Проблемы юридического состава правонарушений

В гражданском праве, как и в других отраслях права, субъекты гражданского права совпадают чаще всего с категорией «субъекты гражданско-правовых нарушений, субъекты гражданско-правовой ответственности». Поэтому необходимо отметить изменения в системе субъектов гражданского права.

Гражданский Кодекс Республики Беларусь несколько изменил подход к пониманию и условиям дееспособности граждан [2]. Как известно, наиболее существенными элементами содержания дееспособности граждан служат возможность самостоятельного заключения сделок (сделкоспособность) и возможность нести самостоятельную имущественную ответственность (деликтоспособность). Полная дееспособность, включая и деликтоспособность, признается за совершеннолетними гражданами, т.е. достигшими 18-летнего возраста.

Малолетние (до 14 лет) не несут самостоятельной  ответственности. Ответственность за их действия в полном объеме несут их родители, усыновители или опекуны, они же отвечают и за вред, причиненный малолетними.  Несовершеннолетние  в  возрасте  от  14 до 18 лет обладают правом совершать любые сделки при условии письменного согласия его законных представителей.

Важной  чертой гражданского законодательства является определение владельца источника повышенной опасности. Ответственным за вред, причиненный деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, является владелец источника, который владеет источником на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по договоренности и т.п.). Не признается владельцем источника повышенной опасности и не несет ответственности за вред перед потерпевшим лицо, управляющее источником повышенной опасности в силу трудовых отношений с владельцем этого источника (шофер, машинист, оператор и др.). Владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц. Ответственность за вред в таких случаях несут лица, противоправно завладевшие источником.

Таким образом, Гражданский Кодекс Республики Беларусь в определенных случаях устанавливает ответственность не правонарушителей — физических лиц, а других субъектов гражданского права.

Следует обратить внимание на то, что в качестве субъектов  налогового правонарушения Кодексом предусматриваются только непосредственно сам налогоплательщик, под которым на практике понимают лицо, имеющее тот или иной объект налогообложения и обязанное в связи с этим уплачивать соответствующий налог, а также налоговый агент или их представители. На других лиц, в т.ч. и должностных (руководителя предприятия, главного бухгалтера), составы налоговых правонарушений, предусмотренные частью первой Кодекса, не распространяются (ст.ст. 19-21 Налогового кодекса Республики Беларусь) [4]. Субъектами административного правонарушения признаются в соответствии со ст.ст. 19-21 Налогового кодекса Республики Беларусь:

• налогоплательщики: физические лица (граждане, частные предприниматели); организации;
• налоговые агенты (частные предприниматели, организации);
• представители налогоплательщика или налогового агента (физические лица, частные предприниматели, организации).

Для отдельных  категорий лиц установлены дополнительные основания для ответственности.

2.3 Анализ субъективной стороны правонарушения

Субъективная сторона  правонарушения – внутреннее, психическое отношение правонарушителя к внешне выраженному деянию и его общественно вредным последствиям.

Став  личностью и, получив возможность правильно ориентироваться в окружающей действительности, человек осознанно оценивает и направляет свою деятельность. В его социально значимых поступках проявляется индивидуальная воля, направленная на достижение тех или иных целей. При этом, преступая закон, нарушая его предписания, индивид должен осознавать, что своим поведением приносит вред государству или личности, пренебрегает общественными интересами, т.е. совершает виновное, противоправное деяние. В противном случае, его действия можно приравнять к стихийным, разрушительным силам природы, которые, несмотря на значительный вред, нельзя оценивать с позиции права.

Таким образом, с субъективной стороны всякое правонарушение характеризуется наличием вины, т.е. психическим отношением лица к содеянному. Степень этой вины, наряду с мотивом и целью правонарушения, устанавливается правоприменительными органами на основе конкретных материалов дела и зависит от характера оценки правонарушителем своих действий и предвидения общественно опасных последствий своего поведения.

Вина всегда вина самого правонарушителя. Вина — это конкретное психическое отношение лица к своему конкретному внешнему поведению и его последствию, а не состояние психики данного лица вообще. Абстрактной вины нет, она всегда конкретна. (Приложение Б)

Современному праву  известны две основные формы вины — умысел и неосторожность.

Содержанием умысла является отражение психикой виновного противоправного характера деяний, но сознание противоправности нельзя отождествлять с сознанием запрещенности деяния той или иной нормой Уголовного Кодекса Республики Беларусь. Осознание уголовной противоправности означает, что лицо, зная об уголовной ответственности за деяния, которые оно совершало (хотя бы в общих чертах), знало, что эти деяния запрещены под страхом наказания.

При совершении преступления обязательным признаком  не являются последствия (формальные преступления), волевой элемент умысла определяется волевым отношением к самим противоправным деяниям.

 Сознательное допущение последствий предполагает, что виновный своими действиями обусловливает определенную цепь событий и  этом сознательно, т.е. намеренно, допускает объективное развитие вызванных им событий и наступление последствий.

В соответствии с частью 2 статьи 22 Уголовного кодекса Республики Беларусь, если лицо, совершившее преступление, осознавало общественную опасность своих действий (бездействий), предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления, оно действовало с прямым умыслом [6].

Интеллектуальный признак умысла является общим для прямого и косвенного (эвентуального) умысла, он отражает процессы, происходящие в сфере сознания субъекта, поэтому он образует интеллектуальный момент умысла. Однако необходимо отметить, что при общей законодательной формулировке интеллектуального элемента оба вида умысла различаются все же по содержанию интеллектуального момента. При прямом умысле субъект предвидит, как правило, неизбежность, а при косвенном — реальную возможность наступления преступных последствий.

Основное различие между прямым и косвенным умыслом коренится в волевом элементе. Для прямого умысла характерно желание, а для косвенного — сознательное допущение преступных последствий. Действуя с косвенным умыслом, лицо сознательно допускает преступное последствие, но оно не является ни целью, ни средством ее достижения, ни этапом на пути достижения цели. Виновный в этом случае занимает пассивную позицию по отношению к последствиям, поэтому преступления с косвенным умыслом (при прочих равных условиях) принято считать менее опасными, чем преступления, совершаемые с прямым умыслом. Совершая преступления с косвенным умыслом, лицо может надеяться на то, что последствия почему-либо не наступят (надежда на авось), и на какие-то обстоятельства, позволяющие рассчитывать на предотвращение последствий.

Деление умысла на прямой и косвенный имеет практическое значение. Чтобы установить умышленную форму вины, необходимо выявить признаки прямого или косвенного умысла (разновидности данной формы вины). Ряд преступлений совершаются только с прямым умыслом, обязательным признаком которых служит цель преступления. В этом случае отсутствие признаков прямого умысла не позволяет привлечь лицо к уголовной ответственности. Приготовление и покушение на преступление возможны при наличии прямого умысла [21, c. 156].

В зависимости от содержания интеллектуального и волевого элементов  умысел делят на:

• определенный;
• неопределенный;
• альтернативный.

В зависимости  от момента формирования выделяют умысел заранее обдуманный (предумысел) и внезапно возникший. Эти виды умысла не самостоятельны и не образуют каких-либо новых форм вины, они дают возможность в большей степени раскрыть содержание прямого и косвенного умысла.

Неосторожность  как другая форма вины имеет свои признаки и в отличие от умысла связана с отрицательным отношением лица к преступным последствиям, наступление которых оно не желает и не допускает.

Не наступление последствий, как правило, исключает ответственность за неосторожное создание опасности причинения вреда. Такое понимание неосторожной формы вины обусловило построение видов преступлений как материальных, а не формальных, допускающих ответственность за неосторожное причинение вреда.

Учитывая  особенность данной формы вины при  совершении неосторожных преступлений, нельзя привлекать к уголовной ответственности за приготовление, покушение и соучастие.

При совершении неосторожного преступления все  оттенки психического процесса лица, отражающие внутреннюю структуру содержания этой формы вины, объединяются уголовным правом в два вида — преступное легкомыслие и преступная небрежность.

Легкомыслие имеет место, когда лицо, совершившее  уголовно-правовое деяние, сознавало признаки совершаемого им действия или бездействия, имело возможность и обязанность сознавать их, предвидело возможность наступления общественно опасных последствий, но без достаточных оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение этих последствий, однако последствия все же наступили.

Совершая  преступление с преступным легкомыслием, виновный рассчитывал на конкретные обстоятельства, а не на авось, не на случайное стечение обстоятельств, которые якобы смогут, по его мнению, противодействовать преступному результату (сила, ловкость, умение, опыт, мастерство; обстановка — ночное время, отсутствие людей и т.д.). Волевой момент преступного легкомыслия заключается в необоснованном без достаточных к тому оснований самонадеянном расчете на предотвращение преступных последствий. Данная особенность волевого содержания легкомыслия обусловлена переоценкой своих сил или иных обстоятельств, на которые рассчитывает лицо. О легкомысленном характере расчета свидетельствует тот факт, что последствия наступили. Если у лица были основания рассчитывать на какие-либо основания, но они оказались недостаточными для предотвращения результата, о чем не могло знать лицо, то в этом случае отсутствует вина, а следовательно, нет оснований для привлечения к уголовной ответственности (невиновное причинение вреда — случай).

Для преступления, совершенного по небрежности, характерно меньшее либо ошибочное осознание виновным фактических и социальных признаков деяния. Субъект не сознает, но обязан и имел возможность сознавать характер своих деяний.

Легкомыслие и небрежность имеют сходство в волевом моменте: и в первом и во втором случае отсутствует положительное отношение к возможным последствиям. Различие этих видов неосторожности состоит в том, что при легкомыслии виновный совершает действие в надежде на предотвращение возможных последствий, а при небрежности волевые усилия представляются ему полезными либо нейтральными [27, c. 275].

 Сложная (двойная) вина характеризуется различным отношением лица к деянию и к последствию, она возможна лишь в материальных преступлениях, которые содержат последствия в качестве самостоятельного признака объективной стороны. В формальных преступлениях последствие неотделимо от действия, слито с ним, а поэтому психическое отношение к действию и последствию однородное.

Отношение к  уголовно-противоправному деянию в  определенной степени предопределяет отношение к последствию, а поэтому в абсолютном большинстве случаев эти отношения являются однородными. Отношение виновного к последствиям при сложной (двойной) форме вины характерно для неосторожности. Желание или сознательное допущение производных последствий при сложной (двойной) вине исключается, т.к. в этом случае преступление в целом умышленное. Можно выделить несколько вариантов однородного отношения лица к деянию и производному последствию: прямой умысел к деянию — легкомыслие к последствию, прямой умысел к деянию — небрежность к последствию, косвенный умысел—легкомыслие, косвенный умысел—небрежность.

 Как и в уголовном праве, в административном праве вина может иметь две формы, т.е. умысел и неосторожность.

Умысел выражается в том, что правонарушитель действует, предвидя общественную опасность своего деяния и желая наступления опасных последствий (т.е. здесь прямой умысел) или сознательно допуская их (здесь уже косвенный умысел).

Неосторожность в административном праве состоит в том, что правонарушитель действовал легкомысленно, рассчитывая предотвратить последствия своих действий (это самонадеянность), или не предвидел, но должен был предвидеть противоправные результаты своего поведения.

Виновность  деяния означает, что оно совершено  умышленно или по неосторожности. «Наличие вины — обязательный признак налогового правонарушения, отсутствие вины исключает признание деяния административным правонарушением» [9, c. 387].