Особенности совладающего поведения детей без семьи

Идеальными  для полноценного психического развития ребенка являются условия семьи. Но, по разным причинам (алкоголизация семьи; сиротство, в том числе и социальное; лишение родителей родительских прав; бродяжничество и др.) значительное число детей воспитываются вне семьи - в учреждениях закрытого типа. Как показывают результаты многочисленных исследований (Й. Лангмейер, З. Матейчек; М.И. Лисина, А.Г. Рузская, И.В. Дубровина; В.С. Мухина, А.М. Прихожан, Н.Н. Толстых), пребывание детей в интернатных учреждениях и учреждениях закрытого типа само по себе является психотравмирующим [19].

Из множества психотравмирующих  факторов, негативно воздействующих на психическое развитие ребенка, одним из наиболее сильных является социальное сиротство. По официальным данным, в России на сегодняшний день насчитывается более 700 тыс. детей-сирот, более 2 млн. детей и подростков неграмотны, более 6 млн несовершеннолетних граждан России постоянно нуждаются в защите со стороны государства и общества, так как проживают в социально неблагополучных семьях. Восемьдесят пять процентов беспризорных — «социальные сироты», то есть дети, у которых родители есть, но по разным причинам в их воспитании не участвуют. По данным МВД, ежегодно из дома уходят около 90 тыс. детей. Каждый месяц погибают или исчезают около 1 тыс.

Понятие «ребенок-сирота»  относится к категории детей  в возрасте до 18 лет, которые соответствуют хотя бы одному из перечисленных параметров:

• ребенок остался сиротой, то есть, у него умерли оба или единственный родитель;
• родители ребенка лишены родительских прав в результате злостного уклонения от воспитания своих детей, жестокого обращения с детьми или в результате того, что являются хроническими алкоголиками или наркоманами и т. п.;
• родители ограничены в родительских правах, т. е. у них отобран (как правило, временно) ребенок при наличии определенных условий (психическое расстройство родителей, хроническое заболевание и др.);
• родители признаны безвестно отсутствующими (безвестно отсутствующим гражданин может быть признан только судом в том случае, если в течение года в месте его жительства нет сведений о его пребывании);
• родители признаны недееспособными или ограниченно дееспособными; родители объявлены умершими; родители находятся на длительном лечении в лечебных учреждениях при отсутствии у ребенка других родственников или лиц, которые могли бы заняться его воспитанием;
• родители отбывают наказание в виде лишения свободы или находятся под стражей в качестве обвиняемых или подозреваемых в совершении преступления;
• родители уклоняются от воспитания детей или от защиты их прав и интересов, в том числе отказываются взять своих детей из воспитательно-лечебных учреждений, учреждений социальной защиты населения и других аналогичных учреждений.

Очевидно, что все перечисленные  параметры являются стрессовыми и тяжело переживаются детьми, вызывая у них яркие эмоциональные проявления.

Часто в таких случаях ребенок  оказывается в детском учреждении закрытого типа — интернате, приюте или детском доме. Однако и эти условия являются далеко не идеальными для нормального психического развития ребенка. Пытаясь адаптироваться к сложным, психотравмирующим обстоятельствам жизни, дети приобретают специфическое защитное поведение и личностные особенности [20, С.53-62].

Практически все воспитанники детских  домов и школ-интернатов перенесли  психическую травму, которая сама по себе может иметь тяжелые первичные и вторичные последствия для развития личности. Условия общественного воспитания, отсутствие естественных образцов полоролевого поведения, слабость эмоционально-личностных связей порождают специфические проблемы во взаимодействии этих детей с ближайшим окружением [29, С.35-45].

По результатам исследования, проведенного А.М. Прихожан и Н.Н. Толстых в условиях детского дома, выявлено специфическое развитие интеллектуальной и аффективно-потребностной сфер, особенностей поведения. Эта специфика проявляется в несформированности внутреннего, психического плана действий, собственной мотивации и преобладании ориентации на внешнюю ситуацию. Особой проблемой детей-сирот они считают низкий уровень социальной активности, социальной компетентности воспитанников детских домов, сформированности социальных ценностей. Причины возникновения этих трудностей они видят в социальной ситуации развития ребенка в детском доме, где отсутствуют нормальные для него контакты (семья, друзья, соседи и т.д.), противоречивость информации, получаемой ребенком-сиротой из различных источников [19, С.223].

Наличие различного рода трудностей в жизни детей-сирот вызывает особый интерес исследователей к проблеме стратегий совладания детей-сирот с трудными жизненными ситуациями. Это вызвано необходимостью организации психологического сопровождения процесса их развития [34].

В последнее время возрос интерес к онтогенетическим аспектам проблемы совладания с трудными жизненными ситуациями, что отражено в работах И.М. Никольской, Р.М. Грановской, Н.А. Сироты, И.П. Стрельцовой, Т.Г. Бохан [16], [23], [30], [38, С.35-44]. Однако, до настоящего времени мало исследований, посвященных изучению совладающего поведения детей без семьи, при этом они лишь отчасти касаются проблем его эффективности и возможности развития в условиях процесса воспитания.

В результате исследования особенностей психотерапии детей воспитывающихся в детском доме, проведенного Н.А. Сиротой, В.М. Ялтонским, было выявлено, что динамический процесс развития копинг-стратегий у детей, воспитывающихся в детском доме, был резко заторможен (по сравнению с контрольной группой). Их поведение обеспечивалось малофункциональными для данного возраста ретардированными копинг-стратегиями преимущественно пассивного типа. При этом отмечалось отсутствие осознания социальной безуспешности их использования. Так дети детского дома, испытывая стрессовые ситуации, часто стремились уединиться, отгородиться от окружающих, вместо поиска помощи и поддержки. Резко обострялись и становились конфликтными их взаимоотношения практически со всеми коммуникантами. В поведении доминировала стратегия избегания, реакции протеста и отказа, поведение часто становилось гетеро- и аутоагрессивным. [38, С.35-44].

Другой тип ретардированного копинг-поведения  по типу избегания заключался в фантазировании. Дети подолгу бродили одни, представляли себя героями фильмов, мечтали уехать за границу в счастливую страну, молились Богу. Жизненные цели, которые они рисовали себе в фантазиях, часто подменяли цели реальные и являлись недостижимыми.

Третьей формой ретардированного стресс-преодолевающего  поведения была особая сверхсильная привязанность к животным. Обычно такие дети ели и спали вместе с животными, «разговаривали» с ними, постоянно ласкали их. Смерть или тяжёлая болезнь животного вызывала выраженные депрессивные реакции с ауто- и гетероагрессивными компонентами.

Выполняя самооценочные тесты, дети детского дома описывали себя как непроявляющих собственной инициативы, зависимых от взрослых, не имеющих сформированных навыков общения, избегающих решения сложных жизненных проблем. Их активность было ограничена в пространстве. По сравнению с детьми, воспитывающимися в семье, они имели низкую моторную активность, бедную мимику и монотонную речь, недостаточную эмоциональную откликаемость, не получали удовлетворения от жизни, были крайне недовольны своими физическими и внешними данными и вообще с трудом представляли себе как они выглядят в глазах окружающих, неуверенно чувствовали себя в субкультуре сверстников и при контактах со взрослыми. Многие из них были неспособны к продолжительным волевым усилиям, необходимым для решения возникающих проблем. О нарушениях в волевой сфере свидетельствовали бедность и слабость потребностей, недостаточная способность в регуляции различных психических процессов (мышления, внимания и т. д.) возникновение импульсивных реакций на непрогнозируемые изменения ситуации. Все дети имели низкую самооценку, несформированность идеального и прогностического образа Я.

Пассивный стиль преодоления стресса, негативная Я-концепция, слабые копинг-ресурсы  не позволяли воспитанникам детского дома успешно контролировать среду. Низкий интернальный контроль подавлял когнитивную и социальную активность, снижал самооценку, настроение, не позволял в достаточной мере осознавать свои цели и стремления, связывать их с отдалённой временной перспективой.

Собственные стрессовые ситуации оценивались  как сверхсильные, уникальные, не имеющие аналогов решения, что способствовало оценке их как угрожающих и вызывало эмоции отчаянья и страха, беспомощности, усугубляло чувство одиночества. Низкий уровень социальной поддержки блокировал и без того слаборазвитые аффилиативные и эмпатийные тенденции, способствовал усилению стратегии избегания в коммуникативном поведении. Социально-поддерживающий процесс в структуре взаимодействия детей друг с другом носил прерывистый характер и не только не обеспечивал развитие сферы общения и поддерживающих систем, а, напротив способствовал обратному развитию коммуникативной функции как эффективного стресс-преодолевающего конструкта.

Также, исследования Н.А. Сироты, В.М. Ялтонского аддиктивного поведения подростков, склонных к употреблению наркотических веществ, свидетельствуют, что для воспитанников детского дома характерно дисфункциональное копинг-поведение, предполагающее исход в виде дезадаптации и социальной изоляции [38, С.35-44]. В их копинг-поведении прослеживаются преобладание пассивных копинг-стратегий над активными, несбалансированность функционирования когнитивного, поведенческого и эмоционального компонентов копинг-поведения, неразвитость его оценочных механизмов, дефицит социальных навыков разрешения проблем. В качестве базовой эта категория респондентов использует копинг-стратегию избегания, что объясняется авторами [38, С.35-44] отсутствием направленности копинг-поведения на стрессор, низкой эффективностью функционированию блока личностно-средовых ресурсов.

Наряду с личностными  признаками и особенностями совладания с каким-то событием важную роль играют признаки социального окружения, являясь модераторами стресса.

Считается, что социальная поддержка смягчает негативный эффект стрессовых событий, оказываемый на самочувствие, психические и соматические системы, за счет того, что сопровождается более позитивным душевным состоянием и некоторым сглаживанием психических и соматических симптомов. Этот эффект был назван буферным эффектом. Однако гораздо чаще, чем буферные эффекты, можно наблюдать прямые воздействия — так называемые главные эффекты — социальной поддержки; они проявляются независимо от размера имеющейся перегрузки [33, С.57-76].

В результате появилась  «модель поддержки и совладания со стрессом», где был добавлен социальный аспект. Согласно этой модели, социальное окружение и структура социальных отношений индивида потенциально обладают не только протективными, но и отягощающими функциями.

Выделяют пять таких  путей:

1) Социальный эффект «щита». Социальная структура отношений способствует переработке стрессовых событий и приумножению позитивных событий, которые могут стабилизировать и даже повышать эффективность совладания и общее состояние индивида.

2) Когнитивный эффект «щита». Предполагается, что восприятие социальной поддержки стимулирует позитивное восприятие окружающего мира. Это способствует положительной оценке объективных признаков ситуации и их субъективного значения.

3) Эффект эмоционального облегчения. Уже одно знание о том, что  
у тебя есть близкие люди, а тем более их конкретное присутствие может уменьшить эмоциональные реакции, особенно страх и неуверенность, вызванные какой-то предстоящей или происходящей стрессовой ситуацией, а значит, противодействовать ей. С другой стороны, отсутствие или недостаток близких лиц и поддержки может непосредственно ослаблять общее состояние и тем самым повышать подверженность стрессам.

4) Когнитивный эффект совладания/решения проблемы. Этот механизм воздействия влияет на когнитивный процесс вторичной оценки,  
а значит и на выбранные при этом цели совладания и стратегии совладания. Знание, что можешь привлечь кого-то к решению определенной проблемы или посоветоваться, уже одна мысль, что близкий человек понимает проблему, может изменить представление о стрессе и возможностях совладания с ним и в этом смысле представляет собой когнитивную операцию совладания.

5) Социальное совладание/помощь в совладании. Еще один путь воздействия касается функций полученной поддержки. Можно предположить, что реально полученная поддержка — то есть помощь в совладании — обладает тремя функциями: поддержание конкретных психологических систем совладания (укрепление самоценности, самопродуктивности), активная поддержка в совладании со стрессом и решении проблем (помощь при выработке возможных решений) и прямое вмешательство в совладание (предоставление денежных сумм, снятие забот) [36, С.15-23].

Само по себе получение социальной поддержки, разумеется, еще не гарантирует успешного совладания со стрессом. Так, отмечают, что необходимо уметь вчувствоваться в человека, которому тяжело, и обладать некоторым опытом в области пережитого стресса. Поддержка должна быть адекватной потребностям в адаптации и совладании, возникающим в связи с конкретной перегрузкой. Только в том случае, если эти условия выполняются, социальная поддержка действительно позитивно воздействует на результат совладания.

Таким образом, социальное окружение участвует в возникновении  психических или соматических расстройств  не только в форме отягощающего воздействия на индивида, но и представляет собой ресурсы, благодаря которым эффекты подобных воздействий различным образом смягчаются и блокируются.

А.М. Богомолов, посветивший свое исследование проблеме структурно-динамических характеристик воспитанников интернатных учереждений, отмечает, что у детей подросткового возраста, находящихся в социальных приютах, в условиях объективных трудных жизненных обстоятельств избегание невыносимой ситуации имеет тенденцию перехода от неосознаваемых форм интрапсихической активности к реальным практическим ее формам [3, С.25].

Совладающее поведение  – особый вид социального поведения  человека, обеспечивающего или разрушающего его здоровье и благополучие. Оно  позволяет субъекту справиться со стрессом или трудной жизненной ситуацией  с помощью осознанных действий и направлена на активное взаимодействие с ситуацией – ее изменение (в случае когда она поддается контролю) или приспособления к ней (когда ситуация не поддается контролю). Если субъект не владеет этим видом поведения, возможны неблагоприятные последствия для его продуктивности, здоровья, благополучия.