Представительство в гражданском процессе

Анализ научных взглядов на вопрос о процессуальном положении представителя  был сделан В.Н. Ивакиным <1>. Однако в большинстве этих исследований рассмотрены ситуации, когда представитель  участвует в суде вместо стороны. Сегодня же наиболее актуален вопрос о процессуальном положении представителя, который участвует в деле в целях оказания квалифицированной юридической помощи. Но этот вопрос не получил необходимого разрешения.

--------------------------------

<1> См.: Ивакин В.Н. Представительство  в гражданском и арбитражном  процессе: структура и особенности  правоотношений // Научные труды  МГЮА. 2007. N 4. С. 696 - 716. 

 

Э.Е. Колоколова определяет процессуальное положение (статус) представителя, производное  от процессуального положения (статуса) личности в гражданском судопроизводстве, как урегулированные гражданским  процессуальным правом отношения сторон, третьих лиц, представителя с  государством в лице его органов  и должностных лиц. В структуру  процессуального положения (статуса) представителя входят такие элементы и правовые категории, как субъективные (процессуальные) права сторон и  третьих лиц гражданского судопроизводства; процессуальные обязанности; законные интересы сторон, третьих лиц; гражданско-процессуальная право- и дееспособность; гражданско-процессуальные гарантии субъективных процессуальных прав, свобод и законных интересов; ответственность <2>.

--------------------------------

<2> См.: Колоколова Э.Е. Адвокат  - представитель в российском  гражданском процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2005. С. 13. 

 

Несколько иную позицию занимает Р.А. Сидоров, утверждая, что судебный представитель - самостоятельный участник гражданского судопроизводства. Его процессуальное положение является сложным: представитель  одновременно выступает и как  лицо, реализующее данные ему полномочия, и как носитель самостоятельных процессуальных прав и обязанностей, поэтому он не относится ни к лицам, участвующим в деле, ни к лицам, содействующим осуществлению правосудия, и при этом судебное представительство призвано гарантировать конституционное право граждан на получение квалифицированной юридической помощи <3>.

--------------------------------

<3> См.: Сидоров Р.А. Представительство  в гражданском процессе: Автореф.  дис. ... канд. юрид. наук. Тверь, 2003. С. 8. 

 

В развитие этого И.А. Табак отмечает, что в связи с изменениями  в гражданском процессуальном законодательстве, которые существенно отразились на процессуальном положении некоторых  участников гражданского судопроизводства, в том числе и судебном представителе, обновлением понятийного аппарата ГПК РФ обосновывается необходимость  пересмотра правового понятия "лиц, участвующих в деле" и его  содержания, а также пересмотра устоявшейся  классификации субъектов гражданского процессуального правоотношения и  определения критерия для их разделения из общей совокупности участников гражданского судопроизводства. Предлагается, взяв за основу в качестве классификационного признака только юридический интерес, всех участников гражданского процессуального  правоотношения, кроме суда, разделить  на три группы:

1) лица, участвующие в деле (стороны,  третьи лица, заявители и другие  заинтересованные лица по делам  особого производства и по  делам, возникающим из публичных  правоотношений);

2) участники судопроизводства, выступающие  в защиту прав, свобод и законных  интересов лиц, участвующих в  деле (прокурор, лица, обращающиеся  в суд за защитой прав, свобод  и законных интересов других  лиц или вступающие в процесс  в целях дачи заключения по  основаниям, предусмотренным ст. ст. 4, 46, 47 ГПК РФ, судебные представители);

3) участники судопроизводства, содействующие  правосудию (свидетели, эксперты, переводчики,  специалисты).

По мнению И.А. Табак, признание  такой классификации позволит определить фактическое и процессуальное положение  участников гражданского процессуального  правоотношения и, что особенно важно, место гражданского процессуального  представителя среди них <4>.

--------------------------------

<4> См.: Табак И.А. Новые положения  судебного представительства в  гражданском судопроизводстве. Саратов, 2006. С. 8. 

 

Подобные предложения и аргументы  были предметом дискуссий в науке  гражданского процессуального права  еще применительно к ГПК РСФСР  и при обсуждении проекта ГПК  РФ, но законодатель не воспринял их, и эта проблема сохраняет свою актуальность.

Объяснение тому, что нет самостоятельной  фигуры представителя, вероятно, связано  с первоначальным пониманием предназначения представительства - заменить отсутствующего субъекта процесса. Для такой ситуации действительно можно не говорить о самостоятельности представителя, ведь он участвует в деле вместо стороны или третьего лица и реализует  те права, которые принадлежат этому  лицу, участвующему в деле. Но в подавляющем  большинстве случаев представитель  участвует не "вместо", а совместно  со стороной, к этому можно добавить то, что таких представителей у  стороны может быть несколько, закон  ведь не устанавливает никаких ограничений. И в этом случае возникает некая  неопределенность в процессуальном положении представителя. Они уже  не вместо стороны реализуют процессуальные права и обязанности и высказывают  свои суждения в прениях, а совершенно самостоятельно действуют в судебном процессе, как правило, гораздо активнее самих сторон. Собственно, иного  и быть не может, ведь такие представители  своей деятельностью обеспечивают реализацию конституционного права  на получение квалифицированной юридической помощи. Употребляя спортивный сленг, можно сказать, что сторона - любитель, а представитель - профессионал.

Наличие у представителя самостоятельных  процессуальных прав подтверждается, по мнению многих, также наличием у  него собственного процессуального  интереса, состоящего в использовании  в пределах полномочий процессуальных средств для обеспечения защиты прав и интересов представляемого <5>. Судебная практика подтверждает, что участвующий представитель  занимает самостоятельное процессуальное положение, но без надлежащего правового  основания. В целях оказания квалифицированной  юридической помощи представитель  становится едва ли не самым активным участником дела, на что обращает внимание Е.Э. Макушкина: деятельность адвоката-представителя  по сбору доказательств имеет  особенности по сравнению с доказательственной деятельностью иных субъектов доказывания, поскольку регламентируется не только гражданским процессуальным законодательством, но и Законом об адвокатской деятельности, а также правилами профессиональной этики адвоката. Автором была обоснована необходимость внесения в Закон  об адвокатской деятельности изменений  и дополнений, направленных на обеспечение  эффективной деятельности адвоката по сбору доказательств <6>.

--------------------------------

<5> См.: Королева С.О. Представительство  сторон и третьих лиц в арбитражном  процессе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 7.

<6> См.: Макушкина Е.Э. Право  адвоката на сбор доказательств  (гражданско-процессуальный аспект): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2007. С. 8 - 9. 

 

Оказание квалифицированной юридической  помощи все более отдаляется от собственно института представительства и, естественно, требует специального процессуального регулирования.

Поскольку нет четкого разграничения  представительства от оказания квалифицированной  юридической помощи, в практике все  чаще возникают вопросы о том, возможно ли вмешательство суда при  решении вопроса о допуске  представителя к участию в  деле. Проект закона "Об оказании квалифицированной  юридической помощи" предполагает ее развитие в рамках судебного представительства. Такое решение вызывает серьезные  сомнения. Согласимся с мнением Л. Прокудиной, что профессионализм  судебных представителей признается важным фактором, влияющим на качество отправления  правосудия, и поэтому ему уделяется  серьезное внимание во многих государствах, принадлежащих к различным судебным системам. В ряде стран с учетом особенностей их исторического развития введены повышенные требования к  кандидатурам судебных представителей <7>.

--------------------------------

<7> См.: Прокудина Л. Представительство  в арбитражном процессе (вопросы  профессионализации) // Арбитражный  и гражданский процесс. 2009. N 1. 

 

В связи с этим можно прогнозировать, что применение норм оказания квалифицированной  юридической помощи в рамках представительства  будет вынуждать граждан либо во всех случаях обращаться только к услугам адвокатов, которые  в подавляющем большинстве платные, либо только участвовать самим. Это  не улучшит ситуации с доступностью правосудия. Согласно действующему законодательству гражданин может вместо себя отправить  в суд с надлежаще оформленной  доверенностью любое лицо, независимо от его образования. Такие действия нередко совершают родственники, друзья и совершенно бесплатно. Установление "ценза квалификации" для представителя  практически невозможно.

Как справедливо замечает А.Ф. Воронов, участие представителя не является гарантией правильного разрешения дела, а введение обязательного участия  представителя может ограничить доступ к правосудию <8>.

--------------------------------

<8> См.: Воронов А.Ф. Принципы  гражданского процесса: прошлое,  настоящее, будущее. М.: Городец, 2009. С. 380. 

 

Но трудно согласиться с тем  формальным подходом к критериям  квалификации юридической помощи, которые  содержатся в названном законе. Вряд ли кто-то станет возражать против того, что диплом о высшем юридическом  образовании даже самого престижного  вуза не является гарантией того, что  его обладатель достаточно квалифицирован.

С другой стороны, многообразие гражданско-правовых споров, сложность в правовом регулировании  отдельных правоотношений позволяют  утверждать о том, что даже самый  опытный адвокат не может являться квалифицированным специалистом в  любой правовой сфере.

Возникает вопрос о том, почему о  необходимой квалификации свидетельствует  только лишь юридическое образование, ведь специалисты в сфере таможенного, банковского дела, антикризисного управления по определенным категориям дел зачастую могут оказать более квалифицированную  помощь.

Поэтому такой чисто формальный критерий, как наличие высшего  юридического образования или ученой степени в сфере права, а также  наличие адвокатского статуса, не дает реальной гарантии оказания квалифицированной  помощи. Само содержание понятия "квалифицированная  юридическая помощь" заслуживает  самостоятельного исследования и не может быть сведено лишь к формальным критериям. А.Л. Миронов, анализируя право  на получение квалифицированной  юридической помощи, особо выделяет вывод о том, что следует отказаться от сужения круга лиц, имеющих  право оказывать квалифицированную  юридическую помощь, так как это приведет к отрицательным последствиям, но при этом необходимо предусмотреть в законе ответственность за оказание неквалифицированной юридической помощи и механизм ее реализации <9>.

--------------------------------

<9> См.: Миронов А.Л. Реализация  конституционного права человека  и гражданина на получение  квалифицированной юридической  помощи при осуществлении правосудия: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2009. С. 12. 

 

Исследованию понятия и критериев  квалифицированной юридической  помощи посвящено достаточно много  работ, однако актуальность этой проблемы сохраняется. По мнению И.А. Владимировой, квалифицированная юридическая  помощь характеризуется не достижением  конкретного результата, а должна определяться самим процессом ее предоставления, а именно тем, насколько  по форме и содержанию деятельность адвоката направлена на достижение желаемого  для доверителя результата. Это проявляется  в том, что, во-первых, адвокат не вправе допускать юридические ошибки. Во-вторых, в умении и желании  адвоката находить обоснованные и своевременные  решения, в креативности мышления в  нестандартных ситуациях. В-третьих, в способностях адвоката как профессионала  избегать фактических (технических) ошибок (ненадлежащее оформление документов, несвоевременное посещение судебных заседаний, недостаточный контроль своих действий и действий клиента  с точки зрения соблюдения сроков и иные организационные моменты). Обязательным элементом понятия  квалифицированной юридической  помощи выступает требование соблюдения адвокатом этических и нравственных норм. Поэтому необходимо нормативное  закрепление на корпоративном уровне правил (стандартов) оказания правовых услуг адвокатом (которые должны в обязательном порядке разрабатываться  и приниматься в рамках адвокатской  палаты) <10>.

--------------------------------

<10> См.: Владимирова И.А. Особенности  гражданско-правового регулирования  оказания услуг адвокатом: Автореф.  дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 9 - 10. 

 

Право на получение квалифицированной  юридической помощи со стороны публичной  власти - особый вид социального  блага. Оно характеризуется, с одной  стороны, как элемент свободы  человека, с другой - в качестве собственного права личности. Субъект волен  самостоятельно решать, добиваться или  не добиваться, принимать или не принимать юридическую помощь, гарантированную  властью. Социальная значимость анализируемого права предопределяется степенью его  правового обеспечения, т.е. реальность права зависит от закрепления  всех аспектов его осуществления  в действующем законодательстве <11>.

--------------------------------

<11> См.: Музюкин Д.В. Правовое  обеспечение рынка юридических  услуг: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 2007. С. 7.