представления про  власть  и  ее  носителей,  государство  и  роль  насилия,

диктатуру  и  демократию,  представления,  которые  раньше  слаживались  под

влиянием  психологии противостояния и борьбы. Они  должны  быть  пересмотрены

с позиции  современного этапа мирового развития, общечеловеческих интересов.

     Общественная практика показала, что исторически ограниченным  оказалось

положение  марксизма  о  насилии  как  бабы-повитухи  истории,  о  всемирно-

исторической  миссии  пролетариата и его диктатуре, об исчезновении  товарно-

денежных  отношений в эпоху социализма.  Но  и  сейчас  остаются  актуальными

диалектический  метод  анализа   общественных   явлений,   идеи   социальной

справедливости  и солидарности, положение  про  то,  что  свободное  развитие

каждого  является  условием  свободного   развития   всех.   В   перспективе

дальнейшего   развития   человечества   философские   решения   кардинальных

мировоззренческих проблем, предложенные марксизмом и  очищенные от  различных

догматических и  вульгарных  наслоений  и  истолкований,  станут  несравнимо

более  значимыми  и  действенными,  чем  в  предшествующий  период  истории.

Связано  это  с  тем,  что  задачи,   которые   Маркс   называл   «всемирно-

историческими», а в наше  время  называют  общечеловеческими,  планетарными,

глобальными, только-только выходят на передний план исторического процесса. 
 
 

                                 Заключение.

     Основную  задачу  тактики   пролетариата  Маркс  определял   в   строгом

соответствии  со  всеми  посылками  своего  материалистически-диалектического

миросозерцания. Лишь  объективный  учет  всей  совокупности  взаимоотношений

всех без  исключения классов  данного  общества,  а,  следовательно,  и  учет

объективной ступени развития этого общества  и  учет  взаимоотношений  между

ним и другими  обществами может служить опорой правильной тактики  передового

класса. При  этом все классы и все страны рассматриваются  не  в  статическом,

а в динамическом виде, т. е.  не  в  неподвижном  состоянии,  а  в  движении

(законы  которого вытекают из  экономических   условий  существования  каждого

класса). Движение в свою очередь рассматривается  не только  с  точки  зрения

прошлого, но и с точки зрения  будущего  и  притом  не  в  пошлом  понимании

"эволюционистов", видящих лишь медленные  изменения,  а  диалектически:  "20

лет равняются  одному дню в великих исторических  развитиях,  -  писал  Маркс

Энгельсу,  -  хотя  впоследствии  могут  наступить  такие  дни,  в   которых

сосредоточивается по 20  лет"  (т.  III,  с.  127  "Переписки").  На  каждой

ступени развития, в каждый момент тактика пролетариата должна учитывать  эту

объективно  неизбежную диалектику  человеческой  истории,  с  одной  стороны,

используя для  развития  сознания,  силы  и  боевой  способности  передового

класса  эпохи  политического  застоя  или   черепашьего,   так   называемого

"мирного",  развития,  а  с  другой   стороны,   ведя   всю   работу   этого

использования в  направлении  "конечной  цели"  движения  данного  класса  и

создания  в нем способности к практическому  решению великих задач  в  великие

дни, "концентрирующие  в себе по 20 лет".  Два  рассуждения  Маркса  особенно

важны в  данном вопросе, одно из "Нищеты философии" по  поводу  экономической

борьбы    и    экономических    организаций    пролетариата,    другое    из

"Коммунистического  Манифеста"  по  поводу  политических  задач  его.  Первое

гласит: "Крупная  промышленность скопляет в  одном  месте  массу  неизвестных

друг другу  людей. Конкуренция раскалывает  их интересы. Но охрана  заработной

платы, этот общий интерес по отношению к  их  хозяину,  объединяет  их  одной

общей идеей  сопротивления,  коалиции...  Коалиции,  вначале  изолированные,

формируются  в  группы,  и  охрана  рабочими  их  союзов  против   постоянно

объединенного капитала становится для  них  более  необходимой,  чем  охрана

заработной  платы...  В  этой  борьбе  -  настоящей  гражданской   войне   -

объединяются  и развиваются все элементы для  грядущей битвы.  Достигши  этого

пункта,  коалиция  принимает  политический  характер".  Здесь   перед   нами

программа и тактика экономической борьбы  и  профессионального  движения  на

несколько десятилетий, для всей долгой  эпохи  подготовки  сил  пролетариата

"для грядущей  битвы".

"Коммунистический  Манифест" о тактике политической  борьбы выдвинул  основное

положение марксизма: "коммунисты борются во имя ближайших целей и  интересов

рабочего  класса, но в то же время они отстаивают и будущность движения".  Во

имя этого  Маркс в 1848 г. поддерживал в Польше партию "аграрной  революции",

"ту самую   партию,  которая  вызвала   краковское  восстание 1846  года".  В

Германии 1848 - 1849 гг. Маркс поддерживал крайнюю  революционную  демократию

и никогда  впоследствии не брал назад сказанного им тогда о тактике.

     Когда кончилась эпоха революций  1848 - 1849 гг., Маркс  восстал  против

всякой игры в революцию,  требуя  уменья  работать  в  эпоху  новой  полосы,

готовящей якобы  "мирно"  новые  революции.  В  каком  духе  требовал  Маркс

ведения этой работы, видно из следующей его  оценки положения  в  Германии  в

наиболее  глухое реакционное время в 1856 году: "Все дело  в  Германии  будет

зависеть  от возможности поддержать пролетарскую революцию каким-либо  вторым

изданием  крестьянской войны".

     В знаменитом обращении Интернационала  от  9  сентября  1870  г.  Маркс

предупреждал  французский пролетариат против несвоевременного восстания,  но,

когда оно  все же  наступило  (1871  г.),  Маркс  с  восторгом  приветствовал

революционную    инициативу    масс,    "штурмовавших    небо".    Поражение

революционного  выступления в этой ситуации, как  и во многих других, было,  с

точки зрения диалектического материализма  Маркса,  меньшим  злом  в  общем,

ходе и  исходе пролетарской борьбы, чем отказ  от занятой позиции,  сдача  без

боя:  такая  сдача  деморализовала  бы   пролетариат,   подрезала   бы   его

способность к борьбе.

     Маркс был, прежде всего, революционер. Принимать тем или иным  способом

участие  в  ниспровержении  капиталистического  общества  и   созданных   им

государственных учреждений, участвовать  в  деле  освобождения  современного

пролетариата  – вот что было его жизненным  призванием.

     Философский материализм Маркса  указал пролетариату выход   из  духовного

рабства, в  котором прозябали до этого все  угнетенные  классы.  Экономическая

теория Маркса разъяснила  действительное  положение  пролетариата  в  общем,

строе капитализма.

     Освобождение   общественного   производства   от   оков   капитализма,

устранение  классовых  различий  за  счет  уничтожения  основ   деления   на

господствующие  и  угнетенные  классы  –   таково   историческое   призвание

современного  рабочего класса. Исследовать исторические условия, а  вместе  с

этим  и  самую  природу  этого  переворота  и,   таким   образом,   выяснить

угнетенному классу, призванному совершить этот  подвиг,  условия  и  природу

его собственного дела  –  такова  задача  научного  социализма,  являющегося

теоретическим выражением пролетарского движения. 
 
 

                      Список использованной литературы. 

1. А.Ю. Брегада. Основы политологии. Киев. КНЕУ, 1998г.

2. Хофман Дж. Марксизм и теория «Праксиса». М., 1978г. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Русская философия XIX — начала XX в.

Глава X. Русская  философия XIX — начала XX в.

История русской философии — одна из важнейших  составных частей нашей культуры. «Основные проблемы мировой философии, — писал Б. П. Вышеславцев, — являются, конечно, и проблемами русской философии... Но существует русский подход к мировым философским проблемам, русский способ их переживания и обсуждения. Разные нации замечают и ценят различные мысли и чувства в том богатстве содержания, которое дается каждым великим философом» (Вышеславцев Б. П. Вечное в русской философии // Этика преображенного эроса. М.., 1994. С. 154).

Говоря  о русской философии, мы имеем  в виду прежде всего те произведения русских мыслителей, которые не могут  быть понятны лишь как вариант  того, что создано в сфере мысли  другими народами, но представляют собой оригинальное интеллектуальное явление. Такова философия И. В. Киреевского, П. Я. Чаадаева, А. С. Хомякова, А. И. Герцена, Н. Г. Чернышевского, Вл. С. Соловьева, С. Н. Булгакова, Н. А. Бердяева, С. Л. Франка, Н. О. Лосского, П. А. Флоренского, Н. Ф. Федорова, В. И. Вернадского, К. Э. Циолковского и других русских мыслителей XIX — начала XX в. Характерной чертой русской философии является ее генетическая связь с эллинизмом, истоки которого следует искать в греческом (восточном) христианстве. Другой основной чертой, ярко выступающей в русской философии, является ее глубокий интерес к человеку: Что такое я сам? Что такое человек? Для русской философии и всего русского мышления характерно, что его выдающиеся представители рассматривали духовную жизнь человека не как область субъективного (тем более не как сферу абстрактного субъекта) — они видели в ней особый мир, своеобразную реальность, связанную в своей глубине с космическим и божественным бытием; характерны акцентирование способности и предназначенности человека уподобляться Богу, включенность человека в Космос.

В развитии русской философской мысли особенно важную роль играли проблемы нравственности. Впечатляющим примером может служить  система нравственной философии  Вл. Соловьева, где центральным компонентом  содержания становится Добро как  онтологическая сущность, «через все  осуществляемая». Русский мыслитель  всегда ищет правду, стремится не только понять мир и жизнь, а постичь  нравственные принципы мироздания, чтобы  преобразить мир. Этот вопрос составляет и тему русской литературы, русской  поэзии (Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой, Ф. И. Тютчев и др.).

Одной из крупных проблем русской мысли  является отношение русского мира к  культуре Западной Европы (см. далее  — «западники» и «славянофилы»).