Использование антропонимов в контексте романа «Евгений Онегин»

       ЛЕТЯ  НА ПОЧТОВЫХ(8),  САНКИ(12), ЯМСКАЯ КАРЕТА(17), ДРОЖКИ(22), ДРОГИ(30), ТРОЙКА ЧАЛЫХ(76), ДРОВНИ(79), КИБИТКА(79), САНИ(80), ВОЗОК(88), БРИЧКА(88), САНКИ БЕГОВЫЕ(103), КАРЕТА(115), ТРОЙКА(124);

       ЛАКИЕ(15), КУЧЕРЫ(15), ШВЕЙЦАР(17), КАВАЛЕРГАРД(17),  КУПЕЦ(20), РАЗНОСЧИК(20), ИЗВОЗЧИК(20), КЛЮЧНИЦА(30), ПСАРНЯ(33),  ПРИСЛУГА(47), УЛАН(115), ГУСАР(120), ФОРЕЙТОР(122), НЕГОЦИАНТКА(163);

       ЯРЕМ(30), БАРЩИНА(30), ОБРОК(30).

       Всего хрононимов – 56. 

       Широко  в романе представлены мифонимы (Мифонимы  и библейские онимы  -   герои сказок, былин, мифов, легенд):

        
          ЛЕТА(42), НИМФА(14), АМУРЫ(15), ДРИАДА(29), АНАИДЫ(45), ЭВА(ЕВА – 141), ХЕРУВИМ(141), АТРИД(157), ПИЛАД(157), ШИБОЛЕТ(165).ОРФЕЙ(163).

11. лексических примеров указанных единиц

       Многообразны  Теонимы ( имена божеств), их 19 : 

       ЗЕВЕС(8), ТЕРПСИХОРА(14), ЭОЛ(14), ВЕНЕРА(16), ФЛОРА(18), ФОРТУНА(23), АПОЛЛОН(24), КИПРИДА(70), ГИМЕНЕЙ(78), ЛЕЛЬ(82), МЕЛЬПОМЕНА(129), ТАЛИЯ(129),  ВАКХАНКА(132), НЕРИДА(133), МОРФЕЙ(142), КАМЕНЫ(157), ВЕНЕРА(167), МАРС(167), ВАКХ(167). 

       Хрематонимы – названия предметов  материальной культуры, объекты художественной деятельности человека -  преставлены  16       единицами:

       «ЭНЕИДА»(10), АКАДЕМИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ(16), ЛЕТНИЙ САД(8), ОЧАКОВСКАЯ МЕДАЛЬ(42), ВАНИКОВА МАДОННА(46), БЛАГОНАМЕРЕННЫЕ(РЕЧИ – 54), «ФЕЙШИЦ»(56), ДАМСКИХ МОД ЖУРНАЛ(87), «МАЛЬВИНА»(87), МАРМОНТЕЛЯ ТРЕТИЙ ТОМ(87), ФОНТАН БАХЧИСАРАЯ(100), СТВОЛЫ ЛЕПАЖА(103), КРЕМЛЬ(124), ПЕТРОВСКИЙ ЗАМОК(125), У СЕМИОНА(126), ЛИЦЕЙ(131). 

       Встречаются в романе  нарицательные  фитонимы:  

       ЛАНДЫШ(37), ПУЧОК ЗАРИ(42), ЛЕН(44), ЛАВР(44), БРУСНИЦА(45), МАКОВ ЦВЕТ(58), КУСТЫ СИРЕН(60), ВИШЕНЬЕ(61), МАЛИНА(61), КРАСНАЯ СМОРОДИНА(61), РОЗЫ(65), СОСНЫ(83),  ОСИНА(83), БЕРЕЗА(83), ЛИПА(83), ЧЕРЕМУХА(97), АКАЦИИ(97), ЛИЛЕЯ(104), ШИПОВНИК(113), РЯБИНА(160).  Их всего 22 слова. 
 
 
 
 
 
 

         Как уже говорилось выше, роман  "Евгений Онегин" - энциклопедия русской жизни 20-х годов XIX века

       Уникальным  его делает широта охвата действительности, многосюжетность, описание отличительных  особенностей эпохи, ее колорита. Именно поэтому “Евгения Онегина” назвали  энциклопедией русской жизни 20-х  годов прошлого столетия. В данном произведении Пушкин анализирует социально-исторические условия своего времени, акцентирует внимание на наиболее животрепещущих проблемах. Пушкин изображает духовную жизнь, быт, нравы различных слоев русского общества. Показав трагедию поколения Онегина и осудив тем самым общественный строй России, автор утверждает в романе такой идеал общества, при котором личность могла бы свободно развиваться. Поэт стремился изобразить начавшийся поворот в обществе, его интерес к жизни и быту народа.

       Таким образом, можно сделать вывод, что роль ономастической системы в романе «Евгений Онегин» значительна, так как помогает автору создать широкое исторически-бытовое полотно,  вскрыть связь между именами  и бытием в художественном целом. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

       Глава 2.

       Ономастика  имён главных героев, 
                                   раскрытие их образов в романе. 
 

       Имя даётся человеку один раз, при рождении, и сопутствует ему всю жизнь. Мы привыкаем считать своё имя  самым близким нам словом родного языка, и своеобразным синонимом нашей собственной личности.

       Однако  многие не знают смысла имён и даже не задумываются над ним, в то время  как, личные имена имеют не только смысл, но и свою историю. Они, как  и другие слова, рождаются человеческой фантазией, расцветают, стареют и умирают, исчезая из языка народа, который был их творцом.

       Личные  имена, отчества и фамилии расшифровывают суть нашего характера, внешнюю и  внутреннюю красоту нашего собственного «я». Ведь недаром говорят: «знать имя  – знать суть…». Проанализируйте характеры и судьбы ваших друзей и близких, и вы убедитесь, как велика сила имени.

       Собственные имена, относящиеся к людям, называются  антропонимы, а наука, которая занимается их изучением – антропонимика (от греч. antropose – «человек» и onyma – «имя»).

       Ещё в древние времена русские  имена были своеобразными характеристиками людей. Имя человеку давалось как  примета, по которой можно было выделить его из семьи или рода: в одних  случаях - это были какие-то внешние  признаки, в других – моральные качества. Имена-прозвища существовали в качестве составной части полного названия человека вплоть до конца XVII столетия и были запрещены официально только при Петре I.

       Позже в процессе исторических связей русского народа с соседями в его язык попадали и закреплялись имена неславянского происхождения. В связи с чем, славянам пришлось признать своими не только десяток скандинавских имён, а и заменить все свои древние, исконно русские имена новыми, чужими, иноязычными.

       Так, например, читая Веселовского С.Б. «Древнерусские имена, фамилии, прозвища», узнаём что:

         имя ЕВГЕНИЙ (-ьевич, -ьевна), произошло от греч.eu + genos, что значит благородный, прекрасный, сын хороших родителей. 

       Историческая  справка. Преподобный Евгенйй-исповедник (ЗбЗг.) был

       Пресвитером в Антиохии; за обличение императора Юлйана Отступника в безбожии после мучений был сослан в Мавританию, где и скончался! День памяти 4марта.

       Св. мученик Евгений-воин во время гонений  на христиан в Ш в. объявилсебя: последователем Христа и во имя этого мученически скончался. День памяти 26 декабря.

       Имя ВЛАДИМИР (-ович, -овна) произошло от др.- слав, имя: от глаг. «владети» — владеть + «мир» — народ, что значит — владыка, вожак, вождь.  Чисто русский вариант: Володимир.

       . Некоторые исследователи (Гинкен, Л. В. Успенский) считают имя Владимир ведущим свое происхождение из др.-нем. Вальдемар. Нам кажется это неправильным, так как еще в X в. имя Владимир (Володимир) приравнивалось по смыслу к греческому Василий: именно так был переименован князь киевский Владимир при крещении. Василий же по-русски — «царь». 

       Историческая  справка. Князь Владимир Сербский (ум. 1239), сын св. Стефана Сербского, был основателем монастыря в Милешеве, пострадал за православную веру.  

       Память  в православной церкви 7 октября.

       Имя ТАТЬЯНА (-е) произошло от греч. tattoo, что значит — учредительница, устроительница; женщина, обладающая большим организаторским талантом.

       Историческая  справка. Святая Татьяна родилась в начале III в. в знатной семье. Она была воспитана родителями в христианской вере. Достигнув совершеннолетия, Татьяна вела целомудренный образ жизни, молитвой и постом подчиняя плоть духу. Она с усердием ухаживала за больными, посещала темницы, помогала бедным и постоянно старалась угодить Богу молитвой и добрыми делами. Была казнена вместе с отцом. Считается покровительницей студентов, поскольку именно в день памяти св. Татьяны (Татьянин день) 25 января 1755 г. императрица Елизавета Петровна учредила своим указом Московский университет.

       Имя ОЛЬГА (-е) произошло от др.- сканд., варяжск. Helgia, что значит — светлая, ясная, солнечная.

       Историческая  справка. Ольга (? —969), княгиня, жена киевского князя Игоря. Правила в малолетство сына Святослава и во время его походов. Ок. 957 приняла христианство. Православной церковью она причтена к лику святых. Память св. Ольги празднуется 11июля.

       Однако, кроме исследователей, занимающихся антропонимикой, именами интересовались и  многие русские писатели. Говоря о времени имён-прозвищ, Н.В.Гоголь в поэме «Мёртвые души» писал: «Выражается сильно русский народ! И если наградит кого словцом, то пойдёт оно ему в род и потомство, утащит он его с собой и на службу, и в отставку, и в Петербург, и на край света. И как уж потом ни хитри и ни облагораживай своё прозвище, хоть заставь пишущих людишек выводить его за наёмную плату от древнекняжеского рода, ничто не поможет: каркнет само за себя прозвище во всё воронье горло и скажет ясно, откуда вылетела птица. Произнесённое метко, всё равно, что писанное, не вырубливается топором. А уж куда бывает метко всё то, что вышло из глубины Руси, где нет ни немецких, ни чухонских, ни всяких иных племён, а всё сам-самородок, живой и бойкий русский ум, что не лезет за словом в карман, не высиживает его, как наседка цыплят, а влепливает сразу, как пашпорт на вечную носку, и нечего прибавлять уже потом, какой у тебя нос или губы, - одной чертой обрисован ты с ног до головы».

       Известно, что очень часто публика, не искушенная в именологии, делила антропонимы  на «красивые» и «красотой не обладающие». Нам думается, что в России началось это «деление» примерно в XVIII веке, когда густым  потоком потекла в нашу страну иностранная литература. Иноязычными именами русских детей называть было нельзя, и тогда стали прибегать к исконно национальным, но как-то до той поры не очень принятым именам- антропонимам. Однако тогда, в конце XVIII – начале XIX века, «красивых» имён было не так много, поэтому антропонимы, считающиеся в то время звучными, повторяются и перекочёвывают из одного произведения в другое. Однако нужно учесть, что литературная семантика имён расходится с бытовой.

       Не  исключение и произведения А.С.Пушкина, у которого была тяга к пригожим именам. Так, например, его роман  «Евгений Онегин» положил начало русскому социальному роману такими художественными обобщениями, как образы Евгения Онегина, Владимира Ленского, Татьяны и Ольги Лариных.

       Все они типичные представители  дворянской молодежи того времени, со сложными, живыми, порой противоречивыми характерами  и «естественными» именами, взятыми  из реальной жизни, в которых  не обнаруживается ярко выраженных значений, однако реконструкция иерархии смыслов позволяет гипотетически обозначить их этимологию. Логика выбора имён, возможно, не осознаваемая автором, обнаруживает черты схождения если не в пространственной символике (речевые ассоциации), то в смысловых признаках. Их нельзя считать исключением среди дворянской молодежи, это типичные характеры для 20-х годов XIX века, но чтобы понять их самих и их   поступки, приходится рассматривать время, в которое они жили.

       Так, например, имя «Евгений» воспринималось, как значимое и было окружено ярко выраженным смысловым и эмоциональным ореолом. Начиная со второй сатиры А. Кантемира, Евгений (греч. «благородный») — имя, обозначающее отрицательный, сатирически изображенный персонаж, молодого дворянина, пользующегося привилегиями предков, но не имеющего их заслуг (ему противопоставлен у Кантемира Филарет — «добродетельный», незнатного происхождения, но герой и патриот). Сатирический образ щеголя-дворянина дается также в романе А. Е. Измайлова «Евгений, или Пагубные следствия дурного воспитания и сообщества» (ч. 1—2, 1799—1801). Детали работы Пушкина над первой главой позволяют говорить о его знакомстве с романом Измайлова. Полное имя Измайловского героя — Евгений Негодяев — лучше всего характеризует природу той сатирической маски, с которой в литературе XVIII в. связывалось имя «Евгений». Показательно, что, давая герою «Медного всадника» то же имя, Пушкин сохранит семантику утраты. Однако если в моралистической литературе XVIII в. «Евгений» — это благородный человек, утративший душевное благородство, то герой «Медного всадника» — обедневший потомок родовитых предков.

       Литературная  семантика имени «Евгений» была сатирической и расходилась с  бытовой. Здесь «Евгений» воспринималось как в известной мере «монашеское» имя, которое давалось при пострижении в замену таких имен, как Ефимий, Евстигней и др. Сравним игру этими двумя смысловыми оттенками в письме Пушкина к Вяземскому 7 ноября 1825 г.: «Архиерей отец Евгений принял меня как отца Евгения» (XIII, 240). Здесь двойное противопоставление: отец (духовный) — отец (автор), Евгений («монашеское имя» в бытовой традиции) — Евгений («сатирическое» имя в литературе).

       Мягкому, нежному имени «Евгений» созвучна фамилия «Онегин», которая была сконструирована Пушкиным необычно для литературы той поры. Если герой имел фамилию (что сразу же давало ему черты национальной и эпохальной конкретности, связывая с русской послепетровской культурой), то принцип наименования, как правило, был таков: коренная часть фамилии, значимая, соотнесенная с характером, плюс суффикс и окончание, воспринимаемые как признак русской фамилии: «Негодяев» для негодяя у Измайлова, «Чистяков» для чистого сердцем, хотя и заблуждающегося героя у Нарежного, «Мечин» для лихого рубаки, «Ничтович» для скептика, «Стрелинский» и «Гремин» для гусар у А. А. Бестужева-Марлинского. Избирая фамилию для своего героя, Пушкин отказался от принципа значимости, однако сохранил представление о том, что она должна иметь специфические черты литературности и, напоминая реальные фамилии, одновременно быть невозможной вне художественного текста. Оттенок «поэтичности» таких фамилий, как Онегин или Ленский, возникает за счет того, что в корне их повторяются названия больших русских рек, а это решительно невозможно в реальных русских фамилиях пушкинской поры. Среди русских дворянских фамилий начала XIX в. имелась определенная группа, производная от географических наименований. Это были, в первую очередь, княжеские фамилии, производные от названий городов и уделов. В XVIII в. возможно было образование реальных фамилий от названий поместий. Однако большие реки в России никогда не составляли собственности отдельных лиц или семей, и естественное возникновение фамилий от гидронимов было невозможно. Фамилии типа «Онегин», «Ленский», «Печорин», «Волгин» (Бестужев-Марлинский А. Второй вечер на бивуаке, 1823) были построены по модели реальных фамилий типа «Мещерский», «Можайский», «Звенигородский», «Барыбин», но в корневой части содержали названия больших русских рек, никогда не принадлежавших ни к чьей вотчине. Ассоциируясь с героическими прозвищами типа «Донской» или «Невский», которые фамилиями не были и фамилий не образовывали, наименования типа «Онегин» создавали литературный образ реальных фамилий.