Роль и функции государства в антикризисном управлении

полномочий или его отставки.

Кризис парламента может развиваться  и в случае, если внутри

состава палат конфликты множатся, накладываются друг на друга

и политическое решение становится невозможным. Конфликты

85

возникают в парламенте между партийными фракциями, между пар-

ламентом и Правительством, между  парламентом и Президентом,

между парламентом и группами давления, между палатами парла-

мента и др. Проявлениями этих конфликтов могут быть длительное

отсутствие необходимого кворума  для принятия решения, острая

конфронтация парламентских фракций, не позволяющая принять

общее решение. При таких обстоятельствах  парламент не может

выполнять свои законотворческие функции, что по сути дела озна-

чает паралич представительной ветви власти. Преодолению патовой

ситуации служит роспуск парламента Президентом страны и назна-

чение новых парламентских выборов. Однако эта чрезвычайная мера

связана с не предвиденными бюджетом расходами и, главное, спо-

собна взорвать мирное социальное пространство.

Правительственный кризис — также результат действия объектив-

ных причин и субъективных факторов. Перекос конституционных

полномочий в пользу президентской  власти создает двусмысленное

нестабильное положение исполнительной власти. Правительство РФ

не определено Конституцией высшим исполнительным органом, .

статья ПО, п.1 предусматривает осуществление  им исполнительной

власти, т. е. проведение разработанных Администрацией Президента

основных направлений политики и исполнение принятых Феде-

ральным Собранием законов. Именно такая двойная зависимость

Правительства делает проблематичной самостоятельность исполни-

тельной власти в оперативной деятельности. Правительство в его

конфликтах с парламентом опирается на поддержку Президента, что

как будто усиливает позиции  исполнительной власти, но при этом

оно не застраховано от того, что одним  росчерком пера Президент

в любой момент может отправить  его в отставку. Российскому об-

ществу примеры хорошо известны.

Есть еще один объективный источник кризиса исполнительной

власти. Фактически оказалась разорванной  ее вертикаль, ибо Кон-

ституция РФ (ст. 11, п. 2; ст. 12; ст. 73; ст. 74, п. 1) заложила

правовые основы формирования органов  власти субъектов РФ и

местного самоуправления, не обеспечив  при этом механизм систем-

ного управляющего воздействия  исполнительной власти, возмож-

ность осуществления единой государственной политики на всей

территории страны. Губернаторы  областей, к примеру, будучи из-

бранными населением соответствующих  территорий, оказались в

роли «двуликого Януса» (политического  лидера и должностного лица),

исполняя то одну, то другую из этих ролей с учетом обстоятельств.

Если к этому добавить глубококонфликтное несоответствие консти-

туций и уставов субъектов РФ Федеральному Основному закону, по

86

сути отсутствие единого правового  поля и законодательной системы

на территории России, следует признать глубочайший кризис ис-

полнительной власти и управления.

Таким образом, нынешняя Конституция  РФ утратила в значи-

тельной степени потенциал правового  механизма урегулирования

политических конфликтов в системе  государственной власти, из-за

чего они зачастую принимают  деструктивный характер, создают

новый конституционный кризис.

Судьба государственности и  прогнозы развития системного кри-

зиса — в сторону его нарастания или угасания — находятся в прямой

зависимости от динамики процессов  непосредственно в обществе,

как фундаменте и каркасе государственного дома, который может

выдержать и пережить ломку верхних  этажей (кризис верхов) или

дать трещину, а то и эффект «землетрясения» (кризис низов), что

разрушит все здание государственности.

В основе системного кризиса современной  России лежит основ-

ное противоречие, которое существует в обществе — противоречие

между субъектами власти, осуществляющими  реформы, с одной сто-

роны, и основной массой граждан, с  другой, а это ведет к сужению

социальной опоры правящего  режима, появлению у людей отчуж-

денно-враждебного отношения к  государству.

Нарастание конфликта между  властью и обществом объясняется

прежде всего тем, что падает уровень жизни. Значительная часть

респондентов указывает на абсолютное ухудшение материального

положения [5, с. 20—73]. Отметим различие оценок масштабности

обеднения народа, они всегда приблизительны уже потому, что оста-

ется вне обследований масса  людей без постоянного места  житель-

ства, нищих и других обитателей «социального дна».

Увеличивается эффект «вторичного __________недовольства», вызываемый

гигантским неравенством и относительным ухудшением положения

масс при возрастании разрыва  между обнищанием большинства и

богатством других.

Ряды социально уязвимых людей  пополняются за счет средней

прослойки населения — здоровых, работоспособных, квалифициро-

ванных индустриальных рабочих, ИТР, работников народного обра-

зования, здравоохранения и культуры. Среди них растет доля мало-

обеспеченных и остронуждающихся, лишившихся достойных

и, главное, стабильных средств к существованию [5, с. 231]. Эти

люди острее воспринимают свое положение  социальных аутсайде-

ров, чем пенсионеры и нетрудоспособные, и чувство социальной

несправедливости у этих, скажем, влиятельных слоев населения  за-

ставляет их стать действующей  политической силой.

87

Впрочем, в политизированном обществе подчас трудно опреде-

лить, какие факторы оказывают  преимущественное влияние на на-

строение конкретных социальных групп  — экономическое положе-

ние, степень социальной защищенности, политические убеждения

или что-то другое. Очевидно, совокупность всех факторов создает

нестабильность.

Эмпирическим индикатором нестабильности является социальная

напряженность — это определенная фаза вызревания социального

конфликта, особое социально-психологическое  состояние общества,

для которого характерно латентное или открытое неприятие сло-

жившихся общественных условий, наличие  движения против дейст-

вий и решений властных структур.

Если оценивать уровень протестного  потенциала, профессиональ-

ные эксперты [5, с. 48] отмечают следующее: опросы глав и замес-

тителей администраций по социальным вопросам (апрель 1997 г.)

говорят о том, что уровень протестного  потенциала доходит до 73%

числа взрослого населения. В протестном движении появились эле-

менты нового качества: сразу останавливаются  предприятия разных

отраслей на значительной территории — это показатель формирования

такой субъективной активности, которую  административно запретить

нельзя, и она приобретает все  более широкие и организованные

формы.

Однако протеста в национальном масштабе мы не наблюдаем.

Уровень социальной напряженности (пик  пришелся на 1992 г.) во

второй половине 90-х годов как  бы законсервировался. Удельный

вес людей, заявляющих о невозможности  терпеть жизненные невзго-

ды, держится на отметке 30—40%, участвуют  в политических акциях

протеста — 20—25%, проявляют готовность к крайним мерам — 9%.

Уместно задаться вопросом: что гасит  протестное движение? Вы-

делим" главные, на наш взгляд, факторы:

• сам феномен протестной активности расщепляется на потен

циальный и реальный уровни готовности к активным действиям, и

если уровень потенциальной  готовности высок, то это не значит, что

автоматически будет столь же высок  реальный уровень. Между

недовольством и готовностью к  реальному делу существует значи

тельный разрыв;

• сказывается усталость населения  от всевозможных «революци

онных» потрясений, когда эффект радикального перехода незна

чителен, ожидания не удовлетворены, а негативные последствия

ощутимы;

• в настроениях людей преобладает  социальный пессимизм. По

давляющее большинство живущих за чертой бедности (от 69 до 83%)

88

не намерены даже при крайней нужде обращаться за помощью к

руководителям своих предприятий, в профсоюзы, правоохранитель__________-

ные органы, государственно-властные структуры;

• резервы адаптации населения  к ненормальной социальной ситу

ации оказались значительными. Люди стали привыкать к кризисному

бытию, снижению жизненных стандартов. Видимо, распространен

ное мнение «лишь бы не было войны», «не до жиру, быть бы живу»

и т.п. есть проявление страха перед  войной, положением беженца.

Критерием для самооценки бытия  стало для многих не богатство

отдельных, пока немногочисленных людей, а примеры абсолютной

нищеты, экологических и криминальных катастроф;

• обрушившиеся жизненные трудности  и вызванная ими соци

альная депрессия разъединяет  граждан, а протестное движение не

имеет развитых форм корпоративных  действий. Впрочем, это связа

но также с отсутствием у  политической оппозиции альтернативной

политики. Реальный протест может  опираться лишь на определенную

политическую идею, определенные политические организации.

Именно отсутствие политических субъектов, способных органи-

зовать и возглавить протестное движение, объединить депрессивное

общество, взять ситуацию под контроль, создает опасность социаль-

ного взрыва (не путать с социальной революцией, которая требует

организации).

Социальный взрыв, повод для которого может возникнуть неожи-

данно, — это неуправляемый социальный выброс, могущий принять

форму «русского бунта - бессмысленного и беспощадного». Он так

же может ни к чему не привести (как и революция и сверху и снизу),

кроме дальнейшего распада общества и государства.

Можно, конечно, представить происходящее на политической

сцене России иначе. Идут нормальные процессы в обществе. Распа-

лась одна система — создается  другая. После распада всякой системы

происходит период определенного  хаоса. Нужно время, чтобы в

этом хаосе возникли центры тяготения, началась кристаллизация

новых публичных структур. Тогда  и оттуда должны появиться пар-

тии, новые элиты и т.д. Нужно  время!.. Но время — ресурс исчерпа-

емый и дефицитный. Люди же хотят  жить хорошо сегодня, а не

ожидать неопределенного будущего. Значит, задача в том, чтобы

побыстрее найти цивилизованные формы и способы преодоления

конфронтации, достижения национального  согласия; цивилизован-

ные, ибо стабильность может достигаться  двумя путями: на основе

насилия («железом и кровью» —  О. Бисмарк) или на демократичес-

кой основе («а мы попробуем с любовью» — Вл. Соловьев).

89

В условиях кризиса генеральным  вектором теории и практики