Проблема человека в философии и науке

Наличие выхода – свидетельство того, что наша жизнь имеет смысл.

Тем не менее осознание бессмысленности жизни возникает уже в тот миг, когда мы осознаем её конечность. Ну не абсурдно ли: природа старательно шлифовала свои творения – и всё лишь для того, чтобы бросить их в жерло подстерегающей смерти? Зачем же тогда жить? А какой толк в таких необходимых компонентах жизни, как страдание, безответная любовь, крах начинаний, потеря близких? Итак, жизнь как таковая – бессмыслица, как писал М.Лермонтов «пустая и скучная штука»?! Ошибка заключается в том, что жизнь воспринимается в данном случае как отрезок времени, данный в употребление, т.е. как вещь. А вещи сами по себе смысла не имеют. Только человек «вдыхает» в них «сюжет».

Смысл – великое человеческое достояние. Как же возникает смысл? Ведь эта способность не дана человеку от рождения.

Смысл – это «субъективное значение», значение «для меня», отношение человека к осознаваемым объективным явлениям.

Понятие «смысл» восходит к словосочетанию «с мыслью». Для того, чтобы возникнуть, смыслу необходимы два источника:

во-первых, носитель мысли, человек;

во-вторых, нечто (явление, предмет), к чему эта мысль прилагается.

Но смысл возникает лишь тогда, когда между этими источниками смысла появляется необходимость его отыскания – потребность. С неё, как с первого акта, начинается великий спектакль рождения смысла. Чего стоит абстрактное чувство жажды, пока ты сам его не ощутил? Чего стоит картина, мимо которой ты прошел равнодушно? До тех пор, пока понять её не стало твоей потребностью, её в твоей жизни не существует. Будь это хоть «Мона Лиза»! В первом случае мы испытываем физиологическую потребность утоления жажды. Во втором – потребность утоления «духовной жажды».

Когда мы говорим о смысле жизни, то всегда подразумеваем смысл бытия в целом. Какие же основные его трактовки накопились в философии.

Первая точка зрения, ярко в XX веке высказанная французом А.Камю в эссе «Миф о Сизифе» гласит: мир бессмыслен и призвание человека – принимать это с достоинством. Так Сизиф, обреченный втаскивать на гору камень в пространстве без неба, в мире без времени, счастлив уже тем, что осознает тот абсурд, в котором он вынужден жить. Его смысл – в способности подняться выше бессмыслицы, на которую он осужден.

В отличие от Камю, религиозный философ-экзистенциалист К.Ясперс считает, что смысл, безусловно, есть. Он заключается в самой свободе человека, в самостоятельном выборе решений и в глубинной коммуникации человека с Богом.

Н.Бердяев утверждает, что смысл не может быть почерпнут из самой жизни. Он может быть лишь внесен в нее человеком. А для этого человек должен подняться над собой и над самим наличным бытием. Трансцендирование и есть поиск этого высшего смысла.

Наконец, четвертая точка зрения, высказанная в афоризме французского философа XVIII века Жюльена Ламетри: жить, чтобы жить.

Но если смысл жизни – в жизни, то мы вновь возвращаемся к тому, с чего начали: наша смерть уничтожает наш смысл вместе с жизнью, и мы лишь тешим себя видимостью осмысленности.

Смерть – естественный конец жизни живого организма, связанный с переходом его бытия с более высокого на более низкий уровень.

Начнем с того, что сама смерть имеет огромный смысл для жизни. Любое бытие – есть «бытие-к-смерти» (М.Хайдеггер): оно открывается и становится лишь ввиду смерти. Смерть – константа, формирующая жизнь. Достаточно вспомнить греческий миф о могущественном царе Крезе и мудреце Солоне. Крез воспринимал смерть как несчастную случайность, не вытекающую из жизни; Солон же считал, что смерть должна быть принята в жизнь как органичное её явление.

Жизнь человека – процесс постоянного рождения, реализации своих сил, и осознание неизбежности конца есть то, что стимулирует его стремление к самосовершенствованию. Ведь будь жизнь бесконечна, человек мог бы вечно откладывать свои поступки «на потом», обесценивая её. Именно перед лицом смерти мы понимаем, что обязаны максимально использовать время жизни, что не имеем права упускать ни единой из возможностей, которые в совокупности и делают жизнь исполненной смысла. Лишь когда мы осознали смысл смерти, мы можем полноправно говорить о смысле жизни. В этом главный парадокс ответа на данный вопрос.

Таким образом, среди многих ответов на первый вопрос можно выделить главные:

а) смысл жизни изначально присущ жизни, содержится в её глубинных основаниях, т.е. жизнь как самоценность;

б) смысл жизни находится за пределами жизни, что придает смыслу жизни трансцендентный, сакральный характер;

в) смысл жизни созидается самим человеком;

г) смысл жизни не может быть создан, он должен быть найден (В.Франкл).

нравственно.

Интересна и актуальна концепция немецкого мыслителя XX века Эриха Фромма. С нею более подробно и ознакомимся. В своей работе «Иметь или быть» Фромм, анализируя причины кризиса современного общества, приходит к выводу, что есть по большому счету два способа существования человека. Первый – это «Иметь». Основой существования выступает правило: «Я есть то, что имею и потребляю», т.е. это существование по принципу обладания. Это гедонистическая трактовка смысла жизни, отдает предпочтение опыту чувств, удовольствий. Жизнь – это совокупность моментов настоящего, каждый из которых должен быть наполнен как можно более сильным удовольствием. Признаки современного общества: интеллектуализация, бюрократизация, виртуализация, овеществление – не жизненные принципы, а механические, но применимые не к вещам, а к людям. Человек, живущий в такой системе, делает вывод Фромм, становится равнодушным к жизни и чувствует влечение к мертвым. Некрофилия становится жизненной ориентацией такого человека. Только символом мертвого в современном мире являются не трупы, а блистающие никелем и хромом автомобили, структуры из стекла и бетона, почти патологическое увлечение фильмами ужасов, сенсациями, катастрофами.  Второй способ существования человека – это «Быть». То есть быть подлинно независимым, свободным, уметь обновляться и иметь критический разум, в то же время быть способным отказаться от своего эгоцентризма и себялюбия. Жизненной ориентацией человека является биофилия, т.е. влечение к принципу жизни в широком смысле слова. Задание: к семинарскому занятию прочитать и проанализировать отрывок III главы «Любовь к мёртвому и любовь к живому» работы Э.Фромма «Душа человека» (М., 1964). Материал прилагается.

 

4. Антропологический кризис как явление современной техногенной цивилизации. Проблема постчеловека.

Если Ницше говорил: «В XIX веке БОГ умер», –

то я говорю: «В XX веке ЧЕЛОВЕК умер».

Эрих Фромм, немецкий мыслитель XX века

В начале XX века немецкий философ Освальд Шпенглер написал книгу «Закат Европы», повествующую о том, что Европа клонится к своему закату и упадку. В начале XXI века приходится констатировать, что метастазы заката стали распространяться по всему миру. В последнее время всё чаще отмечается та роковая черта, к которой подошел вид Homo Sapiens. В ряду глобальных вызовов современности первостепенное значение приобретает антропологическая проблема, понимаемая многими мыслителями как антропологическая катастрофа – более опасная, чем даже экологическая и демографическая. Деградация стала процессом планетарным. То, что происходит сегодня, в первую очередь в рамках западной культуры, есть процесс вырождения человека как биологического (homo) вида и разумного (sapiens) существа, и эта смертоносная болезнь распространяется по всей планете.

Антропологическая катастрофа – есть крайнее проявление кризиса современного человека и человечества, выражающееся в: негарантированности судьбы человека, его настоящего и будущего; подрыве биологических основ человеческого бытия; измельчании и деградации человека, неслыханной его порчи, духовном оскудение; расчеловечивании человека, возможности наступления постчеловеческого будущего.

Сегодня мы стали свидетелями произошедших в мировоззрении людей каких-то глубинных сдвигов, колосальных изменений. Например, люди всегда знали, что существуют иррациональные силы бессознательного, всевозможные сексуальные извращения, безумие… Однако вплоть до XX века общество относилось к этим сторонам жизни недоброжелательно и даже репрессивно. Во все эпохи и во всех культурах существовали универсальные «табу», налогавшие категорические запреты (табуированное поведение, табуированная лексика). Кровосмешение, гомосексуализм, нарциссизм, внебрачные или внесемейные связи и т.п. – рассматривались как отклонения от природы вещей и патология. Они осуждались обычаем, моралью и религией, потому что вели к вырождению человеческого рода, преследовались юридически. Вплоть до предания смерти.

Теперь, наоборот, данные феномены человеческого поведения стали доминирующей темой СМИ, художественного творчества, кино, всячески культивируются и поощряются. Бурный рост науки и техники ставит человеческую природу в экстремальные условия.

Признаки антропологического кризиса и его проявления:

 

1. Материализация.

Запад не смог разгадать великую тайну человеческого счастья,

гармонию духа он отождествил с набитым желудком

Максим Калашников

современный российский философ

Суть – в уродливо одностороннем развитии общества, когда главной и единственной его целью становится улучшение материальных условий в ущерб всему остальному. Гедонизм – новая идеология западного мира, гедонизм пронизывает все сферы жизни общества.

Гедонизм – направление в этике, утверждающее наслаждение, удовольствие как высшую цель и основной мотив человеческого поведения.

Появляется и утверждает себя в массовом сознании теория «экономического человека», рассматривающая человека только как участника рыночного процесса. Единственная мотивация «экономического человека» – эгоистическая погоня за комфортом и наслаждением. Его разум направлен на оптимизацию прибыли и повышение эффективности своей деятельности, на усиление своего господства над окружающей средой и извлечение из неё максимальной выгоды.

Польская исследовательница М.Оссовская выделяет такую черту «экономического человека» как мышление в денежных категориях. «Время - деньги», «Копейка рубль бережёт», «Бедный дурак – дурак, богатый дурак - богач» – аксиомы и заповеди такого рода людей. У американцев есть шутка: «Если у вас есть проблемы, которые нельзя решить с помощью денег, то у вас нет проблем». В этой фразе вся суть западного мировоззрения. Деньги превратились в диктатора современного общества. Всё подчиняется власти денег, а страсть к наживе становится главным смыслом бытия. За деньги можно купить всё: славу, здоровье, красоту, почёт, любовь, образование… Всё – есть товар.

Неоправданно высокий уровень потребления стал единственной, абсолютной целью общества. Причем речь идет именно о материальном потреблении, потреблении как универсальной религии. Потребление становится единственным смыслом всей деятельности человека.

Вещизм уверенно вытесняет из жизни интерес к внутреннему содержанию человека, заменяет честь, достоинство, мораль. Следствием вещизма стало то, что люди стали превращаться в живых роботов, с упрощенным духовным миром, зато с хорошей производительностью труда. Духовные ценности исчезают или извращаются. Люди перестают понимать, для чего они живут.

 

2. Примитивизация.

Это самое бедное место из всех мест, где я когда-либо была

Мать Тереза о США

Суть – духовная жизнь общества и отдельного человека год от года упрощается и огрубляется. Процесс принимает патологический характер. Всеми силами, стирая различия между нациями, полами, религиями человечество стараются превратить в серую безликую массу. Всё подлинно великое, индивидуальное уничтожается, высмеивается, отторгается. В кумиры обществу навязывают бездарных актеров, писателей, певцов, политиков. Все продукты современного духовного творчества (книги, картины, музыка, фильмы) создаются на таком примитивном уровне, что любой среднеразвитый человек способен их воспроизвести. И называются они шедеврами. Но всегда главным и единственным принципом всех великих композиторов, художников, ученых был принцип – они могли сделать то, чего не могли остальные. Они сочиняли музыку, писали, изобретали так, как не могло большинство.

  

3. Эгоизм.

Самая почётная победа – та,

которую одерживают над эгоизмом

Всё многообразие отношений индивида и общества можно сгруппировать в две направленности:

• индивид берёт что-либо от общества;
• индивид отдаёт что-либо обществу.

Для современного потребительского общества выгодно, чтобы он брал, был потребителем товаров и услуг и крайне не выгодно, чтобы бескорыстно отдавал. Таким образом фокусом общественной жизни становятся интересы отдельной личности. Эгоизм превращается в основу мировоззрения современного общества.

Эгоизм играет важную роль в деградации общества. Речь идет, прежде всего, об эгоизме элит – господствующего класса. Представители элиты живут в недоступных жилищах, их дети учатся в закрытых частных школах и пансионах, они отдыхают на элитных курортах, их хоронят на элитных кладбищах. И никакого «открытого общества»!

Не случайно, одиночество стало постоянным спутником современного общества. Возникают целые философские течения (пессимизм, экзистенциализм), которым свойственны общая пессимистическая напрвленность, трагизм, проповедь одиночества и отчужденности человека. Общение стало дефицитом.

 

4. Ненормальность.

Когда порок грандиозен, он меньше возмущает

Генрих Гейне

Поведение человека постепенно сводится до уровня примитивных инстинктов больного животного. Можно ли назвать нормальным общество, где обязательным условием вхождения в число цивилизованных стран является легализация всех видов извращений и извращенцев. Центральные улицы и проспекты европейских и американских городов заполонили гей-парады. Лесбиянки и гомосексуалисты основывают партии и другие общественные организации. Нетрадиционная семейная ориентация стала на Западе предметом особой гордости. На парады, проводимые извращенцами, выходят десятки, сотни тысяч. Самым удобным провозглашается состояние «транс» (между), освобождающее человека от всякой ответственности и не возлагающее никаких обязательств – транссексуальность, транскультура.