Пути формирования произвольного внимания у детей с ДЦП

Психология сознания определила проблему внимания, но к окончательному и общепризнанному ее решению не пришла. В работах В. Вундта, У. Джеймса, Э. Титченера и Т. Рибо были сформулированы фундаментальные понятия психологии внимания и предложены основные направления его экспериментального исследования.

В дальнейшем экспериментальная  психология не сокращала, а скорее приумножала число возможных трактовок внимания. Например, Т. Титченер в своих исследованиях пришел к выводам, по сути, обратным положениям В. Вундта.

Длительное время психология внимания в открытой форме развивалась в области чисто эмпирических исследований с ярко выраженной прикладной направленностью. Эта волна исследований внимания поднялась не в связи с противоречиями внутри научной ситуации, а благодаря прямому запросу со стороны практики, в связи с решением вопросов эксплуатации сложной военной техники.

Экспериментальные исследования К. Черри и Д. Бродбента вернули внимание в фокус психологической науки. С работ этих авторов и начинается современный этап развития психологии внимания. Стоит отметить, что единой и общепризнанной теории внимания до сих пор не создано.

Изучение внимания в  нашей стране проводилось в основном с целью тестирования его свойств у лиц различных категорий. Особую группу образуют исследования психофизиологических показателей внимания. Не отрицая их необходимость и значение, Ю.Б. Дормашев подчеркивает, что для понимания психологической природы внимания, безотносительно к частным и практическим целям, такого рода работы оказываются малопродуктивными. Исключением среди них являются психофизиологические исследования Е.Н. Соколова […], а также нейропсихологические работы А.Р. Лурии […] и Е.Д. Хомской […], направленные на изучение механизмов регуляции как непроизвольного, так и произвольного внимания. К авторам работы, которых имеют фундаментальное значение, относятся Л.С. Выготский, П.Я. Гальперин, Н.Ф. Добрынин и Д.Н. Узнадзе. Примечательно, что они исследовали внимание с разных общепсихологических позиций.

П.Я. Гальперин, определяя  внимание как продукт развития предметной, внешней деятельности контроля во внутреннюю форму, считает, что непроизвольное внимание складывается стихийно, а произвольное внимание – результат обучения, в котором поставлена специальная задача и даны общественно вырабатываемые образцы, средства и способы контроля данного вида деятельности. Обучение вниманию в разных видах деятельности открывает возможность формирования обобщенного контроля или внимательности вообще. Решающим доказательством своей теории П.Я. Гальперин считал итоги экспериментального исследования С.Л. Кабыльницкой. В этой работе проводилось поэтапное формирование контроля за поиском и исправлением ошибок невнимания (пропусков и замен букв, слогов и слов письменного текста) у школьников. Результаты обобщения сформированного контроля в различных ситуациях и на материале разных задач свидетельствуют, по мнению авторов, о том, «что в своей заключительной идеальной и сокращенной форме контроль за любым …действием… не отличается от того, что называется вниманием (при выполнении этого действия) – от его внимательного выполнения…» (П.Я. Гальперин, С.Л. Кабыльницкая, 1974, с. 84-85).

Все крупные психологические  направления неизбежно выходили на проблему внимания, пытались раскрыть, разработать ее. Следуя избранному пути, различные школы давали свои варианты постановки и решения этой проблемы. Просчеты в методологии приводили к однобоким решениям. Основное препятствие, с которым сталкивалась психология внимания на протяжении всей истории своего развития, заключается в том, что исследователи никак не смогли прийти к единому мнению относительно продукта внимания. Как уже говорилось, внимание проявляется вместе или сопряжено с другими психическими процессами. Ряд этих явлений столь разнороден, а связи между ними столь скрыты, что предложение об их общей основе выглядит сомнительным. Среди них трудно выделить явления, которые характеризуют внимание как особый процесс, и явления, указывающие на его продукт. Поэтому ставится под сомнение специфика внимания как особо психического процесса и снимается вопрос о его содержании. Там, где указывается продукт или внимание, редуцируется содержание процесса, и наоборот, когда раскрывается содержание, исчезает продукт. В итоге, вниманию чаще всего отводилась роль описания иных психических процессов, сознания или деятельности.

Большинство современных  исследований внимания проводится в  рамках зарубежной когнитивной психологии, которая начиналась с анализа внимания и памяти. На первом этапе своего развития она находилась под мощным влиянием гештальтпсихологии и методологических установок необихевиоризма. Область когнитивной психологии определяют как исследование процессов приема, хранения, воспроизведения и использования информации. В отличие от различных вариантов бихевиоризма здесь утверждается и подчеркивается внутренняя активность субъекта. В то же время когнитивная психология старается придерживаться строго научного подхода к изучению познавательной деятельности человека. Это выражается в определенном планировании лабораторных экспериментов, обязательном применении процедур статистической обработки результатов, в устранении двусмысленности на всех этапах научной работы. В рамках этого направления большое значение имеют исследования А. Олпорта, М. Познера.

Таким образом, исследования когнитивных психологов обогатили эмпирическую область психологии внимания, как в плане получения новых надежных данных, так и в плане разработки изощренных методик и процедур лабораторного эксперимента.

Сравнительно недавно, В. Дарк и У. Джонстон провели аналитический обзор результатов многочисленных исследований селективного внимания. Вот к каким выводам они пришли: во-первых, массивный уход от определения того, что такое внимание; во-вторых, легкость, с которой конкурирующие теории могут согласовываться с одними и теми же эмпирическими данными; в-третьих, постоянное привлечение для объяснения явлений внимания некоторой умственной силы или агента.

В свое время У. Джеймс разделил все концепции внимания на причинные теории и теории эффекта. Первые рассматривают внимание как причину, приводящую к какому-либо результату. Вторые считают явления внимания эффектами, то есть следствиями других психических процессов. У. Джеймс полагал, что научные данные подтверждают теории эффекта, но по философским соображениям отдавал предпочтение причинным теориям.

Именно эту схему  У. Джеймса используют некоторые авторы при оценке теорий селективного внимания и приходят к тем же выводам.

Многие психологи приходят к выводу, что найти ответ на вопрос о сущности внимания путем проведения исключительно экспериментальных исследований в настоящее время невозможно. Они считают, что необходимы постановка и серьезное обсуждение этой проблемы на более широкой базе данных и твердом методологическом основании, решение теоретических вопросов, недоступных прямой эмпирической разработке и экспериментальной проверке.

Трудности, с которыми сталкивается когнитивная психология, обусловлены, прежде всего, особенностями теоретического и методологического характера. Решающими недостатками здесь являются, во-первых, квалификация субъекта как организма, погруженного в стихию физической стимуляции; во-вторых, редукция к физиологическим механизмам; в-третьих, методизм проводимых исследований. Во многих работах этого направления отсутствует обоснованная постановка проблемы внимания. Функция внимания здесь априорно задана. Например, в структурных моделях внимания сразу отводится роль отбора информации.

Таким образом, в эмпирическом плане исследуется избирательность слухового или зрительного восприятия. Может быть, поэтому Д. Бродбент в своих исследованиях намеренно избегает слово «внимание» и предпочитает ему термин «избирательность» […].

В данном случае представление  о внимании как бы вписывается  в модели системы переработки информации. В области эмпирических исследований обсуждение этих моделей все-таки оказывается плодотворным. Они не только объясняют определенную группу лабораторных данных, но и выполняют функцию средства исследования. Теория в этом смысле для многих когнитивных психологов играет лишь вспомогательную роль.

По мнению М. Познера, большинство экспериментальных  работ направлены на проверку частных теорий внимания. Эти теории сформулированы детальным образом, и эксперимент, как правило, направлен на выбор альтернативных следствий конкурирующих гипотез, но на самом деле они принципиально не отличаются друг от друга. Более адекватным он считает исход, предполагающий выдвижение общих гипотез без детального их обсуждения в физиологических и количественных терминах. Оптимальная стратегия исследования заключается в том, чтобы задавать такие вопросы, ответы на которые сокращали бы количество теорий вдвое […].

Итак, проведя краткий  обзор основных проблем, касающихся исследованию проблемы внимания, мы переходим к более конкретному их рассмотрению.

Среди серии разрабатываемых экспериментальных методик В. Вундта рассмотрим методику, определяющую объем внимания […].  Он основывается на положении о том, что наблюдение над одновременным восприятием произвольно сгруппированных объектов (например, букв) с достаточной определенностью указывает на тесные границы объема внимания.

Суть эксперимента: экспериментатор  комбинирует несколько таблиц букв, каждый раз с новым расположением элементов. Ширмой из белого картона с маленьким кружком посередине закрывают выбранную для ответа фигуру и просят исследуемого фиксировать находящийся в центре маленький черный кружочек, а другой глаз закрыть.

А затем с большой  скоростью сдвигают ширму на мгновение в сторону и вновь быстро закрывают ею фигуру. Для этого можно использовать тахистоскоп.

Исследование показало, что неопытный наблюдатель может непосредственно схватить не более трех – четырех букв. Далее число удерживаемых букв повышается до шести. Но уже выше этого числа количество удерживаемых букв не поднимается, не смотря на упражнения. Это количество воспринимаемых букв остается неизменным у всех испытуемых.

В. Вундт делает вывод  о том, что это число можно  считать постоянной величиной внимания для человеческого сознания.

Э. Титченер […] экспериментальным  путем подтвердил свое положение об аккомодации внимания, то есть если два возбудителя одновременно предложены вниманию, причем одно из них согласуется с имеющимися представлениями, а другое не согласуется с ними, то они достигают гребня волны внимания один после другого (но не вместе).

Суть эксперимента: для проведения необходим метроном с колокольчиком, снабженный картонной дугой, равной длине маятника. На дуге изображена шкала с делениями в 5 градусов. Стрелка из красной бумаги - указатель.

Метроном устанавливают  со скоростью примерно 72 ударов/ минуту и при каждом колебании звенит колокольчик. Маятник пускают и просят испытуемого сказать, где находится стрелка в тот момент, когда он слышит звон колокольчика.

На первом этапе –  просят следить за движением стрелки, звон колокольчика является вторичным, таким образом, он впадает в главный поток зрительных изменений. Результаты показали, что звук в среднем слышат только тогда, когда стрелка уходит далеко за положение нормы.

На втором этапе –  просят следить за звонком колокольчика. Теперь движение стрелки становится вторичным, а ожидаемый звон  колокольчика выступает на первый план. Поле движения маятника становится, для испытуемого, безразличным. Звонок колокольчика слышится ранее положения нормы.

Таким образом, автор  подтвердил ранее изложенное положение о последовательности восприятия объектов, даже если они подаются одновременно.

Интересен опыт Г. Гельмгольца, который  подверг исследованию свое собственное внимание в области органов чувств, применяя зрение к объектам, не привлекающим внимание в обыденной жизни. И пришел к такому заключению, что когда человек смотрит каждым глазом на отдельный рисунок, то он сознает то один рисунок, то другой, то части обоих, но почти никогда оба вместе.

   Рисунок № 1.

Ранее было отмечено, что  в литературе встречается теоретические предпосылки, рассматривающие проблему внимания с позиции эмоций. Авторы этого направления определяют, что следствие непроизвольной и послепроизвольной динамики внимания состоит в его эмоционально-теплой  окраске. То есть длительное, добровольное внимание к объекту служит условием и вместе с тем вызывается и поддерживается благодаря особому процессу идентификации, при котором данный объект становится дорог субъекту.

Это положение подтверждает Ч. Тарт на примере опыта, который он провел среди сотрудников в обеденный перерыв рабочего дня: он поставил на стол посредине комнату пустую сумку. Затем попросил присутствующих сосредоточить внимание на этой сумке и попытаться идентифицировать себя с ней, думая как о своей любимой сумке, а которой надо также заботиться, как о самом себе. Через пару минут он неожиданно шагнул вперед и ударом ноги сбил сумку. Этот поступок вызвал у участников опыта мощный аффект.

Позже, многие говорили, что во время удара почувствовали  боль в своем теле, как будто ударили их, а не сумку.

Философ Х.. Ортега – и  – Гассет находит в фиксации внимания на одном объекте общую причину и суть влюбленности, гипноза, одержимости…

Идеи следующей методики легли в основу современных теорий внимания, а сама методика стала исходной для постановки исследовательских задач и создания новых методов изучения избирательности восприятия.

Эту методику под названием  «Вечеринка с коктейлем» предложил У. Джеймс, который пытался ответить на вопрос: «Почему среди оглушительного гвалта других разговоров и голосов, мы можем быть внимательными к голосу собеседника, не замечая постороннего шума?»

В лабораторных условиях исследование проводил К. Черри. Анализ ситуации привел К. Черри к предположению о возможных приемах стимуляции, используемых перцептивной системой для выделения и удержания какого-то одного сообщения в потоке других.