Международный уголовный суд

В целом в работе МУС  сохранены все три основные уголовно-процессуальные функции - обвинения, защиты и разрешения дела. Интересен тот факт, что  процесс в Суде во многом испытал  на себе влияние континентальной  системы права, однако содержит и  элементы англосаксонского права (тогда как в трибуналах по бывшей Югославии и Руанде процесс был односторонне ориентирован на общее право)².

Особый акцент необходимо сделать на том, что процесс в  рамках МУС подчинен общепринятым стандартам прав человека в ходе расследования (ст. 55) и целому ряду так называемых судебных гарантий. Они берут свое начало в универсальных и региональных соглашениях в области защиты прав человека, уточнены в важнейших с точки зрения компетенции МУС Женевских конвенциях 1949 г.³ и Дополнительных протоколах к ним⁴ и, наконец, развиты в Римском статуте и Правилах процедуры и доказывания.

Так, Статутом предусмотрены  принципы nullum crimen et nulla poena sine lege (ст. ст. 22.1 и 23), non bis in idem (ст. 20), презумпция невиновности (ст. 66), а также широкий круг процессуальных прав, включая право быть судимым независимым и беспристрастным судом без неоправданной задержки, право обвиняемого быть информированным о деталях правонарушения, вменяемого ему в вину, право на помощь квалифицированного защитника по своему выбору и компетентного переводчика, право обвиняемого на судебное разбирательство в его присутствии, право не давать показаний против себя самого и не признавать себя виновным (ст. 67.1) и право на публичное оглашение приговора (ст. 76.4).

Процессуальное положение  потерпевших в МУС в судебном процессе и на досудебной стадии значительно  усилено по сравнению с аналогичной  процедурой в трибуналах ad hoc: потерпевшим дана возможность участвовать в разбирательстве и добиваться у Суда возмещения ущерба¹.

Нормы Римского Статута содержат положения о прямом присуждении компенсаций. Статус потерпевших укрепляют и такие процессуальные институты, как особая система раскрытия доказательств, меры в отношении уникальной возможности для расследования и система обеспечения безопасности потерпевших и свидетелей (пп. «e», «f» ст. 54, п. «c» ст. 57, ст. 56). Так, ордера на арест, выданные 8 июня 2005 г., не утверждались Палатой предварительного производства II в интересах безопасности потерпевших и свидетелей до тех пор, пока меры по их защите не были признаны удовлетворительными².

На первый взгляд процедура  уголовного преследования в рамках МУС - стройная, глубоко и подробно проработанная, учитывает опыт предыдущих международных уголовных трибуналов. Тем не менее, за прошедшие годы практической работы Суда выявились и некоторые ее проблемные моменты.

Первый из них оказался типичной проблемой всех международных  уголовных судов, связанной с  чрезвычайно сложной процедурой уголовного преследования. Так, буквально все в документах, даже самое безобидное высказывание, оспаривается противоположной стороной в процессе. Это приводит к тому, что сами по себе простые процессуальные вопросы приходится решать посредством издания формальных письменных промежуточных решений палат Суда. Против большей части таких решений подаются жалобы в соответствии со ст. 82.1.d (так называемая промежуточная апелляция), решение по которым должна принимать Апелляционная палата. Это приводит к тому, что в ходе предварительного и основного производства параллельно ведутся некие мелкие апелляционные производства. Понятно, что это существенно замедляет весь процесс¹.

Тогда получается, что  нарушается одно из важнейших прав обвиняемого по ст. 67.1. Статута - право на суд без неоправданной задержки. Однако на практике оказывается, что защита не придает соблюдению этого права большого значения и даже заинтересована в максимально длительном сохранении статуса обвиняемого, в отношении которого еще не вынесено какого-либо приговора.

Особенность МУС - необходимое участие жертв преступлений и их представителей в процессе используется равно и всесторонним образом - даже в предварительном производстве. Это ведет к дальнейшим многочисленным контрзаявлениям и документам со стороны защиты, что ведет к еще большему затягиванию процесса.

Другой аспект, вызывающий обеспокоенность, в том числе  и самого МУС, - это его практически  стопроцентная зависимость от уже  упоминавшегося сотрудничества с государствами - участниками Статута, особенно касательно поимки и передачи Суду обвиняемых лиц. Так как МУС не обладает ни собственными полицейскими или военными силами, ни какими-либо другими органами принуждения, вопрос эффективности всей его работы встает в прямую зависимость от того, насколько действенно такое сотрудничество¹.

 С одной стороны,  это необходимый процессуальный  аспект деятельности МУС, с  другой - объективно его слабое  место. В этом смысле большая  ответственность ложится на плечи  государств, международные организации  и НПО, но больше всего - на  плечи Прокурора и его Канцелярии, которые и должны организовать необходимый уровень сотрудничества².

Так, в 2009 году МУС выдал  ордер на арест суданского президента Омара Хассана аль-Башира за преступления против человечности и военные преступления. Это событие стало поворотным моментом, показавшим, что даже действующие главы государств не стоят выше закона. Однако тот факт, что Африканский Союз отказался сотрудничать с МУС, несмотря на то, что сотни тысяч людей в Дарфуре пострадали от насилия, стал ярким примером нежелания властей ставить справедливость превыше политики³.

Можно сделать вывод, что сам Римский статут подразумевает не только ограниченную подсудность МУС, но и потенциально слабый кооперационный режим. Процессуальная система в рамках МУС в первую очередь определяется принципом комплиментарности и особенностью преступлений, подпадающих под его юрисдикцию и являющихся наиболее серьезными международными преступлениями.

При этом, полностью заменить национальную правоохранительную систему  МУС не удается, что обусловливает в ряде случаев необходимость содействия государств - участников Статута в ходе проведения следственных мероприятий.

Будучи самостоятельным органом правосудия, МУС одновременно тесным образом вовлечен в международную систему. Красной строкой по тексту Статута проходит принцип соблюдения международно-правовых стандартов при проведении следствия, а также взаимодействие Суда с Советом Безопасности ООН¹.

За последние года работы Суд достиг значительных успехов, являясь сегодня вполне работоспособным  международным судебным органом.

Несмотря на повышение  внимания к работе Суда и актуальность Римского статута на международной  арене, по-прежнему остаются серьезные  трудности.

За последние 2010-2012 годы ордеры на арест 11 подозреваемых еще не исполнены, а сотрудничество между государствами в деле привлечения этих лиц к судебной ответственности по-прежнему остается ключевым условием эффективного выполнения мандата Суда². В то же время увеличение количества рассматриваемых дел и передаваемых Советом Безопасности новых дел привело к росту нагрузки на имеющиеся ресурсы Суда.

Суд рассматривает семь ситуаций, из которых рассмотрение ситуации в Кот-д’Ивуаре приостановлено впредь до получения от Палаты предварительного производства санкции на расследование.³ Ситуации в Уганде⁴, Демократической Республике Конго⁵ и Центральноафриканской Республике⁶ были переданы соответствующими государствами, а ситуации в Дарфуре, Судан,⁷ и Ливийской Арабской Джамахирии⁸ – Советом Безопасности Организации Объединенных Наций. По каждому делу Прокурор вынес постановление о наличии достаточных оснований для открытия расследований. Расследование ситуации в Кении¹ было санкционировано Палатой предварительного производства III после поступления запроса от Прокурора².

К успехам Суда следует  отнести эффективные программы защиты свидетелей, а также шаги по обеспечению прав подсудимых и по внедрению сложной системы участия в процессе потерпевших.

В деятельности МУС следует отметить и проблемные аспекты. Недавно судебная палата приостановила процесс по делу Томаса Лубанги Дьило - полевого командира из ДРК, обвиняемого в вербовке, рекрутировании и использовании в активных боевых действий лиц, не достигших 15 лет по причине невыполнения Прокуратурой обязательства о раскрытии сведений, в том числе документов, предоставленных по каналам ООН, которые могли потенциально служить оправдывающими обвиняемого доказательствами.³ 

Другими проблемами являются недостаточная открытость суда и  неоднозначность некоторых аспектов следственной политики прокурора, в  частности критериев выбора  им дел для проведения  расследования⁴.

Начались и судебное рассмотрение дел. Так, был все-таки арестован и предан Международному уголовному суду гражданин Демократической  Республики Конго г-н Томас Лубанга  Дьило, лидер Союза конголезских патриотов, участник итурийского конфликта. Он был обвинен в военном преступлении в виде набора и использования в военных действиях детей-солдат в возрасте до 15 лет. Начало суда над Лубангой планировалось на январь 2007 года, затем на июнь 2008 года, но оба раза откладывалось по процессуальным причинам. Суд начался 26 января 2009 года¹.

14 марта 2012 г. Судебная  палата I единогласно признала Томаса  Лубангу Дьило виновным в совершении  военных преступлений: набор и  вербовка детей в возрасте  до пятнадцати лет в состав вооруженных сил и их использование для активного участия в боевых действиях с 1 сентября 2002 г. по 13 августа 2003 г. Это первый вердикт, вынесенный Судебной палатой Международного уголовного суда. По просьбе господина Лубанги Дьило и в соответствии со Статьей 76 (2) Римского Статута, Палата проведет отдельное слушание по назначению наказания. Палата также установит принципы, которыми надлежит руководствоваться при возмещении ущерба потерпевшим. Стороны вправе обжаловать решение Суда не позднее, чем в течение 30 дней с момента получения перевода Решения Суда на французский язык².

Прокурором выдан ряд  ордеров на арест и приказов о  явке. К настоящему моменту ряд  обвиняемых предстали перед судом, другие остаются на свободе. Например, 21 июля 2008 года Международный уголовный суд выдал Ордер на арест президента Судана Омар аль-Башира и ряда иных военных и политических лидеров Судана по обвинению в военных преступлениях, преступлениях против человечности и геноциде в связи с конфликтом в Дарфуре.³ 27 июня 2011 Международный уголовный суд выдал Ордеры на арест ливийского лидера Муаммара Каддафи (дело было закрыто 12 ноября 2011 года в связи со смертью обвиняемого), его сына Саифа аль-Ислама и главы ливийской разведки Абдуллы аль-Сенусси по обвинению в преступлениях против человечности¹.

Кроме того, Канцелярия Прокурора  проводит предварительную экспертизу ситуаций в Афганистане, Грузии, Гвинее, Колумбии, Гондурасе, Южной Корее  и Нигерии².

В связи с Российско-Грузинским вооруженным конфликтом августа 2008 г. и Грузия, и Россия  направили в Суд материалы о предполагаемых преступлениях. 27 августа 2008 г. Прокурор запросил информацию у России и Грузии, которая и была предоставлена сторонами. Канцелярия Прокурора провела визиты в Грузию в августе 2008 г. и в июне 2010 г., в Москву в марте 2010 г. и феврале 2011 г.³

Положения Римского статута, касающиеся процедуры, были разработаны таким образом, чтобы создать оптимальный баланс между следующими приоритетами:

1) необходимостью иметь  независимый, не носящий политического характера, репрезентативный международный Суд, который мог бы эффективно и компетентно действовать в области предания правосудию лиц, ответственных за самые серьезные преступления, вызывающие озабоченность всего международного сообщества;

2) правом государств, если они желают и могут это сделать, в первую очередь нести ответственность за преследование этих лиц;

3) необходимостью предоставить  соответствующее возмещение и  компенсацию жертвам подобных  преступлений;

4) необходимостью защитить  права обвиняемых;

5) ролью Совета Безопасности  в поддержании международного  мира и безопасности, в соответствии  с его полномочиями согласно  главе VII Устава ООН. 

Все эти соображения  были отражены в установленных в  Статуте положениях, касающихся функций  и полномочий Суда, а также его взаимоотношений с другими организациями¹.

МУС является единственным существующим на сегодняшний день международным  судебный органом, потенциально уполномоченным рассматривать дела о совершенных  в Южной Осетии преступлениях. Суд, в соответствии со ст. 12 Статута, может осуществлять юрисдикцию в отношении преступлений, совершенных на территории государства-участника или гражданином государства-участника².

Существует и два  исключения из этого правила –  признание государством-неучастником юрисдикции МУС ad hoc посредством специальной декларации и передача ситуацию в МУС решением Совета Безопасности ООН. Как уже было отмечено, Грузия, на международно признанной территории которой совершены преступления,  является государством-участником Статута МУС, кроме того, деяния совершены главным образом гражданами Грузии – таким образом, в наличии имеются два основания осуществления юрисдикции МУС.

Конфликт в Южной  Осетии, который в течении краткого срока сопровождали целый ряд  тяжких нарушений МГП, является типичным примером «ситуации» (ст. 13 Статута) которая может быть передана на рассмотрение МУС и уже в ее рамках возможно рассмотрение дел в отношении конкретных физических лиц.

Анализ положений Римского статута МУС, Правил процедуры и доказывания позволяет заключить, что судопроизводство в МУС проводится в особом правовом порядке, включающем четыре этапа:

- досудебное производство (в него обычно включают то, что именуется полицейским расследованием, и то, что должны делать до направления уголовного дела в суд органы, ответственные за осуществление уголовного преследования);