Английский сленг и особенности его перевода на русский язык

В свете вышесказанного мы склонны рассматривать термины "жаргон", "специальный сленг" и "социолект" как равноценные, однако ради сохранения единства в терминологии мы будем пользоваться термином "специальный сленг". Следует также отметить, что в настоящее время термин "сленг" все чаще используется при описании речи носителей не только английского, но и русского языка. В России появились исследования сленгов студентов, компьютерщиков, наркоманов. Вслед за ними создаются словари специальной лексики. Среди них хотелось бы упомянуть "Словарик компьютерного сленга" Д. Садошенко, "Словарь московского арго" B.C. Елистратова, "Так говорит молодежь: Словарь молодежного сленга" Т.Г. Никитиной, "Словарь русского сленга" И. и Ф. Югановых.

В исследованиях сленга наблюдаются расхождения в плане терминологии. Так, Г. Иванова в своей работе использует термины "жаргон" для русского и немецкого языков, "арго" для французского, "сленг" для английского, но считает эти термины равнозначными.

Действительно, в современных исследованиях русской и немецкой разговорной лексики (Т.Н. Ерофеева, А.И. Марочкин, О.Д. Миралаева, А.В. Ролик, ЕЛ. Уздинская) авторы пользуются преимущественно термином "жаргон", в работах по английскому языку (Т.А. Гуральник, Ю.В. Коноплева и Ю.Н. Пинягин, B.C. Матюшенков, Е.И. Новикова, Е.С. Старцева, М.Ю. Титоренко, Л.В. Турченко) – термином "сленг", по французскому (Т.Н. Ретинская) – "арго".

Таким образом, мы считаем термины "специальный сленг" и "жаргон" равнозначными. Термин "арго" относится к внутригрупповому языку, основной функцией которого является конспиративная. Также можно говорить о совпадении терминов "специальный сленг" и "социолект".

1.4.1 Термины жаргон, арго и сленг в англо-, франко- и русскоязычной лингвистике.

Термины "жаргон" и "арго" пришли в русскую лингвистику из французского языка, а "сленг" – из английского. Поэтому мы считаем необходимым обратиться к первоисточникам для того, чтобы прояснить изначальный смысл этих слов.

Во французской лингвистике встречаются диаметрально противоположные толкования терминов "жаргон" и "арго". Малый словарь Робер(Petit Robert 1: Dictionnaire alphabetique et analogique de la langue francaise. – Paris: Les Dictionnaires LE ROBERT, 1992.) дает общеупотребительное значение термина арго "язык криминала" и лингвистическое – "нетехническая лексика, используемая некой социальной группой". Этимологически арго – "corporation des gueux" – сообщество злоумышленников.

Жаргон в Робере объясняется как "неправильный, искаженный" или искусственно изобретенный язык, понятный только членам конкретной группировки. Подобной трактовки придерживаются и создатели Ашетт (Le Dictionnaire du Francais: Langue Francaise avec Phonetique et Etimologie. – Hachette, 1992). Однако составители словаря из Библиотеки Ларусс (Dictionnare du Francais Contemporain: Manuel et Travaux Pratiques pour L'Enseignement de la Langue Francaise. – Paris: Librairie Larousse, 1971) считают, что именно термин арго (а не жаргон) обозначает "совокупность слов и выражений, используемых людьми одной социальной и профессиональной группы с целью выделиться на фоне других социальных объединений". Термин сленг в Ларуссе отсутствует, а в Робере и Ашетт поясняется как "английское арго".

Современный французский лингвист Луи-Жан Кальве, автор книги "Арго за 20 занятий" (Calvet L.J.,1993, p.315) придает этому термину более широкое значение. По его мнению, арго – это образный устный язык, пестрящий недолговечными авторскими неологизмами, часть которых постоянно переходит в разговорный язык. По концепции Кальве, существует 20 основных семантических полей, в которых постоянно по известной схеме изобретаются новые арготизмы. Лингвист считает, что, овладев базовой метафорой для каждого поля, человек сможет понять любой незнакомый и создать новый арготизм, значение которого будет понятно окружающим. Таким образом, в исследовании Кальве арго предстает как некая схема словотворчества.

В англоязычном языкознании наблюдается более четкое разграничение терминов жаргон и арго, хотя и здесь эти слова нередко взаимозаменяемы. Так, и в словаре Мерриам Уэбстерс(Britannica'97 / Encyclopedia Britannica and Merriam Webster's Collegiate Dictionary: Tenth Edition on CD-Rome), и в Оксфордском толковом словаре (Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English. – UK: Oxford University Press, 1995.) значение "тайный, засекреченный язык" принадлежит термину арго, а профессиональная лексика входит в семантическое поле жаргон. В оценке этих понятий по критериям "экспрессивность", "цель создания" и "круг носителей" составители словарей не солидарны, а иногда имеют противоположное мнение.

Однако, несмотря на то, что поле для серьезных терминологических баталий в этой области велико, не арго и не жаргон приковывают пристальное внимание английских и американских филологов; ни в Британнике, ни в Энциклопедии языка и лингвистики нет отдельных статей, посвященных этим понятиям. В англоязычной языковой культуре принято использовать термин сленг для обозначения некодифицированного языка.

Этимология слова сленг неизвестна. Впервые термин был зафиксирован в 1750 году со значением "язык улицы". В настоящее время "в словарях встречается как минимум два основных толкования слова сленг. Во-первых, особая речь подгрупп или субкультур общества, и, во-вторых, лексика широкого употребления для неформального общения"( Slang // The Encyclopedia of Language and Linguistics. – UK: Pergamon Press, 1994). Причем, второе значение в современной лексикографии превалирует над первым. "Сленг занимает промежуточное положение между всем известными словами и выражениями для неформального общения и лексикой узких социальных групп"( Slang // Britannica'97 / Encyclopedia Britannica and Merriam Webster's Collegiate Dictionary: Tenth Edition on CD-Rome.). Поэтому в англоязычной лексикографии проблема состоит не в том, чтобы отделить сленг от жаргона и арго, а в том, чтобы зафиксировать переход слов из сленга в разговорную речь (popular speech).

Таким образом, англо- и франкоязычное языкознание отмечает множество тенденций в изучении подсистем языка и не имеет однозначного отношения к терминам арго, жаргон, сленг и т.п.

В русскоязычной лингвистике соотношения этих терминов еще более неоднозначны. В разработке терминологии участвует практически каждый филолог, занимающийся проблемами некодифицированного русского языка. Некоторые лингвисты изобретают промежуточные термины, типа интержаргон, интерсленг, междужаргонная лексика и т.п. Такое богатое словотворчество может показаться избыточным и даже бессмысленным. Однако было бы неверно думать, что спор идет просто о словах. Проблематика этой дискуссии гораздо глубже. Что такое язык: совокупность многочисленных подсистем (арго, жаргонов, диалектов и т.п.) или же неделимое целое? Возможно ли зафиксировать и исследовать компоненты устной речи? Наконец, существует ли "правильная" речь, действительно ли хороша языковая норма? Вот принципиальные вопросы, которые являются источником терминологических споров. Именно с этих позиций мы их и будем рассматривать.

1.4.1.1 Арго

Термин арго встречается в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона. Однако вместо толкования он сопровождается отсылкой к статье "Воровской язык", что говорит о синонимичности этих лексических единиц. Впоследствии некоторые исследователи расширяют значение термина. Так в словаре О.С.Ахмановой арго – то же, что и жаргон, но в отличие от последнего "лишено пейоративного, уничижительного значения" (Ахманова О.С., 1964, с. 71). Тем не менее, большинство исследователей трактуют арго как речевой обиход низов общества. Ожесточенные филологические споры ведутся о природе современного арго: существует ли арго как тайный язык и является ли оно экспрессивным.

У Брокгауза и Ефрона говорится о том, что, например, "подольские лирники представляют собой тесно сплоченную корпорацию ... язык свой держат в глубокой тайне и изъясняются на нем только тогда, когда никого нет, или так тихо, что никто не услышит (Андреевский И.Е., 1892, с. 45)". Однако современные лингвисты тайну арго исключают. По мнению А.Т.Липатова, "создание искусственного языка – непомерно большой труд" даже для специалиста, поэтому злоумышленники общаются на обыкновенном вульгарном наречии (Липатов А.Т. 1994, с. 87), лишенном склонности к языковой игре. М.Грачев (Грачев М.А., 1996, с. 196), В.Саляев (Саляев В.А.,1996, с. 102) также говорят о неэкспрессивности арго, о его утилитарном предназначении. Однако писатель Сергей Довлатов, который вызывает у нас доверие, как человек не только исследующий язык, но и хорошо им владеющий, придерживается противоположного мнения.

Законы языкознания к лагерной действительности – неприменимы. Поскольку лагерная речь не является средством общения. Она – не функциональна.

Лагерный язык менее всего рассчитан на практическое использование. И вообще, он является целью, а не средством....

Лагерный монолог – это законченный театральный спектакль. Это – балаган, яркая, вызывающая и свободная творческая акция...

Довлатов утверждает превосходство личностного начала в арго, но также он указывает на наличие языковых традиций, которые, на наш взгляд, явились рудиментами герметики предшественников.

Искусство лагерной речи опирается на давно сложившиеся традиции. Здесь существуют нерушимые каноны, железные штампы и бесчисленные регламенты, плюс – необходимый творческий изыск. Это как в литературе. Подлинный художник, опираясь на традицию, развивает черты личного своеобразия. ...Подлинный уголовник ценит качество, а не децибелы. Предпочитает точность – изобилию.

Брезгливое: "Твое место у параши" – стоит десятка отборных ругательств. Гневное: "Что же ты, сука, дешевишь?!" – убивает наповал. Снисходительное: "Вот так фрайер – ни украсть, ни покараулить" – дезавуирует человека абсолютно...(Довлатов С.Д., 1993, с. 80)

О широком понятии арго – как системе словотворчества – мы подробнее поговорим в отдельном разделе, посвященном языковой концепции В.Елистратова. Здесь же отметим, что в современной лингвистике термин арго преимущественно используется в значении "воровской" язык. Существует представление об арго как о тайном языке малой группы, которые существовали в прошлом. В любом случае, для многих ученых значение термина связано с герметизацией словесного общения.

В.Елистратов под арго понимает "систему словотворчества, систему порождения слов, выражений и текстов, систему приемов поэтического искусства, коротко говоря, поэтику, разновидность поэтики ... Арго – это не только "социальный диалект" ... арго – единица взаимодействия языка и культуры ". (Елистратов В.С., 1995, с. 40)

По мнению исследователя, "существуют тысячи, десятки и сотни тысяч различных арго, которые не имеют между собой никаких четких, определенных границ ни во времени, ни в пространстве, ни в социальной иерархии". При таком подходе получается, что в языке как таковом нет и никогда не было ничего кроме многочисленных арго, постоянно пульсирующих, поддерживающих его обновление. А это, как и у любого организма, свидетельствует о его, языка, жизнедеятельности. Поэтому исследователь считает арго структурирующим фактором национального языка (Елистратов В.С., 1995, с. 42).

Арго, в концепции В. Елистратова, на протяжении своего существования переживает три этапа: Арго как закрытая система (Герметический комплекс), Арго как приоткрытая система (Кинический комплекс) и Арго как открытая система (Раблезианский комплекс). В первом периоде арго предельно обособлено, эзотерично; оно отвергает все и всяческие контакты "на вход или же на выход" языковых единиц. Однако "образно говоря, любое герметическое языковое образование рано или поздно заболевает клаустрофобией". Происходит "плебеизация" герметического арго. Оно "как бы лопается, разбрызгивая бывшие арготизмы в окружающем пространстве языка". Рождается "киническое" арго, ежесекундно открывающееся, "построенное на тончайших нюансах языка, на окказионализмах и аномалиях". В дальнейшем арго движется к смеховому очеловечиванию мира (В.Елистратов, рассуждая о "Раблезианском" комплексе арго, неоднократно ссылается на труды М.Бахтина.) и таким образом от обособленности приходит к народному смеху, растворяясь в стихии сниженной разговорной речи (Елистратов В.С., 1995, с.54).

В заключении В.Елистратов говорит о том, что арго "отражает не только застывшую, завершенную культуру, но и культуру в ее динамическом развитии. Арго – это язык людей, которые находятся в процессе творения культуры ... арго – это черновик будущей культуры". В связи с этим, автор надеется, что наука об арго – аргология – "займет достойное место в науке о человеческом языке и человеческой культуре" (Елистратов В.С., 1995, с.202).

1.4.1.2 Жаргон

Зафиксированное в словаре Даля слово "жаргон" воспринимается как заимствование из французского языка и соответственно просто переводится (без пояснительных русских примеров) как "наречье", "говор", "произношение", "местная речь" (Даль В.И., 1998, с. 24). В этом толковании подчеркивается отличие жаргона от кодифицированного языка, однако значение термина не имеет пренебрежительного оттенка. У Брокгауза и Ефрона к такому пониманию добавляется новое: "испорченное наречие", а также пояснение "жаргоны иногда придумываются для известной цели, например, жаргоны воров, нищенствующих и пр. (Андреевский И.Е., 1892, с.102 )". "Под "известной целью" здесь явно подразумевается герметизация словесного общения" (Рабинович Е.Г., 1991, с. 115); к тому же, термин приобретает отрицательно-оценочную окраску. В настоящее время жаргон нередко преподносится как противоположность культуры речи. Он, как правило, "употребляется в контексте социальной стратификации ("жаргон воров", "жаргон студентов" и т.п.) и лишен обобщенно-культурологического фона" (Елистратов В.С., 1994, с.87). К сложившейся еще в 19 веке традиции исследовать профессиональные жаргоны примыкает новое направление: жаргоны социально-возрастные. Причем, если провести границу между профессиональным жаргоном и общенациональной лексикой не составляет труда, то определить рамки социально-возрастных жаргонов представляется проблематичным.

О природе молодежного жаргона, который привлекает пристальное внимание исследователей, существуют различные мнения. Некоторые лингвисты отказывают жаргону в систематичности и целостности, представляя его как "особый словарь" некой социальной группы. М.Копыленко пишет: "Значительная часть носителей русского языка в возрасте от 14-15 до 24-25 лет употребляет в общении со сверстниками несколько сот специфических слов и сильноидиоматических словосочетаний, именуемых молодежным жаргоном" (Копыленко М. О., 1976, с.11). Многие отмечают, что жаргон обслуживает лишь самые важные для его носителей ситуации. В такой трактовке жаргон – это "совокупность слов, расширяющих речевой репертуар группы носителей того или иного конкретного языка, структурных аспектов которого жаргон не затрагивает, реализуясь лишь на лексическом уровне для описания наиболее значимой для группы ситуации" (Рабинович Е.Г., 1991, с.92).