«Диктаторство» М.Т. Лорис-Меликова

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Содержание

 

 

Введение …………………………………………………………….  3

 

 

Глава І. М.Т. Лорис-Меликов на пути к власти………………..11

 

 

ГЛАВА 2. «Диктаторство» М.Т. Лорис-Меликова……………..31

 

 

Заключение ………………………………………………………….51

 

 

Список  источников и исследований ……………………………..53

 

ВВЕДЕНИЕ

 

В истории пореформенной  России последние годы царствования Александра II занимают особое место. В конце 1870-х гг. в правящих кругах империи вновь был остро поставлен вопрос о том, какой должна быть внутренняя политика самодержавия после тех преобразований и перемен, которые произошли в России в 1860–1870-е гг. В поисках нового правительственного курса значительную роль играл граф М.Т. Лорис-Меликов, чьё влияние на внутреннюю политику в 1880 – начале 1881 гг. становится фактически решающим. Занимая пост Главного начальника Верховной распорядительной комиссии, а затем – министра внутренних дел, граф пользовался особым доверием императора. Выдвинутая М.Т. Лорис-Меликовым программа преобразований до сих пор привлекает внимание исследователей, несмотря на то, что цареубийство 1 марта 1881 г. помешали её осуществлению.

Печальная участь царя–реформатора, попытавшегося осуществить небывалое по масштабам обновление общественного и государственного устройства России и павшего от рук террористов-революционеров 1 марта 1881 г., всегда ставила перед исследователями сложные вопросы. Насколько своевременными и последовательными были реформы 1860–1870-х гг.? Как вообще следовало вести преобразования? Разумеется, острота этих вопросов становится еще более ощутимой потому, что в течение вот уже многих десятилетий России никак не удается войти в состояние благоустроенного государства.

К концу 1870-х  гг. правительство столкнулось с  грозной внутренней опасностью. В  известной мере эта опасность была порождена самими реформами. Являясь освободительными по своему характеру, они в громадной степени ускорили формирование слоя радикальной интеллигенции. После провала знаменитого «хождения в народ» 1874–1875 гг. часть народников, раздраженных как собственной неудачей, так и полицейскими репрессиями, ушла из деревни и сосредоточилась на прямой политической борьбе с правительством. К концу 1870-х гг. молодые русские радикалы встали на путь политического террора. Народовольцы считали, что искусно выполненная система террористических предприятий, одновременно уничтожающих 10–15 человек – столпов современного правительства, приведет правительство в панику, лишит его единства действия и в то же время возбудит народные массы, т.е. создаст удобный момент для нападения¹.

Уже в те годы, террористическая деятельность, все  более распространяющаяся по своему количеству и масштабам в наши дни, избиралась наиболее эффективным средством политической борьбы. Хотя как сейчас, так и в изучаемый период, её результаты прямо противоположны ожиданиям террористов.

Самодержавие  в условиях нарастания революционной  ситуации оказывается уже неспособным управлять на основе существовавшего законодательства. Вместе с тем существующие государственные учреждения также оказываются недостаточными для борьбы с революционным движением. Отсюда, во-первых, переход от нормального законодательства к исключительным, чрезвычайным законам и, во-вторых, создание специальных органов власти. Все это свидетельствовало о наступившем кризисе самодержавия.

Покушения на политической почве чрезвычайно будоражили общественное мнение. Следовавшие один за другим террористически акты В.И. Засулич, С.М. Кравчинского, Г.Г. Гольденберга, А.К. Соловьева и других революционеров вели к нарастающей дезорганизации внутриполитической обстановки. В глазах правительства «революционная крамола» приобретала характер опасной социальной болезни.

Между тем революционное  сообщество совсем не отличалось многочисленностью. Платформу «Народной воли» разделяло несколько сотен людей, а активных борцов с самодержавием было всего несколько десятков. Однако у властей были весомые причины для беспокойства. Многим представителям высшей бюрократии было ясно, что революционное брожение имеет глубокие корни. Тревожно складывалась, в частности, обстановка в русской деревне.

К началу 1880-х  гг. в основном завершилась реализация реформы 19 февраля 1861 г. и стало ясно, что, вопреки ожиданиям реформаторов и самого царя, основная масса крестьянства центральных губерний России оказалась неспособной к расширенному воспроизводству. Более того, отчетливо выявилось опасное истощение материальных ресурсов деревни.² И власть, и общество все громче заговорили об оскудении земледельческого центра страны. Необходимо было вносить существенные коррективы в экономическую политику правительства.

Положение усугублялось и крупными неудачами во внешней  политике. Особенно тяжелое впечатление на русское общество произвели решения состоявшегося летом 1878 г. Берлинского конгресса. Дипломатическое поражение подчеркнуло неблагополучие внутренних дел России.

Кроме того, престиж  Александра II сильно пошатнулся из-за его семейных неурядиц. К тому времени император практически разошелся со своей женой Марией Александровной и обзавелся новой семьей. Причем брак с княжной Е.М. Долгоруковой не мог быть оформлен, а дети уже появились и от второй (еще незаконной) супруги. Такое поведение царя шокировало в России многих.³

При подобных обстоятельствах  в высших правительственных сферах усилилось размежевание. Часть сановников-консерваторов (К.П. Победоносцев, Д.А. Толстой, С.Г. Строганов и др.) настаивала на принятии жестких репрессивных мер против общественного движения. Эту группу консерваторов активно поддерживал наследник престола, великий князь Александр Александрович,

Другую группу высших сановников составили Д.А. Милютин, граф П.А. Валуев, председатель Государственного Совета великий князь Константин Николаевич. Революционное движение, по их мнению, невозможно было погасить одними репрессиями.

У самого же императора Александра II не было ясной политической линии. Трудный ход реформ лишал его уверенности, он постоянно колебался. Огромным потрясением для верхов стал взрыв царской столовой в Зимнем дворце, организованный 5 февраля 1880 г. народовольцами С.Н. Халтуриным и А.И. Желябовым.⁴ В консервативных кругах рождается мысль о создании особого, можно сказать, надправительственного органа, для борьбы с «революционной крамолой». Александр II 12 февраля 1880 г. издает указ об образовании Верховной Распорядительной комиссии с чрезвычайными полномочиями: все министерства, ведомства и местные органы власти, должны безусловно выполнять предписания нового учреждения. На пост главного начальника Верховной Распорядительной комиссии царь назначает харьковского генерал-губернатора графа Михаила Тариеловича Лорис-Меликова. При здравствующем императоре появился, таким образом, политический лидер с практически диктаторскими полномочиями для выполнения, правда, специфической охранительной функции. Это был действительно необычный ход, свидетельствовавший о глубине разразившегося в стране кризиса. «Нашелся один человек в Российском государстве, но за ним нужно было обратиться к Кавказу», – так отметил факт возвышения Лорис-Меликова председатель Комитета министров П.А. Валуев.⁵

Однако диктаторство М.Т. Лорис-Меликова оказалось необычайным для российской политической истории и обернулось для консерваторов крайне неприятным сюрпризом – планом государственного преобразования России в либеральном духе.

Еще на рубеже XIX–XX вв. свою оценку деятельности графа М.Т. Лорис-Меликова давали Л.А. Тихомиров, В.И. Ульянов.⁶ Биографические очерки с развернутой характеристикой Лорис–Меликова оставили близко знавшие его Н.А. Белоголовый, А.Ф. Кони, К.А. Скальковский,⁷ воспоминаниями о встречах с ним делились Л.Ф. Пантелеев, А.И. Фаресов.⁸ В годы Первой мировой войны и во время революции публиковались всеподданнейшие доклады графа, журналы возглавлявшейся им Верховной распорядительной комиссии. Ценные публикации появились в 1920-е гг.

Одной из первых работ, освещающих эту тему, была вышедшая в Берлине анонимная брошюра «Конституция гр. Лорис-Меликова и его частные письма». Эта брошюра, написанная с либеральных позиций, содержит биографические сведения о Лорис-Меликове, здесь полностью публикуется подготовленный им проект правительственного сообщения 6 марта 1881 г. содержащий изложение плана преобразований, предложенного министром внутренних дел Александру II в докладе 28 января 1881 г. Эта брошюра впервые вводит в научный оборот ряд важных исторических источников. Хотя многое в ней подлежит сомнению, к примеру утверждение, будто бы М.Т. Лорис-Меликов ходатайствовал о помиловании народовольца Преснякова и рассказ о его стремлении сохранить жизнь Молодецкого.⁹ Как утверждает историк Б.Э. Нольде, она была написана М.М. Ковалевским. Материалы же, публиковавшиеся в ней, предоставлены близким Лорис-Меликову лицом – доктором Н.А. Белоголовым.

В 1903 г. биограф Александра II, историк С.С. Татищев в двухтомном труде «Император Александр II. Его жизнь и царствование» посвящает три главы данному периоду¹⁰ Работа Татищева, написанная с официально-монархических позиций, не может претендовать на объективное освещение событий, однако с точки зрения фактической истории она заслуживает внимания. В 20-е – 30-е гг. советские историки практически не касались этой темы.

В послевоенный период были написаны две работы: И. В. Епанешникова и М.И. Хейфеца.¹¹ Первое исследование посвящено изучению проекта Лорис-Меликова, но этот вопрос рассматривается автором в отрыве от внутренней политики правительства в целом. М.И. Хейфец рассматривает эту тему более полно и научно обоснованно.

В 1950–1960-х гг. обширный круг источников ввел в научный оборот П.А. Зайончковский. Его монография «Кризис самодержавия на рубеже 1870 – 1880-х годов», в которой анализировались важнейшие мероприятия правительственной политики тех лет, занимает видное место в российской историографии.¹² Опираясь на исследование П.А. Зайончковского, отдельные аспекты деятельности М.Т. Лорис-Меликова освещали в своих работах Л.Г. Захарова, В.А. Твардовская, В.Г. Чернуха.¹³

Со временем интерес к событиям 1880 –1881 гг. не только не ослабевал, но даже усиливался, что было связано как с накоплением богатого научного материала, так и с начавшимися с конца 1980-х гг. поисками нереализованной «реформаторской альтернативы»¹⁴. Научно-теоретические поиски этих исследователей заметно оживили изучение реформ, реформаторских замыслов и в целом правительственной политики XIX - начала XX в., способствовали появлению новых публикаций о государях и государственных деятелях России.¹⁵ Появляются публикации на эту тему и в наступившем столетии. К примеру, это статьи молодого российского историка А.В. Мамонова, а так же, вышедшая в свет в 2004 году работа Б.С Итенберга и _{В.А.Твардовской «}Граф М.Т. Лорис-Меликов и его современники».¹⁶

_{Хотя  политика графа М.Т. Лорис-Меликова рассматривалась  в целом ряде книг и статей,} деятельность и взгляды этой, можно сказать, знаковой фигуры истории России второй половины XIX в., генерала и реформатора, остаются до сих пор малоизученными. Впрочем, то же можно сказать о большинстве государственных деятелей Российской империи, которым – в отличие от революционеров – советские историки уделяли значительно меньше внимания. _{До сих пор почти не прояснен вопрос: с какими взглядами и какими путями пришёл граф к участию в управлении империей, в каком направлении намеревался он действовать? Стремительное   возвышение  М.Т. Лорис-Меликова в 1879 – 1880 гг. описывалось, как правило, бегло и поверхностно, всякий раз оставаясь как бы в тени его дальнейшей деятельности. Подчас, вместо серьёзного анализа, говорилось, что с весны 1879 г. «начались для него сказки 1001 ночи» и проч.¹⁷ Даже крупнейшие специалисты, многие годы посвятившие изучению внутренней политики самодержавия, склонны были видеть в Лорис–Меликове «человека, в политике совершенно случайного»¹⁸. Только в последнее время стали появляться работы (в частности, о двенадцатилетнем управлении М.Т. Лорис–Меликовым Терской областью), позволяющие поставить под сомнение этот, по меньшей мере, необоснованный тезис.¹⁹}

Расхождения между  исследователями в оценке политики М.Т. Лорис-Меликова и теперь сводятся к тому, проводилась ли она добровольно или «была новой, сугубо вынужденной и очень малой уступкой со стороны царизма». Нет единодушия и в том, стремились ли либеральные министры во главе с М.Т. Лорис-Меликовым к сохранению или к изменению государственного строя империи.

Почему именно Лорис-Меликов был призван в  качестве деятеля, способного вывести страну из кризиса? Случаен ли этот выбор или ему в ту пору не было альтернативы? С какими взглядами на перспективы развития страны вступал генерал на пост главы Верховной распорядительной комиссии: был ли он уже убежденным сторонником реформ или стал им, пытаясь провести предначертанный ему курс на «искоренение крамолы»?

Попытка дать ответы на эти вопросы является целью  данного исследования. Своими рамками оно будет охватывать весь период жизни М.Т. Лорис-Меликова (1825–1888 гг.), так-так только проанализировав все этапы жизни и карьеры графа можно дать объективные ответы на вышестоящие вопросы.

В одном из некрологов, появившихся в большом количестве после смерти Михаила Тариеловича Лорис-Меликова 24 декабря 1888 г., так отзовутся о нем: «Военному человеку быть воином, даже героем – его прямая обязанность; но явиться современным административным, а еще более – государственным деятелем, это дар и особенная заслуга, которая, в сочетании с воинскими качествами и дарованиями, присуща не каждому из смертных»²⁰. Кем же был в действительности этот выдающийся военный и государственный деятель?