Зарождение феодальных отношений

давала  немалые  преимущества.  Территория  великокняжеского домена вокруг

Владимира включала богатые  и  плодородные  земли,  великокняжеские  бояре

могли   получать   здесь  выгодные  наместничества.  Великокняжеский  стол

увеличивал престиж князя,  давал ему возможность расширить  или, по крайней

мере, укрепить границы своего княжества.  Поэтому князья вели ожесточенную

борьбу за выдававшийся  в  Орде  ярлык  на  владимирский  стол.  Основными

претендентами  были  в  XIV в.  тверские  и  московские князья,  а затем и

суздальско-нижегородские.  Остальные не могли претендовать на владимирский

стол,  ибо  были  либо  слишком  слабы для борьбы,  либо не принадлежали к

владимиро-суздальской княжеской  династии (например, рязанские князья) и не

имели прав на великокняжеский  престол.

     Наиболее сильные       княжества        (Московское,        Тверское,

Суздальско-Нижегородское,  Рязанское) с XIV в. часто именуются великими, а

их князья вне зависимости  от получения Владимира — великими князьями.  Эти

великие  князья  стали  главами своеобразных союзов князей в своих землях,

арбитрами в спорах между  удельными князьями,  сносились  с  Ордой  и  часто

собирали  «ордынский  выход» —  дань.  Они считались «братьями старейшими»

удельных князей (термины  родства указывали  лишь  на  место  в  феодальной

иерархии: дядя мог быть «братом  молодшим» племянника).

     Борьба за  великокняжеский престол усиливалась  по мере того,  как рос

великокняжеский домен за  счет  выморочных княжеств,  владетели  которых не

оставили прямых  наследников.  Так,  постепенно в  его  составе  оказались

Костромское  и   Юрьевское  княжества;   формально  в   него   входило   и

Переяславское княжество,  хотя,  как  будет показано ниже,  оно фактически

подчинялось Москве.

     В XIV в.  наметились тенденции политического  объединения  земель.  В

Северо-Восточной   Руси   развивалось  крупное  феодальное  землевладение.

Вотчинникам-боярам было тесно  в рамках небольших княжеств:  ведь бояре  не

имели  права  покупать  земли  за  границами своего княжества.  Феодальная

раздробленность не порвала  давних экономических связей между  землями,  а в

дальнейшем   возникали   и   новые.  Это  облегчало  достижение  единства.

Предпосылкой для  ликвидации  феодальной  раздробленности  была  примерная

синхронность в развитии всех княжеств,  а потому в основном одинаковым был

их уровень.  Близки были правовые  нормы,  восходящие  к  Русской  Правде.

Сохранялось и общерусское  национальное самосознание.

     Действие этих    предпосылок,     едва     наметившихся     тенденций

социально-экономического  развития  не  смогло  бы  проявиться без участия

внешнего фактора:  необходимости  организовать отпор  разбойничьим  набегам

ханов  Золотой  Орды  и  свергнуть  ее иго.  Одного этого  внешнего фактора

оказалось мало,  чтобы  объединить русские  земли  в  XIII в.  перед  лицом

Батыева   нашествия,   но   без   него   и   в  XIV —  XV вв.  слабые  еще

социально-экономические  предпосылки не смогли бы оказать  своего действия.

     Борьба за  владимирский престол не  была  столкновением противников и

сторонников единства.  В  ней  решалось  лишь,  какое  княжество возглавит

объединительный процесс.

     Из   участников  этой  борьбы  наименьшие  шансы   на   успех  были  у

Суздальско-Нижегородского княжества.  Расположенное на  восточной окраине,

это княжество находилось слишком близко к  Орде и потому часто становилось

жертвой набегов.  Это  и  препятствовало концентрации здесь  населения,  и

толкало суздальско-нижегородских  князей на  соглашательство по отношению  к

Орде.

     Возможности  же  Московского и  Тверского  княжеств были приблизительно

равными. Их столицы стояли на перекрестках торговых путей. Территории были

хорошо  защищены  и  с  запада  и  с  востока  густыми  лесами  и  другими

княжествами от вражеских  нападений.  Именно здесь,  в Центре, складывалась

русская народность. Поэтому  победа Москвы или Твери обусловливалась  прежде

всего  конкретной ситуацией,  реальным  соотношением сил.  Забегая  вперед

скажем,  что  превосходство  Москвы  было  достигнуто  благодаря  политике

московских князей,  неразборчивых  в  средствах и способах достижения своих

целей,   особенно  в  первые  десятилетия,   и  тому  обстоятельству,  что

возвысившееся  Тверское  княжество,  не  успев  окрепнуть,  оказалось  под

ударами ордынских правителей.

     Оба княжества  возникли в XIII в.:  Тверское в 1247 г. получил младший

брат Александра  Невского  Ярослав  Ярославич,  Московское —  в  70-х  гг.

XIII в.  младший  сын  Александра Невского Даниил.  Ярослав и Даниил стали

родоначальниками тверской и московской княжеских династий.

     Московское  княжество  было  одним  из  самых  небольших,  но  Даниилу

Александровичу удалось  его значительно расширить.  В 1301 г. он отвоевал у

Рязани  Коломну.  Затем  ему  удалось  фактически  присоединить выморочное

Переяславское княжество.  Тем самым в  руки московских князей попала густо

населенная территория с  развитым  феодальным землевладением.  Здесь  было

много и крестьян, и феодалов, что увеличивало экономическую  и военную мощь

княжества.  Присоединение  Коломны дало  выход к  низовьям Москвы-реки и  к

Оке, а переяславские земли  стали плацдармом для наступления  на граничившее

с  ним  Ростовское княжество.  Сын  Даниила Юрий (1303 —  1325) отвоевал у

Смоленского княжества Можайск  и вступил в борьбу за великое  княжение.

     Юрий Данилович  заручился поддержкой хана Узбека,  на  сестре которого

Кончаке (Агафье) он был женат,  обещал ему больше дани и  получил  ярлык на

великое княжение.  Великокняжеский  престол был  тогда  в  руках  тверского

князя Михаила Ярославича, который не подчинился приказу хана и начал войну

с Юрием.  Юрий потерпел поражение, причем в плен попала княгиня Агафья. На

беду  она  скоро умерла в  Твери.  Юрий ловко обвинил  Михаила Ярославича в

том,  что он «уморил» ханскую  сестру.  Михаила вызвали в  Орду и  казнили.

Впрочем,  ярлык на  великое  княжение достался не Юрию:  в  Орде стремились

натравливать  друг  на   друга  русских  князей,   не   оставлять  надолго

великокняжеский престол  в  руках  одной  княжеской ветви.  Поэтому  ярлык

получил  сын  казненного Михаила  Ярославича Дмитрий  Грозные  Очи.  Видно,

прозвище не было случайным:  встретив в Орде виновника гибели своего отца,

Дмитрий не сдержался и  убил Юрия Даниловича.  Хан приказал его казнить. По

словам летописи, он был  «гневен зело на всех князей тверских и называше их

крамольникы».  Впрочем,  ярлык остался у Твери: он был  дан брату Дмитрия —

Александру Михайловичу.

     Московским  князем стал брат Юрия Иван  Данилович Калита (1325 — 1340).

Его прозвище было,  вероятно,  связано с богатством и скопидомством  князя:

калитой называли кошель для  денег, который привязывали к  поясу.

     Иван  Калита  усиливал свое княжество при   помощи Орды.  В  1327 г.  в

Твери  вспыхнуло восстание  против  ордынцев.  Оно  было  вызвано  попыткой

восстановить на  Руси  систему баскачества.  Хан  Узбек  прислал в  Тверь в

качестве  баскака  Чолхана  (на   Руси  его  называли  Щелканом),   своего

родственника.  Отряд Чолхана  бесчинствовал в  Твери.  Восставшие истребили

ненавистного  баскака  и   его   воинство.   Князь  Александр  Михайлович,

пытавшийся отговорить горожан  от восстания,  вынужден был примкнуть  к ним.

Иван Калита взял на себя подавление народного движения. Вместе с ордынским

войском он  пошел на  Тверь.  Вся  земля была  опустошена,  города и  села

сожжены,  люди  уведены  в  рабство.  Князь  Александр  бежал во  Псков,  но

митрополит Феогност,  союзник Калиты,  проклял псковичей  и  отлучил их  от

церкви.   Александру  Михайловичу  пришлось  бежать  в  Великое  княжество

Литовское.  Через несколько  лет он все же вернулся на Русь, а  затем вызван

в Орду и там казнен (1339).

     В  награду   за  подавление восстания Иван  Калита  получил  ярлык  на

великое княжение. Несмотря на поражение, тверское восстание имело  огромное

значение:   оно   заставило  Орду   окончательно  отказаться  от   системы

баскачества и  перейти  к откупу дани русскими князьями.  Главным сборщиком

дани стал Иван Калита.

     При  Иване   Калите Московское княжество  стало самым сильным на  Руси.

Великое княжение у  него уже никто не решался оспаривать.  Сбор дани давал

ему возможность,  утаивая  часть «выхода», значительно разбогатеть. Церковь

поддержала удачливого:  митрополит Петр  сделал  Москву  своим  постоянным

местопребыванием.  Калите удалось (вероятно,  при  помощи Орды) установить

власть над Угличем  и отдаленными Галичем (Костромским) и Белоозером.  Но и

земли, которые были формально  самостоятельными, испытывали на себе тяжелую

руку московского князя. Так, сохранилось известие, что при  Иване Калите от

ростовских князей «отъяся...  и имение,  и честь, и слава, и вся прочая, и

потягну  к  Москве»,   а  «насилование  много»  воевод  московского  князя

заставили «не мало их от ростовец» отдавать насильно свои имения москвичам

и  переселиться в  пределы  Московского княжества,  где  они  пополнили ряды

слуг  Ивана Даниловича.  В  нарушение норм тогдашнего права  Калита покупал

села в других княжествах и нередко отдавал во владение своим людям. Так он

создавал свои опорные  пункты в чужих землях.  Усилил Иван влияние на жизнь

Великого  Новгорода,   князем  которого  он  считался  как  великий  князь

владимирский.

     Укрепилось  при  Иване  Калите и   московское боярство.  Оно   богатело,

участвуя в сборе дани,  получая выгодные наместничества,  приобретая новые

вотчины  на  присоединенных территориях и  в  великокняжеском  домене.  Это

привлекало под власть Калиты феодалов из других княжеств.

     Укрепляя Московское  княжество,  Иван  Калита  не  ставил перед  собой

больших  государственных  задач,   он   преследовал  лишь  корыстные  цели

обогащения и укрепления личной власти.  Он не только не помышлял об отпоре

захватчикам,  но,  напротив,  был таким верным слугой Орды,  что даже свое

завещание утвердил  там.  Однако  усиление Московского княжества  позволило

внуку Калиты Дмитрию вступить в открытую борьбу с Ордой.

     Политику Ивана  Калиты продолжали его сыновья — Симеон Иванович Гордый

(1340 — 1353) и Иван Иванович Красный (1353 — 1359). В их время уже начали

выделяться уделы внутри самого Московского княжества, но князьям  «Калитина

рода»  удавалось  действовать  единодушно.  Единство  действий  великого  и

удельных  князей   Симеон   Гордый  считал  главным  принципом  московской

политики. Обращаясь в  завещании к младшим братьям (князь  пережил сыновей),

он наставляет их «жити  заодин» и  не слушать «лихих людей»,  которые будут

их  ссорить («сваживати»),  «чтобы  не  престала память родителей  наших  и

наша, и свеча бы не угасла».

     Эта свеча   чуть  не погасла в конце  50-х — начале 60-х гг.  XIV в.  В

1359 г.  умер 33-летний великий князь  Иван  Иванович,  оставив  9-летнего

наследника  Дмитрия.  Ребенок  еще  ни  разу  не получал ярлыка на великое

княжение.   Суздальско-нижегородский    князь    Дмитрий    Константинович

воспользовался малолетством Дмитрия, чтобы получить в Орде ярлык. Однако к

середине XIV в.  в Москве сложился сплоченный кружок московского боярства,

твердо   отстаивавший   интересы   московской  династии.  Превращаться  из

великокняжеских бояр в обычных  приближенные Дмитрия не хотели.  Фактически

главой   этого   кружка  был  митрополит  Алексей,  умный  и  дальновидный

государственный деятель.  Алексей был сыном черниговского  боярина  Федора

Бяконта,  перешедшего  на  службу  к Даниилу Александровичу.  Он родился в

Москве,  его крестным отцом  был молодой княжич  Иван  Данилович.  Крестник

Калиты  направил всю свою энергию,  чтобы добиться ярлыка для внука своего

крестного.  А возможности  его были велики:  Алексей был  своим человеком  в

Орде.  В  1362 г.  усилия  Алексея  и  московских бояр увенчались успехом:

12-летний Дмитрий получил  ярлык.

     Но  борьба  продолжалась.  В  Орде в   это время разные ханы оспаривали

друг у  друга престол.  В  этих условиях и  ярлык переходил  из рук в руки.

Вскоре его  снова получил  Дмитрий Константинович.  Однако в  1366 г.,  он,

видя силу Москвы,  отказался  навсегда от великокняжеского престола и  даже

выдал за Дмитрия Ивановича  свою дочь.

     Это был важный  успех, но оставался главный  соперник — тверской князь.

Однако прежде чем  вступать с  ним  в  открытую борьбу,  Дмитрию надо было

укрепить могущество Москвы.  В 1367 г. в невероятно короткий срок — меньше

чем за два года — было закончено строительство нового Московского Кремля —

из  белого  камня-известняка.  Его  строительство выделяло Москву из  всех

остальных  городов.  Для  возведения такой  крепости  требовалось  огромное

богатство: тысячи саней должны были ежедневно возить камень из Мячкова (30