Изучение мотивации человека, понятие мотивации, её механизм и структура в психике человека

Анализ этих схем показывает, что все они включают в себя основные признаки мотивационной сферы личности преступника. Только в одном случае эти признаки выражены через "социальные проявления и нравственные свойства", в другом - через "потребности, интересы, отношения и ориентации", в третьем - через "особенности отношений, связей и духовного мира", в четвертом - через "ценностные ориентации, стремления, социальные позиции, интересы, потребности, наклонности, привычки" и т.д. Причем некоторые авторы рассматривают данный параметр главным. Не случайно в известном высказывании Марка Аврелия о том, что "каждый стоит столько, сколько стоит то, о чем он хлопочет", личность оценивается по ее мотивационной сфере. Ибо она, как наиболее важный параметр личности, является ее ядром, а точнее - ее кумулятивным зарядом.

Мотивационная сфера личности правонарушителя является своеобразным "пакетом" актуальных и потенциальных, сознаваемых и не осознаваемых, естественных и культурных, материальных и духовных побуждений (потребностей, интересов, привычек и других детерминантов), т.е. всего того, что желаемо им как в настоящее время и ближайшем будущем, так и в плане отдаленных перспектив. Противоречивая действительность формирует противоречивые мотивы и отношения личности, но их совокупность не расплывчата и не бесформенна.

У некоторых их большое множество и субъект еще сам хорошо не знает, какому из них следует отдать предпочтение. И в этом множестве иногда вообще нет стремлений, на базе которых могли бы сформироваться жизненные планы и цели. Мотивационная сфера в этих случаях является неустойчивой или "лоскутной". Разъединенность единиц жизни создает психологический образ человека, живущего отрывочно- то в одном "поле", то в другом”.

Непостоянство связей и отношений - база для моральной неустойчивости, которая, в свою очередь, является питательной почвой преступного поведения. Изучение лиц, отбывающих уголовное наказание в дисциплинарном батальоне, показало, что даже после осуждения многие из них не нашли себя, не определили курса своей жизни. На вопрос о планах дальнейшей жизни около половины осужденных ответили: "Не совершать преступлений", четверть - "Как получится", остальные уклонились от ответа. Нет сомнения в том, что уголовное наказание довлеет над ними, но такая мотивация "лишь побуждает субъекта выйти из своего настоящего положения без точного знания того, в какое другое состояние он хочет перейти".

Регистрируя невысокую степень иерархизации мотивов у осужденных, следует иметь в виду, что она, видимо, была более низкой в момент совершения преступных деяний. Поскольку, как бы ни относился осужденный к отбываемому наказанию, последнее не может не оказывать соответствующего влияния на систему его личных предпочтений и на иерархизацию положительных или отрицательных ценностей. Авторы убедительно показывают, что у лиц с отклоняющимся поведением снижена критичность и связывают это с отсутствием у них четкой иерархии положительных ценностей. «Полученные результаты, - пишут они, - подтверждают выдвинутое теоретическое положение о том, что всестороннее, полное раскрытие совокупности общественно выработанных значений в системе личностных смыслов,, их четкое иерархическое соподчинение и структурирование определяют достаточную устойчивость смысловой системы в состоянии эмоционального напряжения и являются тем внутренним условием, которое обеспечивает критичность и адаптивность поведения социально зрелой личности».

Эти данные проливают свет на истоки "короткой" мотивации многих преступлений, на порочность их прогностических выводов и ошибочность принятых решений о преступном поведении. Последние прямо связаны с недостаточным уровнем развития личности, для которой мотивы отдаленного морального будущего оказываются, как правило, слабее актуальных сиюминутных побуждений, даже если значимость "далекой" мотивации для субъекта огромна. Следование по пословице «лучше синица в руках, чем журавль в небе» представляется правонарушителю более предпочтительным не только из-за неуемной жажды скорых результатов, но из-за отсутствия у него более или менее надежных представлений о возможном развитии событий, необходимых прогностических способностей и навыков, элементарной дальновидности. Отдаленное будущее в данном случае принимается в расчет лишь тогда, когда оно согласуется с доминирующей мотивацией.

III. ФОРМИРОВАНИЕ МОТИВОВ ПРЕСТУПНОГО ПОВЕДЕНИЯ

1. Процесс возникновения и формирования мотивов

Процесс возникновения и формирования мотивов поведения человека тесно связан с развитием и удовлетворением им потребностей, в целом--с формированием его личности. С одной стороны, нельзя не заметить изменений характера и модальности мотивов личности в ее онтогенезе. С другой стороны, мы отчетливо видим изменения в структуре личности, в ее мотивационной сфере, происходящие под влиянием различных жизненных ситуаций. Таким образом, личность с ее мотивационной сферой представлена как бы в двух плоскостях: на протяжении длительного периода ее развития и в постоянно окружающем ее социальном “пространстве”.

При изучении механизма различных преступлений нередко приходится сталкиваться с таким парадоксальным явлением: при внешней, казалось бы, очевидности преступных действий и их последствий от окружающих каким-то непонятным образом ускользают истоки преступления, те побудительные силы, скрытые в мотивационной сфере, которые толкнули субъекта на его совершение. Особенно очевиден этот парадокс, когда приходится иметь дело с тяжким по своим последствиям преступлением, в котором характер противоправных действий и внешний повод их совершения настолько не соответствуют друг другу, что образуют своеобразные “ножницы”. Скрытый характер побудительных сил и процессов их зарождения в структуре личности такого человека, попытка с позиций “житейской” психологии объяснить происшедшее приводят иногда к появлению сомнений в психической полноценности правонарушителя. И только кропотливым трудом следователя, в ходе всестороннего и глубокого рассмотрения дела в суде, с помощью экспертов--психиатров и психологов нередко устраняются возникшие предположения относительно болезненного состояния психики виновного и удается выявить побудительные силы в их сложном структурном единстве и взаимодействии с характерологическими особенностями личности субъекта, совершившего подобное деяние.

Проблема возникновения и формирования мотивов противоправного поведения имеет многоплановый характер и , может быть специально исследована в зависимости от вида преступления (корыстное, насильственное, насильственно-корыстное), от формы вины (умышленная или неосторожная), от ряда обстоятельств объективной стороны (является 'преступление одноактным действием или состоит из ряда однотипных, либо разнохарактерных действий; имеет ли оно подготовительный этап или это преступление заранее не планировалось субъектом), а также от того, совершено оно одним лицом или группой, подростком или взрослым преступником.

Наряду с частными особенностями процессов мотивации, во всех этих случаях особый интерес представляют наиболее общие закономерности возникновения и формирования мотивов преступления. С позиций материалистической диалектики мотивационные процессы следует рассматривать в постоянном развитии, в диалектическом единстве внутренне обусловленных факторов с воздействиями на личность окружающей социальной среды. При этом в мотивационных процессах можно выделить несколько наиболее важных этапов.

2.Появление потребности как источника активности личности. Возникновению мотивов любой, в том числе противоправной, деятельности, как правило, предшествует появление определенной потребности, Вначале это потребность может существовать безотносительно к том объектам, с помощью которых она может быть удовлетворена. В последующем в процессе актуализации возникшей потребности субъектом, ее конкретизации им происходит “опредмечивание” данной потребности под воздействием тех объектов внешнего мира, которые воспринимаются лицом и отражаются в его сознании. “До своего первого удовлетворения,--писал А. Н. Леонтьев,--потребность “не знает” своего предмета, он еще должен быть обнаружен. Только в результате такого обнаружения потребность приобретает свою предметность, а воспринимаемый (представляемый, мыслимый) предмет--свою побудительную и направляющую деятельность функцию, т. е. становится мотивом”.

В результате переживания возникшей потребности как своей, личностно-значимой, начинающей в ряду других потребностей прочно занимать одно из ведущих мест. Появляется особое, актуальное для данного субъекта потребностное состояние, которое все с большей силой оказывает влияние на его отношение к объектам (предметам), способным удовлетворить эту потребность, что может служить основой зарождения в дальнейшем “напряженного мотивационного поля”, “функционально-энергетического, динамического потенциала человека”. При этом потребностное состояние не обязательно должно содержать в себе признаки противоправности. Скорее на данном, начальном этапе в первую очередь обращает на себя внимание степень его выраженности, интенсивность переживания, ввиду несоизмеримости объективно существующих для данного индивида возможностей удовлетворить возникшую потребность. В последующем, при значительном расхождении модальности этой. Потребности и связанного с ней потребностного состояния с возможностями ее удовлетворения, могут появиться отрицательные эмоции как одна из предпосылок конфликтного противоправного поведения.

Ранняя диагностика потребностного состояния, сопоставление его с реальными условиями бытия человека или группы людей (например, определенной части молодежи, к которой он принадлежит как учащийся, рабочий и т. д.) могут создать, при хорошо продуманной системе мер воспитательного воздействия на различные социальные слои и группы населения, задолго до появления внутреннего конфликта личности, необходимые предпосылки формирования потребностей в социально приемлемом направлении. Это необходимо учитывать при использовании средств массовой информации, как демонстрирующих набор объектов, с помощью которых можно “опредмечивать” существующие потребности, так и формирующих способы их удовлетворения,

Недооценка процессов формирования потребностных состояний отдельных категорий лиц, создание определенных диспропорций между возникающими потребностями (особенно материального характера), и широко рекламируемыми предметами, которые в силу разных причин могут оказаться недоступными и вследствие этого будут не способны удовлетворять существующие потребности, может приводить к различным нежелательным последствиям, возникновению состояния фрустрации, вплоть до создания определенных предпосылок для совершения некоторых насильственно-корыстных преступлений.

Потребностное состояние не является чем-то застывшим, заранее запрограммированным. Под воздействием различных субъективных и внешних факторов потребности могут “изменять свою напряженность, способность угасать и воспроизводиться вновь”, персонифицироваться в соответствии с основными структурами личности (мировоззрение, ценностные ориентации и т.д.). В силу этого потребности в онтогенезе личности претерпевают внутреннюю перестройку, в ходе которой под влиянием мировоззренческой основы личности одни из ниx занимают доминирующее положение среди других, деформируются и даже деградируют от позитивно нейтрального до отрицательного качественного состояния. Анализ потребностей лиц молодого возраста, нарушивших закон, показывает, что в структуре их потребностной сферы ведущее положение занимают элементарные потребности, при отсутствии или крайней бедности высших, духовных потребностей. Значительный удельный вес в системе потребностей лиц, преступающих закон, имеют извращенные потребности, которые по своей интенсивности подавляют положительные побуждения. Так, в потребностной сфере правонарушителей обращают на себя внимание потребности в алкоголе, эгоистические потребности в обогащении за счет государства и других лиц. Понятно, что сама по себе потребность в материальном достатке, обеспечивающем хорошее питание, добротную одежду, не может оцениваться отрицательно. Более того в нишей стране много делается для того, чтобы эта потребность советских людей постоянно, наиболее полно и гармонично удовлетворялась.

Иное дело, когда та же потребность под воздействием антиобщественного мировоззрения, оправдывающего хищения, злоупотребления служебным положением, деформируется в жажду накопительства. Такое мировоззрение оправдывает и удовлетворение потребности в накопительстве противозаконными методами. Интересные в этом отношении данные приводит М. Г. Миненок: 53% лиц, осужденных за хищения, считают, что подавляющее большинство людей живет на зарплату и доходы, добытые преступным путем, так как на одну зарплату, по их мнению, невозможно прожить (в группе законопослушных граждан такого мнения придерживались 7% опрошенных). Им также прослежена динамика потребности в накопительстве ценностей у расхитителей государственного имущества в зависимости от возраста. Среди расхитителей в возрасте до 30 лет лиц с доминированием этой потребности выявлено всего лишь 6,4%, а среди преступников данной группы старше 50 лет их оказалось значительно больше (42,1%)  Представляется, что такое положение объясняется прежде всего существенным изменением структуры личности расхитителя (взгляды, интересы, ценностные ориентации и т. п.), а также системы её ролевого функционирования в общественных и внутригрупповых отношениях.

Таким образом, потребностная сфера большинства правонарушителей характеризуется: нарушением равновесия между различными видами потребностей и способами их удовлетворения, преобладанием в ее структуре духовно обедненных, социально извращенных потребностей, которые “существенно превосходят нормальные потребности этих лиц и в случае борьбы мотивов могут “перевесить”, отрицательно повлияв на выбор целей и средств деятельности”".

3. Переход потребности в мотив противоправного поведения. В процессе формирования мотивов та или иная потребность в сознании человека приобретает различное субъективное значение, которое может и не совпадать с ее объективным значением. Вот почему одна и та же потребность, имеющая объективное значение в общественном сознании, в сознании различных людей оценивается по-разному. В зависимости от того значения, которое придает ей конкретный человек, она либо становится в определенной мере побудительной силой, либо просто остаётся в его сознании как факт, не имеющий актуального  значения.

Именно в человеческой пристрастности, субъективной значимости той или иной потребности человека во многом кроется секрет понимания на первый взгляд “загадочных” мотивов некоторых преступлений. Установление смыслообразующей функции мотивов преступления, субъективной значимости противоправных поступков и других связанных с ними действий является важной задачей, стоящей перед следователем. Это особенно актуально в условиях, когда предварительное расследование начинается с неблагоприятной с точки зрения достижения целей расследования следственной ситуации.