Методологические проблемы Археологии конца XIX—началоXX века

(Холюшкин Ю.П. Системная археология: Учеб. Пособие/ Новосиб. гос. унт-т. Новосибирск, 2010. 368с. Рис. 56. Классификационный фрагмент «Научная школа»)

2.1Диффузиониская школа.

Культурно-историческая археология и культурно-исторические школы - это общее обозначение той научной среды, в которой проявлялось влияние "Антропогеографии" и в которой властителем дум был Вирхов. Это обозначение отражало предмет преимущественного внимания ученых - культуры и их связи. Но ведущая объяснительная концепция этой среды требовала другого обозначения, которое бы выражало отношение этих ученых к "проклятому вопросу" археологии -вопросу о причинах смены культур в историческом процессе.

Гораздо более употребителен для обозначения всей концепции термин "диффузионизм", хотя ранние представители концепции пользовались им редко и свою позицию им не обозначали. Термин этот первоначально применялся в естествознании, где он обозначал распространение жидкости или газа большой концентрации сквозь мембрану в такую же среду с меньшей насыщенностью. Эллиот Смит, медик по образованию, перенес этот термин на культурные процессы. Смит и Перри обозначили им распространение культурных элементов из  более высокой египетской культуры на все остальные, причем средства распространения мыслились разные - как миграции, так и влияния. С этих пор историки культуры (также этнологи и особенно археологи) стали обозначать этим термином распространение некоего культурного явления или комплекса явлений из одного центра в другие[16].

Когда же диффузии придается определяющее значение в истории и диффузию начинают использовать как преимущественный способ объяснения сходств между явлениями разных мест, налицо диффузионизм. То есть диффузионизм - не признание диффузии, а ее абсолютизация. Главная догма диффузионизма заключается в убеждении, что схожим культурным явлениям нельзя приписывать независимое происхождение. Нельзя потому, что поведение людей неподвластно какой-либо сильной детерминации социальными законами, обстоятельства слишком своеобразны, и если сходство налицо, то это надо объяснять контактом, родством. Вера в подражательность человеческой натуры также способствовала затем развитию этого течения. Именно это течение и вошло в жизнь с "Антропогеографией" Ратцеля.

С термином "диффузионизм" связано три несообразности в обиходной археологической и этнологической терминологии.

1. Диффузионизм, миграционизм, трансмиссионизм. Первая несообразность касается разграничения и соподчинения этих -измов[17].

Поскольку постепенно диффузионисты стали склоняться к мысли, что главным средством диффузии были влияния и заимствования, а не миграции, сам термин "диффузионизм" у многих закрепился именно за таким распространением. Поэтому он стал, особенно у археологов, противопоставляться термину "миграционизм". То есть миграционизм и диффузионизм стали рассматриваться как равнопорядковые понятия, как обозначения двух смежных течений. В то же время определение диффузионизма остается прежним и связывается с диффузией. А диффузия, по первоначальному смыслу этого термина в археологии, может осуществляться двумя разными способами - миграцией населения и передачей (трансмиссией) идей-влияниями и заимствованиями. Каждый из этих способов абсолютизировался, стало быть, реализовались в истории и миграционизм и трансмиссионизм. Но последнего термина не было в историографии. Отсутствие этого термина и приводило к сбивчивости в распределении ученых по школам и к двусмысленности термина "диффузионизм" (получался диффузионизм в широком и в узком смыслах). Диффузионизм есть общее понятие, а миграционизм и трансмиссионизм - это его две разновидности.

В центрально-европейских странах, где остро стоял вопрос о территориях и этнических взаимоотношениях, моноцентрический диффузионизм вторгался в эти споры и обращался больше к миграциям -приобретал форму центробежного миграционизма. Исконность обитания как бы обосновывала "исторические права" на спорные земли, а древние завоевания создавали прецедент и вместе со ссылками на чистоту и несмешанность, а также на древнюю высоту культуры давали повод для притязаний на старшинство между народами. Националистически настроенные ученые этих стран помещали древний исходный центр в своей стране, а окрестные территории оказывались сферой притязаний. Особенно этим отличались немецкие археологи и физические антропологи - Коссинна, Шухардт, Гюнтер (германоцентризм).

Западноевропейские народы (англосаксы и романцы) не имели в новейшей истории таких территориальных притязаний. Их идеологи притязали лишь на приоритет своих народов в наследовании доминирующей роли (и вообще в культурном наследии) средиземноморских цивилизаций древности - римской, греческой, иудео-христианской и других восточных. Не имея возможности помещать диффузионный центр реалистично в свои страны (ну, нет ничего подходящего в фактах), они помещали такой центр далеко на восток, например в Египет. Столь дальнее размещение центра их не смущало: это всё же их общий обширный культурно-исторический регион, более того -сфера их нынешнего доминирования. В нем действуют всё те же диффузионные процессы, раньше центр их помещался на юго-востоке, ныне центр сместился к северо-западу, всё нормально.

Нетрудно заметить, что миграционные объяснения зародились не в археологии, а пришли в нее из смежных наук, прежде всего из биологии и антропологии. Мориц Вагнер, классицист по образованию, получил свою идею миграций из дарвинистской биологии. В ней подразумевается, что размножение, конкуренция в поисках пищи (а часто также опустошение занятых ареалов) и борьба за выживание порождали тягу к освоению все новых территорий и соответственно к миграциям, и это был естественный путь развития. Так происходило расселение любого вида. В процессе такого развития происходила дивергенция, а затем и филиация вида, появление новых видов, и они также вынуждены были осваивать новые ниши и новые территории.

Этому естественному закону был подчинен и человек как вид. Он заселил из первоначального очага широкие территории и стремился заселить всё новые земли. Физическая антропология включилась в изучение этого процесса и в своем специальном разделе (как палеоантропология) стала прослеживать расселение человеческих рас, во всё более и более дробном разделении, и их борьбу на археологических картах. Разумеется, коль скоро борьба, то сразу же встал вопрос и о биологическом превосходстве одних рас над другими. Для англосаксонского мира это был, прежде всего, вопрос о превосходстве белой расы над черной и красной (над неграми и индейцами), превосходстве, которое бы оправдывало колониальное завоевание и эксплуатацию территорий, заселенных "цветными". Тут пригодилась и теория эволюции - в частности, учение о происхождении разных рас от разных видов обезьян. Видным полигенистом в Англии был Хант. Но и моногенистский вариант не исключал расистских выводов. Пригодилось спенсерианство - так наз. "социальный дарвинизм", то есть учение о выживании наиболее успешных рас, дающих всё более прогрессирующее потомство. А отстали те, которые оказались по тем или иным причинам биологически неприспособленными. Это уже применимо и к сравнению разных подразделений внутри белой расы.

Но более интенсивно занялись таким сравнением идеологи немецких правящих кругов, поскольку, выйдя позже других на арену мировой империалистической политики, немцы (в лице их правителей) чувствовали себя обделенными и имели претензии к своим европейским соседям. Их поэтому интересовала такая теория, которая бы обосновывала их превосходство над соседями и, следовательно, право на лидерство и господство.

2.1.1 Гипердиффузионизм.

Если со времени Винкельмана археология определила для себя научные цели и нащупала научные методы, то к середине XIX века она обзавелась целым рядом характеристик настоящей научной дисциплины -профессионалами, учебниками, преподаванием, журналами и т. п. А формирование ее отраслей и дивергенция классической археологии показали, что и специализация в ней далеко зашла. Это отделило ее от роя дилетантов, искренних любителей и энтузиастов, но не сумевших или не захотевших принять тягостные обязанности ученого, и в то же время не желающих покинуть это поприще. Археология всегда была для них привлекательна своей романтикой и своей кажущейся доступностью - всё кажется таким простым, нужно лишь обладать острым умом, трудолюбием и способностями Шерлока Холмса (а многие льстят себя надеждой, что обладают ими).

Наивные любительские попытки решения трудных проблем всегда существовали в этой сфере и раньше даже преобладали в ней. Но тогда это были естественные явления, они соответствовали уровню тогдашних знаний. А теперь они вошли в противоречие с развившейся профессиональной наукой и, чувствуя сопротивление, ожесточились и обострились.

Умеренный или модифицированный диффузионизм - это диффузионизм, прошедший сквозь критику и отрешившийся от крайностей. Это диффузионизм, осознавший, что его идеи - не очевидность, что для доказательства их нужны строгие критерии. Поэтому именно в умеренном диффузионизме оказалось много методических разработок.

Прежде всего, принципиальное значение имело новое представление об археологической культуре, введенное Чайлдом. До него археологическая культура понималась как совокупность археологического материала некой эпохи, ограниченная рамками этой эпохи и одинаковая для всей земли. Это было эволюционистское понимание, представленное у Мортилье. У Косинны было другое понимание, связанное с миграционизмом (или с националистическим автохтонизмом). По этому пониманию, археологическая культура представляла этнос, поэтому она была ограничена определенной территорией и являлась цельной, стилистически единой (монолитной), так что в каждом ее звене (в каждом типе) отражалась вся культура, по каждому можно было опознать эту культуру.

Принимая совпадение археологической культуры с этносом, Чайлд исходил из представления Косинны, но видоизменил его. По его представлению, археологическая культура не обладала цельностью и внутренним единством - в ней ведь, по новым взглядам, было полно вещей заимствованных и созданных под чуждым влиянием. Четкость территориальных границ также оказалась под вопросом - контакты, влияния и разномасштабные миграции размывали границы. Что же объединяло материалы одной культуры и отличало их от материалов другой культуры, по Чайлду? Регулярная встречаемость вещей определённых типов в одних и тех же местах, в одних и тех же замкнутых комплексах. Сопряженность. То есть чисто типологическая характеристика. Это не только сделало понятие археологической культуры удобным для диффузионистских штудий, но и обеспечило его большую пригодность для формального анализа вообще, лучшую артикулируемость[18].

Для умеренного диффузионизма имело значение и обоснование Мортимером Уилером предпочтения трансмиссии по сравнению с миграцией, потому что трансмиссия не предполагала радикального перемещения всей культуры и ее носителей, допуская значительное сохранение культуры на старом месте и в то же время признание контактов и связей.

Даниел сформулированл суть течения так: "Модифицированный Чайлдовский диффузинизм 20-х годов, который стал стандартом для 30-х и 40-х" - выразился. В чем же его основные отличия от противоположной крайности - диффузионизма манчестерской школы, Коссины и проч.?

1)                            Более строгие методы - ограничения на подбор аналогий
(функциональная              равнозначность),       хронологические,
географические     и    исторические     возможности     контактов,
детальность и массовость прослеживания от района к району и т.
п.

2)                            Преимущество трансмиссии перед миграцией - падение
понятий "мегалитическая раса", "мегалитический народ", даже не

"мегалитическая    традиция    или    культура",    а    всего    лишь "мегалитическая идея".

3)                            Расширение  исходного  очага  диффузии:   не  один  лишь
Египет,   а   Египет   плюс   Месопотамия,   весь   Плодородный
Полумесяц, по выражению Брестеда.

4)                            Ограничение сферы воздействия даже этого очага: Европа,
Средиземноморье и Ближний Восток. А вне этой сферы - иные
сферы со своими очагами - Азия (из Китая и Индии), Америка
(очаг - майя и ацтеки). Все эти цивилизации имели собственные
культурные    растения,    собственных    домашних    животных,
письменности, ремесла, города, и не нуждались друг в друге. От
этого диффузионизм не исчезает и не становится исключительно
полицентрическим: в каждой сфере - только один центр.

5)                            Признание   в   той   или   иной   мере   и   самостоятельного
развития,   конвергенции.   А   это   связано   с   переориентацией
полемической  заостренности  -  не   против   эволюционизма,   а
против "нордического мифа" Косинны.

Не внушало ли признание других, самостоятельных очагов развития сомнений в принципах диффузионизма? Как мыслители-диффузионисты справлялись с этим препятствием? Чайлд считал американскую археологию побочным путем человеческой истории. В книге "Что случилось в истории" (1942) он объяснял, что развитие доколумбовой Америки пролегало вне главного течения истории. Мортимер Уилер в беседе с Глином Даниелом обозначил однажды Америку как "стоящую на обочине и ни для кого не интересную". А после паузы добавил: "Она варварская".

2.2 Структуралиская школа.

Структурализм нередко очень смутно себе представляют, либо подверстывая под него всякое употребление слова "структура", либо отождествляя структурализм с Леви-Строссом - что есть у Леви-Стросса, то и структурализм: бинарные оппозиции, ментальные схемы, коды мифологии...

Чтобы понять, что принято считать структурализмом и какое место в этом учении занимает понятие структуры, нужно рассмотреть, с чего начался структурализм и каковы его проявления в разных науках. Тогда будет ясно, какие явления в археологии можно с ними сопоставить, что заслуживает названия структурализма в археологии.

Фердинанд де СОССЮР (1857 - 1913) - основоположник направления в лингвистике, которое после его смерти было названо структурным. В своем опубликованном посмертно курсе лекций Соссюр ввел различение: язык и речь. Речь - это поток слов в общении, речь бессистемна, нерегулярна, импровизационна, а язык как раз системен, организован, регулярен, язык - это система средств (знаков), делающих функционирование речи возможным. Любой язык - такая система, и есть системные характеристики языка вообще. Знаки регулярно привязаны к неким сочетаниям звуков, но связь между ними сугубо условная, произвольная, держится только традицией, и у каждого языка - своя. Язык - это не субстанция (не материал), это форма, учил Соссюр. В этом смысле структуралисты - формалисты.

Система знаков предполагает и сеть связей и отношений между ними самими, т. е. структуру. Язык функционирует как средство общения только благодаря структуре, т. е. наличию связей и отношений в системе. Отношения эти сводятся к противопоставлениям (оппозициям) между элементарными единицами. Благодаря этим противопоставлениям, т. е. благодаря своей структурности система различает и выражает некоторые смыслы. Структура - это единство, с помощью которого части целого упорядочиваются между собой. Примат отдается не элементам и не целому, а структуре - отношениям между элементами. При этом структура, изучаемая структуралистами, не очевидна. Это структура скрытая, выявляемая абстракцией - исследователь абстрагируется от специфики конкретной субстанции, в которой обнаруживает структуру.