Цицерон и его античная риторика

>Общий анализ риторической концепции Цицерона наиболее обстоятелен  в новейшей работе  A. Michel. Les rapports de la rhétorique et de la philosophie dans l'oeuvre de Cicéron: recherches sur les fondements de l'art de persuader. P., 1960 (768 стр., обширная библиография). Еще не потеряли значения старые работы  L. Laurand. De M. Tulli Ciceronis studiis rhetoricis. P., 1907, и  G. Curcio. Le opere retoriche di Cicerone. Acireale, 1900. Следующим шагом в исследовании риторики Цицерона были статьи  W. Kroll. Studien über Ciceros Schrift de oratore, "Rheinisches Museum", 58 (1903), 552-597, и Cicero und die Rhetorik, "Neue Jahrbb. f. d. klass. Alt", 11 (1903), 681-689 (главным образом, о греческих источниках концепции Цицерона). Интересный сравнительный материал предоставляют  М. A. Grant a. G.С. Fiske, Cicero's de oratore and Horace's Ars poetica, Madison, 1929 (Univ. of Wisc. Stud, in lang. a. lit., no. 27); [с.73] Cicero's Orator and Horace's Ars poetica, "Harvard studies in classical philology", 35 (1924), 1-74. Из новой литературы по диалогу "Об ораторе" следует упомянуть  J. Perret. A propos du second discours de Crassus, "Revue des études latines", 24 (1946), 169-189 и  W. Steidle. Einflüsse römischen Lebens und Denkens auf Ciceros Schrift de oratore, "Museum Helveticum", 9 (1952), 10-41.

Полемика Цицерона с аттицистами  неплохо освещена в соответствующих  главах книги  J. F. D'Alton. Roman literary theory and criticism: a study in tendencies. London, 1931; более поверхностно касается этого вопроса  J. W. H. Atkins. Literary criticism in antiquity, I-II, London, 1934. Новые взгляды на римский аттицизм излагаются в статьях  P. Giuffrida. Significato e limiti del neoatticismo, "Maia", 7 (1955), 83-124;  A. Desmouliez. Sur la polémique de Cicéron et des atticistes, "Revue des études latines", 30 (1952), 168-185. В частности, по вопросу об аналогии см.  A. Dihle, Analogie und Attizismus, "Hermes", 85 (1957), 170-205. Из старых работ о "Бруте" см.  J. Haenni. Die literarische Kritik in Ciceros Brutus, Freiburg, 1905;  G. L. Hendrickson. Literary sources in Cicero's Brutus and the technique of citations in dialogue, "American Journal of Philology", 27 (1906), 184-199; об "Ораторе" –  Е. Schlittenbauer. Die Tendenz von Ciceros Orator, "Neue Jahrbb. f. Philol. u. Paedag.", Supplbd. 28 (1903), 183. Общий анализ основных идей трех трактатов Цицерона содержится в книге  K. Barwick, Das rednerische Bildungsideal Ciceros, Berlin, 1963 (Abhandl. d. Sächs. Akad. d. Wiss., Philol.-hist Kl., Bd. 54, H. 3); более старая работа  H. К. Sсhulte, Orator: Untersuchungen über Ciceros Bildungsideal, Frankfurt a. M., 1935, была нам недоступна.

О цицероновской традиции у Квинтилиана говорится в книге:  J. Cousin, Études sur Quintilien, Paris, 1936; у Тацита –  A. Michel, Le Dialogue des orateurs de Tacite et la philosophie de Cicéron, Paris, 1962.

Об изданиях, комментариях и переводах риторических сочинений  Цицерона см. в примечаниях в конце книги.

 

ПРИМЕЧАНИЯ

1. "Брут", 121. – Здесь и далее в ссылках указываются только параграфы цицероновских книг. [назад]

1. "Оратор", 113; ср. "О пределах", II, 17; "Академика", II, 145 [назад]

2. "О пределах", IV, 7. [назад]

1. "Тускуланские беседы", I, 3, 9; ср. "О природе богов", I, 11. [назад]

1. Аппиан, "Гражданские войны", IV, 20. [назад]

1. "К близким", I, 9, 23: "...написал я в духе Аристотеля – так, по крайней мере, мне хотелось, – три книги "Об ораторе" в виде диалога и спора... " [назад]

1. К Аттику, XIII, 19, 4 (июнь 45 г.). [назад]

2. К брату Квинту, III, 3, 4 (октябрь 54 г.) [назад]

3. К близким, I, 9, 23. [назад]

1. "Разговор об ораторах", 18. [назад]

2. "Образование оратора", XII, 10, 12. [назад]

1. "Образование оратора", VIII, 3, 6. [назад]

1. Авл Цецина писал Цицерону из своего сицилийского изгнания: "Ты усугубляешь мой страх тем, что прибегаешь за помощью к Бруту и ищешь соучастника для оправдания" (К близким, VI, 7, 4). [назад]

2. К Аттику, XII, 6, 3. [назад]

3. К близким, XII, 17, 2 (Корнифицию, одному из аттицистов); XV, 20, 1 (Требонию). [назад]

4. К близким, VI, 18 (Квинту Лепте). [назад]

1. "О предвидении", II, 1-2. [назад]

 

 

  

 

 

  

 

 

  

 

 

 ЦИЦЕРО́Н  Марк Туллий (Cicero Marcus Tullius) (3 января 106, Арпина, Италия — 7 декабря 43 до н. э., близ Кайеты, ныне Гаэта), римский политический деятель, оратор, философ, писатель. Сторонник республиканского строя. Из сочинений сохранились 58 судебных и политических речей, 19 трактатов по риторике, политике, философии и более 800 писем. Сочинения Цицерона — источник сведений об эпохе гражданских войн в Риме.

Уроженец городка  Арпина (120 км к югу-востоку от Рима) из семьи всадников, Цицерон с 90 года жил в Риме, обучаясь красноречию  у правоведа Муция Сцеволы  Авгура. В 76 избирается квестороми отправляет магистратские обязанности в провинции Сицилия. Как квестор, исполнивший свою магистратуру, становится членом сената и проходит все этапы сенатской карьеры: в 69 — эдил, 66 — претор, 63 — консул. В качестве консула подавил антисенатский заговор Катилины, получив в виде признания своих заслуг почетное звание Отца Отечества (впервые в истории Рима присвоенное не за воинские подвиги). В 50-51 — наместник провинции Киликия в Малой Азии.

Начиная с 81 и на протяжении всей жизни с неизменным успехом выступает с политическими и судебными речами, стяжав репутацию величайшего оратора своего времени. В качестве наиболее известных речей могут быть названы: «В защиту Росция из Америи» (80 г.), речи против Верреса (70), «В защиту поэта Архии» (62), четыре речи против Катилины (63), «Об ответе гаруспиков», «О консульских провинциях», в защиту Сестия (все три — 56), тринадцать речей против Марка Антония (так называемые Филиппики) — 44 и 43.

С середины 50-х гг. Цицерон все больше погружается  в занятия теорией государства  и права и теорией красноречия: «О государстве» (53 г.), «Об ораторе» (52), «О законах» (52). После гражданской  войны 49-47 (Цицерон присоединился  к сенатской партии Гнея Помпея) и установления диктатуры ЦезаряЦицерон вплоть до конца 44 живет в основном вне Рима на своих сельских виллах. Эти годы характеризуются особым подъемом творческой активности Цицерона. Помимо продолжения работы над теорией и историей красноречия («Брут», «Оратор», «О наилучшем виде ораторов», все три — 46), он создает основные сочинения по философии, среди которых наиболее важны и известны «Гортензий» (45 г.; сохранился в многочисленных извлечениях и отрывках), «Учения академиков» и «Тускуланские беседы» (все — 45 г.); к 44 г. относятся два произведения особого жанра — «Катон, или О старости» и «Лелий, или О дружбе», где Цицерон создал идеализованные и стоящие на грани художественного изображения образы духовно ему особенно близких великих римлян предшествующего века — Катона Цензория, Сципиона Эмилиана, Гая Лелия.

В марте 44 был убит Цезарь; в декабре Цицерон возвращается в Рим, чтобы попытаться убедить сенат защитить республиканский строй от наследников диктатуры Цезаря — триумвиров Октавиана, Антония и Лепида. Речи и действия его оказались безуспешны. По настоянию Антония имя его было включено в проскрипционные списки, и 7 декабря 43 Цицерон был убит.

 
Основные проблемы творчества

Происхождение из небольшого италийского муниципия, где с незапамятных времен был укоренен род Туллиев, явилось биографической основой для развитого Цицероном в трактатах «Об ораторе» (I, 44) и «О законах» (II, 5) учения о «двух родинах»: у каждого римского гражданина две родины — по месту рождения и по гражданской принадлежности, и «родина, которая нас произвела на свет, нам не менее дорога чем та, которая нас приняла». Здесь нашел себе отражение капитальный факт истории и культуры античного мира: сколь бы ни были обширны позднейшие государственные образования, монархии или империи, социально и психологически реальной исходной ячейкой общественной жизни оставался продолжавший жить в их составе город-государство — гражданская община («Об обязанностях» I, 53).

Поэтому республика Рима, охватившая ко времени Цицерона огромные территории, не исчерпывалась  для него своим военно-политическим и государственно-правовым содержанием. Он видел в ней форму жизни, интенсивно переживаемую непосредственную ценность, а ее основой считал солидарность граждан, способность каждого, поняв  интересы общины и государства, поступать  в соответствии с ними. Все дело было в том, чтобы эти интересы им правильно объяснить, доказать и  убедить силой слова, — красноречие  было для Цицерона формой духовной самореализации, залогом общественного  достоинства гражданина, политического  и духовного величия Рима (Брут, 1-2; 7).

К вершинам красноречия  вели два пути. Один состоял в служении словом государству и его интересам на основе бескорыстной им преданности, гражданской доблести (virtus) и обширных познаний в политике, праве, философии (О нахождении материала I, 2; Об ораторе III, 76); другой путь состоял в овладении формальными приемами, которые позволяли оратору убедить любую аудиторию принять нужное ему решение (О нахождении материала I, 2-5; Об ораторе 158; речь в защиту Клуэнция 139); искусство этого последнего рода обозначалось в Риме греческим по происхождению термином риторика.Стремление Цицерона соединять в обучении оратора, как и в любом обучении вообще, высокое духовное содержание с практическими приемами обеспечило ему важное место в теории и истории педагогики.

Однако, в конкретных условиях Древнего Рима обе эти стороны дела становились все менее совместимы: кризис республики в 1 веке, приведший к замене ее империей, как раз и состоял в том, что ее политическая практика все яснее оказывалась ориентирована на интересы лишь правящей верхушки города Рима и приходила во все более острый конфликт с интересами развития государства в целом и с его консервативной системой ценностей. Нравственная перспектива, с одной стороны, и обеспечение непосредственных интересов, будь то государственного руководства, клиента в суде или своих личных, с другой, находились в постоянном и углубляющемся противоречии, а единство virtus и политической — даже шире: жизненной — практики все больше раскрывалось как черта не реального, а идеального Рима, как его художественно-философский образ.

Все узловые моменты  деятельности Цицерона и его творчества, равно как восприятие его последующими веками, связаны с этим противоречием. Моральный кодекс Римской республики основывался на консервативной верности традициям общины, на законности и  праве и уважении к успеху, достигнутому на их основе. Цицерон стремился  быть верным этой системе норм (см. речь «В защиту Сестия», в частности гл. 98-101) и как государственный деятель и оратор неоднократно ей следовал. (См. речи в защиту Росция, против Верреса, против Антония, сказанное выше о подавлении заговора Катилины). Но верный кодексу сенатской знати, которая все отчетливей стремилась — и с большим успехом — использовать этот кодекс в свою пользу, Цицерон столь же часто обращался и к чисто риторическим приемам и строил речи в защиту не моральных норм, а выгоды: см. согласие выступить двумя годами раньше заговора Катилины в его же защиту, речь в защиту бесспорно преступных Гая Рабирия или Анния Милона и др. Эта непоследовательность ставилась ему в вину и рассматривалась как основополагающая его черта гуманистами Возрождения и учеными историками 19 века (Т. Моммзен и его школа).

На фоне практической деятельности политика и судебного  оратора в Цицероне жила и нарастала  потребность в преодолении указанного коренного противоречия. Одним из путей было для Цицерона постоянное обогащение своей теории красноречия  греческой философией, а римской  традиции и системы ценностей  в целом — духовным опытом Эллады. Он трижды подолгу живал в Греции, много переводил с греческого, постоянно ссылается на греческих  мыслителей, называет Платона«нашим божеством» (Письма к Аттику IV, 16), видит достоинство римского магистрата в его способности руководствоваться в своей деятельности практическими интересами сенатской республики, но в то же время и философией (письмо к Катону, январь 50 г.), «а так как смысл и учение всех наук, которые указывают человеку верный путь в жизни, содержится в овладении той мудростью, которая у греков называется философией, то ее-то я и почел нужным изложить на латинском языке» (Тускуланские беседы I, 1).

Содержанием сочинений  Цицерона в 40-е гг. становятся политика и красноречие особого рода —  насыщенные философией и правом, становятся образы Рима и римлян былых времен, суммирующие в идеализованном виде духовные традиции греко-римской античности. В годы гражданской войны и  диктатуры эта идейная позиция  окончательно раскрывалась как независимая  от жизненной практики норма культуры, (Письма к Аттику IX, 4, 1 и 3; «Катон» 85; «Лелий» 99 и 16), но призванная в ней жить и ее корректировать. Эта сторона мысли и деятельности Цицерона стала в 20 в. основой в оценке и исследовании его наследия (после появления коллективной статьи о нем в «Реальной энциклопедии по изучению классической древности» Паули-Виссова (1939) и работ, на ней основанных.

 

 

  

 

 

  

 

 

  

 

 

  

 

 

  

 

 

  

 

 

 

Жизнь этого замечательного человека представляет такой интерес, что здесь будет вполне уместно  остановиться на ней несколько подробнее. Цицерон родился 3 января в поместье близ Арпина. Род его принадлежал  к сословию всадников. Цицерон получил  хорошее воспитание под руководством своих родителей. Затем отец привез его и младшего брата Квинта в  Рим, где имел собственный дом, и  послал учиться в общественную школу  к самым лучшим греческим учителям.

В это время в  Риме жил греческий поэт Архий, который  занимался объяснением богатым  римлянам произведений греческой поэзии. Отец Цицерона не побоялся издержек, чтобы  доверить своего много обещавшего сына этому наставнику, и пятнадцатилетний мальчик так сильно пристрастился  к поэзии, что не без успеха пробовал в ней свои силы.

Его юношеские стихотворения  являлись опытами, которые вели Цицерона к истинному его призванию  — красноречию, в котором он впоследствии отличался таким необыкновенным искусством.

По достижении шестнадцатилетнего возраста с Цицерона, по римскому обычаю, было публично снято детское платье, и он был облачен в мужскую  тогу. Во время этого торжества  его сопровождали все друзья и  клиенты семьи на форум, а оттуда в Капитолий, где он и получил  торжественное посвящение.

В этих пор Цицерон  стал заботиться о том, чтобы приобрести те познания, которые необходимы для  занятия государственных должностей. К таким наукам принадлежало красноречие  и всестороннее знание государственного устройства и римского права. Римское  право Цицерон изучал под руководством замечательных знатоков, обоих Сцевол, авгура и жреца, слушая их беседы с  большим вниманием. В то же время  он с большим рвением занимался  риторическими упражнениями.

Ежедневно Цицерон  читал, писал или переводил что-нибудь и, если знакомился с каким-нибудь замечательным  произведением, то каждый раз повторял вслух все содержание и порядок  развития основной мысли книги или  перед самим собой, а еще чаще перед собранием своих друзей; это он делал до самого преклонного  возраста. Подобные усиленные занятия  прерывались лишь на самое короткое время, когда Цицерон в 89 году участвовал в походе во время союзнической войны.

По окончании  похода Цицерон тотчас же снова принялся за свои ученые занятия и обратил  особенное внимание на философию. Философию  сначала преподавал Цицерону эпикуреец  Федр, затем академик Филон, а под  конец стоик Диодот.

Цицерон изучал произведения великих греческих философов  и старался усвоить себе их взгляды  на богов и мир, на назначение человека, на сущность души, на правду и справедливость, на добродетели и пороки, на законы, нравы и обычаи, на государственные  учреждения и воспитание.