Теоретические основы исследования проблемы институциональной сбалансированности

Эти характеристики обобщаются следующим утверждением 4:

Тройка {h(*), r(*), p} является гибридным равновесием, если и только если выполняются следующие соотношения:

h(x) > 0, w(x) — h(x) — r(x) = t0 для всех xg [0,1] (i)

i

jr(z)dz = 0(ii)

о

p = f(t0)(iii)

Гибридное равновесие, в отличие от рыночного, не единственно, а агенты безразличны к тому, инвестировать ли в торговлю или присвоение до тех пор удовлетворяется бюджетное ограничение (i). Однако общий уровень производства to для всех гибридных равновесий одинаков и, не зависит от распределения ресурса W между агентами.

Рассмотренные характеристики возможных равновесий в модели позволяет перейти к их сравнительному анализу. Прежде всего, выявим влияние торговли (при не полностью защищенных правах собственности) на совокупный доход агентов. Оно имеет противоречивый характер: с одной стороны, торговля обеспечивает приращение эффективности за счет перемещения ресурса к тому агенту, у которого он может принести более высокий доход; с другой стороны, поскольку экономика становится более «богатой», экспроприация становится более привлекательной, побуждая агентов вкладывать ресурс в изыскание ренты и сокращая, тем самым, долю ресурса, направляемую на производство.

Следовательно, развитие рыночных отношений, если оно не сопровождается параллельным упрочением защиты прав собственности, способно увеличить разнообразие и масштабы форм рентоориентированного поведения, оставляя меньше ресурсов для производства.

Однако такое негативное влияние «несистемного» введения рыночных отношений не является неизбежным. Дело в том, что торговля может не только улучшить распределение ресурсов, вкладываемых в производство, но и увеличить совокупное предложение таких ресурсов. В самом деле, в гибридном равновесии каждый агент использует для производства именно to единиц ресурса, в то время как в равновесии без торговли агенты с ресурсами меньше порогового значения ограничены этими объемами в своих вложениях в производство и не достигают уровня t.

В целом, если права собственности не полностью защищены, улучшения в распределении производственных ресурсов, обеспечиваемые рыночной торговлей, перевешивают возможное сокращение совокупного предложения ресурсов для производительных целей, так что в результате торговля всегда приносит неотрицательный прирост совокупной эффективности, — как с полной, так и с неполной защищенностью прав собственности. Другими словами, придание производственным активам свойства торгуемости определяет нестрогое Парето-улучшение, которое не ухудшает положения ни одного из агентов, как богатых, так и бедных.

Вместе с тем, уязвимость прав собственности подавляет стимулы к торговле ресурсом, даже когда такая торговля осуществима. В предельном случае торговля может быть полностью «вытеснена» присваивающей деятельностью. Действительно, предположим, что изначально рынка ресурса не существует, и в равновесии с присвоением каждый агент участвует в изыскании ренты. В этом случае наличный ресурс каждого агента превышает «производственный порог» t, и, следовательно, фактический t находится на его наименьшем уровне to. Но тогда, в соответствии с предложением 4, такое равновесие будет также и гибридным равновесием, и, следовательно, останется неизменным, даже если торговля станет разрешенной, — например, введенной специальным законом или декретом. В этом случае вновь организованный рынок для ресурса не повлияет на предшествующее «неторговое» равновесие. Только если изначальное распределение ресурса сильно неэффективно и ресурсы, которыми наделены некоторые агенты, меньше чем to, торговля будет происходить вне равновесия с присвоением, существовавшего до разрешения торговли.

Рассмотрим теперь установки агентов на улучшение защиты прав собственности, существующие в гибридном равновесии.

Если исходным состоянием является равновесие при отсутствии торговли и при неполных правах собственности на доход, следует сравнить платежи с теми, которые доступны агенту в рыночном равновесии. Если в исходном состоянии торговля разрешена, следует анализировать платежи, выясняя, достигают ли эти платежи своего максимального значения в случае обеспечения полной защиты прав собственности, т. е. при к = 0.

В рамках рассматриваемой модели только относительно богатые агенты могут предпочитать не полностью защищенные права собственности. Это следует, во-первых, из того факта, что если при некотором данном Ко агент не участвует в присвоении ренты из-за низкой начальной обеспеченности ресурсом (w(x) < t), то такой агент, очевидно, выступает жертвой экспроприации и, следовательно, будет всегда предпочитать полную защиту прав собственности исходному состоянию. Во-вторых, множество агентов, которые предпочитают неполные права собственности (ко >0) полным, либо пусто, либо представляет собой интервал (а, 1], а < 1. Другими словами, негативные установки относительно улучшения зашиты прав собственности могут испытывать только агенты, в наибольшей степени обеспеченные ресурсом W.

Авторы исследования заключают, что более богатые экономические агенты будут предпочитать гибридное равновесие рыночному, препятствуя установлению защищенных правомочий собственности. С другой стороны, либерализация, приводящая к гибридному равновесию, является Парето-улучшением по отношению к начальному равновесию без торговли. Это означает, что, если бы реформа проводилась системно, т. е. либерализация была совмещена с установлением защищенных прав собственности, то агенты использовали бы в качестве отправной точки худшее по Парето равновесие с присвоением. Как следствие, большее число агентов будет испытывать потери, если защищенные права собственности устанавливаются на фоне гибридного равновесия с торговлей, чем когда они устанавливаются на фоне равновесия с присвоением и без торговли. По тем же причинам, если агент противостоит установлению защищенных прав собственности как в равновесии с присвоением, так и в гибридном равновесии, он потеряет больше, если такие права будут введены в последнем случае. Таким образом, экономическая либерализация, введенная прежде, чем установление защищенных прав собственности, расширяет и усиливает противостояние укреплению государственной защиты прав собственности.

 Вывод. Содержание институционального равновесия, обусловливающее эффективность экономической системы, в решающей степени зависит от характера спроса на институты, а также от особенностей политического рынка и бюрократической системы государства. Чтобы повысить эффективность функционирования экономики, важно иметь такую институциональную систему, которая устраняет не только неэффективные экономические организации, но и неэффективные политические организации.

Содержание институциональной системы.

В современной неоинституциональной теории огромную роль отводят такой категории, как институциональная система или институциональная структура. Это понятие нередко отождествляют с другим не менее важным феноменом: «институциональная среда», т.к. оба эти термина были заимствованы экономистами у социологов. Мы же считаем, что различие  есть и оно существенное. Прежде чем выявить его, следует обратиться к трудам известных институционалистов и дать определения этим двум понятиям.

В экономической теории существует множество трактовок институциональной структуры. По мнению О. Уильямсона это «основные политические, социальные и правовые нормы, являющиеся базой для производства, обмена и потребления».1 В. Вольчик под термином «институциональная структура» понимает определенный упорядоченный набор институтов, создающих матрицы экономического поведения, которые определяют ограничения для хозяйствующих субъектов в рамках той или иной системы координации хозяйственной деятельности. В то же время само понятие среда включает в себя факторы и условия, в которых протекает то или иное явление. В этом случае под институциональной средой понимаются определенные формы организации отношений, формальные и неформальные рамки поведения участников экономических процессов, а также механизмы закрепления данных взаимодействий.

Само понятие институциональной структуры как системы гораздо шире понятие институциональной среды, помимо нее оно включает в себя институциональный объект, субъект и механизм.

О.В. Иншаков и Н.Н. Лебедева в своей работе «Актуальные проблемы экономической науки современной России»  определяют институциональный субъект как совокупность индивидов, объединенных в ассоциацию на основе согласованного принятия и совместного использования ряда требований, ограничивающих масштабы, формы, средства и методы осуществления хозяйственных взаимодействий.2 Авторы также разделяют институционального субъекта и агента. По их мнению институциональный субъект следует нормам и правилам одного конкретного института, в то время как агент может участвовать в деятельности нескольких институтов.

В качестве институционального механизма можно рассматривать  функциональную подсистему хозяйственного механизма, обеспечивающую упорядоченность экономических отношений путем внедрения и распространения общепризнанных моделей индивидуальных и коллективных действий. Институциональный механизм это метод взаимодействия институциональной структуры со средой, которая поддерживает развитие системы через непрерывное достижение новых целей с помощью особых методов, инструментов, алгоритмов и каналов действия. Объектами институционального механизма являются предприятия, институты, организации, статусы, роли, рутины, нормы, правила, стандарты, процедуры, режимы, санкции и другие элементы институциональных экономических отношений.3

Особую роль в данной работе мы хотели бы уделить рассмотрению институтов, как особо важной институциональной категории. Именно институты формируют институциональную структуру, именно они создают так называемый ее «скелет». В последнее время теория институтов стала актуальной темой для большинства экономистов. Изрядное количество работ было посвящено понятию институтов, их развитию, проблемам и взаимодействию. Сегодня  становится понятным, что классическая политэкономия не может соответствовать современным экономическим реалиям, на смену ей пришла институциональная теория, которая во главу своих исследований ставит институты, как регуляторы общественной и экономической жизни. Впервые термин института было введено Т.Вебленом, который понимал его как распространенный образ мысли в том, что касается отдельных отношений между обществом и личностью и отдельных выполняемых ими функций; и система жизни общества, которая слагается из совокупности действующих в определенное время или в любой момент развития какого угодно общества, может с психологической стороны быть охарактеризована в общих чертах как превалирующая духовная позиция или распространенное представление об образе жизни в обществе.4

Помимо этого Веблен полагал, что к институтам можно отнести

• Известные пути реагирования на симулы
• Систему производительного или экономического механизма
• Устоявшиеся на данный момент правила общественной жизни

Многие ученные рассматривали этот вопрос в своих работах, кто-то определял институты, как устоявшиеся привычки, кто-то считал, что это коллективные действия, которые контролируют индивидов. Нам же более близко определение, автором которого выступает известный экономист-институционалист Дуглас Норт. По его мнению, институт - это правила, механизмы, обеспечивающие их выполнение, и нормы поведения, которые структурируют повторяющиеся взаимодействия между людьми.5

Институты сами по себе являются некими системами, в основе которых лежат правила: формальные и неформальные; политические, экономические или социальные; внешние и внутренние и многие другие. Но как было уже сказано выше они образуют институциональную структуру, в которой в свою очередь также действуют определенный набор правил. Поэтому нельзя ошибиться, назвав институциональную систему  институтом, но так как это понятие гораздо шире, то можно назвать ее институтом верхнего порядка. Институциональная структура является результатом метаконкуренции – конкуренции институтов, а институциональная среда создает условия для отбора наиболее эффективных институтов.

В основе институциональной структуры лежат формальные «правила игры» или «нормы». Это сложнейший механизм, который стал складываться с появлением человека. Ведь уже в первобытном обществе существовали правила игры, которые создавали некие неформальные институты. Т.е. можно утверждать, что она образовалась еще до появления первых государств. Институциональная структура постоянно меняется, эволюционируют, вновь укрепившиеся институты влияют на нее, заменяя старые, отмершие институты, неформальные правила перетекают в формальные и т.д. В каждом обществе функционирует своя неповторимая институциональная система. Так как это система, то ей присуще такие черты как упорядоченность и иерархия. На ее высшем уровне располагаются конституционные правила, ступенькой ниже находятся правила, которые не должны противоречить элементам высшего уровня : кодексы, законы и другие нормативные акты. Далее располагаются внутренние правила игры каждой организации, которые формируются исходя из законодательства. Еще ниже находятся контракты, которые подчиняются правилам игры каждой отдельной фирмы. Но центральным звеном, стержнем институциональнйо структуры выступают неформальные правила, неписанные законы и представления, принятые обществом, которые формируются на основе накопленного исторического и личного опыта, религиозных взглядов, передаваемых из поколения в поколение. Можно прийти к выводу, что институциональная структура строится на вполне понятных основаниях: входящие в ее состав правила соотносятся с нашими взглядами на то, что справедливо, а что нет, к чему следует стремиться, а чего следует избегать.

Поэтому не случайно, что некоторые элементы формальных правил, которые не соотносятся с неформальными, надолго не приживаются и вскоре отмирают. 

Для того, чтобы понять роль институциональной системы, следует обратиться к функциям, которые она выполняет.

Институциональная структура является неким косервативным фактором общественной жизни. Для того, чтобы изменить ее потребуется очень много  времени, значительные издержки, а также благоприятное стечение обстоятельств. Благодаря всему выше перечисленному она представляется самостоятельным фактором, который определяет перспективы экономического развития. Т. е можно выделить  экономическую функцию.