Проблемы квалификации преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств

Статья 349 УК КНР устанавливает  ответственность за прикрытие и  выгораживание преступников, занимавшихся контрабандой, торговлей, перевозкой, производством наркотиков, в том числе работниками по борьбе с наркопреступностью или других государственных органов, словом, за то, что в российской криминологии называется "крышеванием".

В целом уровень наркопреступности положительно коррелирует с либерализмом уголовно-правовой политики по отношению к наркомании. Поэтому в странах романо-германской правовой системы он наиболее высок и в сотни раз превышает соответствующий показатель по Китаю и по многим мусульманским странам. Правда, при этом следует уточнить, что жесткая карательная практика в отношении лиц, совершающих такие преступления, может быть причиной и более высокой регистрации соответствующих показателей в полицейской статистике.

Некоторые ученые-правоведы  в нашей стране в качестве уголовно-правовой "панацеи" от наркомании предлагают (под предлогом усиления уголовно-правовой борьбы с этим злом) криминализировать  потребление наркотических средств, а также психотропных веществ, оборот которых в России запрещен. Так, в одном из законопроектов, поступивших в Государственную Думу в 1999 году, предлагалось дополнить УК РФ ст. 233-2, устанавливающей ответственность именно за такие действия (санкция которой наряду с другими наказаниями предусматривает и лишение свободы на срок от одного до двух лет). Логика авторов инициативы (идеи эти обычно пробиваются представителями МВД) предельно проста и звучит примерно так: "Да, мы понимаем, что истинная опасность исходит не от потребителей этого страшного зелья, а от его производителей и продавцов. Но ведь, на последних, особенно на сбытчиков, можно выйти лишь через потребителей. Иного реального пути нет". Но как соразмеряется эта логика с реальной картиной деятельности правоохранительных органов (в первую очередь тех же органов внутренних дел) и судов по борьбе с наркотизмом и его преступными проявлениями? Обратимся к официальной статистике.

Согласно данным Главного информационного центра МВД РФ в 2011 году зарегистрировано около 200 000 случаев незаконного изготовления, приобретения, хранения, перевозки, пересылки либо сбыта наркотических средств или психотропных веществ, в том числе с целью их сбыта или сбыт -31 800. Получается, что продавцы (сбытчики) составляют в этой массе лишь примерно 17,5%. То есть, чтобы изобличить одного наркодельца, необходимо привлечь к уголовной ответственности 5-6 больных наркоманов. Думается, что тут и намека нет на эффективность предлагаемых "решительных" мер, и вряд ли их авторы настолько наивны, что этого не осознают.

Еще более "уныло" выглядят те же показатели относительно осужденных за указанные преступления.

Так, по данным Верховного Суда РФ за незаконное приобретение или  хранение наркотических средств  или психотропных веществ без  цели сбыта в крупных размерах (ч. 1 ст. 228 УК в ранее действовавшей редакции) в 2011 году осуждено около 100 000 человек, а за незаконное приобретение или хранение этих предметов с целью сбыта (ч. 2 ст. 228 УК в ранее действовавшей редакции) – 3 000 человек, т.е. чуть более 3,5% от числа первых (какая уж тут эффективность?). На самом деле эта мизерная цифра должна выглядеть еще "мизернее". Дело в том, что значительную часть осужденных по ч. 2 ст. 228 УК составляли лица, привлеченные к ответственности за перевозку наркотических средств или психотропных веществ без цели сбыта. Правда, последние цифры нуждаются в корректировке в связи с тем, что они не охватывали число лиц, осужденных за те же деяния при отягчающих обстоятельствах по ч. 3 ст. 228 УК - совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, либо в отношении наркотических средств или психотропных веществ в крупном размере и по ч. 4 этой же статьи - как совершенные организованной группой либо в особо крупных размерах. Однако среди этих лиц достаточно велика "прослойка" осужденных за перевозку наркотических средств или психотропных веществ без цели сбыта, хотя и совершенных при отягчающих и особо отягчающих обстоятельствах.

 В связи с этим введение уголовно-правовой нормы об ответственности за потребление наркотиков способно создать лишь видимость эффективности деятельности органов внутренних дел по борьбе с наркоманией. Благодаря такой норме они будут способны отчитаться именно таким количеством уголовных дел, какое им потребуется для доказательства эффективности своей деятельности. Концепция данного законопроекта "бьет" мимо основной цели - борьбы с наркобизнесом, с продавцами и поставщиками наркотической отравы. Кроме того, из публикаций в СМИ известно и то, что работники органов внутренних дел сами порой выполняют функции "крыши", легального прикрытия продавцов наркотических средств, и вряд ли не только "акулы" наркобизнеса, но даже и мелкие продавцы наркотиков, нередко "сдающие" наркоманов органам внутренних дел, станут выступать против введения такой уголовно-правовой нормы. Уж последние точно окажутся в выигрыше.19

Иногда предложения  о криминализации приобретения или  хранения наркотиков без цели сбыта  обосновываются ссылкой на то, что  это будто бы соответствует положениям международно-правовых конвенций, и  в первую очередь Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 года. Но так ли это? В ч. 2 ст. 3 Конвенции говорится, что "с учетом своих конституционных положений и основных принципов своей правовой системы каждая сторона принимает такие меры, которые могут потребоваться для того, чтобы признать правонарушениями согласно своему законодательству, когда они совершаются преднамеренно, хранение, приобретение или культивирование любого наркотического средства или психотропного вещества для личного потребления..." Нетрудно заметить, что второе положение носит обязывающий для сторон характер, а первое - всего лишь рекомендательный. Таким образом, международно-правовое значение (в части обсуждаемой проблемы) имеют лишь положения о приобретении и хранении наркотических средств и психотропных веществ (как разновидности их уголовно наказуемого оборота) только в целях сбыта. То есть Конвенция 1988 года устанавливает обязательный минимум деяний, влекущих за собой уголовную ответственность, оставляя Сторонам право расширять такой перечень. Однако в случае такого расширения бланкетность соответствующей уголовно-правовой нормы теряет международно-правовой и приобретает чисто внутренний (внутригосударственный) характер. Последнее влечет за собой серьезные последствия правоприменительного плана. Любые положения отечественного уголовного законодательства, расширяющие перечень наказуемых деяний, установленный в международной конвенции, теряют свой "универсальный" характер в смысле универсального принципа действия уголовного закона в пространстве, и потому, например, иностранные граждане, если они совершат указанные деяния (не подпадающие под обязательный минимальный перечень соответствующей конвенции) не могут быть привлечены к уголовной ответственности, допустим, по УК РФ.

Более совершенной представляется позиция тех, кто считает, что  и более справедливым и целесообразным было бы полное исключение уголовной  ответственности за приобретение, изготовление, переработку, перевозку и хранение наркотических средств и психотропных веществ независимо от их размера, если они совершены в целях личного потребления этих наркотических средств и психотропных веществ.

Таковы стратегические параметры уголовно-правовой борьбы с наркотизмом. Немало вопросов возникает и в связи с применением норм УК за рассматриваемые деяния.

По данным Генпрокуратуры, более чем к 60% осужденных применено  условное осуждение. В обзоре практики по делам о незаконном обороте  наркотических средств и психотропных веществ, подготовленном Главным следственным управлением Генпрокуратуры, ГТК и ФСБ РФ и утвержденном заместителем Генерального прокурора такие приговоры названы "несправедливо мягкими", на которые прокуроры обязаны реагировать. Однако очевидно, что дело не в "мягкости" приговоров, а в том, что суды в этих случаях лишь устраняют несправедливость и неэффективность существующих оснований привлечения к уголовной ответственности за наиболее массовое проявление незаконного оборота наркотиков - их приобретение наркоманами "в крупных" (в понимании Постоянного комитета) размерах без цели сбыта.

Как было раскрыто выше, Пленум Верховного Суда в указанном  постановлении по-иному подошел  к решению вопроса о квалификации хранения наркотического средства или  психотропного вещества и их перевозки. Он полагает, что не может квалифицироваться как незаконная перевозка хранение лицом во время поездки наркотического средства или психотропного вещества в небольшом количестве, предназначенного для личного употребления. Вопрос о наличии в действиях лица состава незаконной перевозки и об отграничении указанного состава от незаконного хранения наркотического средства или психотропного вещества во время поездки должен решаться судом в каждом конкретном случае с учетом умысла, цели использования транспортного средства, количества, размера, объема и места нахождения наркотических средств или психотропных веществ и всех других обстоятельств дела. И это правильно, поскольку здесь перевозка выступает условием, как приобретения, так и хранения наркотического средства или психотропного вещества. И в этом смысле ничто (по своей фактической природе) не меняется, если указанные средства или вещества приобретаются или перевозятся в крупном размере.

Таким образом, рассмотренные  в настоящем разделе курсовой работы аспекты обсуждаемой проблемы требуют существенной корректировки и на правотворческом, и на правоприменительном уровне.

2.4 Проблемы применения оперативно-розыскной информации в производстве расследования преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических средств.

Достаточно серьезные  сложности возникают у следователя  при формировании уголовно-процессуальных доказательств по делам о незаконном обороте наркотиков на основе информации, получаемой в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий. Так, Ю.П. Гармаев и А.И. Числов выделяют типичные ошибки, связанные с документированием и представлением результатов ОРД.20

«Ненадлежащее лицо»: Постановление  о проведении проверочной закупки  часто утверждается ненадлежащим лицом. Согласно ч. 7 ст. 8 закона об ОРД данный вид ОРМ проводится на основании постановления, утверждаемого только руководителем органа, осуществляющего ОРД. В практике часто это постановление утверждается заместителем начальника, начальником подразделения (например, заместителем начальника органа внутренних дел) и т.п.

«Нет оснований для  проведения ОРМ»: Например, в описательно-мотивировочной части постановления о проведении проверочной закупки не указывается  конкретные основания для проведения указанного ОРМ, которые должны имеет  место на момент принятия решения о его проведении (ст. 7 Закона «Об ОРД»). Или указывается: «Гр-ка М. занималась сбытом героина», что неверно, т.к. в постановлении должны формулироваться признаки конкретного противоправного деяния с указанием соответствующей нормы УК РФ. При отсутствии в постановлении оснований для проведения проверочной закупки полученные в ее ходе результаты становятся непригодными для формирования уголовно-процессуальных доказательств, т.е. могут быть использованы только лишь в качестве ориентирующей информации следователем, но не доказательственной судом.

Рекомендации: требовать  от оперативных работников описания соответствующих оснований в  рассматриваемом постановлении, рапорте  о необходимости проведения проверочной  закупки; допрашивать оперативных работников в качестве свидетелей о том, какие основания имелись в их распоряжении до проведения ОРМ.

«Нет постановления  о проведении»: Проверочная закупка  организуется без составления постановления  о ее проведении. Между тем данный вид ОРМ проводится только на основании постановления, утвержденного руководителем органа, осуществляющего ОРД (ч. 7 ст. 8 Закона об ОРД).

Рекомендация: В обязательном порядке выносить соответствующее  постановление; называть его правильно: «Постановление о проведении проверочной закупки» ; подшивать его только в дело оперативного учета (Далее- ДОУ) или, если принято соответствующее решение, и в ДОУ и в уголовное дело. В первом случае в постановлении о представлении результатов ОРД и в сопроводительном письме следует указать о том, где находится данное постановление.

«Нужны ли «понятые?»: К участию в проведении проверочной закупки на разных ее этапах привлекаются лица, которых называют «понятыми». Однако законодательство об ОРД не предусматривает обязательного участия в проведении ОРМ лиц, поименованных таким образом. Усугубляя эту ошибку, оперативные работники разъясняют «понятым» их «права и обязанности», ссылаясь на положения УПК РФ, и делая соответствующие записи в акте (протоколе). Такого рода правоустановлений законодательство об ОРД также не содержит.

Вместе с тем, в п. 4 и 5 Инструкции «О порядке изъятия  из незаконного оборота наркотических  средств...», от 9.11.99 дается указание, что  изъятие наркотиков, в том числе  и в порядке, предусмотренном  законом об ОРД, производится в присутствии не менее двух понятых. Обратим внимание, что речь идет только об изъятии, и только наркотиков, психотропных веществ и их прекурсоров. Нет правовых доводов в пользу необходимости участия «понятых» на других мероприятиях в рамках проверочной закупки (вручение денег, вручение технических средств и т.п.). Но есть доводы тактические. С одной стороны, участие так называемых «понятых» часто становится «ахиллесовой пятой» стороны обвинения. На судебном следствии они не являются по вызову, меняют показания или забывают их, устанавливается их заинтересованность. Часто недальновидные оперативные работники используют своих друзей и знакомых, студентов-практикантов, не аттестованных работников тех же подразделений (секретари, уборщицы и т.д.). В результате вместо усиления доказательственной базы стороны обвинения эти «понятые» часто ее ослабляют. С другой стороны, грамотная организация их участия часто дает ценные дополнительные доказательства.

Рекомендация 1: Если все-таки принято решение об участии посторонних лиц в ОРМ, не следует называть их «понятые», лучше - «незаинтересованные лица», «представители общественности», «присутствующие» и т.п. Не следует разъяснять им их, якобы, «права», «обязанности», предупреждать их «об ответственности» и ссылаться при этом на произвольные статьи УПК РФ, закона об ОРД и т.п. Таких правоустановлений в законодательстве нет.21

Рекомендация 2: Самым серьезным образом следует отнестись к подбору «присутствующих граждан». Это должны быть благонадежные, но, в то же время, незаинтересованные лица, которых следует затем тщательно допросить, обеспечить их явку в суд, пресечь возможные попытки со стороны защиты воздействовать на них с целью изменения показаний. Далее следователю, а затем государственному обвинителю, необходимо лично удостовериться в том, что именно в присутствии этих лиц проводились юридически значимые действия (изымался наркотик, помеченные деньги и т.д.), что они все это помнят и никоим образом не заинтересованы.