Бегство капитала» из России и возможные пути их репатриации в экономику страны

Скорее всего  амнистия должна быть распространена и на эти ситуации, в противном случае эффект от нее  будет не столь масштабным. Проект депутата Александра Федулова охватывает эти ситуации в полной мере, а  также распространяется на большинство  остальных  экономических преступлений, причем под  амнистию  попадают не только невыявленные "уклонисты",  но и обвиняемые, а также осужденные граждане.

По информации заместителя руководителя аппарата правительства Алексея  Волина,  правительством уже  рассматривается предложение по реализации схемы возврата в экономику страны частных вкладов россиян в зарубежных банках. Проект  предусматривает следующую схему. При возврате вклада из-за границы в Россию необходимо будет заплатить со всей суммы 13% подоходного налога, при этом 25% вклада обязательно приходят в страну, а оставшиеся 75% могут быть теперь уже легально размещены в иностранном банке. По предварительным оценкам, если к этой схеме прибегнет хотя бы треть вкладчиков, то поступления в бюджет увеличатся на 18,5%, а инвестиции в экономику - 25%. Для осуществления такого маневра придется помимо политического решения внести коррективы в ряд нормативных актов - в Закон "О валютном регулировании", в банковское и таможенное законодательство. По мнению представителя правительства в Конституционном и Верховном судах Михаила Барщевского, согласно Конституции закон не имеет обратной силы, поэтому при любом изменении политической ситуации в стране вкладчик не сможет быть привлечен к уголовной ответственности за вывоз капитала. Под эту норму не  должны подпадать деньги, полученные преступным путем.

Последняя проблема  является наиболее сложной и наиболее спорной при  разработке проектов экономической (налоговой) амнистии:  что собственно следует  амнистировано – любые готовые прийти в страну капиталы или только «серые».  Очевидно, что  любая операция нелегального перевода капитала за рубеж является противозаконной, но источник капитала внутри национальной экономики  может быть либо  абсолютно законным,  либо иметь криминальное происхождение. Например, легально полученная прибыль, уводимая от налогов через бегство капитала за рубеж, становится частью правонарушения только после успешного нелегального вывоза из страны. И, напротив, вывозимые за рубеж доходы от торговли наркотиками или рэкета являются преступными уже по своему происхождению. Таким образом, процесс бегства капитала может быть связан с весьма разной степенью нарушений закона в зависимости от источника происхождения средств, что дает основание многим ученым и законодателям ставить вопрос о необходимости отделения денег «серых», т.е. легально заработанных, но нелегально вывезенных за рубеж, от денег «грязных», т.е. преступных по источникам происхождения.  Если исходить из того, что в обмен на возвращение денег будут амнистированы и те, кто совершал преступления, то необходимо очертить круг деяний, которые будут амнистированы  в обмен на капиталы.

В одном из проектов постановления  Государственной Думы об экономической  амнистии предлагалось амнистировать  в обмен на возвращение денег  и тех, кто получил их в результате совершения преступлений, предусмотренных 24 статьями УК РФ. В число этих деяний авторы проекта включили не только незаконное получение кредита, лжепредпринимательство, но и кражу, мошенничество, получение взятки. В иных вариантах амнистии  перечень преступных деяний ограничен уклонениями  от уплаты налогов, таможенных сборов  или страховых взносов в государственные внебюджетные фонды,  взимаемых с организаций или физических лиц, невозвращением из-за границы средств в иностранной валюте. Иными словами речь идет о возвращении в результате амнистии только тех средств, которые не были преступно получены, но были преступно удержаны⁶⁰.

Заместитель руководителя Межведомственного  центра по противодействию легализации (отмыванию) доходов, полученных незаконным путем, Александр Бабичев, отвечая на вопрос корреспондента "Труда" о возможности повторения казахского опыта в России,  в свое время предлагал четко разделять понятие "теневой капитал". «С одной стороны, это средства, добытые незаконным путем как в сфере уголовной (наркотики, оружие), так и в сфере экономической - ложные банкротства и т.д. Легализовывать их ни в коем случае нельзя, так как это может серьезно повредить внутренней стабильности государства. Но существует также немалая доля средств, заработанных гражданами при проведении внешне легальной деятельности, но сопряженной с уклонением от уплаты налогов. Возврат таких капиталов не только возможен, но, по мнению А. Бабичева, просто необходим, так как речь идет о довольно крупных суммах, которые смогут работать на экономику России»⁶¹.

При всей привлекательности такого подхода, на наш взгляд, задача отделения  в ходе амнистии капиталов «серых»  от капиталов «криминальных» чрезвычайно  сложна, если вообще возможна. Капитал анонимен.  Юристам предстоит преодолеть трудности, связанные с тем, что каждое перемещение денежного капитала удаляет его от нелегального источника происхождения, а несколько операций на зарубежных финансовых рынках затрудняют выявление этого источника. К тому же за рубежом более миллиона компаний типа "почтовый ящик" (без активов и пассивов) отмывают "грязные" деньги.

Обращает на себя внимание и тот  факт, что ни в одном проекте  закона (постановления) об экономической  амнистии не ставится вопрос о гарантиях использования легализованных средств в экономике страны.  А вопрос этот наиважнейший. Именно поэтому идея осуществления репатриации капитала с последующим эффективным его использованием для решения народнохозяйственных задач представляются нам более продуктивной, хотя и значительно более сложной для реализации.

Первая  проблема, с которой сталкивается любой, желающий решить эту задачу,  - необходимость согласования общенациональных интересов и интересов владельцев «беглых капиталов».  В чем заинтересовано государство? Конечно же, в приходе в экономику страны инвестиций, которых сегодня катастрофически не хватает. Нельзя говорить о том, что денег в стране нет вовсе. Они есть, например, у коммерческих банков, но не могут давать последним прибыль ввиду  отсутствия у государства четкой  структурной политики, механизмов ее реализации, опыта   реализации проектно-программных методов инвестирования. Следовательно,  есть большая опасность, что пришедшие в страну деньги не смогут быть эффективно освоены, что «абсорбционные способности» России окажутся невысокими.

Есть ли у владельцев сбежавших  капиталов  мотивы для возвращения  их на Родину в современных условиях?  Это вторая проблема. Проинтервьюированные бизнесмены, не скрывающие того факта, что часть их капиталов находится за рубежом, отмечают следующие моменты, которые могут рассматриваться как база для формирования такой заинтересованности.

Во-первых, вовлечение денег через  вновь образованные зарегистрированные на Западе компании имеет сегодня  ограничения по эффективности: если российский предприниматель намерен купить  крупный завод не в одиночку, а на пару с солидной западной компанией, западная фирма, стремящаяся к прозрачности операций,  будет разбираться с источником происхождения капитала своего партнера и возможностью его работы на российском рынке очень тщательно. Но даже в том случае, если предприниматель N все - таки станет партнером крупной западной фирмы, он еще долго будет оставаться «человеком без лица и без национальной принадлежности».

Во-вторых, работа нашего предпринимателя на Западе вовсе не так перспективна, как это может показаться из России. Рынок  здесь уже давно сложился и поделен, там свои лидеры и приоритеты, стать фигурой на этом рынке очень сложно. Генеральный директор ОАО "Вашъ Финансовый Попечитель" Василий Бойко считает: "Люди, которые вывозили деньги, зачастую не могут ими воспользоваться на Западе так, чтобы капитал работал. Речь, конечно, не идет о покупке вилл, яхт и так далее. Очень немногие российские бизнесмены могут вести бизнес в Европе и Америке на равных"⁶².

В-третьих, по мнению директора Новолипецкого  металлургического комбината Владимира  Лисина, приобретая национальность, капитал  вместе с ней получает понятную партнерам  культуру поведения на рынке (конкуренция, правила заключения сделок и т. д.).  Он получает поддержку в лице капитала той же национальности, то есть перестает быть одиночкой. Наконец, он попадает под государственную защиту, а это, несмотря на расцвет транснациональных гигантов, все еще небесполезно⁶³.

В-четвертых, по мнению В.Лисина, возвращаясь в Россию, предприниматель, поработавший за рубежом, получает ряд конкурентных преимуществ в виде   умения приспосабливаться к изменчивой конъюнктуре мирового рынка  и навыков работы на нем. Государство должно быть заинтересовано в использовании  потенциала людей, способных зарабатывать большие деньги и не желающих их тратить на абстрактные цели.   «Придя в Россию со своими немалыми капиталами, они будут обустраивать ее весьма старательно. Человек, вложивший свои деньги в свечной заводик, из всех выпьет кровь, лишь бы этот заводик работал. Он будет добиваться правильных налогов, будет встраиваться, и наводить порядок в смежных технологических цепочках, и в отличие от тех, кто нуждается в помощи правительства, за ним будут стоять его собственные капиталы. От властей же требуется немного: признать его своим»⁶⁴.

Наконец, последний аргумент в пользу наличия определенной заинтересованности у бежавшего из страны капитала вернуться  назад -  законодательство многих западных стран имеет много подводных камней. В Швейцарии, например,  деньги клиента могут не выпустить из страны только  под тем предлогом, что они «грязные».  Выступая на съезде Торгово-промышленной палаты России, Президент РФ В.В.Путин, призывая  предпринимателей задуматься о возвращении их средств на родину, предупредил, что Запад будет ужесточать использование средств в оффшорных зонах из-за усиления борьбы против терроризма. Ввиду этого «вы замучаетесь пыль глотать, бегая по судам и размораживая свои средства⁶⁵", - предупредил он.

Таким образом, при наличии инвестиционного  климата, а также четкой позиции  государства относительно юридического положения репатриированного капитала последний (по крайней мере,  его  часть) может быть заинтересован  в возвращении на Родину. Для того чтобы этот процесс стал более или менее масштабных, как нам представляется, необходимо, чтобы власти решились на крайне сложный с политической и морально-этической точек зрения шаг - полную легализацию капиталов, независимо от  источника происхождения этих средств.  Ведь, по свидетельству лиц, близких к политической и экономической элите России 90-х гг., среди уведенных за рубеж денег не только легально заработанные средства, ушедшие от налогообложения,  но и полученные от различного рода финансовых махинаций, коррупционных сделок,  обмана вкладчиков и т.д. Но и этого может оказаться недостаточно. Необходимо провозглашение отказа от пересмотра итогов приватизации,  поскольку  за   легализацией  денег стоит значительно более важная проблема -  необходимость легализации собственника в России.

В современных условиях пойти на столь решительный шаг, который  сопряжен с  серьезными морально-нравственными проблемами, можно только при абсолютной уверенности в том,  что  в ходе репатриации удастся согласовать интересы владельцев крупных капиталов с общенациональными интересами. Необходима уверенность в том,  что   вернувшиеся деньги будут действительно эффективно использованы в реальном секторе экономики страны,  профинансируют экономический рост в отраслях, которые станут сферами экономического прорыва. 

Власть, желающая вернуть «сбежавшие капиталы» в Россию,  прекрасно знает историю формирования крупных капиталов. И она оказывается  перед  сложной  задачей: наладить действительно  партнерские отношения с крупным капиталом либо и дальше сохранять возможность постоянно держать на крючке каждого из действующих в стране олигархов. Первый путь требует проведения сложной работы, результаты которой пока не предрешены; второй – выгоден в тактическом плане, но абсолютно бесперспективен.     Все прежние попытки  бизнеса убедить Президента открыто заявить об окончательном урегулировании взаимоотношений  по вопросам собственности оказывались непродуктивными⁶⁶.

В настоящее время обсуждается  два основных варианта  репатриации в экономику России сбежавших капиталов. Первый предложен бывшим руководителем комитета по банкам  Государственной Думы А.Шохиным. 

В соответствии с его схемой, крупнейшие транснациональные финансовые структуры (лучше при поддержке "большой  семерки") могли бы учредить фонд "Инвестиции в Россию", участие в котором было бы анонимным для внешнего мира. Участие российских по происхождению капиталов в этом фонде подразумевало бы элементы экономической   амнистии.  В случае  если бы  российские правоохранительные органы  попытались привлечь кого - то к ответственности за найденные ими за рубежом сомнительные  счета,  владельцы этих капиталов могли  раскрыть участие этих денег в гарантийном фонде,  то есть доказать,  что деньги уже работают на Россию, следовательно,  в их отношении может быть объявлена амнистия.

По мнению А.Шохина, которое у  него сложилось после консультаций с президентом Европейского банка реконструкции и развития, председателем Совета министров финансов Евросоюза и с лицами, близкими премьер - министру Великобритании,  - эта идея   кажется Западу привлекательной. Ведь можно вместо  того, чтобы давать деньги России, мобилизовать ее собственные сбежавшие из страны ресурсы. Обращает на себя внимание, как минимум,  два сильных момента проекта.

Во-первых, ответственность за "цвет денег", вовлекаемых в российскую экономику,  перекладывается на западные банки - участники фонда.  "Черный" капитал через них не пройдет, - считает Шохин, - пройдет только "серый". Таким образом, предлагаемая схема позволяет снять  политико - правовые риски инвестирования "теневого" капитала.

По мнению А.Шохина, «роль гарантийного фонда, который должен быть фактически аккредитован при российской власти, может ограничиваться предоставлением  своей "Марки".  За  услуги по своеобразному аудиту капитала фонд даже может брать определенную плату. Однако его именитым учредителям, которые сами работают только с эффективными проектами, не пристало просто давать "крышу": Если деньги через фонд пойдут в провальные проекты, это может отразиться на их авторитете. Поэтому фонд вполне мог бы предоставлять гарантии и от финансовых рисков. Для этого, во-первых, часть средств следовало бы размещать за пределами России -  пусть в низко доходных, но надежных активах. А во - вторых, фонд сам мог бы отбирать проекты для инвестирования, руководствуясь чисто банковскими принципами ⁶⁷. И это вторая сильная сторона предлагаемой схемы репатриации в экономику России сбежавших из нее капиталов.