Бегство капитала» из России и возможные пути их репатриации в экономику страны

По  данным официальной отчетности, Бельгия  в отдельные периоды входила  в число лидирующих иностранных  инвесторов в России. Это даже вызвало  беспокойство бельгийских экспертов, поскольку у бельгийских властей  данных о таких масштабах инвестиций не имелось, а по закону бельгийские инвесторы имеют право требовать гарантий от своего правительства при осуществлении иностранных инвестиций. В Госкомстате России проходили соответствующие консультации с бельгийскими экспертами. Было установлено, что данные российской статистики об иностранных инвестициях не вызывают сомнений с точки зрения официального происхождения этих инвестиций. Но российская статистика не в состоянии определять реальный источник иностранных инвестиций, которым может служить капитал российского происхождения. Косвенным подтверждением такого движения капитала может служить тот факт, что в итоге экспортеры капитала в Россию не обращались за гарантиями к бельгийскому правительству в полной мере на весь объем их инвестиций в Россию.

В целом  в настоящее время достаточно затруднительно обосновать аккуратную оценку той части "убежавшего" из России капитала, которая возвращается под видом иностранных инвестиций. Представляется вероятным, что его  доля в иностранных инвестициях весьма существенна и составляет значительную часть от фактически вложенных средств. Это объясняет и существенные расхождения, которые наблюдаются при оценке объемов прямых иностранных инвестиций в Россию в 2000 г.:  Европейский банк реконструкции и развития  называет цифру 2 млрд. долл.,  Минэкономразвития РФ  - 4,2-4,5 млрд. долл.⁴⁶

Важнейшим аргументом  сторонников проведения амнистии в России, среди которых есть и политики, и бизнесмены, и представители науки,  является следующий:  амнистия позволит легализовать капиталы, привлечь их обратно в страну, стимулировать амнистированных бизнесменов работать уже с полным соблюдением налогового, валютного, уголовного законодательства. При этом они ссылаются на мировой опыт, знающий немало примеров проведения экономических амнистий⁴⁷.

         Новый импульс  разговорам об амнистии в России  и разработкам ее экономико-правового  обеспечения дала экономическая  амнистия в Казахстане, проведенная  в июне - июле 2001 года. «Опыт Казахстана  в проведении амнистии теневых  капиталов должен быть внимательно изучен, - заявил директор Федеральной службы налоговой полиции РФ Михаил Фрадков в Ростове - на - Дону после окончания окружного совещания налоговых полицейских в рамках своей поездки по федеральным округам. - Вопрос неоднозначный, при этом важны источники получения доходов. Все должно быть взвешено на весах целесообразности, чтобы при проведении амнистии не пострадали законопослушные предприниматели и в то же время,  чтобы можно было ужесточить ответственность за налоговые правонарушения⁴⁸». Михаил Фрадков заметил, что в условиях, когда в стране снижаются налоги, к тем предпринимателям, которые «не собираются их платить даже в этих условиях, должны применяться более жесткие требования»⁴⁹.

Что же собой представляла амнистия в Казахстане, на которую так часто  ссылаются российские политики и  законодатели?

         Легализация  капитала представляла собой   разовую государственную акцию,  предоставившую возможность гражданам  Республики Казахстан получить амнистию за совершение правонарушений в сфере экономики и возвратить деньги в легальный экономический оборот.  
Она проходила с  14 июня  2001 года в течение месяца⁵⁰. В этот период  ОАО "Народный Банк Казахстана" в соответствии с Законом Республики Казахстан "Об амнистии граждан Республики Казахстан в связи с легализацией ими денег" от 02.04.2001г. осуществлял прием и зачисление денег на специальные счета.  
Граждане могли без ограничений внести деньги наличными в национальной или иностранной валюте, а также перевести собственные деньги с персональных счетов в иностранных банках.  Не допускалось  перечисление денег в  банк третьими лицами.  
                 Специальные счета, которые открывал банк, были    сберегательными, вкладчики открывали их на условиях вклада до востребования в тенге или иностранной валюте. Соответственно, между банком и вкладчиком  заключался договор банковского вклада, в котором было указано, что специальный счет открывается в целях легализации капитала.  
               Для открытия специального счета в банке необходимо было  предоставить: паспорт, или удостоверение личности; документ, подтверждающий постановку на налоговый учет (справка РНН).

После внесения денег на специальный  счет, банк выдавал вкладчику свидетельство специальной формы, в котором была указана сумма вклада и то обстоятельство, что деньги были внесены в период легализации капитала. Бланк свидетельства являлся бланком строгой отчетности. В дальнейшем, при заполнении гражданами деклараций о полученных доходах, выдавались свидетельства, подтверждающие, что данные суммы являются амнистированными и легализованными.  
           Все деньги, внесенные на специальные банковские счета во время легализации, не  облагались подоходным налогом с физических лиц.  
           Одним из основных условий акции по амнистии и легализации капиталов было обеспечение конфиденциальности всей информации о вкладах, которые были внесены в установленный период. Информация о наличии специальных счетов и количестве денег на них не подлежала разглашению, что гарантировалось законом.  
            В течение месяца,  отведенного Указом Президента на легализацию капитала, вкладчики не могли распоряжаться своими деньгами, внесенными на специальные счета. Но уже на следующий день после окончания акции, они были в праве  свободно осуществлять переводы своих денег со специального счета на другие банковские счета, и при этом все операции  производились в обычном режиме.  
              Амнистия и легализация капитала была направлена на освобождение граждан от уголовной и административной ответственности за совершенные ими правонарушения в сфере экономики. Поскольку же в соответствии с Конституцией Республики Казахстан, законы, которые устанавливают или усиливают ответственность, возлагают новые обязанности или ухудшают положение граждан,  обратной силы не имеют,  положения закона об амнистии, в том числе льготы, освобождение от налогообложения будут действовать в отношении амнистированных граждан даже в случае принятия нового закона.

По последним официальным данным гражданами Казахстана было легализовано 480 млн. долларов (3-5% от общего вывоза капитала)⁵¹.

Опыт экономической амнистии в  Казахстане нельзя оценить  однозначно.  Так, бывший премьер-министр республики, соперничавший с Нурсултаном  Назарбаевым на выборах президента Казахстана, Ахежан Кажегельдин прямо заявил, что амнистия была проведена в интересах чиновников⁵². По мнению представителей  казахской оппозиции, имиджу Казахстана проведенная амнистия повредила. Практически любой человек мог «отмыть» деньги, просто объявив о своих доходах в Казахстане, при этом еще и не уплатив ни копейки. Наиболее неоднозначным моментом казахстанской амнистии признается ликвидация деклараций о доходах и имуществе за последние пять лет⁵³.

В связи с анализом очевидных «просчетов» амнистии  интересен  вопрос о реальных мотивах ее инициирования. Их  трудно доказать документально, однако имеет место ряд правдоподобных трактовок предыстории вопроса.

Обращает на себя внимание инициирование  амнистии в крайне неблагоприятный с экономической точки зрения период времени. Выступая с традиционным посланием к народу страны ранней осенью 2000 г., Президент Нурсултан Назарбаев  сказал: "Пришло время задействовать все накопления наших бизнесменов, которые хранятся за рубежом и кормят чужую экономику⁵⁴". На поручение Н.Назарбаева подготовить законопроект о легализации теневых капиталов правительство отреагировало с максимальной оперативностью. И произошло это в момент, когда в экономике наблюдался явный перегрев, требовавший избавится от излишних долларов. В правительстве республики  при этом утверждали, что работа над законопроектом о финансовой амнистии началась еще полтора года назад, когда экономическая ситуация была совершенно иной.

Второе обстоятельство, на которое  следует обратить внимание, -  намерение казахстанского Президента простить всех "финансовых беглецов"  ровно через неделю после уникального форума в  Люксембурге. Там 17 октября 2000 г. впервые в истории Евросоюза министры экономики и финансов провели совместное совещание с министрами внутренних дел и юстиции. Было решено полностью отменить в Европе понятие "банковская тайна" в том случае, если оно мешает поиску преступно нажитых денег. Широчайшие права получил при этом Европол, наделявшийся полномочиями проводить расследования, связанные с отмыванием денег, в любой стране. К тем государствам, которые не способны привести свое законодательство в соответствие с таким подходом, Евросоюз  обещал  применять самые жесткие санкции.

По оценкам экспертов, размеры  личного состояния семьи Президента Н.Назырбаева составляют от 5 до 7 млрд. долларов⁵⁵. Основы этого богатства были заложены еще в советские времена, когда председатель Совета Министров Н.Назарбаев (1984 год) получил возможность распоряжаться крупными бюджетными ресурсами.  Средства оказались выведенными за рубеж и пережили, по имеющимся свидетельствам,  как минимум три исторических  этапа.

На первом (1990-1993 гг.) доверенными  людьми Н.Назарбаева и его семейного  казначея Сыздыка Абишева были открыты  сотни счетов в банках Швейцарии, Австрии, Франции, Люксембурга, ФРГ, Великобритании. 
Механизм “отвода” валютных ресурсов был примерно одним и тем же. В иностранном банке покупалась оффшорная компания. Иногда с директором, иногда без, иногда – старая,   со своей кредитной историей и с остатком денег на счете. Покупателем могло быть физическое лицо, либо юридическое – фонд, аффилированная фирма. Тут же в банке оформлялся документ о выгодополучателе – человеке, которому полагается вся прибыль этой компании и все средства в случае ее продажи. 
             Президент Назарбаев не фигурировал в официальных документах купли-продажи. Однако его имя появлялось при оформлении документа-завещания. Покупатель компании, владелец счета, указывал, что в случае, если с ним что-либо произойдет, все средства достаются Республике Казахстан в лице ее президента. Завещание оставалось в банке, копия передавалась самому Н. Назарбаеву. Таким образом,  обеспечивались гарантии для истинного владельца финансовых ресурсов.  
              Счета пополнялись из разных источников. Важнейшими были средства от экспорта казахстанского сырья (свою долю перечисляли назначаемые министром внешнеэкономических связей предприятия-спецэкспортеры и государственные внешнеторговые компании) и от зарубежных кредитов. Именно поэтому правоохранительным органам Казахстана так мучительно трудно найти ответственных за исчезнувшие кредиты в сумме около 2 миллиардов долларов. 
             У некоторых наиболее заметных персон была своя специализация. Средства, которые оседали на зарубежных счетах от экспорта нефти, контролировали Нурлан Балгимбаев и Джеймс Гиффен. Булат Утемуратов контролировал финансовые потоки из торговых домов Казахстана за рубежом. Над всем этим стоял и держал все нити в руках Сыздык Абишев. 
Система была в целом неэффективной по причине своей крайней раздробленности и громоздкости.  
           Второй исторический период - эпоха концентрации зарубежных капиталов   настал лишь в 1994 году, когда Казахстан окончательно расстался с рублевой зоной, ввел в обращение тенге и таким образом обрел полный экономический суверенитет и финансовую независимость от Москвы. Руководство Казахстана с некоторым облегчением удостоверилось, что ему не придется держать перед кем-либо отчет о своей бурной финансовой деятельности в первые годы независимости. Пришло время навести порядок в финансовых делах за границей. За дело взялся  Сыздык Абишев. Количество банковских счетов сократилось до нескольких десятков, круг знающих о них лиц предельно сузился. 
          Назначение осенью 1994 года нового премьер-министра – А. Кажегельдина – не поколебало позиций С. Абишева. Формально он возглавлял управление делами Кабинета министров. Президенту это было удобно: на такой должности С. Абишев мог не только справляться со своими основными казначейскими обязанностями, но и “присматривать” за А.Кажегельдиным. Однако С.Абишеву не повезло, благодаря сомнительным зарубежным связям он неожиданно попал под обстрел российской прессы. В начале 1995 года в газете “Известия” появился материал “Оман и обман”, в котором прозрачно намекалось на то, что С.Абишев коррумпирован скандально известным голландским бизнесменом Джоном Дойсом. 
         В течение месяца со дня публикации С.Абишев был откомандирован во Франкфурт-на-Майне в качестве генерального консула.  В конце 1995 года, переждав резонанс от скандальной публикации в “Известиях”, президент вновь вызвал С. Абишева в Алма-Ату и назначил управляющим делами своей администрации.  
        Возвращение С.Абишева было связано не в последнюю очередь с усилением позиций А.Кажегельдина, который  контролировал весь процесс приватизации и задавал много неудобных для руководства страны вопросов, в частности, связанных с  исчезнувшими кредитными ресурсами, по которым Казахстан был вынужден с крупными штрафными санкциями расплачиваться в 1994-1995 году. По ряду кредитов был допущен дефолт. Возникали вопросы и по долгам приватизируемых предприятий - речь шла о суммах в сотни миллионов долларов. Куда девалась валютная выручка от экспортных поставок металлургических гигантов? На этот вопрос никто не мог ответить. 
            Кроме того, экономисты из правительства анализировали статистические данные - финансовые отчеты промышленных компаний и статистику транспортных перевозок. Цифры не сходились. Выяснилось, что металлургические компании вывозят значительно больше, чем указывают в отчетности, занижают прибыль. В 1997 году это привело к крупному скандалу с совладельцем металлургических предприятий - британской компанией “Транс Уорлд Групп”. Власти Казахстана вытеснили компанию из проектов. Однако практика искажения отчетности и “оседания” части валютных ресурсов за рубежом осталась. 
          Летом 1998 года после странной истории с практической изоляцией С.Абишева, осуществленной под предлогом необходимости его лечения,  казначея семьи Н.Назарбаева  не стало. Тут же в кулуарах стали циркулировать слухи о том, что вместе с ним ушли в небытие и тайны многочисленных зарубежных счетов. Как потом выяснилось, эти слухи были запущены с ведома и даже по инициативе Нурсултана Назарбаева. На самом деле он имел всю информацию о счетах. Однако уход из жизни главного казначея требовал большой организационно-финансовой работы по их переоформлению. Ответственными за этот горячий участок стали Нуртай Абыкаев и Булат Утемуратов. Последний работал послом Казахстана в Швейцарии. Несколько месяцев новые казначеи путешествовали по Западной Европе. Австрия, Швейцария, Люксембург, Лихтенштейн, Германия, Великобритания. Все активы были проинвентаризированы, часть переписана на новых владельцев. 
          Размеры счетов  Б.Утемуратова  составили порядка 180 миллионов долларов⁵⁶. Засветился Б.Утемуратов осенью 1999 года  на пути из Франции. Он попытался перевести все деньги в Лихтенштейн. Подписав чек на 80 миллионов долларов, он неожиданно был приглашен в правление банка, а затем в прокуратуру. Насмерть перепугавшись, Б.Утемуратов заявил, что действует по государственному поручению и даже по личной просьбе Н.Назарбаева. После этого он был отпущен, в банке больше не появлялся, и деньги так и остались в Женеве.  
            С 1998 года Н.Назарбаев и его окружение чувствовали нарастающую тревогу в связи с капиталами, размещенными в иностранных банках. Долгое время держать деньги за рубежом было самым надежным способом сохранить их для себя в целости и сохранности. Однако ряд угрожающих симптомов навсегда нарушил прежнюю идиллию. 
           Во-первых, на Западе (в первую очередь в Швейцарии и США) развернулись шумные скандалы в связи с “грязными” деньгами из стран СНГ. В первых рядах фигурировала, конечно, Россия, но Казахстан довольно скоро прочно закрепился на втором месте по числу “гейтов” и упоминаний в самом неблагоприятном контексте. Расследования, инициированные западными правоохранительными органами,   ставили под угрозу теневые капиталы, до сих пор защищенные банковской тайной. 
        Во-вторых, на Западе в это же время резко изменилось отношение к самому Н.Назарбаеву. Он перестал быть «своим», его начали называть диктатором и монархом. С такой политической характеристикой рассчитывать на снисхождение прессы и общественного мнения не приходилось. 
       В-третьих, политическим противником президента оказался Акежан Кажегельдин - человек, который знал конкретные механизмы тайных финансовых операций и имел копии компрометирующих документов. Некоторые факты о зарубежных капиталах семьи Назарбаева содержались в открытом письме А.Кажегельдина Генеральному прокурору РК Юрию Хитрину. Письмо было написано вскоре после внезапного задержания экс-премьера по просьбе казахской стороны на территории России (сентябрь 1999 года). А.Кажегельдина пытались увезти в Астану, чтобы там с ним по-свойски разобраться, однако это не получилось. Вместе с тем опасность была реальной, и А.Кажегельдин счел необходимым открыть некоторую часть информации с явной угрозой продолжить свои разоблачения, если спецслужбы Казахстана будут его преследовать за рубежом⁵⁷. 
       Следует отметить, что приведенная А.Кажегельдиным в этом письме информация о подконтрольном президенту Фонде развития Казахстана совсем недавно получила развитие в западной прессе. Вот что пишут американские журналисты:        “Из документов, поступивших в распоряжение “Ньюсуик”, следует, что правительственная организация под названием "Международный фонд развития Казахстана", основанная в 1994 году, имела в Швейцарии счет, открытый в Объединенном Европейском Банке г. Женевы. Однако из тех же самых документов явствует, что президент Назарбаев осуществлял контроль за 75 процентами денег, лежавших на этом счете, что на определенном отрезке времени составляло  около 20 миллионов долларов. Документы умалчивают, откуда поступали эти деньги, и до настоящего времени не имеется никакого документального подтверждения того, что Назарбаев лично пользовался этими деньгами. Однако, по словам Дево, именно с такого рода счетов деньги и переводились высокопоставленным чиновниками Казахстана. Он убедил Департамент юстиции США, что существовали подобные счета, на которые направлялись переводы со счетов иностранных нефтяных компаний, чтобы впоследствии — с помощью Гиффена – эти деньги оказались на личных счетах высокопоставленных казахстанских чиновников⁵⁸”. 
              Другим примером раскрытия финансовой кухни Назарбаева стали факты из расследования по делу “Мабетекс”. Как известно,  Беджет Паколли выступил в роли щедрого инвестора и профинансировал затраты по реконструкции Астаны. Казахские власти дали поручение крупным западным нефтяным компаниям перечислить положенные платежи (бонусы, роялти, налоги) на счета оффшорных фирм, якобы,  для покрытия затрат фирмы “Мабетекс”. Тем самым Астана вроде пыталась вернуть Паколли все затраченные средства и обеспечить ему предусмотренную прибыль. Однако Паколли – не строитель, а посредник. Как отмечают западные журналисты, он перераспределял полученный заказ между множеством маленьких и средних компаний из Швейцарии, Франции, Италии. В итоге между начальным проектом и его реализацией возникла громадная разница. На бумаге строительство в Астане стоило 2 миллиарда долларов, а фактически - менее 1 миллиарда. Разницу в 1 миллиард долларов поделили “действующие лица” - те, кто контролировал оффшорные счета. 
         Такие разоблачения заставляли команду Н.Назарбаева  спешно держать финансовый курс на родину, провести экономическую амнистию без каких-либо предварительных условий и требований. Для идеологического обоснования этого решения были  привлечены депутаты, пресса и даже некоторые аналитические структуры⁵⁹. 
        Таким образом, анализ показывает, что экономическая амнистия в Казахстане едва ли может быть взята за образец для проведения аналогичных мероприятий в России.  В ней отсутствует главное – гарантии того, что амнистированные средства будут действительно работать на экономику страны.

Проблема создания  юридических  и экономических условий для  возвращения  беглых капиталов в  Россию является актуальной, что побуждает  законодателей, представителей науки разрабатывать  проекты проведения амнистии на основе специального законодательного акта. Так, на рассмотрении в Думе РФ находится законопроект, подготовленный заместителем председателя комитета  по законодательству Александром Федуловым. В соответствии с его проектом  будущий нормативный акт предоставит российским гражданам возможность беспрепятственно перевести на валютные счета в уполномоченных банках РФ средства, ранее вывезенные из страны с нарушением налогового и валютного законодательства. 

Условие легализации средств - уплата 13% налога на доходы. Таким образом,  планируется, что  амнистия будет  распространяться на граждан, получивших ранее в РФ налогооблагаемый доход, который  не был задекларирован и  с которого не был уплачен подоходный налог;  был переведен или вывезен наличными за границу с нарушением валютного законодательства РФ, то есть без получения разрешения ЦБ на открытие счета в зарубежном банке и перевод валюты (по данным ЦБ, такие разрешения за много лет получили единицы)

При этом источник происхождения средств  раскрываться не должен. Не предусмотрено  и наложение каких-либо санкций  за совершенные налоговые и валютные нарушения. Уголовное преследование  возможно лишь в том случае, если правоохранительными органами будет установлено в дальнейшем, что средства были получены в результате совершения преступлений против личности, мира, безопасности,  человечества, основ конституционного строя и безопасности государства,  здоровья населения и нравственности и т.д.

Из проекта не неясна ситуация с  теми немногочисленными россиянами, которые пусть и незаконно,  но вывезли за рубеж свои уже обложенные налогом доходы - еще раз взимать  налог несправедливо. Кроме того, большинство россиян, которые вывезли  уведенные из-под налогообложения средства,  сделали это через подконтрольные компании,  при этом и отправителем товаров/средств, и получателем формально являлись юридические лица. Правда, поскольку эти россияне распоряжаются средствами своих, например, оффшорных компаний, в которых аккумулировался доход и на которые открывались счета и приобреталась недвижимость, они вправе перевести их обратно в РФ на свое имя. Кроме того, в предложенном виде амнистия  не затрагивает россиян, которые ничего за рубеж не переводили, а просто получили доход от занятия трудовой или предпринимательской деятельностью и сокрыли его от налогообложения.   При этом данная деятельность может быть и нелегальной, и легальной (например,  получение по трудовому договору основной части зарплаты "в конверте").