Образование Североатлантического союза, его задачи, стратегия

Касаясь перспектив отношений с  Россией, она подчеркнула, что наивно полагать, что концепция «цельной и свободной» Европы может быть реализована  в условиях существования репрессивного  режима, для которого нет места  в нынешней Европе: «Легко видеть, что  неверно в политике тех, кто руководит  современной Россией, но нам необходимо видеть, что неверно с нашей  политикой в отношении России. Нам не будут действительно доверять, если мы осуждаем вторжение России в Грузию, затем приносим извинения, игнорирую оккупацию ею части  территории Грузии, возрождаем деятельность Совета Россия-НАТО, продаем ей наши современные вооружения (речь идет о продаже Францией вертолетоносца «Мистраль»)…сейчас не время для  умиротворения, продажи оружия и  игнорирования тех, кто борется  за демократию в России и странах, когда-то входивших в бывший СССР». Она также сделала особый акцент на то, чтобы европейские члены  НАТО выполняли свои обязательства  в НАТО, особенно, что касается военных  расходов и поддержки действий блока  за пределами его ответственности: «Ведущие европейские государства  не должны продолжать считать, что США  будут и дальше выступать в  качестве гаранта безопасности, если они продолжают вести себя так, как  сегодня, а именно флиртовать с продажей оружия России и Китаю, торговать  с такими странами, как Иран, выступать  простив подавления диктаторскими  режимами оппозиции, будь то Куба, Россия, Судан или Иран. Европа, конечно, важна для нас, но наши призывы  к поддержке должны быть услышаны».

Вопрос о том, требуют ли новые  угрозы новых подходов, - это, в значительной мере, вопрос о том, работают ли нынешние институты или нет, и будут  ли новые механизмы работать лучше  и эффективнее. Применительно к  НАТО, это возрождение дискуссии  двадцатилетней давности – т.е. сохраняет  ли НАТО свое значение и нужна ли она вообще? Ответ – однозначно «да». Экстраординарный уровень безопасности. – подчеркивала в этой связи С, Макнамара, - достигнутый на большей  части Европы и которого никогда  раньше не было, в немалой степени  результат существования НАТО. Когда  страны Центральной и Восточной  Европы освободились от железной руки СССР, они обратились именно к НАТО. Затем, НАТО сфокусировала свою деятельность на новых угрозах и вызовах. В  настоящее время Альянс проявляет  активность на трех континентах, участвуя в разного рода миссиях, начиная  от контртерроризма и кончая борьбой  с пиратством. Причина столь легкого  приспособления НАТО к новой миссии состоит в том, что она всегда представляла собой союз двух вещей: союз военный и союз ценностей. Пока трансатлантическое сообщество не решит, что ни безопасность, ни ценности не имеют более значения, нет оснований  для разрушения организации»

Конечно, НАТО не является идеальным  союзом, ему присущи слабости, неудачи, получившие выражение не в последнюю  очередь в неравном разделении бремени  среди союзников в проведении операции в Афганистане. И возможно пришло время заняться этими слабостями, появляющимися на протяжении длительного  времени, поскольку кажется, что  президент Обама проявляет меньше готовности терпеть их, нежели его  предшественники. Но совершенство не может  быть врагом хорошего. Реформирование альянса, повышение его значимости – вот путь к решению существующих и будущих угроз, а не его ликвидация или подрыв.

Реформирование НАТО, повышение  ее значимости станет крупномасштабным мероприятием, потребующем американского  лидерства и нынешней администрации  США, отдающей приоритет отношениям с НАТО. Без американского лидерства  НАТО потерпит крах. Этапом на этом пути стала выработка новой  стратегической концепции блока (Лиссабон, 2010). НАТО, как любая другая подлинная стратегическая организация, располагает внутренними механизмами распознавать меняющуюся стратегическую ситуацию и приспосабливаться к ней, что и подтверждается принятием новых стратегических концепций в 1991 и 1999 и 2010 гг. Также как и ОБСЕ приспособилось к ситуации после завершения холодной войны, приняв в 1990 г. в Париже Хартию для Новой Европы, таким образом действовала и НАТО, продемонстрировав тем самым способность существующих институтов реагировать на новые угрозы.

Говоря о таких новых угрозах, как кибертерроризм и расползание  баллистических угроз, НАТО не просто их недооценивает. Необходима воля и политические ресурсы для решения большого числа симметричных и ассиметричных угроз, с которыми альянс сталкивается. В такой же степени важно, чтобы НАТО не перегрузила себя угрозами, для борьбы с которыми нет ни политической, ни мандата, например, борьба с изменением климата. Есть ряд угроз и вызовов, которые хотя бы и имеют  определенное значение для некоторых членов, но попросту не входят в зону ответственности НАТО.

Но главное, Соединенным Штатам нужно усиливать лидирующую роль НАТО в системе архитектуре европейской  безопасности. Если первенство НАТО в  архитектуре европейской безопасности не будет сохранено, то мало чего удастся  еще достичь. Ни ЕС, ни Россия не в  состоянии заменить лидирующую роль Америки  на континенте, каким-либо стабильным, продуктивным или здоровым образом.

Американские неоконсерваторы  более чем скептически относятся  к возможностям ЕС, даже после Лиссабонского  договора, и играть какую-либо самостоятельную  роль в обеспечении европейской  безопасности. Кризис в Гаити показал, что этот договор не придал ЕС каких-то магических сил играть мировую роль. В Афганистане миссия ЕС по подготовке полицейских обернулась жутким провалом. Попытки ЕС играть лидирующую роль в решении иранской ядерной проблемы привели к тому, что Тегеран  сейчас значительно ближе к обретению  ядерной бомбы по сравнению с  началом попыток ЕС такую роль играть. Отсюда делается однозначный  вывод : НАТО должна остаться ключевой опорой европейской безопасности. ЕС еще не разрешил поощряемую тенденцию  к централизации с целью превратить Европу в противовес США, нежели в  силу их дополняющую. Следовательно, в  плане переоценки отношений НАТО – ЕС, США надо придерживаться следующих  простых принципов:

• Превалирующая роль НАТО в европейской безопасности непоколебима
• ЕС должен выступать в качестве гражданского невоенного дополнения к НАТО, нежели самостоятельной военной величины
• ЕС не должен дублировать структуры НАТО, включая какие-либо оперативные и командные структуры ЕС
• НАТО должна иметь на территории США по крайней мере одно Высшее командование
• НАТО должна собирать все ресурсы исключительно для ее миссий, а ресурсы и средства, предназначенные исключительно для миссий ЕС должны представляться членам НАТО в дополнение, а не вместо него.

Если Европейский союз хочет  действовать в тех районах  мира, в которых НАТО не желает этого  делать, нельзя ожидать от альянса  представления для таких действий ЕС своих ресурсов. Если Европейский  союз полагает, что глобальная безопасность действительно укрепится с помощью  проведения военных миссий, операций без участия НАТО, тогда он должен оплачивать их исключительно из своего бюджета и использовать европейские средства и персонал.

Ясно, что у НАТО есть свои собственные  проблемы, связанные с неправомерным  разделением бремени, причем это  застарелые проблемы. Даже самые верные сторонники трансатлантической безопасности были в шоке от заявления министра обороны США Р. Гейтса: НАТО сталкивается с «кризисом» ввиду малых военных  расходов европейских государств и  в целом демилитаризации политики в них. Но единственным шокирующим элементом  заявлений Гейтса является то, что  оно не было сделано ранее администрацией Обамы. Только 4 европейские страны НАТО тратят около 2 % ВВП на оборону, только некоторые европейские вооруженные  силы способны размещаться в далеких  регионах мира, инициативы такого рода блокируются во многих странах, а  Америка до сих пор поставляет огромное большинство военного оборудования для миссий НАТО. И хотя имеют  место и другие вклады в операцию НАТО в Афганистане, особенно со стороны  Великобритании, Дании и Польши, тем не менее, имеет место и  равноценные  подрывные усилия, например, со стороны Франции, Германии, Испании.

В Афганистане континентальные  европейские государства предоставили слишком мало боевых подразделений, причем со многими оперативными оговорками, слишком мало техники и денег. Не очень высок уровень их участия  и в гражданской реконструкции. Группы по подготовке кадров, миссии наблюдения и связи, миссии по реконструкции  провинций – все они недоукомплектованы кадрами. В рамках НАТО в настоящее  время существует как бы двухтрековый союз, в котором, как открыто признал  Гейтс, «некоторые союзники готовы бороться и умирать в целях обеспечения  безопасности населения, а другие союзники это делать отказываются.

Необходимо принять новые и  при этом радикальные правила  в НАТО о разделении бремени, учитывая, что в союзе состоят 28 членов. Конкретно, выделение, по крайней мере, 2% ВВП на военные нужды членами  НАТО должно стать обязательным условием, в том числе для вступления в альянс и сохранения полных прав голосования в союзе.

Другим важным элементом политики возрождения НАТО является подтверждение  того, что статья V о гарантиях  безопасности сохраняет свою силу. Однако Россия рассматривает призывы  к укреплению статьи V как игру с  нулевой суммой, существует враждебное понимание в Москве, что любое  укрепление статьи V будет ослаблять  Россию. Россия глубоко неудовлетворенна НАТО, и в меньшей степени, Евроатлантическим  союзом, не любит их. Однако, некоторые  европейские лидеры, включая президента Франции Н.Саркози готовы серьезно рассматривать предложение России о пересмотре существующей архитектуры европейской безопасности. Такая политика наверняка диктуется соперничеством Парижа с Берлином из-за российских рынков, ровно как и стремление Парижа продать России современное военное оборудование, например, вертолетоносец Мистраль. Невероятно, что подрывает неделимость трансатлантической безопасности и расширяет международное влияние России.

По иронии судьбы, Россия внесла предложение  о новой архитектуре безопасности в ситуации, когда она не ведет  себя честно в рамках существующих структур. Европейский союз остается малозначимой величиной в плане  безопасности. НАТО – при всех её слабостях и разногласиях остается сердцевиной евроатлантического союза  безопасности. «Новые американо-российские отношения,- утверждает С.Макнамара, -должны основываться на таких практически  достижимых целях, как поддержка  Россией действий НАТО в Афганистане  и совместные действия в целях  недопущения приобретения Ираном ядерного оружия, т.е. цель которую, как утверждает Москва, она разделяет. Тем не мнение, вопрос о новом Договоре европейской  безопасности не должен стоять на повестке дня, поскольку это плохо скрываемая политика перекроить геополитическую  карту Европы и погубить НАТО.

В подтверждение своей точки  зрения она приводит следующую оценку Б.Обамой значимости НАТО в современных  условиях: «НАТО выступает в  качестве примера того, как США сможет продвигать, отстаивать свою национальную безопасность – и безопасность всего мира – путем сохранения сильного альянса, уходящего корнями в общую ответственность и общие ценности. НАТО останется одним из важных инструментов в усилиях США по обеспечению демократии и стабильности в Европе и защите наших интересов и ценностей повсеместно м мире».

Позиция Франции также игнорирует ту огромную степень открытости евроатлантических  институтов для участия в них  России, т.е. в ОБСЕ, Совет Россия-НАТО, Соглашение между ЕС и Россией  о партнерстве и сотрудничестве, Совет Европы, и, конечно, Россия –  постоянный член СБ ООН.

Проект Договора о коллективной безопасности в Европе, предлагаемый  Россией, содержит хорошие вещи, ключевые принципы нормальной международной системы, их реализация вполне возможна в рамках существующих механизмов безопасности. Что менее очевидно, так это готовность Москвы серьезно к ним относится. Она перекроила европейские границы силой вторгнувшись в Ю.Осетию в августе 2008 года, и по-прежнему полностью нарушает соглашение Медведева-Саркози, признав независимость отколовшихся от Грузии Южной Осетии и Абхазии. Почти комично выглядит утверждения России о том, что существующие механизмы не работают, на основании того, что они не предотвратили её вторжение в Грузию. Есть основания полагать, что выработку нового Договора о европейской безопасности на базе предложенных Россией принципов, сделала бы  её еще более проблемным партнером по сравнению с тем, что имеет место при существующих механизмах. Вторжение России в Грузию продемонстрировало её склонность к военному авантюризму. Оно подтверждает политику установления «зоны привилегированной интересов», провозглашенную президентом Д.Медведевым после войны с Грузией. Москва считает, что такая политика дает ей право вмешиваться, политическим и военным путем, в дела соседних государств. Помимо этого, Россия стремится восстановить свои глобальные позиции, повернуть вспять и сдержать расширение евроатлантического сообщества и самое важное, ослабить глобальные позиции США. В конечном счете Россия стремиться ликвидировать НАТО и ослабить ОБСЕ.

Президент Б.Обама показал большую  готовность, чем почти любой другой президент, умиротворить русских в  рамках «перезагрузки» американо-российских отношений. Отказ от третьего позиционного района ПРО в Польше и Чехии, накануне 70-й годовщины советского вторжения  в Польшу, -стало особенно шокирующей уступкой Москве. Ликвидация или подрыв НАТО, как предлагается Россией, ослабит  жизненно важные интересы безопасности США. Следовательно, восстановление важности НАТО, и сохранение обязательства  по Североатлантическому договору по расширению, включая расширение на Восток, должны стать вопросами красной  линией, через которую Вашингтон  не следует.

Итак, в конечном счете, вопрос о  трансатлантической безопасности в XXI веке не сводится к необходимости  создания новых институтов, а к  тому, готова ли Россия быть конструктивным партнером как таковым. Предлагаемый Россией проект Договора о европейской  безопасности ставит своей целью  достижение четырех главных целей: