Колониальная экспансия Франции в страны Индокитая в конце 18 – начале 20 века

Праздник  коронации приближался, приготовления  к нему были в полном разгаре, хотя корону еще не привезли в Удонг. Понхеа Реачеа, который видел, как волнуется король, удалось в тайне от французов убедить короля бежать в Бангкок. Когда сиамские суда прибыли в Кампот, чтобы увезти короля, решение его уже перестало быть тайной для французов. Дудар де Лагре поспешил к королю, но тот остался непоколебимым, готовым на все, даже на то, чтобы отдаться под покровительство Сиама, лишь бы получить назад корону; отъезд короля был назначен на 3 марта.

Столкнувшись  с таким упорством, Дудар де Лагре  заявил королю, что если он покинет  столицу, то она будет занята французскими солдатами. Предупрежденный об этом адмирал послал в поддержку Дудару де Лагре две канонерки и сто пятьдесят солдат подкрепления. Во дворце началась паника; камбоджийские министры умоляли Дудара де Лагре помешать отъезду короля. Епископ Миш, со своей стороны, посетил Нородома и сообщил ему о последнем решении Дудара де Лагре: если он уедет, французы немедленно займут Удонг.[27;121]

Несмотря  на угрозы, король упорствовал в  своем решении, но, едва отъехав на несколько лье от Удонга, он услышал  выстрелы из орудий, салютовавших французскому флагу, поднятому над королевским дворцом. Это так напугало Нородома, что он поспешно вернулся, боясь, как бы французы не завладели всем его королевством. «Зачем мне корона, если я потеряю королевство»,— заявил он своим министрам и, выпив чашу унижения до дна, вернулся смущенный в свою столицу.

Во время  всех этих событий очень кстати был  получен договор о протекторате, должным образом подписанный Наполеоном III. Окончательный обмен ратификационными грамотами состоялся между 12—17 апреля 1863 г. Преамбула договора гласила: «Их Величества император французов и король Камбоджи, стремясь дать возможность королевству пользоваться благами цивилизации и мира, считая, что общие интересы обоих государств, ставших соседями, требуют, чтобы они жили в согласии и действовали сообща, условились о нижеследующем...»[15]

В соответствии со статьями договора    Франция  соглашалась на протекторат над Камбоджей, и ее представитель  должен  был  находиться   при  короле,  с тем чтобы наблюдать за выполнением условий договора. Королю  Камбоджи  запрещалось   поддерживать  какие-либо отношения    с    иностранными    государствами   без санкции на то Франции. Французы получали право свободного передвижения по всей стране, владения имуществом и постоянного жительства в Камбодже. По принципу взаимности   камбоджийские граждане могли тоже свободно  проживать    на    французской    территории  в Кохинхине.    Товары,    доставленные    в    Камбоджу   на французских судах, не  облагались никакими  пошлинами; те же преимущества получали камбоджийские суда с товарами, прибывшие в Кохинхину. Оба правительства брали на себя взаимные обязательства разыскивать и преследовать грабителей и воров из числа их подданных. Судопроизводство в    отношении    камбоджийцев оставалось в компетенции судов королевства, в случае конфликтов между французами и камбоджийцами дело передавалось на рассмотрение резидента  Франции в присутствии камбоджийского чиновника.

Понимая, что золотые дни его господства над Камбоджей уже позади, Сиам вынужден был вернуть камбоджийскому правителю корону, меч и другие королевские атрибуты.   Торжественная    коронация    состоялась 3 июня 1864 г. Нородом радовался, как ребенок, получивший игрушку. Дудар де Лагре описывает его поведение с большим  юмором:  «Когда  он, наконец, почувствовал на своей голове эту   корону,   которая   неоднократно ускользала от него в тот самый момент, когда ему казалось, она уже у него в руках, Нородом в порыве радости захотел послать приветствие своему могучему покровителю, императору Наполеону  III. Он сделал несколько шагов на запад и, поднеся руку  к короне, чтобы походить на г-на Демулена, представителя адмирала, который перед ним снимал шляпу, сделал несколько глубоких поклонов, как это делал тот перед королем...».[14] Через некоторое время Дудар де Лагре сопровождал короля в Сайгон, где Нородому был оказан поистине «королевский» прием: орудийный салют, обеды, балы. Покоренный великолепием и чудесами западной цивилизации, тронутый вниманием, которое ему оказывали, Нородом вернулся в Камбоджу счастливым и успокоенным, считая, что трон ему и его потомкам обеспечен на вечные времена.[29;74]

Однако  на пути, который, как он полагал, будет  усыпан розами, вскоре возникли новые  трудности. Остальные камбоджийцы  не были, подобно королю, убеждены в  необходимости договора, который  он только что подписал. Некоторые  из них, особенно представители образованных слоев общества, бонзы-буддисты и принцы считали, что короля просто одурачили, поманив детским удовольствием возложить на голову корону предков и приемом у французов с почестями, носившими к тому же несколько снисходительный и иронический характер: он получил туманные обещания помощи против Сиама и очень неопределенного сотрудничества, а взамен сделал французам вполне реальные уступки. Стремясь освободиться от сиамского сюзеренитета, который для камбоджийских правителей не раз оказывался выгодным, Нородом отдал страну во власть новому господину, безусловно более цивилизованному, более великодушному и обходительному, но гораздо менее думающему об интересах Нородома и, более того, обладающему таким превосходством в области морской и военной, что ему с этими интересами можно было даже и не считаться, чего совершенно нельзя было сказать о Сиаме.[29;75]

Как только состоялось подписание договора, против французов в стране началось восстание во главе с атяр Суа, принцем королевской крови. Получив поддержку в народе, восставшие предприняли активные действия в провинции Треанг, завладели Камлотом и в течение трех лет продолжали отчаянную борьбу против французских войск, расположенных в районе между Пномпенем и Сиамским заливом вдоль вьетнамской границы. Предприняв поход на Пномпень, атяр Суа вступил в сражение с сильным отрядом французских войск и был разбит ими; после поражения он вынужден был бежать в Кохинхину, где подал в руки вьетнамцев, которые   19   августа   1866   г.   выдали   его   Дудару де Лагре.

Едва  удалось подавить одно восстание, как  разразилось другое под руководством Пукомбао, камбоджийского принца, ставшего буддийским монахом. Получив поддержку бонз и крестьянства, он присоединился к вьетнамским повстанцам, которые во главе с Трыонг Куеном вели борьбу с французами. Восстание продолжалось два года, ожесточенные бои шли в непосредственной близости от Пномпеня и Удонга. Пукомбао был убит в бою, в котором французские войска понесли большие потери. Это восстание посеяло в стране семена будущего сопротивления колонизаторам.[29;76]

На этом, однако, дело не кончилось. Против Нородома поднялся еще более опасный враг — его собственный брат Си Ватха, с которым ему пришлось бороться в начале своего правления. Под прикрытием восстания против французов и  Нородома Си Ватха, бежавший в провинцию  Сиемреап, возобновил борьбу в провинции  Тхбенг. Породой прилагал все усилия, чтобы захватить его, но безуспешно. Си Ватхе удалось собрать много  сторонников; во главе их он пошел  в Тхбонг Кхмум, достиг Ват Пнома  и собирался следовать на Удонг. Однако в конце концов он потерпел поражение и бежал в северные районы страны, но не отказался от мысли продолжить борьбу и возобновил ее в 1885 г.

Важное  событие усилило позиции противников  договора о протекторате: подписание Францией в 1867 г. соглашения с Сиамом. Делая вид, что ему ничего не известно о многочисленных предупреждениях, которые Дудар де Лагре направлял в Морское министерство, занимавшееся Индокитаем, Министерство иностранных дел, не спрашивая мнения компетентных лиц, приняло решение заключить франко-сиамский договор, по которому Сиам получал камбоджийские провинции Баттамбанг и Ангкор. Кроме того, договором подтверждались права Сиама на оккупацию провинций Мелупрей и Тонлерепу, которые уже в течение многих лет удерживались Сиамом. По отношению к Камбодже это было явным предательством: Франция, которая согласно договору о протекторате должна была охранять Камбоджу от сиамской агрессии, сама добровольно отдавала Сиаму две лучшие камбоджийские провинции, даже не спросив Нородома. И если отбросить моральные соображения, все равно этот договор нельзя было назвать удачным, ибо в обмен на уступку Францией провинций, которые ей не принадлежали, она получила ничтожные выгоды — расторжение Сиамом договора 1863 г., подписанного Нородомом, который и без того не имел силы, так как Камбоджа ранее подписала договор с Францией; а что касается отказа Сиама от прав сюзерена на Камбоджу, то Сиам от них и так отказался после коронации Нородома. Узнав о заключении договора 1867 г., Породой и адмирал де Ла Грандьер выразили решительный протест, но, поскольку договор был уже подписан, к этому вопросу больше не возвращались.[29;77]

До сих  пор протекторат не принес особых выгод Камбодже. В 1866 г. Нородом перенес свою столицу, из Удонга в Пномпень, торговый центр с постоянным населением в 10 тыс. жителей, главным образом китайцев. К этому следует добавить около 20 тыс. человек временных жителей. Понемногу страна меняла свой облик, модернизировалась; исследователь Пави создал целую сеть линий телефонной связи, регулярное судоходное сообщение было налажено от Баттамбанга к Пномпеню и далее к морю; были проложены дороги. Но несмотря на усилия короля, административное управление страной по-прежнему было очень отсталым, так как чиновники сопротивлялись нововведениям. Необходимы были коренные реформы, но Нородом не обладал достаточной властью для их проведения, поэтому французы решили эти реформы осуществить сами.[29;78]

В дополнение к договору от 11 августа 1863 г. Нородомом и Шарлем Томсоном, губернатором Кохинхины, было подписано 17 июля 1884 г. новое соглашение. Оно представляло собой грубое вмешательство Франции во внутренние дела Камбоджи, и Нородом его подписал, буквально уступая силе, под нажимом и угрозами. Приведем рассказ свидетеля: «17 июня 1884 г. в десять часов вечера во дворе королевского дворца выстроился отряд солдат со штыками наголо. Томсон, глава его секретариата и представитель протектората потребовали, чтобы Нородом их принял. Его Величество спал, а по обычаю разбудить короля без его приказания было равносильно оскорблению величества. Окружение короля было в волнении, Томсон выражал нетерпение, король по-прежнему спал. Кончилось тем, что король проснулся из-за поднявшегося шума. Ему зачитали текст нового соглашения. Досадный инцидент произошел из-за Пави, который упрекал переводчика в неточностях и даже грубо обошелся с беднягой.[29;79]

Нородом попросил, чтобы его оставили в  покое. Ему в ответ заметили, что  в таком случае для французской  стороны проще будет согласиться  на предложение второго короля³, готового занять его место. В свою очередь министры, ранее преданные Нородому, боясь теперь остаться не у дел, выражали горячее желание служить второму королю с той же преданностью, что и Нородому. Бедный Нородом, покинутый всеми, все же продолжал сопротивляться. Тогда губернатор открыл окно, выходящее на реку, и сказал, обращаясь к несчастному монарху: Нужно выбирать: согласие или отречение. Пусть Ваше Величество решает.— А если я не хочу ни подписывать, ни отрекаться? — Посмотрите, Ваше Величество, на дым, который идет из той трубы,— ответил губернатор, показывая на военное судно, стоявшее на якоре под окнами дворца. — В топках на «Алуэт» горит огонь, он готов к отплытию; отказаться от подписания, это значит быть увезенным на этот корабль.

Время от времени второй король просовывал голову в дверь, как бы говоря: Я здесь... Можете на меня рассчитывать.

— А что  вы сделаете со мной на борту корабля? — спросил Нородом.— Это моя  тайна.— Нородом опустил голову и в глубоком отчаянье поставил свою подпись».[10]

И действительно, это соглашение совершенно подрывало королевскую власть в Камбодже, заменяя ее властью колонизаторов. Вот основные пункты этого соглашения.

Е. В. король Камбоджи заранее соглашается на все административные, судебные, финансовые и торговые реформы, которые Правительство  Республики сочтет необходимым ввести при осуществлении своего протектората. Камбоджийские чиновники под контролем французских властей будут управлять всеми делами провинций, кроме вопросов установления и взимания налогов, таможенных сборов, косвенного обложения, общественных работ..., которые требуют участия европейцев...

Резиденты и   их заместители,   поставленные   французским правительством, будут  назначаться всюду, где их присутствие  необходимо... Они будут   подчинены   генеральному резиденту, и в их обязанности будет входить осуществление протектората...    Резидент    будет    иметь свободный   доступ   к   королю   Камбоджи.   Административные расходы королевства и протектората будут отнесены за счет Камбоджи. Специальное соглашение определит размеры цивильного листа короля, принцев и королевской семьи... Земли королевства, до настоящего времени находившиеся в исключительной собственности короны, будут распределяться французскими и камбоджийскими властями... Христианские монастыри и пагоды сохраняют в своей  собственности землю, которую они имеют в настоящее время...[9]

В 1897 г. новое соглашение дополнило договор 1884 г. Оно тоже было навязано силой и угрозами и отнимало у короля последние остатки инициативы и власти, которые у него еще сохранялись. Это соглашение устанавливало в Камбодже, под прикрытием протектората, режим самой настоящей колониальной диктатуры, полностью лишавший власти камбоджийских администраторов.[30;56]

Неоднократно  возникали споры о законности интервенции Франции в Камбоджу и о преимуществах и недостатках протектората в этой стране. Нельзя отрицать того факта, что вначале он был желателен и с просьбой о нем обращался Анг Дуонг, а затем Нородом, глубоко  верившие  в  благородство  Франции  и  рассматривавшие протекторат как лучшее средство для укрепления их шаткой власти, которое освободит их страну от стеснявшего ее сюзеренитета Сиама и Вьетнама. Злополучный франко-сиамский договор  1867 г., отдавший Сиаму две лучшие провинции Камбоджи, открыл  глаза королю и его окружению на то, каким странным образом Франция выполняет свои обязательства по отношению к Камбодже, и на очень   специфическое   «покровительство», объектом которого была для Франции   Камбоджа. Соглашения   1884  г.,  а  затем   1897  г. окончательно  открыли глаза Нородому. Он слишком поздно понял, что подпись, которую он поставил, была равносильна настоящему предательству, ибо страна, ее богатства, ее управление отдавались новому сюзерену, гораздо более сильному и жадному, чем предшествующие, а власть короля и камбоджийских чиновников  была полностью уничтожена.[26;87]