Особенности уголовной ответственности несовершеннолетних по российскому уголовному законодательству

Основные данные о работе

Содержание

Введение

Действующее российское уголовное и уголовно-процессуальное законодательство в отношении несовершеннолетних, а также практика его применения все больше и больше ориентируются на общепризнанные принципы и нормы международного права в сфере ювенальной юстиции. Целью международных норм, регулирующих судопроизводство в отношении несовершеннолетних, является создание благоприятных условий для установления причин преступления и поиска, оптимально эффективных мер воздействия с учетом конкретных данных о личности несовершеннолетнего для достижения его социальной реабилитации в обществе. Этот вывод следует из таких международно-правовых актов, как Конвенция ООН о правах ребенка, принятая Генеральной Ассамблеей ООН («Пекинские правила»), которые и являются основополагающими международными правовыми актами особой защиты и заботы, определяющими особенности расследования и рассмотрения дел в отношении несовершеннолетних.1

Расследование преступлений несовершеннолетних обладает качественной спецификой, обусловленной рядом обстоятельств. Это и возрастные особенности субъектов, привлекаемых к уголовной ответственности, и процессуальные особенности досудебного производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, большинство из которых закреплено в гл. 50 УПК РФ. Все эти особенности нельзя не учитывать при планировании и определении тактики следственных действий. В свою очередь, тактика любого следственного действия в значительной степени предопределяется следственной ситуацией, сложившейся к моменту его производства. Нередко расследование преступлений, в том числе и совершенных несовершеннолетними или с их участием, сопровождается противодействием со стороны участников уголовного судопроизводства, что неминуемо влечет возникновение конфликтной ситуации. Умелое преодоление конфликта - залог успеха в достижении назначения уголовного судопроизводства.

Объектом исследования выступает система общественных отношений, складывающихся в сфере уголовной ответственности несовершеннолетних, предупреждение преступности несовершеннолетних.

Предмет исследования составляют уголовно-процессуальные нормы, положения ведомственных нормативных актов, регулирующих расследование преступлений несовершеннолетних, практика их применения органами предварительного расследования, судьями, адвокатами, проблемные вопросы, связанные с реализацией в досудебном производстве правил расследования уголовных дел о преступлениях несовершеннолетних.

Цель настоящего исследования заключается во всестороннем изучении особенностей, возникающих в ходе расследования и производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних.

Для достижения данной цели поставлены следующие задачи:  определить правовой статус несовершеннолетних;  определить основные особенности реализации уголовного процесса в отношении несовершеннолетних; выяснить проблемы профилактики.

В теории и практике уголовного процесса проблемы, связанные с производством по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, постоянно привлекали и привлекают внимание ученых-процессуалистов. В дореволюционный период вопросами уголовно-процессуальной деятельности по делам несовершеннолетних занимались такие видные ученые, как М.Н. Гернет, П.И. Люблинский, Н.А. Окунев, A.M. Рубашева, И.Я. Фойницкий. В советский период различным аспектам правового регулирования данной формы судопроизводства были посвящены фундаментальные труды Л.М. Голубевой, Н.И. Гуковской, А.И. Долговой, Л.Л. Каневского, Л.М. Карнеевой, В.В. Леоненко, Э.Б. Мельниковой, Г.М. Миньковского, Е.В. Ремизовой, В.Я. Рыбальской, В.М. Савицкого, Г.П. Саркисянца, М.С. Строговича, В.В. Шимановского.

В последние годы отдельные аспекты защиты прав и законных интересов несовершеннолетних исследовались такими учеными, как Беспалов Ю. Ф. (общие вопросы защиты прав несовершеннолетних), Борисова Н. Е. (криминологический и образовательный аспект), Ермаков В. Д. (уголовно-процессуальный аспект защиты прав детей), Мелешко Н. П. (семейно-правовой аспект), Мельникова Э. Б. (уголовно-правовой аспект ювенальной юстиции), Новикова Т.Ю. (административно-правовой аспект защиты прав несовершеннолетних).2

 Методологическую основу исследования  составляют общенаучный диалектический  метод познания объективной действительности, а также исторический, сравнительно-правовой и формально-логический методы. Сочетание названных методов позволило выявить и проанализировать основные особенности и проблемы производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних.

Теоретической основой исследования послужили научные труды в области уголовного процесса, уголовного права, криминалистики, криминологии.

Нормативно-правовую основу исследования составили нормы международно-правовых актов о производстве по уголовным делам в отношении несовершеннолетних, Конституции Российской Федерации, уголовно-процессуального, уголовного и семейного законодательства, Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, постановлений Пленума Верховного Суда СССР,  ведомственных нормативных правовых актов, относящихся к предмету исследования.

Основная часть

1 Правовой статус несовершеннолетних в сфере уголовно-правовых и уголовно-процессуальных отношений

1.1 Особенности правового статуса несовершеннолетних преступников

В Минимальных стандартных правилах ООН, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинских правилах), принятых Резолюцией 40/33 Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1985 г., закреплено, что контакты между органами по обеспечению правопорядка и несовершеннолетним правонарушителем осуществляются таким образом, чтобы уважать правовой статус несовершеннолетнего, содействовать благополучию несовершеннолетнего и избегать причинения ей или ему ущерба, с должным учетом обстоятельств дела (п. 10.3). В комментарии к п. 10.3 разъясняется, что выражение «избегать причинения ущерба» охватывает многие стороны возможных действий (например, грубые формы словесного обращения, физическое насилие, осуждение окружающих). Уже само участие в процессах правосудия в отношении несовершеннолетних может «причинять ущерб» несовершеннолетним, поэтому термин «избегать причинения ущерба» следует толковать широко как причинение, прежде всего, наименьшего ущерба несовершеннолетним, а также любого дополнительного или излишнего ущерба. При этом отмечается в Правилах, весьма важное значение имеет сострадание и мягкий, но требовательный подход. Преступник должен быть подвержен общественному порицанию, осуждению и не должен вызывать сочувствие3.

В комментарии к п. 17 Пекинских правил выделены трудности обеспечения промежуточного (двоякого) статуса несовершеннолетнего преступника. В комментарии отмечается, что главная трудность в разработке руководящих принципов для вынесения судебного решения в отношении молодых людей проистекает из неразрешенных противоречий философского характера между:

a) перевоспитанием и воздаянием  по заслугам;

б) помощью и пресечением и наказанием;

в) мерой воздействия с учетом исключительных обстоятельств конкретного дела и мерой воздействия в интересах защиты общества в целом;

г) общим предупреждением и индивидуальным наказанием.

Превентивные меры, предлагаемые в Пекинских правилах, также носят промежуточный характер. Это, частности: а) работа на благо общины (мера исправительного плана, применяемая к правонарушителю); б) возмещение вреда жертве (такого же характера мера); в) групповая психотерапия (реабилитационная мера, применяемая к жертве преступления) и т.п. (п. 18.1).

В принятых в более позднее время, 14 декабря 1990 г., Руководящих принципах для предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Эр-Риядских руководящих принципах) акцентируется внимание на проблеме стигматизации несовершеннолетнего преступника. В связи с чем утверждается, что прогрессивная политика предупреждения преступности среди несовершеннолетних должна учитывать мнение большинства экспертов о том, что определение молодого человека как «нарушителя», «правонарушителя» или «начинающего правонарушителя» во многих случаях способствует развитию устойчивого стереотипа нежелательного поведения у «молодых людей (п. «f» ст. 5). Вместе с тем неиспользование указанных терминов ставит вопрос о введении новой терминологии для обозначения статуса несовершеннолетних правонарушителей, но такой терминологии в Правилах не вводится. По-видимому, с учетом общей направленности международно-правовых стандартов по вопросам предупреждения преступности среди несовершеннолетних следует говорить о несовершеннолетних преступниках либо как об особых жертвах, либо как о промежуточном типе личностей.4

В российском законодательстве и судебной практике в целом нашел отражение подход, заявленный в международно-правовых стандартах, с небольшими нюансами. Во-первых, в российском варианте сделан больший акцент на соблюдение баланса интересов несовершеннолетнего преступника и жертвы преступления. В п. 3 Постановления Верховного Суда РФ от 1 февраля 2011 г. № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» об этом сказано так: «Правосудие в отношении несовершеннолетних правонарушителей должно быть направлено на то, чтобы применяемые к ним меры воздействия обеспечивали максимально индивидуальный подход к исследованию обстоятельств совершенного деяния и были соизмеримы как с особенностями их личности, так и с обстоятельствами совершенного деяния, способствовали предупреждению экстремистских противозаконных действий и преступлений среди несовершеннолетних, обеспечивали их ресоциализацию, а также защиту законных интересов потерпевших».5 Из приведенного отрывка можно сделать вывод о еще одном нюансе российского подхода к личности несовершеннолетнего преступника: российский правоприменитель говорит о необходимости его ресоциализации, как и в случае взрослого преступника. Далее в п. 17 Постановления используется термин «исправление», и только в п. 29 говорится о применении мер реабилитации, но с уточнением, что речь может идти и о коррекции. Таким образом, российский правоприменитель придерживается позиции, что несовершеннолетний преступник в личностном плане, особенно в случае совершения им тяжкого или особо тяжкого преступления, является особым, но преступником.

Особенностью российского законодательства является неучет рецидива преступлений при определении вида и размера наказания несовершеннолетнему преступнику. Согласно п. «б» ч. 4 ст. 18 УК РФ судимости за преступления, совершенные лицом в возрасте до 18 лет, не учитываются при признании рецидива преступлений, в том числе в случаях, когда судимость не снята или не погашена. Также не учитываются судимости, снятые или погашенные в порядке, предусмотренном ст. 95 УК РФ. Эта позиция законодателя предполагает, что личность несовершеннолетнего преступника все же в принципе не отождествляется с личностью профессионального преступника. Рецидив вполне естествен как показатель общественной опасности личности взрослого преступника. Однако, учитывая несформированность личности несовершеннолетнего правонарушителя, нельзя однозначно утверждать о прочной фиксированности негативных личностных качеств и установок в его самосознании.

Российское законодательство легально признает несовершеннолетнего преступника жертвой только в случаях, если он вовлечен в преступную или антиобщественную деятельность взрослым преступником. Однако, принимая во внимание двойственный статус несовершеннолетнего (и жертвы, и преступника), законодатель не освобождает несовершеннолетнего преступника от уголовной ответственности.

Пленум Верховного Суда РФ сформулировал свое отношение к данной проблеме. Он, в частности, разъяснил, что согласно п. «е» ч. 1 ст. 61 УК РФ к обстоятельствам, смягчающим наказание, относится совершение преступления в результате физического или психического принуждения либо иных фактов, связанных с материальной, служебной или иной зависимостью несовершеннолетнего. В связи с этим при установлении факта вовлечения его в совершение преступления взрослыми лицами для оценки этого обстоятельства в качестве смягчающего необходимо принимать во внимание характер применяемого к несовершеннолетнему принуждения (п. 18 Постановления ВС РФ).6 Можно сделать вывод, что правоприменитель выделяет только следующие признаки несовершеннолетнего преступника - жертвы: а) способ вовлечения в преступную или антиобщественную деятельность в форме психического или физического насилия; б) зависимое положение несовершеннолетнего (материальное, служебное, иное). Это говорит о том, что правоприменитель имплицитно в виктимологическом плане вовсе не склонен каждого несовершеннолетнего преступника, вовлеченного взрослым в преступление или антиобщественную деятельность, относить к специфическим жертвам. Раскрывая объективную сторону преступлений, предусмотренных ст. 150 и 151 УК РФ, Верховный Суд выделил диапазон признаков, косвенно характеризующих несовершеннолетнего, вовлеченного в преступление или антиобщественную деятельность. Так, в п. 42 Постановления ВС разъяснил, что под «вовлечением несовершеннолетнего в совершение преступления или совершение антиобщественных действий следует понимать действия взрослого лица, направленные на возбуждение желания совершить преступление или антиобщественные действия. Действия взрослого лица могут выражаться как в форме обещаний, обмана и угроз, так и в форме предложения совершить преступление или антиобщественные действия, разжигания чувства зависти, мести и иных действий»7. Несовершеннолетний, согласно буквальному толкованию текста Постановления, может просто принять предложение об участии в преступлении или антиобщественных действиях. Можно полагать, что, если он принимает такое предложение, значит, у него уже есть определенные сформированные мотивы или общие установки преступной деятельности. Вызывает сомнение, что он не осознает общественно опасный характер деятельности, в которую его вовлекают, если речь идет о подростке с нормальным интеллектуальным развитием. Если такое осознание имеется, то тогда почему к нему нужно относиться как к жертве? У несовершеннолетнего можно пробовать сформировать негативные мотивы зависти, мести, но это не значит, что каждый несовершеннолетний обязательно поддастся такому воздействию. Кроме того, если поведение несовершеннолетнего преступника было детерминировано указанными негативными мотивами, то его также нельзя рассматривать как жертву в виктимологическом смысле.