Применение логических законов и правил. Законы тождества, противоречия, исключенного третьего, достаточного основания. Умозаключение, ана

абсолютно все одинаково; данная ими характеристика описывает  общество, а не

каждого в отдельности. Она  не исключает того, что попадаются и такие, кто не

освоил иностранного языка. Поэтому обе взаимоисключающие  оценки дворянства и

его образования хотя и  относятся к одному и тому же сословию, но имеют в виду

разных людей в нем  и не образуют противоречия в одном  и том же отношении.

Кроме того, слово "знать", как и многие другие слова, почти  всегда имеет

расплывчатые смысловые  границы. Поэтому в разных случаях  оно может передавать

совершенно разную информацию. Что, например, означает высказывание: "Данный

человек знает иностранный  язык"?  Иной может довольно бойко  говорить с

иностранцем на его языке  о каких-нибудь знакомых им обоим  вещах, но откажется

вести синхронный перевод. Дело в том, что в беседах достаточно воспринимать,

как в радио- или телепередачах, только сорок процентов сообщаемых слов,

остальное улавливается по смыслу. И абсолютная правильность разговорной речи

тоже никогда не соблюдается. При переводах же, где нужна  аутентичность,

нарушения не допускаются. И  если, далее, кто-то делает более или  менее

сносные письменные переводы с иностранного языка на свой, то это еще не

значит, что у него получится  переводить на иностранный язык со своего, потому

что там требуется усвоить  некоторые дополнительные тонкости, например

сочетаемости слов, которые  не отражаются ни в каких грамматических правилах.

Можно знать иностранный  язык достаточно, чтобы общаться с  представителями

других стран, но слабо  знать для работы переводчиком и  совершенно не знать

для выполнения более сложных  задач, скажем, для редактирования текстов  или

сочинения на чужом языке. Можно, следовательно, в некотором  смысле знать

иностранный язык и в то же время в некотором другом смысле не знать его.

Без уточнения смысла слова "знать" нельзя даже однозначно ответить на вопрос

о том, знаем ли мы свой родной язык. Ведь ошибки допускают абсолютно  все

люди, не исключая специалистов филологии. Даже великий мастер слова  Л.Н.

Толстой допустил однажды  известную среди филологов фразу: "Подъезжая к этой

деревне, у меня отвалилось колесо", чем немало позабавил  придирчивых

критиков. Потому что, если внимательно  подумать над этим предложением, то

подлежащим в нем является колесо, которое, оказывается, подъезжало к деревне

в качестве путешественника  и потом отвалилось.

Встречающиеся порой самопротиворечивые формулировки тех или иных мыслей

порождаются, конечно, не одной  только многозначностью слов.  Причин для этого

довольно много. Еще в  глубокой древности Гераклит, Платон и другие философы

указывали, что порой одно и то же ощущение может оцениваться  по-разному:

после удовольствия оно воспринимается как страдание, после страдания  оно же

кажется удовольствием. Точно  так же любой поступок может приносить  добро

одним, и он же оборачивается  злом для других. Даже средневековые  палачи могли

считаться "добряками", если они из сострадания к сжигаемым  на костре

придушивали их перед тем, как поднести огонь. Примеры подобной зависимости

одних и тех же явлений  от внешних условий можно приводить  бесконечно. В

принципе, ответ логики на возникающие из-за этого вопросы  состоит в том, что

закон противоречия запрещает  приписывать противоречащие признаки только

одному и тому же явлению; если в других обстоятельствах оно  выглядит как

иное, значит надо брать его  вместе с этими обстоятельствами и не считать его

тем же самым, когда оно  ими изменено. Правда, науке известны некоторые

проблемы, где такой ответ  не представляется исчерпывающим, требует

дополнительных уточнений, о которых ведутся споры. Подобные не до конца

решенные проблемы имеются  в каждой науке, составляя периферию  научных

изысканий. Наше рассмотрение ограничивается самыми общими сведениями о

законах логики, углубление в спорные вопросы представляется здесь излишним.

Как и в законе тождества, в законе противоречия наряду с определенностью

мысли отражается также и  ее последовательность.

В аспекте определенности как фундаментального свойства логической мысли,

выражаемого через закон  противоречия, мы имеем дело с так  называемыми прямыми

противоречиями: предмет  белый и небелый, поступок добрый и недобрый и т.д. Их

недопустимость очевидна даже для неподготовленных умов. В  другом аспекте -

последовательности - противоречия непрямые. Здесь вступают, если можно  так

выразиться, в конфликт следствия, часто очень далекие и радикально

отличающиеся по содержанию от исходных утверждений. Использование  закона

противоречия здесь уже  не так просто. Допустим, кто-нибудь скажет, что снег в

этом месте покрыт налетом  сажи. Тогда про этот снег уже  нельзя утверждать,

что он растает позднее, чем  тот, который такого налета не имеет. Прямо очень

трудно увидеть связь  между наличием сажи и способностью таять. И, кажется,

между ними нет ничего общего: если одно высказывание о снеге считать  А, то

другое должно быть отнесено к не-А. Однако физика доказывает, что  затемненные

предметы лучше поглощают  теплоту Солнца, следовательно, где  снег покрыт

темным налетом любого происхождения, там он растает раньше, а не позже.

Закон противоречия, как  и закон тождества, задает определенность и

последовательность в  качестве самых фундаментальных  свойств логического

мышления. Уточнение смысла этих законов для конкретных условий  не допускает

прямолинейности, как это  чаще всего бывает и со всеми другими

фундаментальными принципами научного знания.  Такие положения  всегда содержат

определенную долю идеализации.

Законы логики не составляют в этом смысле исключения.

    

 

 

 

 

 

3. Закон исключенного третьего

В логике принято различать  два вида противоположности: контрарную (собственно

противоположность) и контрадикторную (противоречие).  Нам еще придется о них

говорить в разделах о  понятии и суждении.  Здесь  достаточно будет отметить,

что, когда два понятия  находятся в отношении контрарности, то это означает

максимальную противоположность  между ними. Выражается это в двух

обстоятельствах: какой-нибудь признак, присущий одному из понятий, во-первых,

отсутствует у другого  и, во-вторых, вместо этого признака у него имеется

несовместимый с ним. Таковы понятия "утро" и "вечер", "добрый" и "злой",

"экспорт" и "импорт", "белый" и "черный". Некоторые  признаки утра не присущи

вечеру, однако, это еще  не представляет собой самой характерной  отличительной

черты последнего, потому что  день и ночь тоже не являются утром; вечер, сверх

этого, противоположное утру время суток и в отображающее его понятие

включаются признаки, противоположные  тем, которые есть у начала дня: солнце

идет вниз, а не вверх, темнеет, а не светает и пр. То же самое можно было бы

сказать и про остальные  контрарные понятия.

Когда же у другого понятия  отмечается только отсутствие какого-либо признака

и ничего не говорится о  том, какой ему вместо него присущ, то тогда возникает

отношение контрадикторности или противоречия: "белый" и "небелый", "утро" и

"не утро", "добрый" и "недобрый", "экспорт"  и "не экспорт". Противоречащие

понятия, в отличие от противоположных, делят весь массив родственных

предметов строго на две  разновидности: обладающих каким-то признаком  и не

обладающих им. Цвет - либо белый, либо небелый, никаких других альтернатив не

существует; про белое  и черное так сказать было бы нельзя, потому что помимо

этих двух есть и другие цвета. Поступок - либо добрый, либо недобрый,

торговая операция - либо экспортная, либо не экспортная (к последним,

очевидно, относятся как  импорт, так и все торговые дела, относящиеся к сфере

внутреннего обмена).

Выражаясь словами Аристотеля, "не может быть ничего промежуточного между

двумя членами противоречия, а относительно чего-то одного необходимо, что бы

то ни было одно - либо утверждать, либо отрицать" (Аристотель. Соч. Т. 1. С.

141).

Отрицать любое данное высказывание противоположным или  противоречащим ему

можно не только с помощью  использования соответствующих  понятий - контрарных

и контрадикторных. Отрицание  обоих видов может создаваться  и иным путем.

Возьмем суждение "Все  планеты имеют спутники". Если нам понадобится отвергать

такое утверждение, то достигнуть этого можно двумя выражениями: 1) "Некоторые

планеты не имеют спутников", 2) "Ни одна планета не имеет спутников". Первое

из них, как легко увидеть, всего лишь отрицает истинность исходного  суждения,

суть такого отрицания  можно при желании выразить и  такими словами: "Неверно,

что все планеты имеют  спутники". Второй же вариант добавляет  сверх этого, что

признак "иметь спутники" вообще по сути дела неприложим к планетам. Поэтому

второй способ отрицания  сильнее первого и должен быть отнесен к разряду

контрарных, в то время  как первый - контрадикторный. Таким  образом, пара

суждений "Все планеты  имеют спутники" и "Некоторые  планеты не имеют

спутников" образует противоречие. Никаких иных средних альтернатив  между ними

придумать невозможно. Поэтому  одно из пары высказываний обязательно  истинно,

а другое обязательно ложно. Про другую пару высказываний - "Все  планеты имеют

спутники", "Ни одна планета  не имеет спутников" - так сказать  было бы нельзя,

поскольку контрарные суждения бывают ложными оба (как это и  есть в данном

случае).

Закон исключенного третьего применим, следовательно, к высказываниям

противоречащим и неприменим к высказывания противоположным. Правда, здесь

есть одно существенное исключение. Оно касается индивидуальных, строго

единичных предметов или  явлений, применительно к которым  бессмысленно

говорить "все" или "некоторые". Противоположные и противоречащие высказывания

в этом случае не различаются. Так, высказывание "Бородинское сражение

состоялось 26 августа 1812 года" можно отрицать лишь одним способом:

"Бородинское сражение  не состоялось 26 августа 1812 года"; конечно, чисто

формально можно образовать и такую конструкцию: "Все Бородинские  сражения..."

или: "Некоторые Бородинские  сражения не состоялись 26 августа 1812 года".

Однако никакой новой  информации такое надуманное искусственное  изложение той

же самой мысли не даст. Все возможные альтернативы исчерпываются  исходным

суждением и указанным  нами единственным его отрицанием. Поэтому закон

исключенного третьего распространяется также и на такую пару суждений, хотя,

строго говоря, они являются противоположными, а не противоречащими

(противоречащие суждения  для таких понятий нельзя образовать).

Более кратко закон исключенного третьего можно сформулировать так: Из двух

противоречащих суждений одно истинно, другое ложно, а третьего не дано.

В процессе рассуждения надо доводить дело до альтернативного разделения: