Социальная психология

     Хотя  в таком подходе и содержалась  полезная идея, утверждающая, что коллектив  есть нечто целое, в котором возникают  новые качества и свойства, возможные  лишь при взаимодействии людей, общая  методологическая платформа оказывалась  весьма уязвимой. Вопреки замыслу, эти особые качества и свойства интерпретировались как развивающиеся по тем же законам, что и качества индивидов. Это было данью механицизму, который пронизывал всю систему рефлексологии: хотя личность и объявлялась продуктом общества, но при конкретном ее рассмотрении в основу были положены ее биологические особенности и, прежде всего социальные инстинкты. Более того, при анализе социальных связей личности для их объяснения по существу допускались законы неорганического мира (закон тяготения, закон сохранения энергии), хотя сама идея такой редукции и подверглась критике. Поэтому, несмотря на отдельные, имеющие большое значение для развития социальной психологии находки, в целом рефлексологическая концепция Бехтерева не стала основой подлинно научной социальной психологии.

     Особенно  радикальными оказались те предложения, которые были высказаны относительно перестройки социальной психологии в связи с дискуссией, развернувшейся в те годы по поводу понимания идеологии. М.А. Рейснер, например,

     предлагал построить марксистскую социальную психологию путем прямого соотнесения  с историческим материализмом ряда психологических и физиологических  теорий. Но, поскольку сама психология должна строиться на учении об условных рефлексах, в социально-психологической  сфере допускалось прямое отождествление условных рефлексов, например, с надстройкой, а безусловных - с системой производственных отношений. В конечном счете социальная психология объявлялась наукой о  социальных раздражителях разных видов  и типов (Рейснер, 1925).

     Таким образом, несмотря на субъективное желание  многих психологов создать марксистскую социальную психологию, такая задача в 20-е гг. не была выполнена. Хотя отпор  точке зрения Челпанова и был  сделан достаточно решительно, ключевые методологические проблемы психологии не были решены. Стремясь противостоять  идеалистическому подходу, исследователи  сплошь и рядом оказывались в  плену позитивистской философии, конкретным и специфическим проявлением  которой явился механицизм. Кроме  того, не было четкости и относительно предмета социальной психологии: по существу были смешаны две проблемы, или  два различных понимания предмета социальной психологии. С одной стороны, социальная психология отождествлялась  с учением о социальной детерминации психических процессов; с другой стороны, предполагалось исследование особого класса явлений, порождаемых  совместной деятельностью людей  и прежде всего явлений, связанных  с коллективом. Те, которые принимали  первую трактовку (и только ее), справедливо  утверждали, что результатом перестройки  всей психологии на марксистской материалистической основе должно быть превращение всей психологии в социальную. Тогда никакая  особая социальная психология не требуется. Это решение хорошо согласовывалось  и с критикой позиции Челпанова. Те же, кто видели вторую задачу социальной психологии - исследование поведения  личности в коллективе и самих  коллективов, - не смогли предложить адекватное решение проблем, используя в  качестве методологических основ марксистскую философию.

     Результатом этой борьбы мнений явился тот факт, что лишь первая из обозначенных трактовок  предмета социальной психологии получила права гражданства - как учение о  социальной детерминации психики. Поскольку  в этом понимании никакого самостоятельного статуса для социальной психологии не предполагалось, попытки построения ее как особой дисциплины (или хотя бы как особой части психологической  науки) прекратились на довольно длительный срок. Социология же в эти годы вообще оказалась под ударом, поэтому  о существовании социальной психологии в ее рамках вопрос вообще не поднимался. Более того, тот факт, что социальная психология в то же время продолжала развиваться на Западе, притом в  рамках немарксистской традиции, привел некоторых психологов к отождествлению социальной психологии вообще лишь с ее <буржуазным> вариантом, исключив саму возможность существования социальной психологии в нашей стране. Само понятие <социальная психология> стало интерпретироваться как синоним реакционной дисциплины, как атрибут лишь буржуазного мировоззрения.

     Именно  в этом смысле и говорят о наступившем  на длительный период <перерыве> в  развитии социальной психологии. Однако термин этот может быть употреблен лишь в относительном значении. Действительно, имел место перерыв в самостоятельном  существовании социальной психологии в нашей стране, что не исключало  реального существования отдельных  исследований, являющихся по своему предмету строго социально-психологическими. Эти  исследования были продиктованы потребностями  общественной практики, прежде всего  педагогической. Так, изучение вопросов коллектива было сконцентрировано в  сфере педагогической науки, где  работы А.С. Макаренко, А.С. Залужного  имели отнюдь не только чисто

     педагогическое  значение. Точно так же ряд проблем  социальной психологии продолжал разрабатываться  в рамках философии, в частности  проблемы общественной психологии классов  и групп. Здесь становление марксистской традиции в социально-психологическом  знании осуществлялось с меньшими трудностями, поскольку философия в целом  была рассмотрена как составная  часть марксизма. Особо следует  сказать и о том, как развивалась  социально-психологическая мысль  в рамках психологической науки. Важнейшую роль здесь сыграли  исследования Л.С. Выготского. Можно  выделить два круга вопросов в  работах Выготского, которые имеют  непосредственное отношение к развитию социальной психологии.

     С одной стороны, это учение Выготского о высших психических функциях, которое  в значительной степени решало задачу выявления социальной детерминации психики (т.е., выражаясь языком дискуссии 20-х гг., <делало всю психологию социальной>). Доказав, что высшие психические функции (произвольное запоминание, активное внимание, отвлеченное  мышление, волевое действие) нельзя понять как непосредственные функции  мозга, Л.С. Выготский пришел к выводу, что для понимания сущности этих функций необходимо выйти за пределы  организма и искать корни их в  общественных условиях жизни. Усвоение общественного опыта изменяет не только содержание психической жизни, но и создает новые формы психических  процессов, которые принимают вид  высших психических функций, отличающих человека от животных. Таким образом, конкретные формы общественно-исторической деятельности становятся решающими  для научного понимания формирования психических процессов, естественные законы работы мозга приобретают  новые свойства, включаясь в систему  общественно-исторических отношений. Начав с идеи об историческом происхождении  высших психических функций, Выготский  развил далее мысль о культурно-исторической детерминации самого процесса развития всех психических процессов. Две  известные гипотезы Выготского (об опосредованном характере психических  функций человека и о происхождении  внутренних психических процессов  их деятельности, первоначально <интерпсихической>) (Выготский, 1983. С. 145) позволяли сделать  вывод, что главный механизм развития психики - это механизм усвоения социально-исторических форм деятельности. Такая трактовка  проблем общей психологии давала солидную основу для решения собственно социально-психологических проблем.

     С другой стороны, в работах Л.С. Выготского решались и в более непосредственной форме социально-психологические  вопросы, в частности высказывалось  специфическое понимание предмета социальной психологии. Оно исходило из критики того понимания, которое  было свойственно В. Вундту, развивавшему концепцию <психологии народов>. Социальная психология, или <психология народов>, как ее понимал Вундт, рассматривала в качестве своего предмета язык, мифы, обычаи, искусство, религию, которые Выготский назвал <сгустками идеологии>, <кристаллами> (Выготский, 1987. С. 16). По его мнению, задача психолога заключается не в том, чтобы изучать эти <кристаллы>, а в том, чтобы изучить сам <раствор>. Но <раствор> нельзя изучить так, как предлагает Бехтерев, т.е. вывести коллективную психику из индивидуальной. Выготский не соглашается с той точкой зрения, что дело социальной психологии - изучение психики собирательной личности. Психика отдельного лица тоже социальна, поэтому она и составляет предмет социальной психологии. В этом смысле социальная психология отличается от коллективной психологии: <предмет социальной психологии - психика отдельного человека, а коллективной - личная психология в условиях коллективного проявления (например, войска, церкви)> (Выготский, 1987. С. 20).

     На  первый взгляд кажется, что эта позиция  сильно отличается от современного взгляда  на социальную психологию, как она  была нами условно определена. Но в  действительности отличие здесь  чисто терминологическое: Выготский  сравнивает не <общую> и <социальную> психологию (как это обычно делается теперь), а <социальную> и <коллективную>. Но легко видеть, что <социальная> психология для него - это та самая  общая психология, которая усвоила  идею культурно-исторической детерминации психики (в терминологии 20-х гг. - это такая общая психология, которая <вся стала социальной>). Термином же <коллективная психология> Выготский  обозначает тот самый второй аспект понимания социальной психологии, который  не сумели увидеть многие другие психологи 20-х гг. или относительно которой  они не сумели найти подлинно научной  методологии исследования.

     Поэтому можно по праву утверждать, что  идеи Выготского, высказанные им в 20-е  гг. и позже, в 30-е гг. явились необходимой  предпосылкой, сформировавшейся внутри психологической науки, для того чтобы впоследствии наиболее точно  определить предмет социальной психологии.

     Так, по вопросу о предмете социальной психологии сложились три подхода. Первый из них, получивший преимущественное распространение среди социологов, понимал социальную психологию как науку о «массовидных явлениях психики». В рамках этого подхода разные исследователи выделяли разные явления, подходящие под это определение; иногда больший акцент делался на изучение психологии классов, других больших социальных общностей и в этой связи на таких отдельных элементах, сторонах общественной психологии групп, как традиции, нравы, обычаи и пр. В других случаях большее внимание уделялось формированию общественного мнения, таким специфическим массовым явлениям, как мода и пр. Наконец, внутри этого же подхода почти все единодушно говорили о необходимости изучения коллективов. Большинство социологов определенно трактовали предмет социальной психологии как исследование общественной психологии (соответственно были разведены термины: «общественная психология» — уровень общественного сознания, характерный для отдельных социальных групп, прежде всего классов, и «социальная психология» — наука об этой общественной психологии).

     Второй  подход, напротив, видит главным  предметом исследования социальной психологии личность. Оттенки здесь проявлялись лишь в том, в каком контексте предполагалось исследование личности. С одной стороны, больший акцент делался на психологические черты, особенности личности, типологию личностей. С другой стороны, выделялись положение личности в группе, межличностные отношения, вся система общения. Позднее с точки зрения этого подхода дискуссионным оказался вопрос о месте «психологии личности» в системе психологического знания (есть ли это раздел общей психологии, эквивалент социальной психологии или вообще самостоятельная область исследований). Часто в защиту описанного подхода приводился такой аргумент, что он гораздо более «психологичен», что лишь на этом пути можно представить себе социальную психологию как органическую часть психологии, как разновидность именно психологического знания. Логично, что подобный подход в большей степени оказался популярным среди психологов.

     Наконец, в ходе дискуссии обозначился  и третий подход к вопросу. В каком-то смысле с его помощью пытались синтезировать два предыдущих. Социальная психология была рассмотрена здесь как наука, изучающая и массовые психические процессы, и положение личности в группе. В этом случае, естественно, проблематика социальной психологии представлялась достаточно широкой, практически весь круг вопросов, рассматриваемых в различных школах социальной психологии, включался тем самым в ее предмет. Были предприняты попытки дать полную схему изучаемых проблем в рамках этого подхода. Наиболее широкий перечень содержала схема, предложенная Б.Д. Парыгиным, по мнению которого социальная психология изучает:

1. социальную психологию личности;
2. социальную психологию общностей и общения;
3. социальные отношения;
4. формы духовной деятельности.¹

     15. Социальная жизнь людей отливается в великое множество самых разнообразных форм. Некоторые из них обыденны и привычны. Другие серьезно отличаются оттого, что принято считать повседневной нормой. Существуют формы поведения сугубо индивидуализированные, целиком или в значительной степени зависящие от воли, желаний или нужд личности. Но есть и такие, в которых проявления воли, желаний и нужд отдельного человека оказываются серьезно ограниченными прямым или опосредованным влиянием других людей.  
 
Люди и отдельный человек даже не испытывая на себе психического давления со стороны других, а только воспринимая поведение этих других, заражаются их поведением, подчиняются и следуют ему. Разумеется, возможно и неподчинение, но индивид, как правило, рационально объясняет его самому себе. Без этого разъяснения «неподчинение» неизбежно вызывает внутреннее беспокойство у индивида, нередко дополняемое работой воображения относительно возможно низкой оценки своей личности другими.  
 
Представление о толпе обычно рождается из личного опыта людей. Практически каждый либо бывал в толпе, либо видел ее поведение со стороны. Иногда, поддавшись простому человеческому любопытству, люди присоединяются к группе, рассматривающей и обсуждающей какое-то событие. Возрастая количественно, заражаясь общим настроением и интересом, люди постепенно превращаются в нестройное, неорганизованное скопление, или толпу.  
 
Толпа — бесструктурное скопление людей, лишенных ясно осознаваемой общности целей, но взаимно связанных сходством эмоционального состояния и общим объектом внимания.  
 
Термин «толпа» вошел в социальную психологию в период мощного революционного подъема масс в конце XIX-начале XX в. Под толпой психологи в то время понимали главным образом слабо организованные выступления трудящихся против эксплуататоров.  
 
Весьма образное определение толпы дал Г. Лебон: «Толпа похожа на листья, поднимаемые ураганом и разносимые в разные стороны, а затем падающие на землю».  
 
При объединении малых групп, состоящих из индивидов, которые негодуют по определенному поводу, в достаточно большую группу, резко возрастает вероятность проявления стихийного поведения. Последнее может быть направлено на выражение испытываемых людьми чувств, оценок и мнений либо на изменение ситуации через действие. Очень часто субъектом такого стихийного поведения оказывается толпа.  
 
Толпой как субъектом массовых форм внеколлективного поведания часто становится: