Лексические проблемы перевода заимствованных слов в китайском языке

К иноязычным заимствованиям, следовательно, относятся все лексические единицы, появление которых в одном языке связано с копированием внешней или внутренней структуры соответствующих прототипов других языков.

Процесс обмена словами между народами приобретает иногда  своеобразные формы. Есть факты, свидетельствующие о том, что слова,  заимствованные из одного языка в другой, возвращаются в язык-источник  преобразованными в соответствии со своеобразием заимствовавшего их языка.

Среди заимствований есть и не освоенные  китайским языком слова, которые  резко выделяются на фоне исконной лексики. Особое место среди таких заимствований занимают экзотизмы - слова, которые характеризуют специфические особенности жизни разных народов и употребляются при  описании некитайской действительности. Так, при изображении быта зарубежных народов, должностей, званий, рода занятий, положения, денежных знаков, монет и др. экзотизмы не имеют китайских синонимов, поэтому обращение к ним при описании национальной специфики продиктовано необходимостью.

Например, русские слова кремль и рубль попали в китайский лишь фонетически измененными: кремль - 克里姆林(宫) kelimuling(gong), причем, 宫 gong – китайское общее словообразующее понятие – дворец. А существительное 卢布 lubu (рубль) состоит из компонента lu (чёрный) и bu (хлопчатобумажная ткань), что семантически никак не связано с представлением о российской денежной единице. Аналогичной была ситуация и с названием французской разменной монетой сантим. В Китае она получила соответствующее звучание и написание – shengding 生丁, став фонетическим заимствованием.

Слова изумруд, изумрудный заимствованы в русскую действительность из трёх языков разными путями:

-через турецкий – zümrüt;

-персидско-арабский – zumurrud;

-греческий σμάραγδος (смарагдос, смарагд – таково старинное русское название изумруда).

В Китае название этого драгоценного минерала стало фонетическим заимствованием zumulü и приобрёло в иероглифической записи вид 祖母绿, где первые два иероглифа не связаны с указанным камнем по смыслу и обозначают понятие «бабушка со стороны отца». Но третий иероглиф 绿 «зелёный» применён не только по звучанию, но и несёт в себе смысловую нагрузку, так как изумруд имеет различных тонов зелёную окраску.  

С развитием медицины в общее  мировое употребление вошли современные  понятия ген, гормон, клон, ампула. Не остался в стороне и китайский язык: здесь эти слова стали фонетическими заимствованиями: 基因 jiyin, 荷尔蒙 heermeng и 克隆 kelong, 安瓿 аnbu, соответственно. Еще ранее в Китай и китайский язык приходили неизвестные здесь лекарства и медицинские средства, например, аспирин, пенициллин, хинин, формалин, которые были затранскрибированы как 阿斯匹林 asipilin, 盘尼西林 pannixilin, 奎宁 kuining, 福尔马林 fuermalin, соответственно. Отметим, что в словарях есть еще один вариант транскрибирования слова хинин - 金鸡纳 jinjina.

Более двух тысяч лет, отгородившись от кочевников Великой стеной, а от западных стран огромными расстояниями и Тихим океаном, Китай успешно противостоял лингвистической экспансии. Но сегодня, когда страна открыта всему миру, сюда хлынул поток новых услуг и товаров широкого потребления. Так, например, сюда пришли давно привычные для европейцев и ранее практически не знакомые китайцам, экзотические для местного рынка какао, кофе, «Пепси-кола», «Кока-кола» и другие.

Массовое внедрение европейской экзотики началось в конце восьмидесятых - начале девяностых годов через сети супермаркетов в крупнейших городах востока страны. Но судьба этих напитков оказалась различна: какао и йогурты так и остались на полках супермаркетов Пекина и Шанхая, а кофе шагнул дальше и достиг западных границ государства.

Кофе попал в Китай в начале XX века как аристократический напиток. Одним из первых китайцев, отведавших кофе, был молодой император Пу И, последний правитель из последней правящей династии Цин. Однако последовавшие вскоре Синхайская революция, японская оккупация, гражданская война, а затем и «культурная революция» Мао не способствовали развитию рынка «буржуазных» европейских напитков в Китае.

Но началась новая попытка экспансии кофе. Сам же термин кофе стал в китайском языке чистейшим примером фонетического заимствования – английское слово coffee транскрибировано китайскими фонетическими знаками 咖 ka и 啡 fei, не имеющими смысловых значений. В свою очередь, слово какао получило транскрипцию 可可 keke. Составляющий его иероглиф имеет самостоятельные значения: 1. мочь, быть в состоянии; 2. разрешается; 3. однако. То есть по смыслу никоим образом не связан с этим напитком.

Приведем другие примеры прямых фонетических заимствований, касающихся напитков, пришедших в Китай из-за рубежа: 雪碧 xuebi «Sprite», 芬达 fenda «Fanta». Здесь следует отметить некое созвучие названия «Фанта» с термином 拉芬达 lafenda – лаванда, растение широко применяемое в парфюмерии и медицине.

Производители напитков, не имеющих китайского происхождения, делают расчет на рекламу пресловутого западного образа жизни: «Пить кофе модно!». Далеко не каждый житель КНР имеет возможность выехать за рубеж, чтобы посмотреть Запад «живьем», а в кофейне «Starbucks», так же, как и в «Макдональдсе», можно чуточку ощутить себя в другом мире. Ставка, как обычно, делается на молодежь: в современном китайском молодежном сленге действительно появилось слово 酷 «Ku!» - «жестко, крайне»; 酷烈 kulie – жестко, беспощадно (от английского «cool» - круто, жестко).

«Кока-кола» появилась в Китае в 1927 году - именно тогда в Шанхае был построен первый завод по ее производству. Завод неоднократно расширяли, и к концу сороковых годов он стал крупнейшим подобным предприятием за пределами США. Но в то время «Кока-кола» еще не получила широкого распространения: она была популярна, главным образом, в приморских городах, где существовали иностранные концессии, - в Шанхае, Кантоне, Тяньцзине и где сохранял свою власть Гоминьдан, - а после победы коммунистов напиток был и вовсе с презрением отринут как буржуазный.

Зато в годы реформ завоевания безграничного китайского рынка началось поистине с новым американским размахом и напором: прохладительные напитки компаний «Пепси» и «Кока-кола» сейчас можно встретить везде. Они захватили весь рынок от Желтого моря до песков Китайского Туркестана и от черных каменистых пустынь Гоби до белоснежных вершин Гималаев.

Сегодня напитки этих фирм выпускаются по лицензии в самом Китае: только компания «Кока-кола» за годы реформ вложила более 100 миллионов долларов на строительство в Китае двадцати трех современных предприятий. Несмотря на пищевой (и не только) патриотизм китайцев и постоянную массовую рекламу по телевидению собственных прохладительных напитков, заокеанские колы можно купить везде: от Пекина «до самых до окраин» и пользуются они, надо сказать, большой популярностью, особенно среди молодежи.

В 20-40-х годах «Кока-кола» выпускалась в бутылках с надписью на английском: «Coca-cola». Начав массированное проникновение на рынок Китая в конце семидесятых, американцы решили перевести название напитка на китайский язык, но потерпели неудачу.

Дело в том, что, как известно, в китайском языке каждое иностранное слово записывается исконно китайскими иероглифами, а каждый иероглиф имеет свое значение. Вот и получилось, что, уже напечатав сотни тысяч этикеток с иероглифами «кэкун кэла», лингвисты корпорации вдруг выяснили, что это выражение похоже на «кобыла, нашпигованная воском», попробовали перевести как «кэку кэла» - получилось не краше: «кусай воскового головастика». В конце концов, удалось найти приемлемое (и очень удачное) «kekou kele» 可口可乐, что в вольной интерпретации можно перевести как «ласкает рот, ласкает душу» [4, с. 40-41], а если точнее, - «приятный на вкус, можно повеселиться или «приятный на вкус и забавный, веселящий».

В такую же историю вляпались и представители «Пепси-колы». На Тайване при переводе девиза «Пепси» - «Стань снова молодым вместе с поколением "Пепси!"» - получилось: «Пепси» поднимает твоих предков из могилы». В Китае подобный призыв был воспринят как настоящее оскорбление. Заокеанским фирмачам пришлось вновь срочно браться за словари и искать приемлемый эквивалент.

В Китае таких иностранных горе-переводчиков называют «бананами» за их «желтую» кожу (желание подстроиться под коренных жителей и их традиции), но «белую» сущность.

Справедливости ради отметим, что торговцы попадают в подобные ситуации не только в странах, где в ходу иероглифы. Например, в начале девяностых годов в аптеках СНГ появился относительно недорогой американский препарат «Dristal». Но он почему-то не пользовался спросом. Из этой же серии неблагозвучных для наших ушей названий – антипростудное средство «Upsa».

В китайском языке есть полное звукоподражание при наименовании заимствованных терминов, касающихся различных областей, науки, быта, сферы питания.

Так, при наименовании алкогольных  напитков 威士忌 weishiji или 威士克 weishike - виски, 白兰地 bailandi - бренди, 伏特加 wodeka - водка, 香槟 xiangbin – шампанское, характерным является то, что ни один иероглиф по смыслу не имеет отношения к спиртному, а употреблен только для звукоподражания.   

Кондитерский термин «шоколад» также пришел в Китай с Запада, став примером классического фонетического заимствования 敲克力 – qiaokeli. В среде мусульман Китая понятие 主麻 zhuma – пятница дает полную  транскрипцию этого слова, заимствованного из тюркских и арабского языков.

Среди сленговых  звукоподражаний в китайском  языке можно отметить следующие: 摩的 modi мотоцикл (мотик) и выражение 呕也 ou ye «Oh, ye!» (О, да!).

Шоу-бизнес принес в Китай понятие «talk-show», ставшее звуковым заимствованием 脱口秀 tuokouxiu. Однако, если дословно перевести все примененные здесь иероглифы, то получится: снимать (сбрасывать), рот (отверстие), показать, то есть полная бессмыслица. И вместе с тем, если обратиться к китайскому выражению 脱口而出, означающему болтать, что взбредёт в голову; сорваться с языка, становится понятно, что английское talk заимствовано и по звучанию, и по значению. Но китайцы более тонко подошли к переводу – представление (показ), где болтают, что попало. Действительно, нельзя с этим не согласиться.

Слово 系列 xilie стало практическим звукоподражанием слова серия (или series в английском). Причем оно относится и к серии фильма, и к серийному номеру документа, машины, агрегата. 

Но в целом, в современном китайском языке  крайне незначителен удельный вес звуковых заимствований. Так, например, в обширной военно-технической терминологии на долю звуковых заимствований приходится всего лишь около 30-40 терминов. Сюда не включены названия образцов вооружения и боевой техники типа «耐克»-式导弹 «Naike»-shi daodan – ракета типа «Nike».

Указанная особенность становится более очевидной, если сравнить китайский язык с русским языком, в котором широко распространены заимствования иноязычного происхождения. Основной причиной невосприимчивости китайского языка к звуковым заимствованиям, которые проникают в него, главным образом, через письменность, является иероглифический характер письма, закрепление за отдельными слогами и иероглифами определенных значений. Иначе говоря, для китайца каждый слог, обозначенный тем или иным иероглифом, является не только фонетической, но и смысловой единицей [27, с. 557].

Использование иероглифов для записи звуковых заимствований, так или иначе, ведет к потере ясной внутренней мотивировки термина, возникшего в иноязычной сфере. Вследствие этого термин становится трудным для понимания и запоминания, так как его буквальное содержание не имеет ничего общего с действительным значением. В качестве примера можно сослаться на термины:

- 沙淋 shalin «зарин» (боевое отравляющее вещество), где слог sha - «песок», а lin - «поливать, орошать»

- 萨满 saman «шаман», где 萨 – фонетический знак, 满 – наполнять, заливать.

- 维他命 weitaming «витамин», где 维 – сохранять, 他 – он, 命 – жизнь. 

К этому же разряду заимствований  относятся слова 克兰姆 kelanmu - грамм 克非儿 kefeir – кефир и др.

Некоторую роль в отрицательной  реакции китайского языка на звуковые заимствования играют и фонетические факторы. Слоговой характер китайского письма, силлабизм его звуковой системы, удлиняющий фонемный состав иноязычного слова за счет вставления после каждого согласного гласного, часто приводит к появлению многосложных, громоздких лексических единиц, не совсем удобных для языкового общения.

Кроме того, в китайском языке, в  котором основную массу составляют односложные, двусложные и трехсложные  речевые комплексы, произношение многосложных заимствований в некоторой степени противоречит произносительным нормам китайцев и нарушает ритмико-мелодический рисунок речи (например, с русского сытээрмовэйкэ - «штурмовик»).

Необходимость произношения таких  заимствований слитно, без ритмических пауз, подчеркивает их чужеродный характер и представляет определенные трудности для артикуляционной базы китайца. Надо отметить, что именно поэтому указанный русский термин «штурмовик» был заменен китайским эквивалентом 强击机 qiangjiji (досл. мощный ударный самолет).

Немало иностранных фонетических заимствований, существующих одновременно с их исконно китайскими эквивалентами представлено в политической сфере, например, «демократия» — «дэмокэласитэ» (по пекинскому произношению) и «миньчжу» = народ + власть; «большевики» — «буэршивэйкэ» и «дошудан» = большинство + партия; «утопия» — «утобан» и «кунсян» = пустые + мысли, и т.п.

Наибольшее количество звуковых заимствований падает на английский язык, что объясняется многолетней экономической и политической зависимостью в прошлом феодального Китая от английского и американского империализма. В китайскую техническую лексику из английского языка проникли, например, следующие звуковые заимствования: 坦克 tanke (tank) «танк», 引擎 yinqing (engine) «двигатель, мотор», 里大特 lidate (lyddite) «лиддит» (отравляющее вещество), 扑克 puke «покер» (карточная игра)

Из области моды пришли заимствования 比基尼 bijini «бикини» - тип открытого дамского купальника, 夹克 jiake - жакет, куртка, 皮夹克 pijiake – пиджак, а также кожаная куртка. 

Вызывает некоторые сомнения то, что жаргонное словечко 波霸 (boba, женщина с пышным бюстом) заимствовано от русского «баба». Но, вместе с тем, такое утверждение не лишено логики, ведь 波 – это волна, вал, а 霸 – предводитель, лидер, князь. Но такое рассуждение, скорее, можно отнести к шутке.