Психология эмоциональных явлений

Теория З. Фрейда и психоанализ в целом касались, прежде всего, отрицательных аффектов. З. Фрейд большое внимание уделял защитным механизмам, но особо выделял  механизм подавления. Когда подавление успешно, происходит разделение предвосхищения и аффективного компонента влечения. Инстинктивное влечение, или мотив, не может дальше выступать в качестве символа. Подавление, таким образом, может предотвращать конфликт или, наоборот, может формировать невротический  или психопатический симптом. Если подавление неудачно, возникает конфликт между бессознательными и предсознательными  системами. Поскольку такой аффект отрицательный и связан с конфликтно окрашенным представлением, он может  ограничивать функции «Я» и способствовать психическим заболеваниям.

Немало современных  теоретиков психоанализа предлагают модификации  фрейдовской концепции аффектов. С. Шехтер (1959), например, видит ограниченность отрицательного взгляда З. Фрейда на аффекты и подчеркивает их организующую и конструктивную функции. Он также  не соглашается с фрейдовской  тенденцией рассматривать аффект и  внешнее действие как взаимоисключающие. «Я верю, что нет действия без  аффекта, конечно, не всегда такого интенсивного и драматического, как в проявлении импульсивной ярости, а более общего, иногда едва заметного образующего, однако, основание каждого действия» (С. Шехтер, 1959, с. 20).

С. Шехтер проводит различия между внутренними аффектами  и аффектами активирующими. Внутренние аффекты могут иметь место  у голодного ребенка, который  не может достать пищу, или в  депрессии у взрослого, который  теряет интерес к окружающему  миру. Активирующие аффекты проявляются, например, при творческой деятельности взрослых и концептуально до некоторой  степени совпадают с положительными эмоциями — интересом.

М. Клейн (1976), выдвинул концепцию императивного предвосхищения, считая, что однажды испытанный аффект приобретает значение, которое возникает  раньше сенсорного удовольствия или  неудовольствия. Чувственный опыт «отпечатывается  в памяти и в понятии», связывается  с положительными и отрицательными ценностями и «записывается в  когнитивной структуре или схеме, активация которой, даже спустя время, помогает сформировать чувственное  переживание» (М. Клейн, 1976, с. 26). Когнитивная  матрица аффекта является важной частью «движущей силы» или мотивации, лежащей в основе поведения. Клейн  предполагает, следовательно, что аффект (М. Клейн)включается в когнитивную структуру, выражающуюся в мотивационном представлении. В противоположность фрейдовской теории разрядки влечения и стимуло-реактивной модели разрядки напряжения подход Клейна допускает поиск напряжения и его сохранение.

Г. Холт (1976), также  отказываясь от теории инстинктивных  влечений, развивает теорию аффекта и мотивации. Он акцентирует важность внешней стимуляции и перцептивно-когнитивных процессов, но он также признает значимость экспрессивного и переживательного феноменов эмоций.

Г. Холт (1967) и ряд  других авторов считают, что понятие  инстинктивного влечения как психической  энергии, или инстинктивной внутренней силы, практически не имеет доказательств. Г. Холт предполагает, что, хотя секс, агрессия, страх или другие аффективные феномены могут быть врожденно детерминированы («несмотря на огромную способность к изменению»), реакции и их возникновение в огромной степени зависят от осознания внешнего давления (иногда ограниченного), мотивационно соответствующего особенностям окружающей субъекта среды.

Создавая теорию мотивации, Г. Холт (1976) основывается на определении желания, данного З. Фрейдом в его ранних работах, и интерпретирует его как «когнитивно-аффективное понятие, ограниченное... потенциально приятными или неприятными исходами действий» (З. Фрейд, с. 179). Желание (Г. Холт) — ключевое мотивационное явление — вызываемое рассогласованием или «когнитивно-аффективным состоянием типа неудовлетворенности» (Г. Холт, 1976, с. 182).

Модель  Холта допускает, что люди имеют биологические (врожденно заданные) различия в быстроте положительных или отрицательных оценок и соответствующих действий по отношению к фрустрации или угрозе (избегании или совладании). Эта быстрота, или врожденная «готовность», связана с гормональной и нейрогуморальной сферами, влияющими на секс, агрессию и другие аффективно окрашенные феномены. Хотя Холт характеризует свою модель как «протонейрофизиологическую» и в конечном счете переводимую на анатомический и физиологический языки, к сегодняшнему дню она описана лишь на феноменологическом уровне.

Дж. Дал (Dahl, 1977) развивает теорию мотивации, которая может сделать понятия отдельных эмоций значимой частью психоаналитической теории. Он согласен с Г. Холтом относительно неадекватности теории инстинктивного влечения и представляет себе эмоции (Дж. Дал) как «фундаментальные мотивы» в человеческих отношениях. Дал отказывается от понятия силы удовольствия как объяснительного принципа поведения и предлагает определение удовольствия как удовлетворение желания (как и Холт), а неудовольствие — как неудовлетворение желания. Он утверждает, что привязывание удовольствия — неудовольствия к удовлетворению желания требует анализа «качественных характеристик переживания удовлетворения и фокусирует наше внимание на процессах восприятия».

Дал разделяет эмоции на два класса: подразумевающие объекты  и неподразумевающие объекты. Первые состоят из трех частей: а) различающего восприятия (чувственного опыта); б) желания; в) выражения (мимического, пантомимического, причем некоторые комплексы выражения  могут рассматриваться как видоспецифические). Компонент желания может выражаться в виде движения к объекту (любовь при притяжении и гнев при отвращении) или в виде движения от объекта (удивление  при притяжении и страх при  отвращении).

Отрицательные эмоции, не подразумевающие объект, включают тревогу и депрессию, а положительные  — рвение и оптимизм. И те и  другие рассматриваются как инстинктивные  и имеющие такие характеристики, как безусловность, избирательность, замещаемость, а в некоторых случаях  цикличность. Таким образом, в системе  Дала эмоции имеют основные характеристики фрейдовских инстинктивных влечений и требуют удовлетворения аналогичным  образом: бегством от вызывающей страх  ситуации, поеданием пищи — при  голоде, и оргазмом — при сексе.

Когнитивные теории эмоций и личности.

По меньшей мере два больших класса теорий могут  рассматриваться в качестве когнитивных: «теория Я» и теории, рассматривающие  разум как причину или компонент  эмоции. Центральной и широко распространенной переменной в теории Я является «Я-концепция» — восприятие индивидом самого себя и его размышления по поводу своего «Я», организованные в целостный  и интегральный феномен, которому придается  огромное объяснительное значение.

В этой теории Я  утверждается, что чем больше восприятие или сознание связаны с ядром  личности, тем в большей степени  они включают в себя чувства или  эмоции. Когда Я-концепция подвергается критике, индивид склонен к страху или к принятию оборонительной позиции. Когда же Я-концепция подтверждается и одобряется, индивид испытывает интерес или радость.

Теории Я постоянно  подчеркивают важность изучения «чувственного  содержания» (как противоположного строгому семантическому) для понимания  индивида. Они находят, что это  особенно важно для психотерапевтов. Действительно, подобный принцип используется несколькими направлениями современной  психотерапии, например, в группах  психологического тренинга, группах  знакомств, в гештальттерапии.

Эмоция  как функция разума. Некоторые современные теории рассматривают эмоцию в основном как ответ или как комплекс ответов, обусловленных когнитивными процессами. Эти теории имеют общую основу со взглядами на природу человека, которые могут быть прослежены от Аристотеля, Фомы Аквинского, Дидро, Канта и других философов. Это идеи о том, что: а) человек прежде всего и в наибольшей степени — рациональное существо; б) рациональное по своей сущности хорошо, а эмоциональное — плохо; в) когнитивные процессы должны использоваться как фактор, контролирующий и замещающий эмоции.

Одна из наиболее разработанных теорий эмоций и личности этой традиции — теория Арнолд (Arnold, 1960). По Арнолд, эмоция – результат последовательности событий, описываемых с помощью понятий восприятия и оценки. Понимать что-нибудь — это знать, что из себя представляет данный объект вне зависимости от того, как он влияет на воспринимающего. До того, как эмоция возникнет, объект должен быть воспринят и оценен. В ответ на оценку объекта, так или иначе влияющего на воспринимающего, возникает эмоция как нерациональное принятие или отвержение.

Различия между  эмоцией, восприятием и оценкой  признаются несмотря на тот факт, что  оценка сама по себе характеризуется  как прямая и интуитивная и  едва ли не столь же непосредственна, как и восприятие.

Арнолд делала различие между эмоцией и мотивом. Эмоция — это чувственно-действенная  тенденция, тогда как мотив —  это действенный импульс плюс разум. Таким образом, мотивированное действие является функцией и эмоцией  и когнитивных процессов.

Эмоции  как интерпретация физиологического возбуждения. Шехтер и его соавторы (1966, 1971) предположили, что эмоции возникают на основе физиологического возбуждения и когнитивной оценки. Некоторое событие или ситуация вызывают физиологическое возбуждение, и у индивида возникает необходимость оценить содержание ситуации, которая это возбуждение вызвала. Тип или качество эмоции, испытываемой индивидом, зависит не от ощущения, возникающего при физиологическом возбуждении, а от того, как индивид оценивает ситуацию, в которой это происходит. Оценка («узнавание или определение») ситуации дает возможность индивиду назвать испытываемое ощущение возбуждения радостью или гневом, страхом или отвращением или любой другой, подходящей к ситуации, эмоцией. По Шехтеру, то же самое физиологическое возбуждение может испытываться как радость или как гнев (или как любая другая эмоция) в зависимости от трактовки ситуации. Мандлер (1975) предложил похожее рассмотрение эмоциональной активности.

В одном хорошо известном  эксперименте Шехтер и Сингер (1962) проверяли  свою теорию следующим образом: в  одной группе испытуемым вводили  эпинефрин, вызывающий возбуждение, в  другой — плацебо. Затем часть  испытуемых получила «объяснение» о  действии введенного препарата —  либо истинное, либо ложное. Части испытуемых информации относительно влияния препарата  не давали. Непосредственно после  этого половина испытуемых попадала в общество человека, демонстрировавшего эйфорическое поведение, а другая половина — в общество человека, находившегося  в ярости. Оказалось, что дезинформированные или не получившие вообще никакой  информации индивиды были более склонны  имитировать настроение и поведение, а субъекты, точно знавшие действие эпинефрина, были относительно устойчивы. Среди испытуемых, следовавших эйфорической модели, дезинформированные или лишенные информации группы давали более высокие оценки хорошего настроения, чем верно информированная группа, но в группе, принимавшей плацебо, дезинформация к имитации эмоционального поведения не привела. Аналогичные результаты были получены и на второй части испытуемых, оказавшихся в обществе человека, демонстрировавшего ярость.

Теория Шехтера  оказала огромное влияние на изучение эмоций, особенно в социальной психологии. Тем не менее рядом авторов  она критиковалась. Так, Плутчик  и Акс (1971) проверяли предположение  Шехтера, рассматривая физиологические  эффекты эпинефрина, а И. Изард  поднял вопрос о том, почему повышенная аналитическая деятельность дезинформированных и вообще неинформированных групп  не является объяснением возникновения  эмоций. Эти испытуемые находились в незнакомой ситуации, созданной  физиологическими ощущениями, которые  не были объяснены или были искажены. Доказано, что в таких неопределенных ситуациях сообразительность субъектов  или их тревожность могут привести к выбору чего угодно взамен продолжающейся неопределенности. Далее, если субъекты следуют модели и неосознанно  имитируют ее мимические и пантомимическое  выражения, то нейронная обратная связь  от их выразительного поведения может  вызвать наблюдаемую эмоцию. Предположение  о причинной роли дифференцированной сенсорной обратной связи от комплекса  лицевых изменений выглядит более  убедительным, чем допущение сомнительных сигналов от недифференцированного  физиологического возбуждения.

Более значимым, однако, чем упомянутые опровержения, является тот факт, что два эксперимента, представляющие впервые описанные  повторения эксперимента Шехтера—Сингера, не воспроизвели полученные этими авторами результаты. Маслач в неопубликованной работе показал, что гипнотически внушенное  возбуждение вызывает отрицательно интерпретируемые внутренние состояния. Не все испытуемые сообщали о возникновении  гнева или радости в зависимости  от действия модели.

Эмоция  как комплексный ответ, являющийся результатом оценки. Лазарус и его сотрудники (1969; 1972) представили теоретическую конструкцию, в которой каждая эмоция является комплексным ответом, состоящим из трех компонентов.

Первый компонент  состоит из сигнальных переменных или  стимульных свойств.

Второй компонент  — оценивающая подсистема. Она  определена как функция мозговых процессов, с помощью которых  индивид оценивает стимульную ситуацию.

Третий компонент  системы эмоционального ответа включает три типа категорий ответа: когнитивный, экспрессивный и инструментальный. Лазарус и его сотрудники определяют первый из них (когнитивные реакции) как синоним того, что обычно описывается  как механизмы защиты, такие как  подавление, отказ, проекция. Они наиболее полно исследованы в патологии  эмоций и поведения.

Экспрессивные ответы включают прежде всего мимические выражения, которые рассматриваются как  поведение, не преследующее определенной цели. Средства выражения разделены  на два типа: биологические и приобретенные.