Пути формирования многопартийности

Пути формирования многопартийности

Типологию многопартийности дать нелегко: от трех партий - и до бесконечности, включая бесчисленное множество  разновидностей: а сколько еще  форм и оттенков в каждой из них! Французская трехпартийность 1945 г. не имеет ничего общего с традиционной бельгийской трехпартийностью; скандинавская четырехпартийность в корне отличается от швейцарской; разрозненность французской правой имеет совсем иной смысл, чем фракционность партий довоенной Чехословакии или Испанской республики. Любая классификация выглядит здесь спорной и ненадежной: любая национальная организация, кажется, имеет особый, единственный и неповторимый характер, не укладывается в общие рамки. Тем не менее, если проанализировать пути формирования многопартийности, то вполне возможно выявить определенные общие черты и даже построить теоретическую схему, в которую достаточно хорошо вписываются факты. При этом следует исходить из естественного характера двухпартийной системы, приняв во внимание, что данная фундаментальная тенденция может быть нарушена двумя различными явлениями: внутренним расщеплением воззрений и наложением дуализмов.

 

.

Министерство образования и  науки Российской Федерации

Государственное образовательное  учреждение

высшего профессионального образования

Московский государственный институт электроники и математики

(Технический университет)

 

 

 

Кафедра истории и политологии

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

На протяжении последних  полутора десятков лет до конца не понятно, существует ли реально в  политической организации России многопартийная система, или она есть только на бумаге. В данной работе я рассматриваю причины  возникновения многопартийности в  России, оцениваю ее развитие и состояние  на настоящий момент.

При написании работы я  опираюсь на мнения известных политологов  конца XX начала XXI веков, таких как Шмачкова Т.В., Гельман В.Я., Пшизова С.Н. и других.

В конце работы я делаю  вывод относительно прогресса многопартийной системы России по сравнению с  ее начальными этапами, показываю общие  и различные черты.

 

 

 

Начало  российской многопартийности

В политической науке в  конце XX века утвердилось мнение о том, что характер политической системы и политического режима определяется в первую очередь типом партийной системы. В этом случае для противопоставления демократии и тоталитаризма в качестве критерия рассматривают различия между многопартийностью и однопартийностью.

Поэтому политические преобразования в России 90-х годов прошлого века направлены были в первую очередь  на ликвидацию монополии КПСС на власть в обществе и на утверждение партийной  системы европейского типа, т.е. многопартийной политической системы.

Особенность этих преобразований заключалась в необходимости  различным политическим движениям  преодолевать сопротивление КПСС в  борьбе за лидерство на советской  политической арене. Почти все движения были образованы как оппозиция КПСС.

Центром антикоммунистического  движения в стране являлась новая  политическая сила - Демократическая  Россия. Именно она доминировала на политической сцене в 1990 - 1991 гг. Это  движение сформировалось на базе депутатского блока Демократическая Россия (около  ста народных депутатов РСФСР), межрегиональной  депутатской группы, действовавшей  в рамках союзного парламента, и  Московского объединения избирателей. Триумфом Демократической России явилось  избрание в июне 1991 г. президентом  РСФСР Б. Н. Ельцина.

После распада Советского Союза и падения КПСС процесс становления многопартийности в России вступил в качественно новую стадию. Если до этого политическая активность партий и движений самой разной ориентации была преимущественно направлена против коммунистической партии, то теперь они были вынуждены искать новую основу и методы для проявления себя.

В результате этого процесса были сформированы три блока политических организаций в России:

1. Реформаторы-демократы предлагали радикальную либерализацию российской экономики и открытие ее мировому рынку. Так же они ориентированы на уход от традиций Советского Союза и построение новой государственности в рамках Российской Федерации.
2. Националисты выступали за сохранение старого порядка вещей, прежде всего старой государственности. Впрочем, этот старый порядок понимается различными течениями этого блока по-разному. Главное, что объединяет их в один блок - идеи сильной государственности, своеобразия пути России, антизападничество.
3. Центристский блок оформился в первой половине 1992 года непосредственно под влиянием начавшихся кардинальных экономических реформ. Его лидеры поддерживают общее направление реформ в сторону рыночной открытой экономики и общества западного типа, но призывают проводить эти реформы в более медленном темпе и в более щадящем режиме как для населения, так и для существующих предприятий. Важнейшим инструментом такой политики  является государство, которое должно, по их предложению, сохранить свой контроль над экономикой в течение еще долгого периода.

Политологическая  оценка многопартийности России 90х  годов

Во многих публикациях  конца XX века и в общественном сознании российских граждан сложилось твердое убеждение, что на смену однопартийной системе пришла близкая к европейской классической модели многопартийная система. Однако критически мыслящие политологи уже с середины 90-х годов стали замечать, что реальные политические процессы в России существенно отличаются как от традиционных, так и от современных европейских.

Например, Т.В. Шмачкова в статье, посвященной становлению российской партийной системы, хотя и полагала, что для России приемлема европейская многопартийная модель, но отмечала иррациональность отечественного партийного строительства, находила, что некоторые новорождённые партии являются «партэрзацами», «квазипартийными образованиями». Она всё ещё находила малоубедительными предположения о том, что в России складывается непохожая на европейскую модель типа: «Партия власти» — «оппозиция». Причину она видела в субъективизме «государственных деятелей и партийных сил страны, … которые… игнорируют основные закономерности рационализации политического процесса».

Санкт-Петербургский же политолог  В.Я. Гельман обратил внимание на более глубокие причины «странностей» партийной системы в России. Он отказался от употребления термина «многопартийность» относительно России и использовал лишь нейтральное понятие «партийная система». Но самое серьезное его рассуждение заключалось в том, что сама Конституция РФ 1993 года не позволяет создать ни многопартийную, ни двухпартийную систему в России.

В.Я. Гельман обратил внимание на то, что ныне действующая Конституция так существенно «ограничивает полномочия парламента над правительством», что утверждает «почти безраздельное господство президента над правительством». «Применительно к развитию партийной системы в России подобное состояние дает целый ряд негативных эффектов».

   Во-первых, в России невозможно партийное правительство, так как согласно Конституции правительство формируется не победившей на выборах партией, а беспартийным президентом. Позиция правительства определяется не партийной программой, а администрацией президента. Перед представителями партии (равно как и партийной коалиции) неизбежно возникнет дилемма: либо выйти из правительства, когда правительственный (и президентский) курс не будет соответствовать партийной программе, либо отказаться от партийной идентичности и полностью следовать «генеральной линии» президентской команды.

Во-вторых, в России невозможна правящая партия в полном смысле этого  слова, так как ни доминирующая партия, ни партийная коалиция согласно Конституции  не полномочны определять состав и политику правительства. В современной России отсутствует также потребность в создании партийных коалиций, так как любая коалиция, даже обладающая 100% мандатов в парламенте не сможет существенно влиять на позицию беспартийных правительства и президента.

К этому критическому замечанию  В.Я. Гельмана уместно добавить, что в России в силу невостребованности партийных коалиций оказывается бесполезной и сама многопартийная модель.

В-третьих, отмечает В.Я. Гельман, в России малоэффективна деятельность оппозиции. Занимать конструктивную оппозицию не в состоянии ни одна из партий, ни любая партийная коалиция, ибо отсутствует реальный механизм проведения конструктивной оппозиции. Даже «оппозиционное президенту парламентское большинство оказывается перед выбором между стратегией радикального противостояния всем инициативам исполнительной власти без малейшей надежды на успех… и стратегией «врастания во власть», чреватой потерей идентичности и утратой электоральной базы»

Любая партийная система  в России малоэффективна потому, что  Конституция ставит не политическую партию, не правительство, а президента в привилегированное положение. При неудаче президент легко  выйдет из положения, отправив правительство  или какого-либо министра в отставку.

В.Я. Гельман разделяет точку зрения А. Рябова о том, что российскому президенту выгодно находиться вне какой-либо политической партии и быть свободным от партийного контроля. «Для президента подобная зависимость объективно не выгодна, и потому попытки создания «партии власти» (ДВР, НДР и др.) регулярно проваливаются»

Российская  многопартийность в наше время

В наше время человек получает основную информацию не на собрании, не через общение с другими людьми, не через сопричастность к какой-либо организации, а индивидуально на дому через СМИ. Телевидение делает ненужным организацию, оставляет не у дел партийных активистов. «Телевидение нанесло партиям сильный удар»Именно поэтому оно оказалось наиболее губительным для массовой политической партии, т.е. для КПРФ.

Сегодня имидж кандидата  стал более важным, чем партийная  программа и практическая политика. При этом возросла и роль специалистов, формирующих этот имидж, и роль СМИ, возрастает и значение методов манипулирования  общественным мнением.

В скором будущем, предсказывала  С.Н. Пшизова, лидер будет оставаться один на один с избирателем, посредниками будут не «организации единомышленников», а имиджмейкеры. Жизнь показала правомерность такого прогноза: нынешние политические лидеры В.В. Путин и Д.А. Медведев не нуждаются в партии для общения с избирателями, с народом.

Итоги последних выборов 2003 и 2007 годов более отчетливо  высветили направление эволюции как политического режима, так и партийной системы. По мнению О.В. Гаман-Голутвиной [3] исполнительная власть получила практически полный контроль над парламентом. Главным инструментом достижения электорального успеха стал административный ресурс. Произошло становление фактически однопартийной системы. Получилось почти по В.С. Черномырдину: «Сколько партий в России ни создавай, все равно получается КПСС». В нынешней политической системе страны место КПСС заняла «Единая Россия».

«Единая Россия» лишь с  натяжкой может быть названа политической партией, т.к. до сих пор не определилась ни с идеологической идентификацией, ни с партийной программой. Она  опирается не на избирателя, а на государственный ресурс, но став «партией власти» отражает интересы не государства, а той группировки, которая в  данный момент находится у власти. Именно смена у власти различных  конкурирующих кланов предопределила перетекание партийных функционеров «партии власти» из ДВР в НДР, потом в «Единство» и, наконец, в  «Единую Россию». Все эти партии, по мнению О.В. Гаман-Голутвиной, являются картельными.

Характеризуя партийную  систему, Гаман-Голутвина отмечает, что из возможных альтернативных вариантов: «многопартийность» и «двухпартийность» Россия избрала «полуторапартийную систему» при доминировании «партии власти».

«Единая Россия» отличается как от правящих партий Запада, так  и от КПСС. Европейские правящие партии — это плод гражданского общества, который накопив силы завоевал власть и удерживает ее. Российская «партия власти» — это часть самой власти, это «лишь исполнитель властного заказа, она выполняет не функцию артикуляции интересов электората, а функцию представительства власти».

Русская власть всегда была тайной властью, а сейчас она приспосабливается  к публичной власти. «Партия власти»  — публичный инструмент «непубличной»  Русской власти

К наиболее ярким проявлениям  своеобразия партийной системы  России политологи относят также  и то, что во главе «партии власти»  с 2008 года встал беспартийный лидер  В.В. Путин, переместившийся с должности  президента в кресло главы правительства  страны.

Таким образом, в России вместо становления многопартийной демократии наблюдается процесс смены одного однопартийного типа авторитаризма  на другой. И вопрос только в том, как долго новый режим будет  маскироваться под демократию, как  скоро он станет откровенно авторитарным. Политологи Л.Е. Бляхер и Т.Л. Огурцов  совсем недавно отмечали, что «легитимность  режима пока базируется только на харизме В. Путина и растущих ценах на нефть и газ» и не исключают, что в менее благоприятной ситуации «он будет вынужден всё более стремительно эволюционировать в сторону откровенной диктатуры»

Эти прогнозы политологов  оправдались в условиях мирового экономического кризиса. Последние  инициативы президента подтвердили  предположения о том, что пока лидеры страны В.В. Путин и Д.А. Медведев сохраняют высокую популярность, они неизбежно будут способствовать перенастройке политических институтов в интересах центральной власти. Уже на первом году президентства  Д.А. Медведева «Единая Россия»  поддержала его предложение об удлинении  сроков полномочий президента с четырёх  до шести и парламента с четырёх  до шести лет и провела через  Государственную Думу соответствующую  поправку к Конституции. А в марте 2009 года Государственная Дума утвердила  в первом чтении президентский законопроект о внесении изменений в Федеральный  закон «О политических партиях». Хотя новые поправки в закон смягчают формальные требования к политическим партиям и будут способствовать увеличению количества партий, представленных в органах власти, но выиграют от них в первую очередь праволиберальные силы.