объекта.

У. Стефенсон, явился разработчиком q-методологии, в соответствии с которой исследовательский акцент смещается на анализ единичных, уникальных показателей, в отличие от усредненных, обобщенных. В q-методологии выборку составляют тестовые вопросы, а не индивиды, а каждое условие инструкции является переменной. Основным направлением работ У. Стефенсона явилось измерение субъективности человека в поведении и поступках, с использованием его собственной терминологии и вне соотнесении с групповыми усредненными показателями. У. Стефенсон назвал свою концепцию оперантным субъективизмом, задачей которого явилось исследование субъективных реакций отдельного индивида и выявляется структура индивидуальных предпочтений. Для анализа мотивации данная концепция оказывается полезной с точки зрения разработки количественного метода измерения реакций субъекта.

Дж. Келли в разработке своей оригинальной концепции вовсе отказался от использования таких понятий как потребность, мотивация, влечение. Он отверг то, что изначально необходима какая-то сила, способная вывести человека из состояния равновесия, в этом смысле он не принимал позиции «толчка и тяги», к которой прибегали психоаналитики и бихевиористы. Чтобы исследовать то, как представлен мир человеку  Келли считал необходимым выявление актуальных конструктов, с помощью которых человек конструирует и зрит этот мир. Однако, важно понять, что  Келли отрицал не столько саму мотивацию, сколько попытки онтологизировать мотивационные конструкты психологических теорий. Дж. Келли, утверждал, что человек формирует систему конструктов для предсказания событий в окружающем мире и ориентировки в нем. В рамках этого он предложил процедуру выявления конструктов субъекта и их обработки с применением различных методов, в том числе и факторного анализа.

В отечественной психологии, в основном благодаря работам Л.С. Выготского, различные трактовки мотивации в основном были связаны с рассмотрением взаимосвязи категорий значения, смысла и мотива. По словам Л.С. Выготского человек живет в смысловых полях, заданных культурой, в которых он прокладывает себе путь к удовлетворению потребностей, используя для этого социокультурные шаблоны (значения). Внешний мир человеком воспринимается как объективный, но эта объективность становится нам доступной только благодаря наличию психики. Важно понять, как у человека формируется представление о внешнем мире как отдельном от него самого.

Стоит вспомнить его метафорическую трактовку психики как «органа отбора» и, вытекающей из этого, главной функции психики - искажения реальности в пользу организма. Воспользовавшись этой метафорой мы можем определить предмет психологии мотивации как изучение смысловых направлений в жизненном пространстве индивида.

Отсюда, актуальной задачей представляется поиск и разработка таких методик исследования смысловой структуры, посредством которых возможно моделирование жизненного пространства индивида, что и может быть рассмотрено как анализ мотивации. Возникшая смысловая структура есть история и результат адаптации человека в мире, удовлетворения потребностей. Анализ смысловой структуры позволяет дать ответ на вопрос, почему человек выбирает или отвергает данный объект. Рассмотрение смыслов жизненного мира индивида дает возможность понимания того, как человек воспринимает настоящее, прошлое и как прогнозирует будущее.

В отечественной психологии существуют две позиции в отношении экспериментального подхода к изучению смысла. Первая позиция представлена работами В.Ф. Петренко, согласно которой, если отобрать изначально личностно значимые для субъекта объекты оценки, объединение признаков описания, которых возможно не по денотативным, а по коннотативным основаниям (личностно значимым для субъекта), то построенные в результате семантические пространства могут характеризовать личностные смыслы индивида. Нам ближе позиция Д.А. Леонтьева, который считает, что подход к исследованию смыслов возможен лишь в том случае, если мы обращаемся к онтологическому плану анализа и учитываем место изучаемых объектов в системе жизненных отношений испытуемых. На этом основании он пытается показать, что традиционная психосемантическая реконструкция систем значений не является адекватным методом исследования смысловой сферы. Д.А. Леонтьев предлагает такие процедуры, которые были бы способные уловить место объекта в системе жизненных отношений и, тем самым, подойти к анализу смысловой реальности субъекта.

С нашей точки зрения эти замечания не являются достаточным основанием отказа от разработок психосемантических методик изучения смысловой сферы. Можно скорее говорить о необходимости развития психосемантического подхода, о возможности исследования сферы смыслов посредством ее психосемантической операционализации с использованием процедур, выявляющих место объекта в системе жизненных отношений субъекта.

Объекты рассматриваются как набор свойств, их ценность определяется наличием значимых свойств  для удовлетворения потребности. В настоящий момент объекты могут быть актуальными и неактуальными для удовлетворения потребности. Но это не значит что они вовсе «исчезают» из поля зрения индивида. Они остаются представленными индивиду благодаря культурному закреплению в знаке, как возможный инструмент реализации потребностей в будущем.

Таким образом, для исследования мотивационной сферы необходимо как минимум построение двух семантических пространств с общим элементом (объектом оценки), то есть смысловая структура жизненного мира раскрывается через выявление значимых связей между двумя системами значений - факторными семантическими пространствами.

Первое семантическое пространство представляет собой описания объектов окружающего мира с точки зрения их качеств, связанных с эмоционально-оценочными характеристиками, а второе семантическое пространство - представляет описания объектов как возможных инструментов для достижения какой-либо цели. Возвращаясь к структуре языка, условно отметим, что в первом пространстве характеристики объектов выражаются обычно (но не всегда) прилагательными, а во втором целевом пространстве должны быть представлены возможные способы действий с объектами, выраженные глаголами.

Избегая какого-либо варианта онтологизации, мы предлагаем рассматривать понятие мотивации как исследовательского, строго операционального конструкта, введение которого необходимо для объяснения предвзятости, пристрастности, избирательности взгляда субъекта на мир и логики поведения, направленного на удовлетворение объективно данных ему потребностей. Другой конструкт - потребность не правомерно использовать для обозначения находящихся внутри организма побуждающих сил (как обычно понималось). Потребность - возможно фиксировать в контексте установления жизненно необходимых связей с миром. О потребности нельзя сказать ни чего содержательного вне этого контекста. Само установление этих связей обязано поиску и нахождению значимого объекта, ресурса, адекватного удовлетворению потребности. Как отмечает А.Ш. Тостов, потребность проявляется через мотив, мотив - это семиотизированная потребность.

Человек не имеет непосредственного доступа к потребностям и их удовлетворению. Удовлетворить потребности возможно лишь посредством опосредованного поведения, нахождения оптимальных условий и ресурсов, решения адекватных задач и т.п. Ориентиром успешности удовлетворения потребности служит положительный или отрицательный эмоциональный фон, он указывает на «правильность» или «неправильность» выбранного пути удовлетворения потребности. Потребность пережитая быть субъективно переживаема как собственная задача субъекта. Только при этом условии, возможно, начало целенаправленного поведения с учетом и оценкой имеющихся средств и обстоятельств.