Основные типажи гламура в России

         В рамках гламурного формата коммуникация рассчитана на узкую группу. Предпочтительная форма социальности для гламура — тусовка, общение внутри своих, замкнутое на тех, кто включен в это поле. Ощущение закрытости среды усиливается тем, что одни и те же люди-образы перемещаются из сериала в рекламу, из рекламы на концерт, в шоу (как это происходит с «прекрасной няней» Анастасией Заворотнюк или Иваном Ургантом).   Гламурный разговор сосредоточен в безопасной для телевидения зоне, поэтому в таких программах нет политической или социальной остроты. Основной тип высказывания — светский треп, иногда остроумный и яркий, чаще предсказуемый. Его излюбленное послание можно назвать безальтернативно позитивным: «Ваня, рядом с тобой стоит такая красивая девушка!» — «Приятно слышать комплимент от красивой девушки!» (церемония журнала Glamour, обмен приветствиями между победительницей в одной из категорий и ведущей шоу) [24].

          Постоянный спутник гламурного шоу — скука, поэтому действие должно сопровождаться шуткой, каламбуром, веселой закадровой музыкой. Текст строится на повторах, подразумевая непонятливого или забывчивого телезрителя; предполагается, что зритель быстро устает смотреть и слушать об одном и том же, следить за логикой повествования, не желает долго останавливаться на одной теме.

         Драматические последствия для российского телевещания — то, что приемы гламура заимствуются информационно-политическими программами.

          ТВ последних лет почти не пропускает экспертизу и аналитику, поощряя только развлекательные форматы. В сфере новостей и общественного вещания начинает преобладать стилистика информационного развлечения, которая используется для производства и поддержания образа стабильности и благополучия в закадровой реальности.

         Популярность программ «Намедни» и «Страна и мир» способствовала тому, что приемы для создания глянцевого тележурнала были широко заимствованы другими программами («Вести недели с Брилёвым», «Сегодня. Итоговая программа», «Воскресный вечер с Соловьевым» и другие). Сходство информационно-политических программ, выходящих на разных каналах, заставляет считать, что глянцевый язык общения со зрителями принят в качестве правильного [25].

          Язык гламурной информационной программы принципиально неточен. С его помощью можно уклониться от того, чтобы называть вещи своими именами. Поскольку объяснение событий должно быть занимательным, официальная риторика сочетается с прибаутками, поговорками, цитатами из песен и кино, соединенными на уровне ассоциаций («Сказки чеченского леса», «Швыдкой и его команда: будет ли уничтожен Большой театр?», «По границе Вася больше не ходит хмуро»). Текст ведущих часто состоит только из таких высказываний.

         Невнятность речи служит для нивелирования значимого. В итоговых программах могут звучать точные оценки, бегло проговариваться важные вещи, которые требуют подробного обсуждения. Но они тут же камуфлируются при помощи высокого темпа речи ведущего и корреспондентов, перескока с темы на тему, стремительной смены кадров, разудалой музыки. Кажется, что основное усилие создателей глянцевых информационных программ уходит на то, чтобы быстро проговорить материал, сказав все между строк. Спрятать сказанное так, чтобы зритель не догадался, что же было произнесено [26].

         Элементы трэша и радикального гламура нужны для того, чтобы блокировать высказывание, не дать состояться разговору или утопить острую проблему в информационном шуме (как это нередко происходит в шоу В. Соловьева). Распространенный прием состоит в том, чтобы связать серьезную, требующую глубокого профессионального анализа тему с легкомысленным и нелепым сюжетом, дискредитирующим саму проблему. Например, в передаче «Сегодня. Итоговая программа» 17 сентября 2006 года после постановки вопроса о межэтнических конфликтах в России шел репортаж, в котором рекомендовалось снижать уровень нетерпимости в обществе, открывая публичные дома по примеру того, как это делается в Воркуте; после этого к заявленной — в высшей степени актуальной и болезненной — теме больше не возвращались.

          Приемы гламурной тележурналистики позволяют имитировать аналитику и присутствие в эфире многообразия политических взглядов. Из программ исчезает анализ, к событиям предлагается относиться эмоционально, одобрять их, переживать или гневаться. Отсутствие серьезного обсуждения проблем, отказ от профессиональной оценки — все это работает на создание привлекательной информационной поверхности, за которую ради безопасности и душевного спокойствия лучше не заглядывать.

          Присущая гламуру стилистика «для посвященных» усиливает тенденцию к закрытости, и без того преобладающую в российской культуре. Между тем и в обществе, и на ТВ наблюдается дефицит открытых структур, проницаемости и ясности.

         На российском телеэкране не хватает внятного, умного разговора со зрителем, без стёба, манерности и интонации «для своих», недостает аргументированной речи профессионалов, образов нормальной человеческой повседневности.

         В жизни существуют не только нимфы и полубоги или преступники и стражи правопорядка. Запрос на такую альтернативу, как и на иные сценарии успеха и полноценной жизни в современном мире, выражает себя все более отчетливо.

2.2 «Гламур» как структурный компонент российских печатных изданий

         Сегодня окончательно ясно, что на смену советскому образу жизни, пришел стиль гламурной жизни. Гламур правит бал на каналах ТВ, в глянцевых журналах, в массовой литературе, в головах.

          Сущность стиля гламур можно определить как стиль красивой жизни, где главный критерий соответствие моде, наличие денег, желательно очень больших, и отсутствие каких бы то ни было житейских проблем [2,c.21-23].

         Количество рекламных «глянцевых»  журналов по всей России растет  бурными темпами, а вот печатные  издания для детей и подростков, затрагивающие актуальные социальные  проблемы не только не регистрируются  – исчезают уже имеющиеся.  Причем незаметно – в отличие  от выхода на рынок более  популярных собратьев по издательскому  цеху. Таким образом, можно констатировать, что в России случился бум «глянца» [17].

         Глянец и гламур часто используются как синонимы. Гламур принято считать современной роскошью, неким стилем «очаровательной», «блистательной» жизни. Однако такое понимание несправедливо. Гламур – подделка под роскошь. Он не столько действительно использует дорогие материалы и сложную работу (что характерно для настоящей роскоши), сколько создает впечатление богатства. Все это необходимо для того, чтобы дорого продавать то, что на деле обходится дешево [18].

         Первым журналом, пришедшим на  рынок тогда еще советской  прессы, был «Бурда». Это была  своего рода возможность для  советских людей глотнуть западного  воздуха, ощутить веянье совсем  другого, модного ветра. Позднее  по уже созданному «Бурдой»  пути в Россию потекла западная  пресса, упакованная в привлекательную  гладкую обложку с не менее  привлекательным содержимым. Поток  «глянцевых» журналов из-за границы  практически свел на нет присутствовавшие  местные журналы – «Крестьянка»  и «Работница». Сейчас счет  иностранных изданий с местными  представительствами в крупных  российских мегаполисах идет  на десятки. 

         Когда глянец пришел в Россию в более или менее приличном ассортименте, наличие в нем не только картинок или, на худой конец, выкроек, но и текста – то есть прямо-таки статей – стало настоящим шоком. Все эти советы о том, «Как избежать романа на стороне», «Как завести роман на стороне», заботливое «Достаточно ли вы сексуальны», предупреждающее «Не слишком ли вы ревнивы» и другие отношенческие реалии из другого мира полностью захватили не только читателей, но и журналистов. Выбрать из трех вариантов ответа на вопрос психологического теста «Если ваш партнер не устраивает вас в постели, вы…» было так же невозможно, нереально и сказочно, как этот самый тест написать за пару часов и получить за него месячную зарплату научного сотрудника.

          В англоязычных описаниях вакансий иногда пишут, чтобы предостеречь любителей легкой и престижной работы: “no glamour, it’s a tough job” («никакого гламура, это тяжелая работа»). А в глянцевой журналистике гламур был, и еще какой; поэтому все ринулись писать в глянец. Библиотекарши писали про курортный флирт, инженеры – о том, как вести себя на вечеринке, все кто ни попадя – о романах на стороне. От этих времен осталась твердая уверенность в том, что текст в глянцевом журнале не так уж важен, а также стереотип «глянцевой журналистики» - надменной, легкомысленной, туповатой, но почему-то очень дорогой и гламурной [7,c.23].

         Возьмем с прилавка из кучи гламурных изданий первый, попавший под руку. Они в принципе все одинаковы… Кто на обложке? С этим проблема. Все наши звезды гламура наперечет: Ксения Собчак, Рената Литвинова, Наталья Водянова, Оксана Робски, Анна Нетребко… тасуется одна и та же поднадоевшая колода, к русским лицам плюсуются иностранные дивы: Шарон Стоун, Мадонна, Агилера,  Летиция Каста, в шляпе и браслете от Шанель.

         Листая журнал, читатель попадает в мир рекламных видений. Это мир гладкой земли, гор из меха, слез из духов, земля, где нет ни одного старого лица, а есть только прибой, идеальный пляж без следов босых ног и одни полуобнаженные девушки; журнал, где, например, танцовщик Николай Цискаридзе или детективщица Дарья Донцова предстают всего лишь как фон для любимых домашних кошек.

          Кошечки и впрямь симпатичные, и набор кошачьей еды «Sheva»  чарует глаз. Что говорить, там, где нас нет всегда хорошо. Море теплое, водный самолет — белый, брюки — от Гуччи, сумка — от Джаммбатиста Валли из крокодиловой кожи.

         Трудно сказать, на кого рассчитана эта панорама счастья.

         Купить эту пещеру Алладина практически некому.

         Это не значит, что сегодня мало миллионеров, это значит, что люди не хотят жить по законам гламура. Но если на западе гламурные книги хотя бы пытаются научить читателей, как стать свободными от денег, как найти опору в духовных поисках…. Например, книга Патриции Гуччи «Одиночка. Очарование одинокой женщины» написана с позиций активного феминизма, где у женщины своя роль в мире и она абсолютно не зависима от мужчин. Об этом, конечно, можно спорить, но обвинить автора в конформизме и потакании гламуру нельзя. Увы, у нас подход совершенно иной [27].

         Наша массовая литература пропагандирует обратное — как поменять молодость, красоту и свободу на «бабки», как стать содержанкой богача.

          Заглянем в последний хит Оксаны Робски и Ксении Собчак книгу «Zaмуж за миллионера, или Брак высшего сорта». Уже обложка, где обе дамы в свадебных нарядах угрожают жениху автоматом Калашникова, говорит, что мужчинам тут, ой как,  не поздоровится. Действительно, нет более комичного мужчины, чем тот вымышленный олигарх, которого можно подцепить где-нибудь на швейцарском курорте Куршавель. Он обязательно лыс, потен, не уверен в себе, устал от жены и неблагодарных детей, полный олух в вопросах секса, загрузил голову цифрами,  и надо только пройтись перед ним, покачивая попкой, и взять в руки эту глупую плюшевую собачку, которая не знает своего счастья.

         Но книга «Zaмуж» не о любви, а о деньгах.

          Порой страницы в книге  двух звезд исполнены горечи и правдивы, но кто заметит, например, вот эти слова: «если ты мечтаешь о великой любви, олигарх — последний человек, который тебе нужен. Олигарх тебе нужен, если ты мечтаешь о деньгах. Об очень больших деньгах».

         Из этой же серии другие хиты книжного рынка:

          «Ищу классного парня» Дианы Кизис, «Как ходить на высоких каблуках» Камилы Мортон, «Вы просто ему не нравитесь» Грега Берендта и Лиз Тучилло. С одной стороны говорить о них серьезно — смешно, настолько смехотворны советы преуспеть в мире продаж, с другой стороны эта чепуха издается миллионными тиражами и тысячи юных созданий вчитываются в такую, например, галиматью: «если ты хочешь снять стресс купи пару потрясающих туфель!».

          При этом, пестуя инфантилизм, стиль гламура одновременно взращивает исключительную агрессию по отношению к противоположному полу (почитай, мужские журналы, нет ничего ужаснее женщины), милочка, надо выжимать из мужика все соки.

         По сути, гламур развязал в массовом сознании войну полов, которая пришла на смену войны миров [19].

         Гламур и глянец – вещи нераздельные и по сей день, хотя гламур придумали вовсе не редактора первых глянцев, а, например, египетские фараоны, вбухивавшие несметные сокровища в строительство красивой загробной жизни себе и своим близким. Гламур – это легкомысленное отношение к жизни и уверенность в том, что все так или иначе будет хорошо, а ведь этой уверенностью торгуют все – от табачных производителей до религиозных организаций, - потому что за это не жалко никаких денег. Гламур – это не думать о непрочитанных шедеврах мировой литературы, открывая очередной Cosmopolitan. Гламур – это покупать себе Vogue вместо ужина, потому что через пять лет ты будешь в него писать по два доллара за слово. Гламур – это возможность потратить деньги, купив глянцевый журнал, который непонятно как употреблять.

         Глянец – это богато; доставая из сумки глянцевый журнал, мы достаем, как тот самый гражданин из широких штанин, не что-нибудь, а социальный статус - возможность не жалеть денег и времени, занимаясь дорогостоящей ерундой. Ну хорошо, а вы когда-нибудь прочитывали глянцевый журнал от корки до корки, включая подписи под фотографиями? А вы знаете людей, которые прочитывали? Только на необитаемом острове, или в СССР в 1980-е, или в приемной у стоматолога.

          Читать глянец мы так и не научились. Чаще всего мы рассматриваем там картинки или вовсе бессмысленно листаем от заголовка к заголовку. Именно поэтому в нашей стране никак не приживаются «умные» глянцы вроде почившего «Нового очевидца»: когда появился глянцевый журнал, который надо не только просматривать, но еще и читать, всем стало как-то неловко. Вроде как в школе на уроках литературы заставляли бы учить наизусть тексты песен Мадонны в переводе потомков Пастернака.