Колониальная экспансия Франции в страны Индокитая в конце 18 – начале 20 века

Анг Дуонг  неотступно думал о том, что в  ближайшее время его страна вообще исчезнет с карты Индокитая. Не рассчитывая  на помощь своих азиатских соседей, он решил обратиться к Франции, которая  благодаря своим дружеским отношением с Зя Лонгом приобрела в Индокитае  репутацию благородной и великодушной страны.

Французские миссионеры, которые знали об этих настроениях короля, облегчили ему задачу. Епископ Камбоджи Миш составил по указаниям Анг Дуонга письмо императору Наполеону III, в котором тот «выражал ему свою дружбу и нижайшее почтение». Кроме письма были отправлены подарки: «четыре больших бивня, два рога носорога, семь мешков гуммигута весом 300 кг, семь мешков белого сахара и семь мешков перца того же веса». Письмо и подарки были в большой тайне отправлены в Сингапур двумя католиками португальскими метисами и переданы французскому консулу. Затем командир «Кюрьёз» взял на борт своего корвета письмо и подарки и передал их морскому префекту в Тулоне, который переслал их императору в 1854 г.

На следующий  год Наполеон III направил к Анг Дуонгу полномочного представителя де Монтиньи, который уже доказал свою дипломатическую ловкость во время различных миссий в Бангкоке, Вьетнаме и Китае. К несчастью, он не сумел сохранить в тайне эти переговоры. Несомненно плохо информированный о сложных отношениях между Анг Дуонгом и Сиамом, он допустил большую оплошность, поставив Бангкок в известность о задачах своей миссии.[24;70]

Решив помешать переговорам, король Сиама тайно  посадил на судно, с которым ехал Монтиньи, своего посланца. Прибыв в Кампот, этот последний сразу же поспешил в Удонг с письмом от короля Сиама, в котором тот грозил Анг Дуонгу самыми страшными карами, если он не откажется от своих планов. Перепуганный кхмерский правитель обещал все, что От него требовали, и оставил Монтиньи скучать в Кампоте, не подавая никаких признаков жизни и не послав ему даже малого числа сопровождающих. Не решившись при таких обстоятельствах предпринять долгое путешествие по суше из Кампота в Удонг, чувствуя себя глубоко оскорбленным, посол Наполеона III не пожелал более ждать и уехал в Хюэ. Тем не менее он поручил отцу Эстре, миссионеру из Кампота, отправиться к королю Камбоджи и представить ему проект договора. Но король ждал совсем не того. Он надеялся, что политическое соглашение гарантирует ему помощь Франции против Сиама и Вьетнама, а ему предлагали всего лишь простой торговый договор, не дававший никаких гарантий и ставивший его в неловкое положение перед Сиамом. Король отказался его подписать[24;71].

Новые беспорядки в Камбодже принесли королю дополнительные заботы: восстания во многих провинциях, волнения тямов в восточных районах, стычки на границе с Кохинхиной заставляли его опасаться новой интервенции со стороны Сиама. В это время французы высадились в Туране, взяли Сайгон и начали военные действия в Кохинхине. Эти события поразили и одновременно обеспокоили Анг Дуонга, ибо ему было неясно, как они станут развиваться и, главным образом, какое окажут влияние на судьбу его страны. Хотели ли французы просто отомстить за убийство их миссионеров или же приобрести базу на побережье? Собирались ли они полностью овладеть Кохинхиной и принять на себя «права» вьетнамцев в отношении Камбоджи? Таковы были вопросы, занимавшие правителя.

Вскоре  после взятия Сайгона Анг Дуонг  встретился в Кампоте с исследователем Муо, который успокоил его в отношении  намерений Франции. Желая сразу  же продемонстрировать свои добрые намерения по отношению к Франции, правитель поддержал ее, напав в районе Туядока на вьетнамцев, которые, таким образом, оказались между двух огней. Но вскоре, в конце ноября 1860 г., Анг Дуонг умер. Это случилось почти за год до подписания договора, который мог бы раскрыть ему намерения Франции[25;90].

После Анг  Дуонга остались три сына от разных матерей: Анг Водей двадцати шести лет, Анг Сор, будущий Сисоват, двадцати лет и Си Ватха девятнадцати. Собравшийся после смерти короля совет министров, на котором по желанию усопшего, председательствовала королева-мать, принял решение назначить новым королем старшего сына Анг Дуонга. Он был возведен на трон под именем Нородома, тем самым именем, которое дал ему сиамский король, когда назначал его обареачем. Его правление оказало важнейшее влияние на историю современной Камбоджи, ознаменовав решительный поворот в политике, начало которой было положено Анг Дуонгом. В соответствии с действующими соглашениями, вопрос о назначении нового короля был представлен на утверждение короля Сиама; кандидатура Нородома была одобрена, но в то же время, чтобы иметь возможность в случае необходимости оказывать давление на нового короля, король Сиама отправил в Камбоджу Си Ватху, который до этого жил в Бангкоке и чья зависть к старшему брату была известна. И действительно, в первые годы правления Нородома семейные раздоры были весьма значительны.

Выбрав  Удонг своей столицей, Нородом  приказал построить здесь новый  королевский дворец, дома для своих  жен и наложниц, громадную залу для танцев и театральных представлений, библиотеку. Он составил большой план работ, которые должны были завершить  начатое Анг Дуонгом и предусматривали  развитие экономики страны, в частности строительство дороги, соединяющей Удонг с Пномпенем и Камлотом. Однако все эти работы были скоро прекращены из-за волнений, причиной которых был младший брат Нородома — Си Ватха.[27;76]

Нородом принял его очень радушно, выделил  ему богатое содержание и дал  в жены одну из своих своячениц. Однако молодой принц, желавший сам стать преемником Анг Дуонга, не мог простить своему брату предпочтения, которое ему оказали. Это был красивый и умный молодой человек, хороший оратор, умевший снискать популярность в народе. У него было много сторонников, группировавшихся вокруг сановников Санг Сора и Ютхеа, которые и толкали его на то, чтобы вмешаться в дела королевства и занять место Нородома. Си Ватха вначале ограничился тем, что при каждом удобном случае демонстрировал свое несогласие с политикой брата и вел тайную кампанию против него. Си Ватха пошел даже на открытый скандал, отказавшись появляться на официальных церемониях при дворе Нородома.[27;84]

Скоро эти  конфликты перешли в вооруженные  столкновения, и Си Ватха вместе со своими сторонниками удалился в Кампонгсвай. В это время Санг Сор поднял против Нородома районы, расположенные к востоку от Меконга. Началась война, подобная тем, которые уже не раз в истории Камбоджи вспыхивали между братьями или членами королевской семьи и раздирали страну. Вначале королевские войска одержали несколько побед, по Нородом, страдая от того, что вновь начинаются раздоры, которые так омрачали жизнь его предков, и отдавая отчет в слабости своих войск, отказался продолжать войну и удалился в Баттамбанг, увезя с собой символы королевской власти.

Ютхеа в  скором времени завладел Удонгом, но столкнулся с матерью Анг Дуопга, женщиной энергичной и решительной. Ей удалось поднять против узурпатора тямов и малайцев, которые некогда потерпели поражение от ее сына. Она сумела сделать их сторонниками Нородома, восстановив привилегии, блага и титулы, которых они были лишены после поражения. При их поддержке королева-мать приказала Ютхеа очистить столицу и, пользуясь своим влиянием на этого мятежного военачальника, добилась послушания[27;87].

В Пномпене, куда направился Ютхеа со своими войсками, к моменту его прибытия уже находилась французская канонерка с целью защиты католической миссии. Напуганный Ютхеа отказался от продолжения борьбы, заплатив громадную сумму в возмещение убытков, причиненных его войсками. Это очень ободрило солдат короля; получив оружие с французского поста в Тай Мине и поставив во главе армии пятерых французских унтер-офицеров, тут же демобилизованных из французской армии, войска Нородома вновь начали военные действия и отвоевали провинции, захваченные восставшими.

В это  время епископ Камбоджи Миш, посоветовавшись с чиновниками из Удонга, написал французскому консулу в Бангкоке письмо с просьбой ходатайствовать за Нородома перед королем Сиама. Радуясь возможности увеличить свое влияние в Камбодже, король Сиама послал в Баттамбанг в марте 1862 г. армию, которая должна была вернуть Нородому трон в Удонге. Вскоре Ютхеа был убит, Санг Сор ранен; Сисоват, последний противник Нородома, бежал сначала в Сиам, а затем в Сайгон; в стране восстановилось спокойствие[27;87].

Но оно  продолжалось недолго. Скоро начались новые волнения, вызванные на этот раз мятежниками Суа¹ и Пукумбо², которые выдавали себя за братьев короля и претендовали на трон. Си Ватха тоже возобновил борьбу, но все эти мятежи были вскоре подавлены, и снова воцарилось спокойствие. Но положение в королевстве по-прежнему было шатким. Начал снова проявлять активность король Сиама, и следовало быть готовым к тому, что скоро и он потребует награду за помощь, оказанную Нородому. Понимая опасность своего положения, Нородом, в свою очередь, решил обратиться за помощью к Франции[27;90].

Отношения между обеими странами в этот момент были прекрасными. С 1861 г. завязались дружеские отношения между Нородомом и адмиралом Шарне, сменившим Риго де Женуйи на посту командующего оккупационными войсками в Сайгоне. В письме Нородому Шарне старался успокоить его в отношении намерений Франции: «До Вас, Ваше Величество, дошли известия о последних событиях в Кохинхине. Как Вам известно, франко-испанские войска изгнали вьетнамцев. Сайгон освобожден, и побежденная вражеская армия рассеяна. Окрестное население со всей почтительностью прибыло заявить о своей покорности и готовности принять покровительство, которое ему предложено. В намерения Франции входит сохранить за собой плоды победы, основать в Нижней Кохинхине колонию и принести туда все блага европейской цивилизации. Камбоджа всегда состояла с Францией в дружеских отношениях. Я надеюсь, что паши связи, став более тесными, станут одновременно еще более дружескими. Как командующий сухопутными и морскими силами в Кохинхине и представитель Франции, я заверяю Ваше Величество в наших самых лучших намерениях в отношении Камбоджи и соглашаюсь на предложения мира и дружбы, которые король, Ваш отец, часто делал представителю благородного императора французов в Сайгоне. Имею честь также поставить в известность Ваше Величество о том, что я рассчитываю в ближайшем будущем перебросить наши войска в Митхо и завладеть этим пунктом, последним оплотом вьетнамцев против Камбоджи». Получив это письмо, Нородом направил в Сайгон посланцев с целью поздравить адмирала с успехами и заверить в добрых чувствах камбоджийцев[13].

Камбоджийский правитель стремился заключить  политический союз с Францией, но все  же он был обязан Сиаму своим возвращением на трон. Будучи очень робким и боясь  не угодить своему требовательному  покровителю, он тем не менее не решался  ответить на предложения адмирала Шарне, так как в столице в это  время находился представитель  Сиама, который следил за каждым его  шагом, а символы королевства  по-прежнему оставались в качестве залога в Бангкоке.

Со своей  стороны, Франция, утвердившись в Кохинхине, вряд ли могла допустить, чтобы ее ближайший сосед — Камбоджа — осталась    под    контролем Сиама, которому оказывала поддержку Англия. В июне 1863 г. капитан-лейтенант Дудар де Лагре был направлен адмиралом де Ла Грандьером с целью «вступить в контакт с Нородомом, обследовать местность и водные  пути, словом, проникнуть повсюду как можно далее, чтобы затем там утвердиться».[11]

Дудар де Лагре был умен и образован, обладал  способностями к языкам; изучив китайский язык во время своей экспедиции в район Верхнего Меконга, он очень быстро благодаря миссионерам из Пномпеня овладел кхмерским. В своих интересных записках он дает меткую характеристику правителя Камбоджи, с которым часто виделся и беседовал: «Маленького роста, полнеющий, с лицом выразительным и умным, король живо интересовался западной цивилизацией, но признавал только одну форму правления — абсолютную монархию. Жестокий и ревнивый, как тигр, он имел сорок пять женщин для себя одного, — подсчитал Дудар де Лагре.— Иногда у него случаются домашние неприятности; от этого никто не гарантирован. И что же! Вместо того чтобы спокойно утешиться с остальными сорока четырьмя, он приходит в бешенство. На прошлой неделе из-за одного лишь зернышка из яблока Евы он приказал убить семь человек»[27;91].

Главная задача миссии Дудара де Лагре заключалась в том, чтобы завоевать доверие Нородома и убедить его, что не нужно бояться Сиама. Это Дудару де Лагре удалось вполне. Представитель Сиама Понхеа Реачеа получил точные указания от своего короля и следил за каждым шагом Дудара де Лагре: «Когда я прибыл во дворец, меня сразу же поразило следующее. Тот, кто должен был обо мне доложить, спросил меня, пойду ли я к сиамскому мандарину до или после посещения короля. Я ответил, что пойду к королю. Во время аудиенции король, в свою очередь, спросил меня с некоторым беспокойством, собираюсь ли я посетить это лицо; я ответил, что хотел видеть только короля Камбоджи и что, поскольку я не нанес визита ни одному из его министров, то я воздержусь от посещения каких-либо других лиц», — писал Дудар де Лагре.[26;101]

Борьба  началась. Понхеа Реачеа ни на мгновение  не оставлял правителя; каждый его жест, все, что он говорил или делал, письма, которые он получал или отправлял, — все проверялось сиамским представителем. В связи   с  этим   адмирал   де   Ла   Грандьер   лично  прибыл в Удонг с визитом к королю. Он объяснил ему, что такое протекторат, выгоды, которые из него извлечет правитель, в частности возвращение независимости и символов его власти, а также и то, что он отныне сможет не опасаться Сиама,— от него в случае конфликта будет защищать Франция. С помощью епископа Миша адмиралу удалось убедить Нородома. Он согласился подписать договор из девятнадцати статей, в котором торжественно провозглашался протекторат Франции   и   ей   предоставлялись желаемые гарантии. Трудно сказать, подписал ли король Камбоджи этот договор добровольно или же это произошло не без воздействия на короля французской канонерки,  находившейся на  рейде  Пномпеня. Как бы то ни было, ратификация договора во Франции затянулась, с одной стороны, из-за колебаний французского правительства,   которое не придавало  особого значения   заключению   договора,  а   с  другой — из-за большого расстояния до Парижа  (Суэцкий канал еще не был открыт и не   существовало авиации); поэтому Понхеа  Реачеа  без труда  сумел доказать Нородому, что Наполеон  III не пожелал подписать договор и что Франция бросила   Камбоджу  на   произвол  судьбы.   Не имея возможности более сопротивляться. Нородом взял назад свое слово. В  1863 г. он подписал договор,    еще более усиливавший    его    вассальную    зависимость    от Бангкока, уступив Сиаму еще   две   провинции. Взамен король Сиама решил отослать королю   в   Удонг своего посла с символами кхмерского королевства. Коронация Нородома должна была состояться в Бангкоке и феврале 1863 г. под эгидой короля Сиама[27;120-121].

Узнав об этих приготовлениях, Дудар де Лагре  бросился к Нородому, «еще более запуганному, чем обычно, не осмеливающемуся ни говорить, ни молчать, связанному с двух сторон соглашениями, обреченному на пассивную роль перед лицом его двух более сильных противников, с которыми он по очереди подписывал взаимно исключающие соглашения».