Система открытого образования

Если сопоставить с этими  инвариантными ценностями идею «локального  обустройства», то можно констатировать, что если не целиком, то во многих своих аспектах она включает в себя эти инварианты.

Вместе с тем, идея «локального  обустройства», хотя она по своему существу и соответствует потребностям и запросам постиндустриального развития страны, в первозданном виде вряд ли может быть воспринята массовым сознанием в качестве вдохновляющей «новой русской идеи». Для этого она должна обрести менее прагматичную и заземленную форму и некоторый глобальный масштаб.

Представляется, что такой масштаб можно было бы придать ей путем соединения с чем-то, вроде предложенной А.И. Солженицыным в качестве высшей ценности идеи сбережения народа. Ее можно было бы детализировать, представив как идею сбережения народа, целостности России, сбережения и развития уникальной российской культуры.

В этой идее есть много достоинств. Она выступает альтернативой традиционному для нашего недавнего прошлого отношению к человеку как материалу, который может расходоваться в соответствии с теми или иными потребностями и целями государства.

В ней фиксируется особая ценность человека и культуры, что соответствует  основным тенденциям постиндустриального  развития, где акцент переносится  от техноцентризма к антропо- и культуроцентризму, когда духовное развитие, воспитание и образование людей, наука и культура становятся главным ресурсом устойчивого цивилизационного развития.

В этой идее фиксируется значимость России и многонациональной российской культуры для всего человечества: подобно тому, как биосфера при исчезновении отдельных крупных биогеоценозов деградирует и распадается, так и мировая культура и цивилизация обрекают себя на вырождение при уменьшении некоторого порогового уровня разнообразия культур, выпадения из потока мирового развития крупных, исторически значимых ее структурных единиц (это общий закон устойчивого развития сложных систем).

Наконец, следует выделить особый пласт смыслов, содержащихся в идее сбережения народа и страны, значимых для решения стоящих перед Россией проблем внутреннего обустройства. После распада СССР за Россией осталась громадная территория, а население уменьшилось почти вдвое. Для обороны страны, охраны ее границ, для хозяйственной деятельности и освоения огромных пространств за Уралом просто-напросто может оказаться недостаточно имеющихся людских ресурсов. К этому следует добавить, что демографическая ситуация в азиатском регионе такова, что в ближайшие 20 лет ожидается прирост населения, выводящий его общую численность за рубеж 5 млрд. человек, причем вклад в этот рост будет внесен и приграничным с нами Китаем (сегодня его население составляет более 1,2 млрд. человек, а прирост населения - 1% в год).

Стратегия нашего развития потребует  освоения богатств сибирского региона (это будут и запросы мирового рынка, куда включается экономика России), а для этого необходимы дополнительные людские ресурсы. Идея сбережения народа, с этой точки зрения, предполагает особую государственную политику и общественную поддержку, направленную на охрану семьи, создание условий, которые смогли бы преодолеть крайне неблагоприятную демографическую тенденцию (катастрофическое уменьшение населения почти на 1,5% ежегодно), обеспечить решение проблемы переселенцев и беженцев (большинство из которых – квалифицированные специалисты) – важного дополнительного человеческого ресурса для устойчивого развития страны.

Особо следует  обозначить включаемые в идею сбережения народа, страны и культуры ценности, ориентирующие на охрану природной  среды как общего дома всех населяющих страну народов, на заботу о физическом и духовном здоровье людей, воспитание молодого поколения с ориентацией на духовные ценности и сознательный труд.

В этом пункте глобальная интегративная  идея «сбережения» органично увязывается с идеей «локального обустройства». Они взаимно предполагают и дополняют друг друга; первая выступает в качестве формулировки высших целей и ценностей, а вторая – в качестве стратегии их реализации.

Среди конкурирующих в современной  России многочисленных проектов новой интегральной идеологии, сочетание двух этих идей выглядит достаточно перспективным, поскольку, опираясь на складывающиеся сегодня ожидания людей и состояние общественного сознания, они, вместе с тем, могли бы стать одной из предпосылок благоприятного для страны сценария постиндустриального развития.⁴

Социальные изменения и социальное развитие

Находясь в постоянном движении, общество претерпевает соответствующие социальные изменения, связанные с переходом социальных явлений, их элементов и структур, связей, взаимодействий и отношений из одного состояния в другое, с возникновением или исчезновением того или иного явления, его элемента и т.д. Но изменения изменениям рознь. Они могут происходить на микроуровне (т.е. быть связаны с более или менее существенным изменением положения или роли отдельной личности, например, со вступлением в какую-нибудь общественную организацию или партию, с выходом из нее или переходом из одной в другую), а другие — на макроуровне (т.е. быть связаны с определенными изменениями в целых социальных группах и общностях и даже во всем обществе). Социальные изменения различаются не только по масштабам, но и по своей глубине. Одно дело, когда эти изменения происходят в рамках сохранения качества данного социального явления, а другое, когда они выходят за пределы этого качества.

В обыденном сознании понятия «изменение» и «(развитие» чаще всего отождествляются, в связи с чем любое изменение в обществе рассматривается как его развитие. В этом случае развитие общества понимается в широком смысле, т.е. как его движение, изменение. Но поскольку, как уже отмечалось выше, происходящие в обществе изменения могут носить и действительно носят качественно различный характер, постольку это должно найти отражение в понятийном аппарате. В связи с этим, строго говоря, понятия «движение», «изменение» должны рассматриваться как более широкие по сравнению с понятием «развитие». Социальное изменение может привести к развитию общества и его структурных элементов, а может и не привести.

Социальное развитие в узком, строгом смысле слова — это не всякое движение общества, не любое, его изменение, а лишь такое, которое связано с более или менее глубинными, структурными его изменениями, ведущими к появлению новых общественных отношений, институтов, норм и ценностей.

Многие социологи исходят из того, что изменения в объекте  составляют содержание развития, а его сущность состоит в изменении структуры целого, что категория развития применима только к объектам, имеющим внутреннюю структуру. Интересна в этой связи и позиция Т.Парсонса, разрабатывавшего теорию социальных изменений с позиции системно-функционального анализа. Он подразделял социальные изменения на «изменения равновесия», т.е. изменения в рамках сохранения данной социальной системы и ее основных структур, и «изменения структуры», т.е. изменения, когда качественно преобразуются важнейшие структуры общества, а тем самым и оно само. При этом Т.Парсонс выделяет особые «эволюционные универсалии» в качестве таких социальных структур, появление которых указывает на качественные изменения общества как социальной системы. Последнее, т.е. структурное изменение общества, рассматривается Т.Парсонсом, по сути дела, не как нормальное, естественное состояние социальной системы, а как отклонение от него, как нарушение равновесия.

Одна из отличительных черт социального  развития состоит в том, что  происходящие в его рамках социальные изменения имеют определенную направленность, исключающую хаотичное, произвольное, невзаимосвязанное нагромождение таких изменений. И хотя среди социологов есть и такие, кто отрицает необратимость социального развития, кто и попятное, и цикличное, и маятниковое движение общества рассматривает как его развитие, большинство социологов и социальных философов не только признают ту или иную направленность общественного развития, но и характеризуют его как движение от низшего к высшему, от простого к сложному и т.д.

Заслуга признания объективности, закономерности и поступательности развития общества принадлежит теории социальной эволюции, получившей особенно широкое распространение во второй половине XIX столетия в связи с появлением дарвинизма. Согласно этой теории историческое развитие происходит на основе постепенных социокультурных изменений вплоть до коренных, качественных преобразований общества в направлении перехода от простого, однородного к сложному, неоднородному. Это нашло свое отражение, в частности, в социологических взглядах О.Конта и особенно Г.Спенсера (см. гл. 2, § 2), увлеченных социальным дарвинизмом. Несколько меньшее, хотя и достаточно сильное влияние эта теория имела и в первой половине XX в. Позже ее место и роль в современной социологии серьезно снизились, особенно в связи с усложнением процессов общественного развития и его результатов. Принцип эволюции уже не считается универсальным и не распространяется на все социальные явления. Более того, само понимание социальной эволюции претерпевает существенное изменение, опирается не столько на биологические, сколько на обществоведческие основы. Во второй половине XX в. идеи классического эволюционизма получили модернизацию в неоэволюционизме (например, в неодарвинизме), применяющем более сложные и гибкие способы отображения социальной эволюции.

Признавая сам факт объективного, естественноистори-ческого характера  общественного развития, социологи  во многом по-разному представляли себе суть и основное содержание исторического процесса. О.Конт, как известно, видел их в прогрессе знаний, что нашло свое отражение в его «теоретическом законе двойной эволюции» - интеллектуальной и социальной. Г.Спенсер сущность социальной эволюции видел в переходе общества от однородности к неоднородности, в его усложнении, внутренней дифференциации при одновременном росте его интегрированности. Марксизм главную суть и содержание общественного развития связывал с ростом производительных сил и соответствующим изменением производственных отношений, со сменой общественно-экономических формаций. Э.Дюркгейм основой движения общества считал переход от механической солидарности к солидарности органической, базирующейся на углублении разделения труда и социальной дифференциации.

В рамках современной социологии поступательное движение общества связывается, прежде всего, с достигнутым уровнем промышленного или научно-технического, научно-технологического, научно-информационного развития, определяющим все другие стороны жизни общества. Таковы и «теория индустриального ободества» Р.Арона, а также «стадии экономического роста» У.Ростоу  
(50-х - 60-х гг.), и «теория постиндустриального (сверхиндустриального, технотронного) общества» Д.Белла, З.Бжезинского, А.Турена, О.Тоффлера и других (70-х гг. и последующих десятилетий), включая новейшую концепцию «информационного общества».

Причины и Плюрализм взглядов на общество, его фактора структуру  и развитие неразрывно связан и с  социальных неоднозначным решением в социологии изменений вопроса об источниках социальных изменений, их движущих силах. Одни ученые (хотя их явное меньшинство) переносят источник социальных изменений вовне общества (абсолютная идея в объективно-идеалистической философии истории Гегеля; природно-географическая среда в географическом направлении в социологии - Монтескье, Бокль, Мечников и др.), а иные видят его в самом обществе. Именно последние представляют особый интерес для социологии, поскольку причины и факторы изменения и развития общества ищутся ими в том или ином взаимодействии его различных сторон, сфер, структур и т.д.

Особенно пристальное внимание рассматриваемой проблеме уделило и дало наиболее четкий и развернутый ответ на вопрос об источнике социальных изменений конфликтологическое направление в социологии (см. гл.3, §3), которое исходит из признания решающей или очень важной роли социального конфликта в развитии общества. К этому направлению, как известно, относится и марксистская социология, хотя собственно «теория социального конфликта» в современной социологии выделилась лишь в 50-х гг. нашего столетия (Л.Козер, Р.Дарендорф, Д.Белл и др.).

Движение общества марксизм всегда рассматривал как самодвижение, поскольку главный источник социальных изменений он видел в единстве и борьбе противоположностей внутри любого социального явления или процесса. В экономической сфере это борьба таких двух противоположных сторон единого способа производства, как производительные силы и производственные отношения; в социально-политической - борьба противоположных классов и их партий; в духовной - борьба противоположных идеологий, выражающая непримиримость соответствующих классовых интересов. Поэтому вся или почти вся социальная история человечества представала в марксизме как история борьбы классов - рабов и рабовладельцев, крепостных и феодалов, пролетариев и капиталистов.

Социальные противоречия, по марксизму, были и будут всегда (хотя не всегда они принимают форму классовой  борьбы), а потому и изменение, и  развитие общества его частей - это  не аномальное, а нормальное его  состояние. Эти и другие идеи марксизма по вопросу об источниках и факторах общественных изменений оказали серьезное влияние на дальнейшее развитие социологии (Г.Зиммель и др.), в том числе и современной немарксистской, хотя это и не всегда признавалось открыто.

Сторонники современной немарксистской конфликтологической теории (Л.Козер, Р.Дарендорф и пр.) хотя и по-разному трактуют причины и суть социальных конфликтов, тем не менее, чаще всего, признают социальные конфликты неотъемлемой чертой любого общества, главной или одной из главных движущих сил социального развития. Р.Дарендорф, например, признает немалую заслугу прошлого столетия, но считает его подход устаревшим применительно к XX в., когда речь идет уже о совершенно ином, посткапиталистическом обществе. Он считает, что основной социальный конфликт в таком обществе переместился из сферы отношений собственности в сферу управления. А так как в любом обществе имеют место отношения господства и подчинения, то и сопротивление этим отношениям в виде социального конфликта свойственно всякому, в том числе и современному развитому обществу, несмотря на неуклонное снижение роли классовой борьбы.

Значение конфликта современные  конфликтологи видят в том, что  он предотвращает консервацию и  загнивание общества и ведет к  его обновлению. При этом если в «закрытых» обществах социальный конфликт ведет к поляризации социально-политических сил, революционному взрыву и разрушению социальной системы, то в «открытых», «плюралистических» обществах накопившаяся социальная напряженность получает свой своевременный выход, не ставя под вопрос существование самой социальной системы. Р.Дарендорф считал, что подавление социального конфликта невозможно, бессмысленно и способно вести лишь к его обострению, в то время как «рациональная регуляция» ведет к «контролируемой эволюции». В этом плане современная немарксистская конфликтология регуляцию социального конфликта рассматривает, по сути дела, как путь достижения социальной стабильности (согласия, порядка), которая рассматривается, в конечном счете, как обычное, нормальное состояние общества.