Социально-экономическое положение женщин на рынке труда Санкт-Петербурга

Кроме того, выполнение занятыми женщинами «двойной функции» требует, чтобы они меньше времени, чем  мужчины, расходовали на работу за заработную плату. Как следствие, женщины выбирают такие сферы деятельности и рабочие  места, которые допускают более  гибкие режимы занятости, позволяя работать либо в сокращенном режиме рабочего времени, либо чередуя дни полной нагрузки со свободными днями. В то же время в соответствии с традицией предполагается, что предпочтения мужчин в отношении выбора сфер занятости опосредуются необходимостью зарабатывать для обеспечения материального положения семьи. Эти различия лежат в основе гипотезы «доминирующих предпочтений» или «добровольной скученности» М. Киллингсворта [Killingsworth].

Тем не менее, по мнению Р.Анкера [Anker], теория человеческого капитала не может считаться единственной объяснительной основой существования профессиональной сегрегации, поскольку, во-первых, на протяжении последних десятилетий возросла ориентация женщин на участие в рабочей силе; во-вторых, во многих странах снизился объем необходимого домашнего труда; в-третьих, быстрыми темпами растет доля домашних хозяйств, возглавляемых женщинами; в-четвертых, многие типично «мужские» профессии (особенно из разряда неквалифицированных) в действительности не требуют значительного накопленного человеческого капитала. Сложно, однако, в полной мере принять его доводы. На наш взгляд, именно первые три тенденции привели к тому, что уровень сегрегации в развитых странах во второй половине XX в. значительно сократился. Тем не менее, и это абсолютно очевидно, только факторами, лежащими на стороне предложения и связанными с человеческим капиталом, объяснить сегрегированность структур занятости невозможно.

Итак, рабочие места, принадлежащие  «женскому» и «мужскому» сегментам рынка труда, отличаются друг от друга рядом характеристик, среди которых одной из основных является заработная плата.

Объяснение подобной ситуации дает так называемая модель «столпотворения», или «переполнения», описанная Б.Бергманн [Bergmann]. Если для большинства женщин доступ в определенные профессии затруднен, то мужчины имеют право претендовать на любые имеющиеся на рынке рабочие места. Такое положение приводит к сосредоточению женской рабочей силы в ограниченном круге видов деятельности, следствием чего и становится снижение уровня оплаты их труда по сравнению с мужчинами.

Как было отмечено выше, теория двойственного рынка труда  предполагает не просто наличие на рынке труда двух сегментов с  разными характеристиками рабочих  мест и условий занятости, но и ограниченную мобильность между ними, что, в сущности, и является основной причиной устойчивой сегментированности рынка труда. Факт присутствия барьеров для перехода работников каждого пола из одного сегмента рынка труда в другой является труднодоказуемым. Тем не менее, в текущий момент в России интенсивность трудовой мобильности обеих гендерных групп по направлению к нетипичным для их пола профессиям невелика — наблюдение, косвенным образом подтверждающее это предположение.

Анализ механизма возникновения и поддержания гендерной сегрегации позволяет сделать вывод о необходимости воздействия на поведение как работников (реальных и потенциальных), так и работодателей. В исследовательской литературе уже был сформулирован комплекс мер, которые могут способствовать уменьшению сегрегации. Соответствующие направления действий, в частности, включают политику: регулирования оплаты труда, в области найма и продвижения в должностной иерархии, образования, влияния на принятие решения об участии в занятости, субсидирования работодателей и создания рабочих мест. Не все направления государственной политики являются в равной степени актуальными. Результаты эконометрических расчетов свидетельствуют о том, что основным условием для повышения вероятности вступления женщин в более привлекательные с точки зрения размеров заработной платы «мужские» профессии и получения заметной отдачи от трудовой мобильности является их занятость в частном секторе.

Учитывая при этом, что основным стимулом для смены  места работы женщинами является рост заработной платы, можно предположить, что для повышения эффективности подстройки рынка труда и направленности трудовой мобильности на сокращение гендерной сегрегации необходимо решение трех задач. Это, во-первых, обеспечение большего равенства в доступе мужчин и женщин к рабочим местам в частном секторе экономики, во-вторых, преодоление отставания заработной платы в феминизированной бюджетной сфере от уровня оплаты труда в частном секторе, и, в третьих, преодоление вертикальной гендерной сегрегации в государственном секторе. Но решение этих задач требует в свою очередь разработки соответствующей нормативно-правовой базы и зависит от макроэкономической политики государства.

Наблюдения за последние 10-15 лет экономического развития России позволяют сделать вывод о том, что рыночный механизм, по всей видимости, поддерживает и усиливает гендерную дифференциацию в заработках, а также в других результатах, которые получают мужчины и женщины в сфере занятости. Этот вывод чрезвычайно важен с нормативной точки зрения, поскольку если рынок оказывается несостоятельным в решении проблем устранения гендерного неравенства на рынке труда, следовательно, нужны институциональные меры, нужна политика, которая будет воздействовать на подобные результаты и ограничивать их.

Очевидно, что речь не идет о директивно-силовом методе устранения гендерных диспропорций в сфере занятости. Прежде всего, задача государства состоит в  создании такой институциональной  среды, которая бы обеспечивала снижение гендерного неравенства посредством трудовой мобильности. При этом необходимо учитывать, что полное устранение сегрегации не должно рассматриваться в качестве основной цели.

Деятельность государства  должна быть направлена на обеспечение  мужчинам и женщинам равных возможностей в доступе к разным профессиям и рабочим местам для реализации работниками свободного выбора в отношении сферы применения их труда.

 

 

 

 

 

1.2. Демографический фон

В конце XX – начале XXI века численность населения Санкт-Петербурга непрерывно уменьшалась. Соответственно в городе снижалась и численность женщин: с 1990 по 2008 год она уменьшилась на 225 тысяч человек (с 2748,6 тыс.чел. до 2523,0 тыс.чел.).

Одновременно росла доля женщин во всем населении Санкт-Петербурга (см.: Рис.1.2.1.).

Только за последние 8 лет, с 2000 по 2008 годы, она увеличилась  с 54,9% до 55,2%. Увеличение доли женского населения в Санкт-Петербурге в  первую очередь связано с тем, что женщины живут дольше, чем  мужчины. Разница в ожидаемой  продолжительности жизни мужчин и женщин в 2007 году составила 11,4 года (продолжительность жизни мужчин 64,0 года, женщин – 75,4 года).

Диспропорции по полу в современном населении Санкт-Петербурга возникают в 30-летнем возрасте (см.: Рис 1.2.2.).

На каждую 1000 мужчин в возрасте 25-29 лет в начале 2008 года приходилось 966 женщин, а уже в следующей возрастной группе, 30-34 года – 1057 женщин. С увеличением возраста эти диспропорции возрастают, и достигают максимального разрыва в старших возрастах. На каждую 1000 мужчин в 2008 году в возрасте 70 лет и старше приходилось 2434 женщины.

Необходимо отметить, что в современном населении  Санкт-Петербурга нарастание диспропорции между численностью мужчин и женщин в отдельных возрастных группах  не происходит. Исключение составляет группа 50-59 лет, в которой вследствие повышенной смертности мужчин увеличивается число женщин, приходящееся на каждую 1000 мужчин (таблица 1.2.1. Приложения).

Динамика общей численности  населения Санкт-Петербурга и соотношения  численности мужчин и женщин в отдельных возрастных группах напрямую связаны с изменениями в продолжительности жизни. Долговременная неблагоприятная тенденция демографического развития города заключалась в отсутствии прогресса в увеличении продолжительности жизни и в нарастании разрыва этого показателя в мужском и женском населении.

В 1989 году была проведена  последняя перепись населения Советского Союза. Рассчитанные на момент переписи показатели служат отправной точкой для анализа изменений в населении  Санкт-Петербурга. С 1989 по 2007 год продолжительность жизни мужчин и женщин уменьшалась дважды: в 1993-1994 годах и в 1998-2000 гг.

С 2001 года (см.: Рис. 1.2.3.4.1.) наблюдается неизменное увеличение продолжительности жизни, и можно говорить об определенной благоприятной тенденции в демографическом развитии Санкт-Петербурга. Она в большей мере проявляется в женском населении города. Уровень 1989 года (74,3 года) был преодолен в 2006 году (74,8 г.) и значительно превышен в 2007 году (75,4 лет). Продолжительность жизни мужчин не имеет столь же выраженных прогрессивных изменений. Ее значение в 2007 году (64 года) соответствует уровню кризисного 1998 года (64,1 года).

Для демографического развития России в конце XX – начале XXI века характерна беспрецедентная разница в продолжительности жизни мужского и женского населения, которая не наблюдается ни в одной стране мира. Ситуация в Санкт-Петербурге не является исключением. В 2000-х годах разница в продолжительности жизни женского и мужского населения города неизменно была выше 12 лет.

В 2007 году впервые эта  негативная тенденция была прервана (см.: Рисунок 1.2.4.), и разница в продолжительности жизни по полу уменьшилась до 11,4 лет вследствие резкого увеличения мужской продолжительности жизни.

Еще одним положительным  трендом, заслуживающим упоминания, является нарастающее (начиная с 2004 года) снижение смертности мужчин-петербуржцев трудоспособного возраста (см.: Рисунок 1.2.5.).

Позитивно следует оценить также начавшееся в 2000 году и идущее быстрыми темпами после 2004 года снижение смертности петербуржцев обоего пола от внешних причин смерти (см.: Рис. 1.2.6.)

В случае сохранения этой благоприятной ситуации, ее действие скажется на оптимизации соотношений мужского и женского населения в будущих поколениях.

В конце XX - начале XXI века в России сложилась исключительно благоприятная ситуация в соотношении численности младших, средних и старших возрастных групп. Благодаря подъему рождаемости в середине 1980-х годов росла численность детей в возрастных группах до 16 лет. Затем это многочисленное поколение стало вступать в трудоспособный возраст. Одновременно из трудоспособного в пенсионный возраст входило немногочисленное поколение, родившееся во время войны. В результате росла численность трудоспособного населения, и одновременно уменьшались нагрузки этого населения детьми и стариками, поскольку эти контингенты были немногочисленны.

Эта ситуация продолжалась до 2007 года, когда положение принципиально изменилось. Одновременно с вступлением в трудоспособный возраст немногочисленного поколения 1990-х годов рождения в пенсионный возраст активно входит многочисленное поколение послевоенного «Бэби-бума», ознаменованного высоким уровнем рождаемости. Ситуация до 2007 года приобрела название открытого «демографического окна». Возврат к ней невозможен, «окно» закрылось навсегда. В условиях старения населения численность выходящих из трудоспособного возраста на пенсию будет больше, чем число молодых поколений, входящих в трудоспособный возраст.

Некоторое улучшение  ситуации возможно через 15 лет, когда  в трудоспособный возраст начнет входить поколение детей, родившихся с 2007 года в условиях проведения активной демографической политики по стимулированию рождаемости.

Отражение общероссийской ситуации наблюдается на данных по населению Санкт-Петербурга.

Численность лиц моложе трудоспособного возраста неизменно  снижается (Рис. 1.2.7.).

В 2000-м году в этом возрасте находилось 394,8 тысяч мужчин и 367,5 тысяч женщин. К началу 2008 года эти контингенты сократились соответственно до 289,4 и 273,6 тысяч человек. Некоторое превышение численности мужчин над численностью женщин обусловлено постоянной величиной – «первичным соотношением полов» (повышенной долей мальчиков при рождении). В дальнейшем это превышение будет нивелировано за счет высокой смертности мужчин в трудоспособных и пожилых возрастах.

Колебания в численности  трудоспособных не столь велики, как у младших возрастных групп (Рис. 1.2.8.).

Отметим две особенности  изменения численности и структуры  населения трудоспособного возраста Санкт-Петербурга.

Во-первых, после периода  роста численности трудоспособного населения с 2006 года начинается спад. Число лиц трудоспособного возраста уменьшается с 2917,4 тыс. человек в 2005 году до 2905,4 тыс. в 2006 году. Эти изменения совпадают со снижением численности трудоспособных мужчин. В женском населении это снижение началось на год раньше из-за разницы в возрасте выхода на пенсию. В 2004 году в Санкт-Петербурге проживало 1467,8 тыс. женщин трудоспособного возраста, а в 2005 году их численность составляла 1457,6 тыс.чел.

Во-вторых, в 2005-2008 годах  впервые наблюдается превышение в трудоспособном возрасте численности мужчин над численностью женщин. Вследствие 5-летней разницы в возрасте выхода на пенсию в трудоспособном возрасте еще находятся представители многочисленного поколения, рожденного после войны. В ближайшие годы они присоединятся к своим ровесницам-пенсионеркам, и соотношение полов в трудоспособном населении снова вернется к прежним параметрам – превышению численности женщин.

Численность населения  Санкт-Петербурга обоего пола в возрасте старше трудоспособного неизменно увеличивается. Эта тенденция соответствует динамике числа женщин в пенсионном возрасте, которое увеличилось с 764,5 тыс.человек в 2000 году до 820,7 тыс. в 2008 году. (Рис. 1.2.9.).

Численность мужчин старше трудоспособного возраста значительно меньше аналогичных женских контингентов вследствие повышенной смертности мужчин.