Основные типажи гламура в России

          Удивительно, но в гламур, тусовку, стали попадать Никто. Мелькнет лицо в телевизоре, заметят где-то еще, потом под этим лицом в кадре или на странице рядом с помещенным интервью пишут имя и фамилию, но не указывают род занятий. Кто это – актер, музыкант, бизнесмен? Неизвестно. Действительно, Никто! Сейчас, правда, очень редко можно все-таки прочитать: «светская львица». Простыми словами — дармоед, бездельник.

         Гламур нельзя отождествлять с модой или стилем жизни. Мода – культурное и культурологическое понятие. Гламур – социально-экономическое, даже культурно-социальное, как слой людей, стремящийся отделить себя от прочих, создать некий клуб избранных (типичное проявление «биологичности» человека, подробнее – в работах по этологии, науке о поведении животных). «Мода» может быть доступна для всех слоев общества, гламур – только для «избранных», для тех, кто входит в искусственно созданные клубы, одевается в те лейблы, марки одежды, которые признаны гламурными. Гламур, в отличие от моды преследует элитность и элитарность (закрытость, избранность). Российский гламур – это вульгаризированное представление о стиле жизни, ибо никто так не живет; создается красочная обложка, сказка, в который хотелось бы жить, но она слишком красочна, в ней слишком много лоска, чтобы быть действительностью, повседневностью, к тому же она пресыщает. Не далек тот день, когда современный столичный гламур уйдет полностью в провинцию, создавая «региональные гламуры». К слову, хочется сказать о французком историке Ф, Броделе и его книге « Материальная цивилизация», где он отметил одну закономерность: роскошь богатых — некоторое подобие будущего, ведь с ростом спроса и предложения, товара становится больше, а значит, он дешевеет, что неминуемо приводит к массовому потреблению, от чего товар не может считаться роскошью [15]. Вспомним и такое: еще недавно мобильные телефоны считались маленькой роскошью, престижно было быть обладателем «диковинки», но затем товар наводнил рынок и уже почти в каждом доме есть свой персональный телефон.

         В гламуре нет личностей (что может подразумевать богема и великосветскость), есть персонажи. Люди, за кем закрепилось амплуа «гламурных», начинают работать на свой образ, и, как следствие, реальный образ не совпадает с гламурным. Вероятно, люди хотят выглядеть так и теми, какими они хотели бы быть на самом деле. Или им в детстве не хватало простого внимания.

         Гламур пытается заменить моду и стиль жизни, наличие вкуса, ссылаясь на «эстетику». Дорогие машины, шмотки, как говорят, «эстетично». О вкусах, конечно не спорят, но, для того, чтобы о них не спорить, нужно обладать чувством вкуса, а не навязывать его. В рамках «эстетики» пытаются совместить несовместимое, взяв, к примеру, модные бренды, смешивают их и получают, в итоге, разноцветное пугало. Скажем, на итальянском «Ламборджини» (по российским-то дорогам!) в белом английском фраке с гавайскою сигарой в зубах едет вчерашний слесарь первого разряда гламурный Ваня Иванов…уже смешно только от одних слов, не говоря о картинке.

         Выходит, что российский гламур даже в рамках Эстетики не может создать единое и цельное, органично вписывающееся в российское окружение, наши реалии, не говоря уже о наполняющей ее Этике. Во все времена, начиная с рыцарских турниров, в европейской культуре существовали какие-то этические принципы, которые отделяли высшее общество от людей прочих сословий, простолюдин. В этом и заключена историческая роль этики. Оружие, доспехи и прочее только подчеркивали, обрамляли выдающееся положение дворян; красивые, роскошные, изысканные вещи, служили рамкой к портрету дворянина, социальному или экономическому его положению, в этом и заключалась эстетика… Этика предписывает правила, нормы, принципы (гласные или негласные), может, поэтому, она не нашла пристанища в новом обществе, отвергающем всякие принципы и нормы? Следовательно, и высшего общества не может быть. Не может быть и стиля жизни. Может быть только стиль одежды или один стиль жизни, просто – роскошный. Но это уже не гламур. Гламуру необходимы, как воздух средства массовой информации. Попросту говоря, суть гламура – зарабатывание денег. Получилось так, что одним нужны были исключительные вещи, дома, еда и т.д. и появились другие, те, кто говорил, что именно нужно было потреблять. И тут возникает парадокс. Чем больше трат, роскоши, гламура-блеска, тем больше прибыли. Отечественный гламур ориентируется на очень богатых и состоятельных людей, не имеющих вкуса, заставляя покупать те вещи, которые входят в разряд «модно»; также ориентируется на большое количество людей, которые не в состоянии приобрести хотя бы что-то из «модно-гламурного»(модное еще не означает «гламурное»), но смотрит как на красивую сказку. Тем не менее, кто-то всегда сможет (так называемый, очень маленький средний класс) подкопить и приобрести предметы материальной цивилизации для повышения личной самооценки, чтобы приблизиться к «высшему свету», кругу «избранных». Таковы реалии отечественного гламура… [16]

         Гламур вырос на отсутствии системной продуктивной идеологии элиты. Этот стиль востребован элитой, прежде всего, как способ обрести респектабельность, в том числе и в глазах зарубежных контрагентов, через брендовое потребеление. Российская элита в массе своей – не люди постмодерна, которые заявляют свою «самость» через тонкую потребительскую «игру в знаки». Гламур – это роскошная респектабельность, легитимизированная «именем вещи» - брендом. Дань постмодерну здесь отдается, разве что, через демонстративное нарушение канонов старого «хорошего вкуса», через микст роскоши. Показательно, что на российском арт-рынке в большой моде (и цене) концептуальные авторы «красивых картин» А.Виноградов и В.Дубосарский. Они взяли за основу, по их собственному признанию, эстетику соцреализма, но в эту форму вместили новое содержание – контент глянцевых журналов, телевизионных новостей и ток-шоу, смешанных в постмодернистский светский коктейль. Светский коктейль из глобальных брендов вещей и людей – это и есть российский «гламур».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Феномен  гламура и масс-медиа

 

 

2.1 «Гламур» в структуре российского телевидения

 

 

         Гламур можно смело назвать «парадигмой» современного российского телевидения. Он является не только содержанием многих развлекательных телешоу, но и формой отображения действительности в «серьезных» информационно-аналитических программах. Будучи демонстрацией изысканно-легкого, роскошного, беспроблемного существования, гламур стремится сгладить острые углы социальной жизни или эстетизировать их до неузнаваемости. При этом он даже лоялен к критике в свой адрес — до определенных пределов. Как пишет В.Зверева, «гламур охотно пропускает внешние знаки несогласия с собой, поскольку товар внутри глянца должен быть разнообразным. Протест включается в гламурное пространство настолько, насколько он может быть интересен для продвижения бренда, рассчитанного на протестную аудиторию» [8,c.4].        

         «Гламур» и «телевидение» – это такие понятия, между которыми теперь можно смело поставить знак равенства. Телевидение – это прежде всего движущиеся картинки. Цветное, мельтешащее, эффектно вспыхивающее. Чаще нам все равно, что там мелькает. ТВ – это не книга. Здесь информация – необязательный компонент [3,c.45].

         Поточное создание и показ глянцевой «красоты», подчиненной логике рекламного образа, — одна из ведущих тенденций на современном отечественном телеэкране. Гламур производится не просто в большом, но в избыточном объеме. Каково назначение этого очень востребованного стиля, как он работает на ТВ?

          На разных каналах транслируются поп-концерты со схожей стилистикой и медленно обновляющимся составом участников, реалити-шоу от «Фабрики звезд» до «Дома-2», конвейерным способом выпускающие новых героев шоу и рекламы, передачи из жизни медиа-персонажей (схожие с «Одним днем со звездой»), рейтинги успешных «молодых и сексуальных» участников светской хроники. Клонируются программы, в которых знаменитости показывают свои интерьеры, гардероб, занимаются шопингом, предстают в неожиданных контекстах: танцы, фигурное катание, цирк, пение со звездами. В ток-шоу звезды, которые, по мнению создателей телепрограмм, наиболее привлекательны для зрителя, заменяют обычных людей. В условиях, когда на телевидении нет интереса и желания исследовать общество, представлять его культурные группы с их стилями жизни, а также в контексте сворачивания социального и политического вещания, именно звезда выступает в роли удобного, зрелищного и безальтернативного героя. Другая тенденция связана с последовательным отказом от сложности или того, что может быть за нее принято: от множественности значений, разнообразия форм, затратности в производстве.

         В настоящее время гламур удачно накладывается на эти тренды. Его экспансия на телевидении выглядит как специально разрабатываемый проект. Он выступает в роли чрезвычайно емкой «пустой» формы, под которую в дальнейшем ведется поиск содержания.

          В этой связи показательна церемония вручения премий журнала Glamour (в эфире СТС — 22 октября 2006 года). Во время награждения некоторые победители («ТВ-актриса года», «Модный дизайнер года» и т. п.) считали нужным выразить удивление, что их отнесли к гламуру, сказать о своей непринадлежности к этому пространству. «Мне всегда казалось, что я не имею отношения к гламуру и равно гламур не имеет отношения ко мне» (слова признательности), «Мне кажется, что мой гламур несколько иной, чем принято считать в массовой культуре, но я благодарна…» [22].

          Этот феномен не мог бы возникнуть и стать настолько популярным, если бы не отвечал определенным запросам. В одном из эфиров «Школы злословия» Лев Рубинштейн охарактеризовал гламур как новую идеологию, по-скольку он удобен как официальный культурный язык, отвечает основному направлению в сфере политики, принятым способам представления власти в медиа, позволяет конструировать облегченный образ мира, где нет проблем, где не требуется усилий, дает возможность создавать сглаженную репрезентацию жизни, где «все будет хорошо», где царит вечный праздник. Элементы нового большого стиля на российском телевидении включают, таким образом, и государственный заказ на позитив, и глянец в способах описания реальности.

         Помимо того удобства, которое несет гламур, замещая на экране отсутствующие программы, он предоставляет еще одну возможность — шанс для обнаружения себя сложившемуся социокультурному слою, верхушке среднего класса. Формат гламурной телепрезентации предлагает способ высказывания всей новой группе — успешным бизнесменам, высокооплачиваемым профессионалам, людям из сферы медиа, шоу-индустрии, искусства. В СМИ им соответствуют культурные штампы: это «обитатели Рублевки», «олигархи», «звезды» и т. д. Конечно, эти клише проще и беднее, чем новые реалии, но именно через них они опознаются. Ведь в современной российской культуре единственная значимая для общества среда, где можно заявить о себе, — это медиа. В условиях, когда в первую очередь телевидение наделяет человека или группу самим статусом существования, когда политика на экране исключена, а социальные высказывания непрестижны, именно шоу оказывается последней возможностью представления себя. Образ беспроблемной и чарующей звезды, может быть, и не вполне адекватен для выражения нового содержания, однако он лучше, чем полная непредставленность в культуре или отталкивающие шаржи из телесериала «Рублевка-live».

         Формат гламура играет важную роль на ТВ, поощряя успешность, одобряя состоявшихся профессионалов и одновременно раскрывая социально-терапевтические ресурсы потребления, следования моде, преобразования себя и своей повседневности в соответствии с образцами «прекрасного».

         Гламур на экране должен быть адресован разным группам зрителей. Видимо, поэтому это течение находит различные выражения. Радикальный гламур сродни «пощечине общественному вкусу». Он напоминает о тактиках звездного эпатажа. В качестве примера можно привести программу «Блондинка в шоколаде» (МУЗ-ТВ), предлагающую зрителям подглядеть за жизнью Ксении Собчак. Для того чтобы удивить и шокировать публику, в программе ведется обратный отсчет от нормы: героиня утрирует собственную «порочность», «испорченность богатством», демонстрирует презрение к обычным людям, к другим звездам [23].

         В ассортимент гламурного персонажа входят самолюбование, показательная трата денег, грязная, лексически скудная речь, проявление негативных чувств и эмоций. От героини требуется провоцировать зрителей, вызывая или раздражение, или желание подражать себе. Граница гламура и трэша выглядит размытой.

         В отличие от радикального, массовый, «мейнстримовый» гламур на ТВ буржуазен; его непременный атрибут — упоение потреблением, благополучием, часто без ауры и магии, давшей имя этому стилю. На практике эти оба направления, как правило, лишены изысканности художественного решения, интеллектуального блеска или новизны. Достаточно скучное, гламурное шоу сводится к перечислению новых приобретений,успехов,наград очередного персонажа. Складывается ощущение, что для ряда героев это не более чем способ показать свое благополучие, публично погордиться домом, доходом, возможностью «жить красиво». Так происходит в упомянутой «Блондинке в шоколаде» или в программе «Полный фэшн с Сергеем Зверевым». Гламур здесь теряет дух легкости, игры и на первый план выходят привычные вещи: забота героя о том, чтобы хорошо выглядеть перед камерой, или беспокойство о том, как «сразить наповал олигарха», пусть даже «стареющего», или «олигарха-лоха из Сибири».

         Гламур, как пленка, покрывает многие телевизионные форматы. Они перенимают его требования, стилизуют под него содержание и изображение. Это прослеживается на примерах развлекательных программ (от одной из первых перешедших в глянец «Что? Где? Когда?» до новых форматов, рожденных в этом пространстве — игр типа «Кто хочет стать миллионером?» и сериалов-ситкомов). В рамках гламура снимается кино, с успехом идущее и на большом, и на телевизионном экранах. Например, «Статский советник», «Турецкий гамбит», «9 рота». Разные по жанрам и по устройству фильмы построены на принципе холодной выверенности безупречных кадров, предписывающих зрителю испытывать строго определенные эмоции, смеяться по алгоритму в местах, назначенных смешными, грустить в грустных, и т. п. На телевизионные программы переносятся некоторые общие принципы построения вербального и визуального текстов. Это внешний блеск, глянцевая аккуратная картинка, которую можно сравнить с хорошо отретушированной фотографией в рекламном журнале. Излюбленные способы показа — клип, фрагментарность, монтаж, разрушающий длительность действия или разговора. Крупные планы, фиксирующие зритель-ский взгляд на поверхности, на частях лица появляющегося в кадре человека, которые блокируют возможность проникнуть за оболочку очевидного.