Правовое регулирование договора займа в гражданском праве Российской Федерации

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

 

Важным звеном в двухуровневой  банковской системе России, сформировавшейся с начала 90-х годов, являются коммерческие банки, организованные в форме хозяйственных обществ и имеющие лицензию Банка России на осуществление банковских операций.

Как известно, банком осуществляются активные и пассивные операции с  денежными средствами. Кредитование, т. е. размещение привлеченных у населения денег является наиболее значимым показателем в деятельности банков. Вот почему, процедура кредитования клиентов является одной из главных в деятельности коммерческих банков. На практике многие коммерческие банки, как правило, применяют установленные ими правила выдачи кредитных средств юридическим и физическим лицам. Особый интерес в этой связи с правовой точки зрения приобретает вопрос кредитования органов государственной власти (в данном случае, как правило, используются нормативные материалы Банка России).

Вместе с тем, в процессе деятельности коммерческих банков в  сфере кредитования очень часто, размещаемые банками денежные средства не возвращаются по разным причинам. Это приводит в свою очередь к ослаблению экономической мощи банка и утере доверия со стороны клиентов. Именно поэтому вопросы, касающиеся юридического обеспечения кредитных сделок банка (включая кредитный договор, договор залога, поручительство и т. д.) приобретают первостепенное значение.

Для кредитора и заемщика банковских денежных средств важно иметь четкое представление о кредитных рисках, кредитных договорах и договорах займа, иных договорах заемного характера, способах обеспечения договорных обязательств и ответственности сторон за их невыполнение. Не менее важно знать нормативно-правовые акты сопровождения операций с банковскими заемными средствами.

Объектом исследования является  общественные отношения в области договора займа и кредита в Российской Федерации.

Предмет работы: институт правового регулирования договора займа и кредита в Российской Федерации

Целью настоящей работы является исследование механизма правового регулирования договора займа и кредита в Российской Федерации.

Для достижения указанной  цели нами были поставлены и успешно решены следующие задачи:

1) исследование дореволюционного  периода развития договора займа  и кредита;

2) анализ становления  института займа и кредита  в советский период;

3) проведение правового анализа сущности, содержания и предмета договора займа и кредита;

4) анализ порядка заключения  и изменения договора займа  и кредита;

5)исследование отличий  договоров займа и кредита  по законодательству Российской Федерации;

6) анализ практики  рассмотрения судебных дел, связанных  с ненадлежащим исполнением договоров займа и кредита.

В ходе исследования использовались частно-научные методы, такие как исторический, формально-юридический, сравнительно-правовой, а также общенаучные – диалектический, исторический, логический, функциональный.

Отдельные стороны проблемы применения норм гражданского законодательства о договорах кредита, неоднократно рассматривались в правовой науке. Общетеоретические аспекты договора кредита разрабатывали такие ученые, как Витрянский В.В., Суханов Е.А.,  Козырь О.М., Завидов Б.Д., Павлодский Е.А. и др.

В дипломной работе используются работы таких ученых в сфере гражданского и других отраслей права, как Покровский И.А., Иоффе О.С., Брагинский М.И., Дозорцев В.А., Садиков О.Н., Богачева Т.В., и ряда других авторов, комментарии гражданского законодательства, учебники гражданского права.

Дипломная работа состоит введения, трех глав, объединяющих шесть параграфов, заключения, библиографического списка и приложений. В первой главе рассматривается  дореволюционный период развития договора займа и кредита и становления института займа и кредита в советский период; во второй главе – сущность, содержание и  предмет, порядок заключения и изменения договора займа и кредита; в третьей главе – особенности исполнения договоров займа и кредита в Российской Федерации.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 1. ГЕНЕЗИС ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ИНСТИТУТА

 ЗАЙМА И КРЕДИТА В РОССИИ

1. Становление института займа и кредита в дореволюционный и

советский период

 

 

В российском дореволюционном  законодательстве отсутствовало легальное определение договора займа. В юридической же литературе того периода имелись различные представления о правовой природе договора займа, его квалификации и отличительных признаках. Например, Д.И. Мейер определял договор займа следующим образом: «Заем представляет собой такое соглашение воли двух лиц, по которому одно, веритель или займодавец, обязывается безвозмездно или за известное вознаграждение предоставить другому в собственность какой-либо предмет, определяемый не индивидуально, а мерой, весом или счетом; а другое лицо, должник или заемщик, в известный срок - возвратить ему такой же предмет, не тот же самый, а того же качества и в том же количестве»¹.

Из приведенного определения  Д.И. Мейера видно, что он квалифицировал договор займа в качестве консенсуального и двустороннего договора (вопреки, кстати, действовавшему тогда законодательству, которое рассматривало договор займа как реальный договор, порождающий одностороннее обязательство). По его мнению, не было никаких препятствий для заключения договора займа с условием о том, что «одно лицо обязывается дать в заем другому такую-то денежную сумму, а другое лицо обязывается возвратить ее тогда-то». И в этом случае «займодатель вправе требовать от займодавца передачи себе занятой суммы. И заключенный таким образом договор, не будет находиться к займу в таком же отношении, как запродажа к купле-продаже, а будет самим договором займа... хотя, конечно, может быть заключен и такой договор, который действительно будет договором о будущем заключении займа...»².

В материалах Редакционной комиссии специально подчеркивается, что для  заключения договора займа недостаточно одного соглашения сторон, «но необходима действительная передача одной стороной другой предмета займа». Следовательно, при подготовке проекта Гражданского уложения (далее – ГУ)³ исходили из того, что договор займа представляет собой реальный договор, порождающий одностороннее обязательство: заемщик обязан возвратить полученную сумму (иное имущество) займодавцу, а последний имеет лишь право требовать от заемщика исполнения указанной обязанности.

Вместе с тем проектом ГУ была воспринята также конструкция предварительного договора займа («обязательство дать взаймы»). Согласно первой из них обязательство дать взаймы, установленное в предварительном договоре, теряет силу, если впоследствии наступили или впервые сделались известными лицу, обязавшемуся дать взаймы, обстоятельства, столь значительно ухудшающие имущественное положение другой стороны, что возникает опасность потерять всю сумму, предназначенную к отдаче взаймы, или часть ее, предварительный договор о займе должен быть удостоверен на письме, независимо от суммы займа.

В материалах Редакционной комиссии появление в проекте ГУ указанных норм, касающихся предварительного договора о займе, объяснялось следующим образом. Обещание предоставить заем представляет собой соглашение о заключении в будущем договора займа (предварительный договор), которое не может быть отнесено к общим постановлениям договорного права, в частности, обещание передачи и принятия денег или имущества не подчиняется общим для всех договоров правилам. Для принявшего обещание безвозмездного займа не возникает обязательства принять в будущем предмет займа; он вправе на общем основании отказаться от выгоды, предоставленной ему таким обещаниям. Но если принято обещание по процентному займу, то отказ от него нарушает право другой стороны (займодавца) на получение процентов и должен повлечь за собой имущественную ответственность лица, принявшего обещание.

Облечение обещания займа  и принятия этого обещания в письменную форму должно рассматриваться не как существенная принадлежность этого соглашения, а как средство его удостоверения применительно к тому значению, которое придается заемным письмам. Всякое письменное изложение обещания займа и его принятия, например переписка сторон по этому поводу, достаточно для доказательства наличия правоотношения, связанного с обещанием займа. Однако в случае, когда речь идет об обещании процентного займа, необходимо, чтобы сторона, которой дано такое обещание, выразила в письменной форме свое согласие его принять, поскольку обязательство принять в заем соответствующую сумму должно утверждаться письменно, а не словесным принятием сказанного обещания; в противном случае положение сторон не будет равноправным.

Изменение обстоятельств, хотя бы настолько существенное, что  стороны, если бы они это предвидели, не заключили бы договор, не служит по общему правилу основанием для отмены договора. Это правило применяется и к предварительным договорам. И только в двух случаях применительно к началам договорного права участник предварительного соглашения вправе отказаться от заключения окончательной сделки: 1) когда противная сторона была недобросовестной, например утаила от контрагента свое неплатежеспособное состояние; 2) когда после заключения предварительного договора для одной из сторон стало невозможным принять на себя все обещанные обязательства.

Предварительный договор  о займе независимо от суммы всегда должен быть удостоверен письменно  во избежание неопределенности отношений между договаривающимися сторонами, столь возможной, когда между предварительным и окончательным договорами проходит некоторое время.

При формулировании в  проекте ГУ специального правила  о последствиях неисполнения предварительного договора о займе (в виде ответственности в форме возмещения убытков) принимались во внимание следующие обстоятельства.

Что касается обязательства  принять деньги или иное передаваемое (обещанное) имущество в заем, возникающего только в случае обещания процентного  займа, то оно рассматривалось Комиссией как состоящее in faciendo, и поэтому в случае его неисполнения речь могла идти лишь о взыскании с виновной стороны причиненных убытков.

Включение ст. 1899 в проект ГУ нормы о сокращенном (трехмесячном) сроке исковой давности для предъявления требований, вытекающих из неисполнения предварительного договора о займе, объяснялось тем, что из свойства предварительных договоров вытекает необходимость стремиться к тому, чтобы последствия их для сторон окончательно выяснялись в непродолжительное время. Поэтому для исков об исполнении обязательств, принимаемых сторонами по таким договорам, обычно назначалась краткая давность. «Иски о вознаграждении в случае неисполнения, - сказано в материалах Редакционной комиссии, - должны равным образом подлежать краткой давности, ибо размер вреда и убытка, причиняемых непредставлением обещанного займа, а также размер вреда, возникающего вследствие отказа принять процентный заем, тем легче и правильнее может быть установлен, чем скорее возбуждается о том спорное производство»⁴.

Итак, несмотря на различие взглядов российских правоведов на правовую природу договора займа, Редакционная комиссия при подготовке проекта ГУ предпочла остаться на классических позициях римского права: договор займа в проекте ГУ конструировался в качестве реального договора, порождающего одностороннее обязательство на стороне заемщика. Что касается соглашения об обязанности предоставить заем, то оно квалифицировалось как предварительный договор, устанавливающий обязательство сторон заключить договор займа, и подлежало отдельному (специальному) регулированию.

Таким образом, реальный и односторонний характер договора займа признавался отличительной  чертой (признаком) данного договора. К числу иных необходимых признаков  договора займа относили также особенность предмета этого договора, а именно то обстоятельство, что заемщику передавались деньги или иные заменимые вещи с условием об обязанности последнего возвратить займодавцу такую же сумму денег или такое же количество аналогичных вещей.

Относительно того, что  предметом договора займа может  служить передача (и последующий возврат) лишь заменимых вещей (включая деньги), в юридической литературе того времени не возникало никаких разногласий.

В качестве еще одного существенного признака договора займа признавалось то обстоятельство, что деньги и иные заменимые вещи, составляющие предмет займа, передавались в собственность заемщика. В связи с этим, например, Г.Ф. Шершеневич указывал: «Цель займа - приобрести право собственности на заменимые вещи. Соответственно тому взявший их имеет полное право распоряжения ими по своему усмотрению, и давший их не вправе потребовать их обратно, напр. в случае неплатежа в срок процентов»⁵.

Данный признак договора займа (наряду с тем, что предметом  займа являются заменимые вещи) служил основным критерием отграничения договора займа от договора ссуды. Так, К.П. Победоносцев подчеркивал, что в отличие от ссуды, когда «вещь берется для такого употребления, которым она не истощается и не уничтожается», целью займа служит «именно употребление истощающее, или потребление». Поэтому займодавец «расстается с вещью совершенно, уступает все свое вещное право, приобретая взамен того право по обязательству, личное требование с должника»⁶.

По российскому дореволюционному законодательству договор займа мог быть как возмездным, так и безвозмездным, как с указанием срока возврата займа (срочным), так и без указания такого срока. Поэтому неудивительно, что условия о сроке и о процентах не признавались существенными принадлежностями договора займа. Например, по мнению Г.Ф. Шершеневича, из определения договора займа «обнаруживаются существенные элементы договора займа: односторонность договора, передача заменимых вещей в собственность, обязанность возвращения. Кроме того, в договоре займа возможны и случайные элементы, из которых обращают на себя особое внимание условия о сроке и о процентах»⁷.