Зарождение феодальных отношений

отправил на  Русь своего брата Дюденю.  «Дюденева рать»  вместе с  князьями

«взяша Владимер,  и  церковь Володимерскую разграбиша,  и сосуды священный

вся поимаша,  и Суздаль,  и Юрьев, и Переславль, Дмитров, Москву, Коломну,

Можаеск,  Углече поле, всех градов взяша 14, и всю землю пусту  сътвориша».

Таких сообщений встречается  в летописях очень много.

     К концу XIII — началу XIV в.  на Руси  сложилась  новая  политическая

система.   Свершившимся   фактом   стал   перенос   столицы  во  Владимир.

Галицко-Волынская  земля  оказалась  от  него   независимой,   хотя   тоже

подчинялась власти ханов.  На западе возникло Великое княжество  Литовское,

в орбиту влияния которого  постепенно  попадают  западные  и  юго-западные

земли Руси. Пожалуй, только Черниговское и Смоленское княжества  в какой-то

степени  тяготеют   к   Владимирскому   княжению.   Фактически   произошло

обособление    Северо-Восточной   Руси.   Под   властью   великих   князей

владимирских,  помимо территории старого Владимиро-Суздальского княжества,

находились Рязанская  земля и Новгород Великий.

     Ордынское   иго   способствовало  дальнейшему   изменению   характера

политического развития древнерусских  княжеств.  Большинство старых городов

Северо-Восточной Руси —  Ростов,  Суздаль,  Владимир —  пришли  в  упадок,

уступив   свое   политическое  верховенство  окраинным:   Твери,   Нижнему

Новгороду,  Москве.  Насильственно  прерванный  процесс  развития  княжеств

принял новые формы:  на смену княжеским союзам,  требовавшим  добровольного

объединения под  властью  великого князя,  пришла  монархия,  основанная на

огромной личной власти князя  и  служении одному ему феодалов-подданных.  В

дальнейшем  такая   форма   организации  политической  власти   привела  к

освобождению от  ордынского  ига,  однако  увеличение военного  потенциала

оказалось  связанным  с  усилением  зависимости всех  слоев  населения  от

власти.

     Первое время  после Батыева  нашествия   страна  постепенно  залечивала

раны,  восстанавливалась  экономика.  Заселяются опустевшие села и деревни,

распахиваются поля,  поднимаются  из пепла  города,  возникают  новые  виды

ремесел.   Конец   XIII —   начало   XIV в. —   время   роста  феодального

землевладения.  Многочисленными  селами  владеют  князья.  Становится  все

больше вотчин, как крупных, так и мелких. Основной путь развития вотчины в

это время — пожалование князем земли с крестьянами.  Феодалы  делились  на

высший  слой —  бояр  и  на  так  называемых  слуг вольных.  И те и другие

обладали широкими иммунитетными  правами,  вероятно, судили население  своих

сел  по  всем  делам.  Однако с конца XIV в.  эти права начинает урезывать

усиливающаяся княжеская  власть.  Сначала в ведение  князя переходит суд  по

делам  об  убийстве  («душегубстве»),  а затем — и о разбое,  а иногда и о

«татьбе» — кражах.

     Наряду   с   боярами  и   слугами   вольными  существовали  и   мелкие

феодалы-землевладельцы — так называемые слуги под дворским (дворские — это

управляющие княжеским хозяйством в отдельных волостях, которым  подчинялись

мелкие княжеские слуги).  Они получали от князя небольшие  участки земли за

службу. Из их землевладения  впоследствии развилась поместная  система.

     Однако и  вотчинная система (княжеские,  боярские и монастырские села  и

деревни),  не  говоря уже  о еще не сформировавшейся поместной,  были всего

лишь островками в море крестьянских общин. Даже во второй половине XV в. в

Северо-Восточной   Руси   преобладали  еще  земли  так  называемых  черных

крестьян.  Они платили  дань и другие налоги непосредственно,  а  не  через

своих  феодалов и жили в селах,  не принадлежавших отдельным  феодалам.  Их

общины именовались волостями,  потому  и  самих  крестьян  часто  называли

волостными.

     Вопрос об  их  социальной  природе  до  сих  пор  дискуссионен.  Одни

исследователи   говорят,   что   на   Руси   в  XIV —  XV вв.  существовал

государственный феодализм, а черных крестьян считают феодально-зависимыми,

но не от частных собственников, а от феодального государства  в целом. Дань

и  другие  налоги,  которые  платили   князьям   черные   крестьяне,   они

рассматривают  как форму  феодальной ренты.  Другие исследователи  полагают,

что черное крестьянство — это  свободное  население,  не  втянутое  еще  в

систему   феодальной   эксплуатации.   Черные  земли  они  считают  полной

собственностью  крестьянских  общин,  а  дань  рассматривают  как  обычное

налоговое обложение.  Есть и третья точка зрения,  согласно которой черные

крестьяне  были  как  бы   сособственниками   черных   земель   вместе   с

государством. Однако вне  зависимости от того, в каких терминах современной

науки определяется положение  черных крестьян,  ясно,  что жилось им легче,

чем частновладельческим.

     Феодалы вели  постоянное наступление на черные  земли, пытались их, как

тогда говорили, «обоярить».

     Уровень эксплуатации  крестьянства в XIV — первой  половине  XV в.  не

был  еще  высоким:  при  слабом развитии товарно-денежных отношений  феодал

ограничивался  получением   лишь   тех   продуктов   сельскохозяйственного

производства,  которые  он  мог  потребить.  Поэтому  натуральный оброк был

основным видом феодальной ренты.  Отработочная рента существовала  в  виде

отдельных повинностей. Так, в конце XIV в. крестьяне Цареконстантиновского

монастыря близ Владимира  должны были  (по  грамоте  митрополита  Киприана)

ремонтировать  монастырские постройки,  пахать монастырскую пашню,  ловить

рыбу,  варить пиво,  молотить рожь,  прясть лен и т. п.  Работы  на  пашне

составляли   специфическую   обязанность   именно   монастырских  крестьян

(монастыри  не  владели   холопами),  в  вотчинах  светских   феодалов   на

господской пашне работали холопы.

     В   ходе   восстановления  экономики  росло   городское  население  и

развивалось ремесло. Некоторые  ремесленники работали уже не на заказ, а на

рынок.  И  все же население  городов по-прежнему составляло ничтожную  часть

жителей страны.  Товарные связи были в основном случайными, обусловленными

либо  источниками сырья  (например,  доставка соли  от  места  добычи  или

выплавка  железа  возле  месторождений руды),  либо  перевозкой  зерна  из

урожайных районов в неурожайные.

     Борьба крестьянства  была направлена лишь против  усиления эксплуатации

и  ее наиболее жестких  форм.  Одним из видов протеста был уход крестьян на

новые места в  поисках  более приемлемых условий для  жизни и  труда.  Страх

перед  возможным уходом  крестьян  и  запустением земли  подчас  удерживал

феодалов от чрезмерного  увеличения повинностей.  Междукняжеские соглашения

(впрочем,  далеко не  всегда выполнявшиеся) предусматривали  нередко выдачу

ушедших в  чужое  княжение крестьян,  запрет  принимать крестьян в  другом

княжестве.  Из  уставной  грамоты  митрополита Киприана (1391)  известно о

сопротивлении   крестьян   попыткам   усилить   эксплуатацию.    Крестьяне

апеллировали при  этом к  обычаю,  «старине»:  незыблемость «старины» была

одним  из  принципов  средневекового правосознания,  и  даже  ее  изменения

обычно пытались маскировать  восстановлением нарушенного обычая.

     Крестьяне   вели  также  борьбу  против  захвата  феодалами в  частную

собственность общинных земель,  выступали с судебными исками, перепахивали

межи, не пускали боярских приказчиков.

     Поскольку   князья   часто   передавали   возникающим  монастырям   в

собственность черные земли,  то  крестьяне нередко сопротивлялись созданию

новых монастырей. Многочисленные сведения такого рода встречаются в  житиях

основателей монастырей.

 

 

                  § 2. НАЧАЛО ОБЪЕДИНЕНИЯ РУССКИХ  ЗЕМЕЛЬ

 

     Проблема образования   Русского  государства  принадлежит  к ключевым в

исторической науке.  Различные  исторические направления и школы  предлагали

свои   подходы   и   конкретные   пути   решения  этой  важной  темы.  Уже

В. Н. Татищев,   отталкиваясь   от   теории   «естественного   права»    и

добровольного    договора,   рассматривал   эту   проблему   в   контексте

восстановления  в  Северо-Восточной   Руси   самодержавия.   В   том   же,

свойственном   для   дворянских   историков   ключе  рассматривал  процесс

становления  Русского  государства  и  Н. М. Карамзин.  Создание  Русского

государства  для  него —  результат деятельности отдельных князей и царей,

среди которых  он  особенно  высоко  ставил  Ивана III —  дальновидного  и

осторожного политика. По Карамзину, восстановлением государственности  Русь

обязана  монархическому   устройству,   единственно   способному   одолеть

центробежные  тенденции  эпохи  уделов.  В  этой связи  он подчеркивал даже

благотворное влияние  ордынского  ига,  облегчившего  воссоздание  монархии

уничтожением  «древних  гражданских  прав»  и  политикой  ханов.  При таком

подходе вне  внимания  исследователей  оставалась  социально-экономическая

тематика, роль народных масс в создании Русского государства.

     В середине XIX в.  этими  проблемами  занялись  историки  буржуазного

направления.  Предмет  их  пристального  внимания —  история  государства.

Однако они уже не  были  удовлетворены  известной  прямолинейностью  своих

предшественников,   сводящих   все   к   утверждению   в   Восточной  Руси

единовластия.  Русское  государство рассматривается  ими  как  определенный

итог  этнического  развития  народа.  Стержнем  их построений стала теория

выделения  государственного  начала,  которое  пришло  на   место   началу

вотчинному.  В  итоге  исходной точкой отсчета создания государства  для них

становилась не Древняя Русь,  как это было в дворянской  историографии,  а

Русь Московская.  Само же содержание процесса сводилось к  борьбе различных

общественно-политических форм. Эта схема получила свое воплощение в трудах

С. М. Соловьева.  Именно  он  придал ей научную целостность и историческую

аргументированность,  обратился  к  истокам  внутреннего,   «органического

развития» российской государственности.

     В. О. Ключевский и его последователи дополнили  эту  схему  изучением

социально-экономических    процессов,   обратились   к   выяснению   места

«общественных  классов».  Русское  национальное  государство  выросло,  по

мнению  В. О. Ключевского,  из «удельного порядка»,  из «вотчины» князей —

потомков Даниила Московского.  При  этом  знаменитый  историк  подчеркивал

неразборчивость   московских  князей,  действовавших  как  «беззастенчивые

хищники».  Своекорыстный  интерес московских правителей совпал с «народными

нуждами»   формирующейся   великорусской  народности —  ее  стремлением  к

освобождению и обретению  своего независимого государства.

     В  современной   литературе  нередко  встречаются  работы,  скептически

относящиеся к  тому,  что  было  достигнуто советской исторической наукой.

Действительно,  жесткие  методологические  установки  сильно  ограничивали

творческие усилия исследователей,  определяли тематику и подходы.  Но было

бы несправедливо и  в научном плане необоснованно  перечеркивать ту огромную

исследовательскую работу,  которую  выполнили  советские  историки.  В  их

трудах   получили  подробное  освещение  вопросы  социально-экономического

развития,  феодального  землевладения,  что позволяет  судить о предпосылках

образования  государства  и  централизации,  участия  различных  социальных

групп и  слоев в  образовании  Русского государства,  политической истории.

Понятно,  что  в  новых  условиях и  при  открывшихся новых  подходах многое

предстоит переосмыслить.  Расширяется круг представлений, развивается  сама

историческая наука.

     Политическое  раздробление  Руси  достигло  своего  апогея  на  рубеже

XIII — XIV вв. Из Владимиро-Суздальского княжества выделилось к 70-м годам

XIII в.  14 княжеств,  из которых наиболее значительными были Суздальское,

Городецкое (с Нижним Новгородом),  Ростовское, Ярославское, Переяславское,

Тверское и Московское.

     Дробление было  характерно и для других территорий:  так,  Смоленская

земля распалась на еще  более мелкие уделы: Можайское, Вяземское, Ржевское,

Фоминское  и  другие княжества.  В Чернигово-Северской земле,  в верховьях

Оки,  было множество  мелких  княжеств:  Козельское,  Тарусское  (из  него

выделилось   Оболенское),   Трубчевское,  Мосальское  и  т. п.  Во  многих

княжествах на  протяжении  XIV в.  шло  выделение  новых  уделов.  Так,  в

Тверском   княжестве   выделились   Микулинский   и   Кашинский  уделы,  в

Московском — Серпуховской, Боровский и др., в Рязанском — Пронский.

     На рубеже   XIII —  XIV вв.  создалась  особая  политическая  система

Великого княжения Владимирского. Великий князь Владимирский стоял  во главе

феодальной иерархии. Он оставался  в то же время главой своего собственного

княжества.  Власть великого князя была во многом номинальной,  но  все  же