Социально-политическая обстановка в начале 20 века

Указом 19 октября Крестьянскому  банку было разрешено выдавать крестьянам ссуды под надельные земли. Эта мера означала признание личной собственности крестьянина на свой участок земли. Все это было подготовкой основной меры — указа 9 ноября 1906 года о раскрепощении общины. Этим актом русская власть окончательно порывала с земельной политикой царствования Императора Александра III, с народническими тенденциями охраны общины, и становилась на путь развития и укрепления частной земельной собственности в деревне. Указ 9 ноября предоставлял каждому отдельному крестьянину право выхода из общины в любое время. Если между общиной и желающим из нее выйти возникал спор на счет участка, решение принадлежало земскому начальнику. Крестьянин мог в любое время требовать закрепления в единоличную собственность тех участков, которыми он фактически пользовался. Но для устранения чересполосицы, указ устанавливал, что каждый крестьянин при общем переделе мог требовать сведения своей земли к одному участку («отрубу»); если же за такое размежевание высказывалось две трети общины, оно могло происходить в любое время. Наконец, в пределах каждого участка, указ утверждал право единоличного распоряжения домохозяина, в отличие от принципа семейной коллективной собственности.

Таким образом, после перерыва в четыре года, проводились в жизнь пожелания большинства местных комитетов о нуждах сельскохозяйственной промышленности. Главная заслуга в проведении этой реформы принадлежит, бесспорно, П. А. Столыпину, встретивший полную поддержку Государя.

Наряду с крестьянской реформой, кабинет П. А. Столыпина провел по 87-ой статье еще несколько важных мер. Указ 14 октября о свободе старообрядческих общине, указ 15 ноября об ограничении рабочего дня и о воскресном отдыхе приказчиков. Отмена преследований за тайное преподавание в Западном крае (разрешение обучения, в частном порядке, на польском языке). Распоряжением министра народного просвещения был допущен, в 1906 году, прием учащихся в высшие учебные заведения без процентной нормы.

В конце ноября 1906 начинается вторая избирательная кампания во II Государственную Думу. В кампании участвовало четыре течения: правые, стоящие за возвращение к неограниченному самодержавию; октябристы, принявшие программу Столыпина; кадеты;   и «левый блок», объединивший социал-демократами, социал-революционерами и другие социалистические группы.  Избирательная кампания приобрела новый характер, то есть борьба шла внутри самого общества.  Выборы прошли в январе 1907 года, кадеты сохранили свои позиции в обеих столица. В Киеве и Кишинёве вверх одержали правые, в Казане и Самаре - октябристы. Западном крае Союз Русского Народа имел успех среди крестьян. Бессарабская, Волынская, Тульская, Полтавская губернии дали наиболее правый результат; поволжские губернии — наиболее левый. Кадеты потеряли почти половину своих мест, а октябристы усилились очень мало. Вторая Дума была Думой крайностей; в ней громче всего звучали голоса социалистов и крайних правых[128].

20 февраля 1907 года прошло открытие II Государственной Думы. Лучшим оратором  II Думы, стал Председатель Совета Министров П. А. Столыпин. 6 марта П. А. Столыпин выступил с деклараций и развернул обширный план реформ. Много заседаний было посвящено порядку обсуждения бюджета, а также программным речам по аграрному вопросу. 10 мая П. А. Столыпин выступил с критикой внесенных проектов. «В настоящее время государство у нас хворает, — говорил он. — Самою больною, самою слабою частью, которая хиреет, которая завядает, является крестьянство. Ему надо помочь. Предлагается простой совершенно автоматический способ: взять и разделить все 130.000 существующих в данное время поместий. Государственно ли это? Не напоминает ли это историю тришкина кафтана? — обрезать полы, чтобы сшить из них рукава? Господа, нельзя укрепить больное тело, питая его вырезанными из него самого кусками мяса; надо дать толчек организму, создать прилив питательных соков к больному месту, и тогда организм осилит болезнь».

 Последние слова речи Столыпина получили широкую известность. «В деле этом нужен упорный труд, нужна продолжительная, черная работа, — говорил он. Разрешить этого вопроса нельзя, его надо разрешать! В западных государствах на это потребовались десятилетия. Мы предлагаем вам скромный, но верный путь. Противникам государственности хотелось бы избрать путь радикализма, путь освобождения от исторического прошлого России, освобождения от культурных традиций. Им нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия».

В середине апреля 1907 в Думе возник кризис во время прений о контингенте новобранцев на следующий год. Социалисты стояли за отклонение проекта и один их оратор, социал-демократ Зурабов, критиковал офицеров, генералов и наконец, оскорбительно отозвался обо всей армии. При словах Зурабова на правых скамьях поднялась буря. Министры демонстративно покинули свои места.

Однако роспуск был предрешен. «Революция объективно закончилась», — писал П. Б. Струве в «Русской Мысли». Продолжались террористические акты, аграрные волнения снова усилились с открытием Второй Думы. Ленин, на конференции социал-демократов, признавал, что «революционной ситуации» больше нет. Это сознавала и власть. Пришло время подвести итоги переломных годов и переходить к деловой повседневной государственной работе. Проведение в жизнь крестьянской реформы, переустройство армии на основании опыта японской войны, все это требовало более спокойной обстановки. Но ни со Второй Думой, ни при новых выборах по прежнему закону этого замирения нельзя было достигнуть.

2 июня прошло последнее заседание II Государственной Думы. На нем обсуждался вопрос о местном суде. Левые партии несколько раз предлагали изменить повестку, перейти к обсуждению «предстоящего государственного переворота, отвергнуть бюджет и все проекты, проведенные по 87-й статье, обратиться с воззванием к народу. Большинство каждый раз отвергало эти предложения. В конце заседания, А. А. Кизеветтер от комиссии по вопросу о снятии депутатской неприкосновенности, сообщил, что доклад еще не готов.

На следующий день, 3 июня, был издан манифест о роспуске Думы и о введении нового избирательного закона. В то же утро были арестованы все депутаты социал-демократов, которые еще не скрылись. Население встретило роспуск Думы совершенно спокойно: не было ни демонстраций, ни попыток устроить забастовки.

Избирательный закон 3 июня 1907  года был основан на опыте выборов в две Думы, а также земских и городских выборов, и преследовал одну цель: создать при минимальной ломке действующих законов, такое народное представительство, которое бы стало добросовестно работать в рамках существующих законов. Новый закон — это было его оригинальной чертой — никого не лишал избирательного права (только в отношении Средней Азии было признано, что эта область еще «не созрела» для выборов). Но существенно менялся удельный весь отдельных групп населения. В Европейской России по старому закону крестьяне избирали 42 процента выборщиков, землевладельцы 31 процент. Горожане и рабочие 27 процентов. По новому закону, крестьяне избирали 22,5 процента, землевладельцы 50,5 процент, горожане и рабочие — те же 27 процентов. Горожане при этом разделялись на две «курии», голосовавшие отдельно, причем первая курия («цензовая») имела больше выборщиков. В общем, 65 процентов выборщиков избирались теми слоями населения, которые участвовали в земских и городских выборах и таким образом имели более долгий опыт общественной деятельности. Кроме того было сокращено представительство окраин: Польши с 36 до 12 (и 2 депутатов от русского населения), Кавказа с 29 до 10, это было отступлением от того начала имперского равенства, которое было положено в основу прежних законов. «Государственная Дума должна быть русской и по духу», — говорилось в манифесте, — «иные народности... не должны и не будут являться в числе, дающем им возможность быть вершителями вопросов чисто русских». Это было намеком на решающую роль польского коло в II Думе.

Манифест 3 июня имел еще большее принципиальное значение, чем избирательный закон. Он окончательно определил новый русский государственный строй, завершил перестройку, которая была начата рескриптом 18 февраля 1905 года, и создал ясность, которой так не хватало за переломные годы. Если текст манифеста был написан П. А. Столыпиным, то мысли он выражал самого Государя.  Манифест гласил: «Все эти изменения в порядке выборов не могут быть проведены обычным законодательным путем через ту Государственную Думу, состав коей признан Нами неудовлетворительным, вследствие несовершенства способа избрания ее членов. Только Власти, даровавшей первый избирательный закон, исторической Власти Русского Царя, довлеет право отменить оный и заменить его новым…От Господа Бога вручена Нам Власть Царская над народом Нашим, перед Престолом Его Мы дадим ответ за судьбы Державы Российской…В сознании этого черпаем Мы твердую решимость довести до конца начатое Нами великое дело преобразования России и даруем ей новый избирательный закон».

Манифест, таким образом, провозглашал то, что историческая власть русского императора остается основой государства. Все законы исходят от нее. Манифестом 17 октября и Основными Законами 23 апреля установлен новый обычный законодательный путь, ограничивающий царскую власть в области издания новых законов. Николай Александрович остался верховным правителем империи, он вывел Россию из войны и смуты. Манифестом 3 июня последний Романов довел до конца «великое дело преобразования»: в России утвердился новый строй — Думская Монархия.