Лекции по "Философии"

«Что я могу знать?»

В процессе познания участвуют два  «партнера»: чувственный опыт и рассуждающее мышление.

Критический анализ структуры познавательного  опыта человека приводит Канта к  выводу о том, что объективная реальность, как совершенно независимое от наших чувств и разума бытие, является принципиально недоступным, непознаваемым для нас.

Человеческое познание начинается с опыта. Опыт всегда ограничен, неполон, поэтому эмпирическое знание по самой своей природе не может обладать ни устойчивым единством, ни строгой всеобщностью.

Проистекая из чувственного восприятия явлений действительности, знание оформляется  в виде суждений об объектах. Например, естественнонаучные законы всегда выражены в суждениях, претендующих на всеобщность  и необходимость. Кант называет суждения подобного вида априорными синтетическими суждениями.

Сама деятельность рассуждающего  мышления состоит в синтезе, в группировке пестрого хаоса чувственных впечатлений, согласно наперед заданным универсальным структурам, которые он называет категориями. Согласно Канту, категории представляют собой изначально присущие человеческому сознанию всеобщие схемы организации опыта. Категориальный синтез, осуществляемый человеческим рассудком, буквально создает систему опыта, или, что то же самое, систему природы.

Кантовская «вещь в себе» — внешняя реальность, существующая до познания и независимая от него, не проявляет себя в каких бы то ни было, определенных формах. Она лишь возбуждает наши познавательные способности, сообщает им импульс к действию. Согласно Канту, определенность вносится в мир исключительно благодаря деятельности нашего сознания.

Нашему познанию доступен лишь мир феноменов, или явлений, конструируемых сознанием в актах категориального синтеза чувственных впечатлений.

Согласно Канту, разум продуцирует идеи, которых насчитывается три: душа, Вселенная и Бог. Не будучи никоим образом связанными с чувственным опытом, эти идеи являются чисто воображаемыми; их роль состоит исключительно в удовлетворении потребности нашего мышления в создании завершенных конструкций.

При этом Кант отнюдь не отрицает ни бытия  Бога, ни бессмертия души. Он показывает лишь невозможность разумного познания и рационального доказательства их бытия. Кантовская критика утверждала, что человек ожидает слишком многого от разума, между тем как его способности отнюдь не беспредельны. Его удел — познание явлений, синтез множества частных впечатлений в соответствии с наперед заданным принципом.

«На что я могу надеяться?»

Нравственное поведение человека не может быть вынужденным какими бы то ни было внешними обстоятельствами. Моральный закон, который есть закон свободы, выражает требование, которое должно выполняться при любых условиях. В отличие от закона природы, моральный закон относится не к тому, что есть, а к тому, что должно быть.

Кант говорит о всеобщности  нравственного закона. Его практическая философия, признавая независимость  человека от привходящих обстоятельств  и внешних авторитетов, утверждает его способность строить собственную  судьбу в зависимости только от самого себя. Но и ответственность за каждый поступок полностью возлагается  на человека, поскольку в вопросах морального выбора никакие ссылки на «объективные обстоятельства» или  «личные склонности» недопустимы.

Жизнь в соответствии с нравственным законом — это тяжелый труд, когда приходится преодолевать не только внешние обстоятельства или телесные потребности, но и зачастую доводы собственного разума. Во имя чего должен человек взваливать на себя столь тягостное бремя? Во имя Бога и собственной бессмертной души! Но, в отличие от учений традиционной метафизики, критическая философия утверждает, что ни Бог, ни душа не могут быть предметами рационального познания. Мы не можем знать, что они есть, но мы можем и должны верить и надеяться на это.

«Что я должен делать?»

Опорой нравственности является не разум, а моральная вера, опирающаяся, в свою очередь, на непреложный закон, который Кант называет категорическим императивом практического разума. Этот закон требует: «Поступай только согласно такой максиме, руководствуясь которой ты в то же время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим законом». Категорический императив не содержит рецептурных предписаний относительно тех или иных конкретных действий, но он указывает общее направление определения моральной ценности любого из возможных поступков.

Долг в этической системе  Канта выступает как абсолютно  безусловное требование: «Ты можешь, ибо ты должен». Не ожидаемая польза или удовольствие, а требование долга  является единственным основанием поступков, соответствующих достоинству человека как свободного существа, принцип  поведения которого выражается правилом: «Делай, что должно, и пусть будет, что будет».

Категорический императив универсален и потому не имеет конкретного содержания и, вместе с тем, он может служить основой любого действия, предпринимаемого в любой ситуации. Единственно, что предписывается в нем, это необходимость всегда рассматривать человека только как цель и никогда не считать его лишь средством, которое можно употребить для удовлетворения своих, пусть даже и самых возвышенных потребностей.

Человеку остается нравственный выбор  только за себя и только на своем  месте: прислушаться к голосу совести  и действовать в соответствии с ним, полностью принимая на себя ответственность за каждый совершаемый  поступок.

Диалектическая  философия Г. Гегеля. Если прежние философы концентрировали внимание на устойчивости, то Г. В. Ф. Гегель (1770—1831) переносит акцент на изменчивость. Он стремится рационализировать ее, представив все изменяющееся не как хаотический поток, а как строго упорядоченную последовательность явлений, подчиненных единой логике развития независимо от того, относятся ли они к сфере бытия или мышления. Иными словами, Гегель предпринимает попытку создать универсальную Логику (с большой буквы), опираясь на которую мы смогли бы чувствовать себя уверенно в любой области действительности, понимая все в ней происходящее как частные формы явленности некого абсолютного единства, которое он называет Мировым Духом или Абсолютной идеей.

Но Абсолют по самой своей  сути может быть только единым и  единственным, ибо если бы помимо него существовало что-либо еще, он не обладал  бы совершенной полнотой и полной завершенностью, то есть не был бы Абсолютом. Следовательно, развитие, как его предлагает понимать Гегель, может рассматриваться исключительно как внутренний процесс, не выводящий за пределы Абсолюта и не разрушающий его единства. При любых изменениях самотождественность Абсолюта должна сохраняться или, иными словами, изменяясь, он должен оставаться тем, чем всегда был. В гегелевской философии развитие выступает как процесс самопознания Мирового Духа, внутреннее содержание которого не изменяется и даже после полного завершения процесса продолжает оставаться тем же самым, с той лишь разницей, что вначале он ничего об этом содержании не знает, а в конце имеет о нем (то есть, о самом себе) исчерпывающее знание. Так, человек, в течение жизни постепенно узнавая себя все больше и больше, тем не менее, продолжает оставаться все тем же человеком.

Принцип тождества бытия  и мышления. Мировой процесс есть процесс, в котором Абсолют познает свое собственное содержание. Отсюда следует одно из важнейших основоположений всей гегелевской философии — принцип тождества мышления и бытия. Согласно этому принципу, традиционное противопоставление мысли и вещи ошибочно. В действительности это одно и то же или, точнее, это две различные формы явленности Мирового Духа, мысль составляет основу и причину бытия вещи, которая, по выражению Гегеля, есть не более чем «инобытие идеи». Таким образом, и бытие, и мышление оказываются лишь двумя ипостасями Абсолютной идеи. Отождествление мышления с бытием приводит к тому, что в гегелевской философии логика отождествляется с онтологией.

Диалектический метод. Исходным единством в системе Гегеля является Абсолютная идея, выступающая одновременно субъектом и объектом не только познания, но и развития. Это развитие осуществляется как процесс последовательного развертывания системы категорий, которые представляют собой всеобщие формы и бытия и мышления одновременно. Именно в учении о диалектическом саморазвитии категорий и реализуется основополагающий для гегелевской философии принцип тождества мышления и бытия.

Диалектический процесс есть именно процесс развития, разворачивания некого изначально «свернутого» содержания, когда происходит не возникновение чего-то нового, а лишь обнаружение, предъявление чего-то уже имеющегося, но до поры до времени не явленного, скрытого.

Философия истории. Гегель впервые говорит об истории как о закономерном процессе, осуществляющемся в строгом соответствии с универсальной логикой саморазвития Абсолютной идеи. В результате воля как движущая сила истории полностью вытесняется и заменяется разумом, власть которого, таким образом, становится поистине всеобъемлющей.

Дух познает себя в застывших  результатах своей собственной  деятельности, которые выступают  в форме культурных образований: городов и дорог, портов и рынков, храмов и крепостей, но также и  религиозных верований, правовых норм, научных теорий и политических организаций, которые в своей совокупности составляют целостную систему, определяющую общий характер исторической эпохи. Переход от одной такой эпохи  к другой и есть история, но каждая из этих эпох есть не что иное как  объективация определенного содержания Абсолютной Идеи. Гегель выделяет четыре основных мировых эпохи (Восточную, Греческую, Римскую Германскую), каждая из которых, представляя определенную ступень логического саморазвития Абсолютной идеи, сменяет предшествующую с той же неотвратимостью, как в жизни человека детство неотвратимо сменяется отрочеством и зрелостью, а затем старостью и смертью.

Лекция 4. Модуль 3. Становление и основные направления неклассической философии (2 часа)

4.1.Основные черты неклассического  типа философствования.

4.2.Философия жизни. А.  Шопенгауэр.  С. Кьеркегор. Фр. Ницше. Философия марксизма.

4.3. Основные исторические  формы позитивистской философии.  Аналитическая философия.

.

4.1.Основные черты  неклассического типа философствования.

Конец XIX века был и концом классической немецкой философии. Этот период, который условно можно  назвать «постклассическим”, был  началом для таких направлений  в философии, как марксизм, философия  жизни, позитивизм и неокантианство.

Словосочетание «неклассическая  философия» выражает тип философствования, сформировавшийся в философии второй половины XIX—XX вв., стремящейся расширить рамки философской рефлексии по сравнению с классической парадигмой, «преодолеть» ее рационалистические установки.

Условно в неклассической философии  можно выделить несколько программ, направленных на переосмысление классического  типа философствования:

1) иррационалистическая традиция в неклассической философии (Серен Кьеркегор, Артур Шопенгауэр, Фридрих Ницше);

2) социально-критическая программа, ориентированная не только на объяснение, но и на изменения социума (марксизм, неомарксизм, постмарксизм);

3) критико-аналитическая программа, включающая в себя переосмысление научно-рационалистических приоритетов и ценностей (неопозитивизм, постпозитивизм, аналитическая философия, структурализм);

4) экзистенциально-антрополого-психологическая программа переосмысления философского самосознания (феноменология, герменевтика, экзистенциализм, психоанализ).

Формирование неклассической философии  было социально подготовлено и обусловлено, вызвано потребностью отражения  кризиса западной цивилизации и  культуры, рассогласованием между рационально  сконструированными образцами мироустройства и действительным миром, зачастую антиразумным, т. е. иррациональным, иным по своей природе.

Кризис рационализма, переживаемый неклассической философией, приводит к расширению поля философской рефлексии. Пересматривается статус самого разума, познающего субъекта, структуры познавательного  процесса, что приводит к актуализации альтернативных рационализму форм осмысления бытия и человека — иррационализма (лат. irrationalis — неразумный, бессознательный), считающего, что разум не в состоянии охватить все разнообразие действительного мира и обращающего внимание на внерациональные формы духовного проявления человека (волю, интуицию, бессознательное и т. п.)

В рамках неклассической философии  центральной философской программой становится антропологическая, причем человек здесь рассматривается не как существо рационально-познающее или социально-активное, a как существо переживающее, сомневающееся, чувствующее, практически преобразующее природу и социум.

Главное, что волнует неклассическую философию — это понимание того, что происходит с человеком, с его свободой, от которой ему порою хочется бежать из-за бремени ответственности, с его сознанием в условиях массированной манипуляции им. Неклассическая философия задается вопросом, как сохранять при этом совестливость, впечатлительность, духовно-психологическую независимость индивидуального сознания, что предпринять, чтобы остаться человеком в таком социальном окружении. Тем самым на место субъекта классической метафизики выдвигается само существование человека.

От монологического назидательного стиля мышления неклассическая философия  переходит к диалогической, субъект–субъектной стилистике. Новый тип философствования в качестве предполагаемого адресата создаваемого произведения видит соавтора, полагаясь на его понимание, интуицию и используя при изложении художественно образные формы, открытость, недосказанность, предполагающую возможность собственной интерпретации.

Неклассическая философия от поиска всеобщих принципов, предельных сущностей, универсалий переходит к самоценности индивидуального, уникального, своеобразного, единичного. Причем такая уникальность личности обнаруживает себя благодаря волевым компонентам (в философии жизни, волюнтаризме), интуитивным порывам (в интуитивизме), бессознательным актам и установкам (в психоанализе), в условиях постоянного выбора, в «пограничных ситуациях», в процессе непрекращающегося самосозидания и становления (в экзистенциализме).