Механизмы психологической защиты: генезис, функционирование, диагностика

В 1990 году были получены первые результаты эксперимента, свидетельствующие о том, что уровень рефлексии психологической реальности в экспериментальной группе статистически значимо превышает соответствующий показатель в контрольных группах. Вместе с тем у испытуемых обнаружилась относительная незрелость подструктуры регуляции поведения, что выражалось в невозможности применить полученные психологические знания на практике. Для устранения этого несоответствия в следующем году эксперимент был дополнен практическим курсом психофизической тренировки «Психопластика», направленным на развитие способности саморегуляции индивидуального поведения. В 1991–1992 гг. была завершена работа по созданию концепции, техники и курса «Психопластика», базирующихся на русских нетрадиционных подходах к проблеме саморазвития личности, таких как древнерусская педагогическая традиция, модифицированные и адаптированные техники Михаила Чехова. Кроме этого в курс вошли некоторые техники современной телесно ориентированной терапии, лежащей в русле гуманистической традиции [73 и др.].

Был разработан и экспериментально опробован соответствующий тренинг  для средних и старших подростков в городах Москве, Казани и Днепропетровске в 1990–1992 годах. В Москве занятия проходили в форме еженедельных 4-часовых встреч в течение 2 месяцев в рамках экспериментального курса психолого-педагогических дисциплин в СШ №693; в Москве и Днепропетровске — со слушателями Политического лицея при газете «Комсомольская правда» в форме нескольких 24-часовых «марафонов» в течение 1 месяца; в Казани — в форме ежедневных 5-часовых занятий в условиях летнего лагеря в течение 2 недель.

Критерии эффективности психологического воздействия вообще являются отдельной проблемой. Не включаясь в спор представителей академической и практической психологии о возможности подтвердить цифровыми данными личностные изменения, происходящие в ходе психологического воздействия, и не претендуя на универсальность нашего подхода, мы сделали попытку отследить с помощью теста-опросника изменение таких параметров личности как соотношение между когнитивной и аффективной составляющими образа реальности, внутриличностный конфликт и соответствующие изменения поведения в условиях психологического воздействия указанного типа.

 

Таблица 14.

Данные экспериментальной  группы n = 28

 

Механизмы защиты	Тест		Ретест
	x	С. от.	x	С. от.
Отрицание	8,90	2,91	9,80	2,36
Подавление	7,30	2,05	7,20	2,89
Регрессия	7,30	2,77	8,00	2,03
Компенсация	5, 10	2,12	6,00	1,73
Проекция	6,90	2,54	6,10	1,87
Замещение	7,30	2,79	7,00	2,68
Интеллектуализация	7,90	2,55	7,00	2,75
Реактивное образование	6,00	2,64	5,00	2,49

 

Таблица 15.

Данные экспериментальной  группы n = 26

 

Механизмы защиты	Тест		Ретест
	x	С. от.	x	С. от.
Отрицание	8,30	2,71	9,10	2,95
Подавление	6,90	1,85	7,00	2,48
Регрессия	6,70	2,53	8,10	2,84
Компенсация	4,80	2,44	5,90	2,19
Проекция	7,60	2,52	6,90	2,09
Замещение	7,40	2,71	7,50	2,93
Интеллектуализация	7,80	2,35	6,40	2,23
Реактивное образование	6,30	2,27	4,60	2,68

 

Таблица 16.

 

Данные контрольной  группы n = 100

 

Механизмы защиты	Тест		Ретест
	x	С. от.	x	С. от.
Отрицание	7,70	2,91	8,00	1,75
Подавление	6,00	1,96	6,10	1,92
Регрессия	7,80	2,06	7,90	2,23
Компенсация	6,30	1.62	6,60	1,54
Проекция	6,10	1,76	6,80	1,02
Замещение	7,60	1,20	7,40	1,35
Интеллектуализация	7,40	1,61	7,20	1,53
Реактивное образование	5,00	1,13	5,20	1,25

 

Общее количество испытуемых составляло 154 человека средних и старших  подростков обоего пола. Сроки и условия проведения теста и ретеста совпадали для экспериментальных и контрольных групп и соответствовали современным требованиям. В таблицах 14, 15 и 16 приведены среднегрупповые баллы и стандартные отклонения по шкалам защит группы, с которой проводилась как теоретическая работа, так и тренинг, группы, с которой проводился только тренинг и контрольной группы соответственно.

Из таблиц 14, 15 и 16 видно, что в  экспериментальных группах 1 и 2 увеличились  средние показатели по таким механизмам защиты как отрицание, регрессия и компенсация и уменьшились по интеллектуализации, проекции и реактивному образованию. В контрольной группе (таблица 14) не произошло значимых сдвигов. Эти результаты могут быть проинтерпретированы следующим образом.

Увеличение степени защитного отрицания объясняется, по-видимому, возникновением в ходе тренинга установки на нонконформистское поведение, игнорирование или минимизацию критического и самокритического отношения к вопросам, связанным со своими экспрессивными возможностями. Поскольку тренинг предполагал осознание участниками этой установки, можно говорить об отрицании как конструктивном стиле совладания. Примечательно, что высокие показатели по этому механизму обнаружили положительную корреляцию с самооценкой и отрицательную — с тревожностью [159]. Поэтому можно утверждать, что в процессе тренинга у испытуемых произошло снижение уровня внутриличностного конфликта.

Об этом же свидетельствует повышение  средне группового показателя по защитной регрессии, механизму, который включает в себя также двигательную активность. Это может быть проинтерпретировано как отражение одобряемого в ходе тренинга моторного, двигательного отреагирования внутреннего конфликта и снятия психического напряжения. Следует отметить, что стимульные утверждения теста из шкалы регрессии частично соответствуют задаваемой в процессе тренинга установке на спонтанное, выразительное отреагирование эмоций и вербализацию своих переживаний в атмосфере доверительности и безопасности, существующей в малой группе. Таким образом, увеличение показателя по регрессии соответствовало ожиданиям.

Снижение среднего значения по защитной интеллектуализации, в кластер которой  входят рационализация и сублимация (особенно заметное во 2 экспериментальной  группе [только тренинг без теоретической подготовки]), можно считать закономерным с двух точек зрения. Во-первых, согласно теоретической модели защит автора теста, кластер интеллектуализации полярен кластеру регрессии, поскольку интеллектуализация предполагает интенсивное использование когнитивного контроля и немоторную трансформацию импульса. Во-вторых, тренинг предполагал осознание реальных, а не псевдологичных причин личностной несвободы, а именно телесных зажимов и путей работы с ними в ходе самосовершенствования.

Снижение уровня защитной проекции, происшедшее после тренинга, — это тенденция к открытости, к принятию мира и себя в этом мире. Наряду с понижением уровня беспокойства, описанном выше, у участников тренинга уменьшилась априорная уверенность в опасности окружающего мира, недоверчивость, закрытость, жесткость.

Значительное снижение показателя по реактивному образованию полностью  согласуется с задачами тренинга, поскольку он создавал условия для выражения именно тех чувств, мыслей и желаний, которые реально существуют «здесь и теперь». Повышение среднегруппового показателя по компенсации означает, по нашему мнению, появление у участников тренинга осознанной установки на преодоление чувства неполноценности, реальной или, тем более, мнимой. Подростки были сориентированы на работу над собой, преодоление собственного несовершенства и, главное, на поиск своих скрытых достоинств; экспрессивных возможностей, честности перед собой, умения публично высказать свое мнение, не растеряться в новой, непривычной обстановке и т.д.

Сравнительный анализ данных экспериментальных групп 1 и 2 показывает относительно большее повышение среднегрупповых баллов по регрессии и снижение по интеллектуализации и реактивному образованию во второй группе. Если учесть, что эта группа испытуемых участвовала только в тренинге, без предварительного прослушивания курса по психологии, то расхождения ожидаемы и объяснимы. Они могут быть проинтерпретированы как проявление известной критичности и скептицизма в отношении практического психологического воздействия со стороны испытуемых, прошедших предварительно теоретическую подготовку.

Эти расхождения, однако, не меняют общей  картины изменений в защитном функционировании, произошедших у участников тренинга по сравнению с практически неизменными соответствующими показателями у испытуемых в контрольной группе. Эти изменения отразились и на поведении участников, что было зафиксировано как ведущим, так и независимыми экспертами.

Следовательно, адекватный возрасту, задачам, профессионально разработанный  и проведенный психологический  тренинг оказывается эффективным средством оптимального изменения структуры защит, обеспечения их большей вариативности и осознанности. А тест-опросник Life Style Index может быть применен в качестве критерия оценки эффективности психологического воздействия, связанного с расширением самосознания личности и редукцией внутриличностного конфликта.

Таким образом, все проведенные  нами экспериментальные исследования доказывают, что сверхнормативное использование индивидом защит является косвенным свидетельством наличия высокого уровня не только внутриличностного, но и внешнего конфликта. Внешний конфликт, с одной стороны, определяет внутренний, а с другой — через деструктивное защитное поведение — сам определяется им.

Результаты исследований подтвердили  правомерность функционалистской концепции девиантности. Девиантное поведение с этой точки зрения есть наблюдаемое проявление неэффективной, «вторичной» социально-психической адаптации индивида к изменившейся внешней реальности с помощью ригидных и сверхнормативных средств психологической защиты. Оно, таким образом, имеет функциональный смысл, который, может быть скрыт как от самого субъекта такого поведения, так и от лиц, призванных работать с ним.

Полученные результаты обеспечивают решение важных практических задач  возрастной и педагогической психологии. Главные из них — проблема репродукции девиантности в системе «семья — ребенок — общество» и проблема эффективного воздействия на субъектов девиантного поведения. Использование разработанного нами теста совместно с комплексом дополнительных методик дает представление о специфике проявления механизмов защиты у индивидов и групп. В практическом отношении это означает возможность определения реальных психологических причин конфликта, прогнозирования поведения людей в определенных ситуациях, грамотного педагогического и психокоррекционного воздействия.

 

ПРИЛОЖЕНИЕ

РАЗРАБОТКА ПЕРВОНАЧАЛЬНОЙ ВЕРСИИ ОПРОСНИКА

Процедура, применяемая для разработки стимульных утверждений теста состояла в составлении выражений такого типа, которые мог бы использовать индивид, выражая свои мысли или чувства в случае применения определенной защиты. Например, предполагалось, что утверждение «Я всегда вижу светлые стороны вещей» отражает защитное отрицание. Как пример тому, что личность может осознать поведение, но не понимать его защитного смысла, были включены утверждения типа «Я редко помню свои сны», отражающие наличие защитного подавления.

Первая версия теста, содержащая 224 стимульных утверждения, от 11 до 16 по каждой шкале, была предложена группе из семидесяти студентов колледжа в возрасте от 18 до 29 лет. На каждое утверждение студенты должны были ответить «Обычно так» или «Обычно не так».

АНАЛИЗЫ ДИСКРИМИНАТИВНОСТИ ЗАДАНИЙ ТЕСТА

Для определения дискриминативности (дифференцирующей способности) стимульных утверждений теста было предпринято два типа анализов. Во-первых, для каждого утверждения было посчитано процентное содержание ответов «Обычно так». Затем утверждения, для которых такие ответы составили менее 10% или более 90%, были исключены.

Во-вторых, анализировались ответы испытуемых, давших самые высокие и низкие баллы по шкале (по 25% от группы). Процент индивидов от давших высокие баллы по шкале, которые на данное утверждение ответили «да», сравнивался с процентом индивидов от давших низкие баллы по этой шкале, но также ответивших на данное утверждение «да». Те утверждения, для которых разница не составляла по меньшей мере 20%, были исключены. Эти процедуры привели к сокращению первоначального количества стимульных утверждений до 184, признанных наиболее дискриминативными. Каждая шкала содержала от 8 до 15 утверждений.