Глобализация мировой экономики как тенденция современных международных отношений: сущность, содержание, факторы влияния

Относительно симметрично измерениям глобализации существуют соответствующие прогнозы ее последствий для системы международных отношений.

Оптимистический сценарий акцентирует внимание на преимущества глобализации, исходя из того, что распространение принципов либеральной экономики, расширение демократических прав и индивидуальных свобод соответствуют поступательному развитию человечества. Отмечается также и то, что глобализация способствует большей прозрачности государств и формированию более сложных международных структур, при которых человечество, в конечном счете, окажется объединенным под соответствующим глобальным управлением.

Пессимистический сценарий не видит в глобализации предпосылок к формированию всемирного свободного рынка, а, напротив, считает, что она ведет к росту концентрации капитала в наиболее развитых странах и нарастанию разрыва как в абсолютных, так и относительных цифрах. Более того, многие аспекты глобализации препятствуют демократизации международных отношений и возникновению мирового гражданского общества.

Скептический сценарий отвергает крайние позиции в оценке последствий глобализации, с сомнением относясь как к выводам о ее благотворительной миссии, так и к оценкам о ее гибельном воздействии на человеческую цивилизацию. Основная идея скептиков состоит в том, что процессы, обозначенные термином «глобализация», являются объективными и неизбежными. Они действительно открывают перед странами и народами новые возможности, но ставят перед ними и новые вызовы; только сильное и эффективное государство способно противостоять идеологии «глобализма» богатых государств и выработать стратегию осознанной адаптации к требованиям новой эпохи. Скептики высказывают сомнение и относительно глобальной сети Интернет, которая в ее нынешнем состоянии не может гарантировать нейтрального и положительного воздействия на то или иное общество.

Основной характеристикой международных отношений с момента их исторического возникновения является постоянная трансформация. Изменения затрагивали и содержание этого процесса, и его формы, и состав участников.

Можно с уверенностью утверждать, что глобальная система международных отношений сложилась лишь к началу ХХ века, когда закончилось «освоение» земного шара, и «европоцентристская» модель стала проявлять элементы исчерпанности, о чем свидетельствовали, в частности, испано-американская и русско-японские войны.

В основе этого явления лежало формирование единого мирового рынка капиталов, товаров, услуг и рабочей силы, что, в свою очередь, потребовало увеличения доступа к природным ресурсам и источникам сырья. Невиданный в мировой истории скачок в развитии производительных сил обусловил относительную самостоятельность глобальной системы международных отношений и ту двойственную роль, которая она играет в мировой политике. С одной стороны - это укрепление стабильности, сглаживание возникающих противоречий, создание универсальных организаций - Лиги наций, а затем ООН. С другой - аккумуляция конфликтного потенциала, что привело к мировым войнам и беспрецедентной гонке вооружений.

Изменения в глобальной системе международных отношений, прежде всего в ее структурной организации, происходят под воздействием межгосударственных политических отношений, столкновения национальных интересов, сдвигов в расстановке сил на мировой арене - военно-политических, экономических, социо-культурных, идеологических и других потенциалов.

Важным, но не определяющим фактором является степень однородности ценностей и принципов, лежащих в основе взаимоотношений государств. Исторический опыт показывает, что однородность государств не гарантирует согласие, а разнородность не обязательно ведет к столкновению.

Масштаб глобальной системы международных отношений включает в себя более шести миллиардов людей, около двухсот государств, более шести тысяч международных и неправительственных организаций, транснациональные корпорации, религиозные, политические и общественные течения. При этом различные ее компоненты образуют сложные, взаимозависимые и влияющие друг на друга коалиции как на временной, так и на более продолжительной основе, что еще в большей степени затрудняет даже краткосрочное прогнозирование (пример тому - распад СССР, явившийся неожиданным для аналитиков как отечественных, так и зарубежных), не говоря о более далеких перспективах.

Однако на глобальном уровне, опираясь на длительные исторические изменения в системе международных отношений, вполне правомерно выделить три основных типа глобальной структуры: многополюсный, двухполюсный и однополюсный.

При этом следует подчеркнуть, что вследствие сложности исторически сложившейся системы международных отношений ни один из указанных типов не существовал и не существует в чистом виде; в каждом из них присутствуют элементы, порой значительные, двух других. Однако очевидно, что определяющей характеристикой является соотношение центробежных и центростремительных сил. Для многополюсности характерно относительное равновесие; для двухполюсности - преобладание конфронтационного содержания; для однополюсности - стремление к насильственной унификации и жесткому контролю.

Опыт исторического развития показывает, что базовым типом международных отношений была и остается многополюсность, которой противостоит однополюсность, а двухполюсность выступает в качестве своего рода переходного этапа, промежуточной стадии от одного типа к другому.

Глобализация международных отношений возможна лишь на основе динамичного многообразия, в основе которого - существование государств различной социально-экономической ориентации, в том числе и традиционных обществ, и обществ, находящихся на той или иной стадии переходного процесса. Тем не менее, наличие у отдельных государств базовых характеристик какой-либо общественной формации не является необходимым условием формирования общего полюса. В то же время есть примеры достаточно устойчивых объединений стран с различным общественно-политическим строем.

В целом можно сделать вывод, что на протяжении ХХ века в международных отношениях осуществлялся переход от многополюсности к двухполюсности, а затем от двухполюсности к новой, усложненной многополюсности. При этом в результате Второй мировой войны, а затем войны холодной были сорваны попытки установления однополюсного миропорядка.

Многополюсная структура прямо связана с глобализацией. Глобализация по своей сущности благоприятна для образования многополюсности, которая, в свою очередь, помогает развертыванию глобальных процессов. Объективные противоречия заложены в самой глобализации. Ее общепризнанные цели не всегда совпадают с практическими способами их реализации.

Глобализацию, в отличие от интернационализации экономических отношений, нельзя ограничивать экономикой или технологией. Как общественное явление глобализация ведет к возникновению противоречий национальных, государственных, этнических, религиозных, идеологических и др. Такие противоречия не просто замедляют развитие глобализационных процессов, но при определенных условиях способны приводить к обострению противоречий вплоть до конфликта.

Вполне вероятно, что под воздействием различных сил в отдельных регионах расстановка сил может складываться по моделям, не исключающим двухполюсности или даже однополюсности (например, Южная Азия или Средний Восток). Подобная ситуация, бесспорно, усилит действия центробежных сил на мировой арене. Однако в рамках многополюсной структуры такое развитие событий будет уравновешено укреплением стабильности на глобальном уровне, что обусловливается расширением и углублением взаимодействия в рамках традиционных межгосударственных отношений.

Некорректно обвинять глобализацию в терроризме, распространении оружия массового уничтожения (ОМУ), наркоторговле, организованной преступности, незаконной миграции, ухудшении экологической обстановки и многих других вызовах. Однако именно в современных условиях они приобрели глобальный характер.

Одним из побочных последствий идущего в рамках глобализации научно-технического прогресса является значительное удешевление производства различных компонентов оружия, в том числе ОМУ и высокоточного. Глубокий кризис, переживаемой всей системой нераспространения, вполне закономерно начался и развивается именно на том этапе, когда глобализация достигла очевидных успехов и прорывов. Это относится и к Индии, и к Пакистану, уже овладевшими ядерным оружием, и к Северной Корее, возможно, им уже обладающей, и к Ирану, и еще к десятку «пороговых» государств.

Новые технологии, развивающиеся в процесс глобализации, безусловно, несут с собой новые возможности. Однако одним из побочных эффектов стал быстрый рост теневой экономики. Глобализация открыла дополнительные каналы выхода на «официальную» экономику, без симбиоза с которой, в том числе в части отмывания денег, теневая экономика существовать не может.

Созданная в связи с этим международная служба финансового мониторинга (FATF), где в последние годы активную роль играет Россия, является одним из многочисленных примеров рожденных в ходе глобализации т.н. сетевых, в данном случае горизонтальных организаций.

Глобализация, сопровождающаяся ускоренным экономическим ростом вне традиционных центров мирового производства, прежде всего в Азии, вновь обострила нефтяную проблему. В основе существующего относительного дефицита - не столько рост потребления (можно отметить уже устойчивую тенденцию к его сокращению в развитых странах) и недостаток перерабатывающих мощностей, сколько неуверенность в международной политической стабильности. Учитывая взаимозависимость этих вопросов, в международных отношениях обостряется борьба за контроль над месторождениями и маршрутами транспортировки, что, в свою очередь, усиливает напряженность вокруг Каспия, на Большом Ближнем Востоке, в Индийском океане.

Силовые параметры политики государств продолжают оставаться одной из основных составляющих международных отношений. Более того, начало XXI в. было отмечено существенным увеличением роли и значения этого компонента.

Однако характерной чертой последних десятилетий является то, что попытки решить те или иные конфликты силовыми методами (Ливия в Чаде, Сомали в Эфиопии, Ирак в Кувейте и т.д.) заканчиваются неудачей.

С распадом двухполюсности в международных отношениях не прекратилось действие силовых факторов, прежде всего прямое применение вооруженной силы США и НАТО для разрешения спорных проблем регионального уровня, а также многочисленных локальных конфликтов. Это объясняется не только сложностями переходного периода, но и инерционностью внешнеполитического мышления.

Наряду с глобализацией и взаимосвязи с ней на формирование многополюсной структуры оказывает влияние процесс регионализации, особенно в ее наиболее развитой форме - интеграции.

Прослеживается все более четко выраженная тенденция к превращению регионализма в общемировую тенденцию, в контексте которой регионы играют все большую роль в жизни различных стран.

Начиная, с 1980-х годов получает развитие т.н. «новый  регионализм» Возникает АСЕАН (1992), МЕРСОКУР (1992), ЕС (1993), НАФТА (1994), СНГ (1991). В их формировании определяющими были экономические факторы, а политические были производными. Главной целью этих объединений было создание своего рода зон свободной торговли, либеральных внешнеторговых режимов, что, за исключением СНГ, дало положительную динамику. Однако все же возникает определенная озабоченность по поводу возможных отрицательных последствий регионализации для расширения общемирового партнерства.

Показательно, что вопрос о т.н. «Энергетической хартии», разработанный ЕС без участия России и учета ее интересов, превратился в серьезное препятствие на пути разработки новых договоренностей между двумя сторонами взамен истекших в 2007 г. Вместе с тем, долгосрочные контракты с Россией относительно легко подписываются - как крупнейшими государствами-потребителями российских энергоносителей, так и ТНК, занятыми в этой сфере.

В условиях перехода к многополюсности многие региональные державы могут усилить свое влияние, подчинив ему более слабых соседей. В то же время малые страны, используя регионализм, могут улучшить свои позиции на мировой арене.

Региональные структуры лучше приспособлены к сотрудничеству в таких чувствительных сферах как миграция, защита окружающей среды, развитие телекоммуникаций и др.

Обращает на себя внимание и тот факт, что потоки капиталов и технологическое сотрудничество более быстрыми темпами растут в рамках отдельных регионов, чем между ними. Некоторые денежные системы играют определенную роль в рамках своих регионов (в Европе — евро, на Дальнем Востоке — йена).

Имеет место появление субнациональных регионов или микрорегионов, пересекающих национальные границы. Например, в Италии - Ломбардия, в Испании - Каталония, в Германии - Баден-Вюртемберг, в Канаде - Онтарио и Квебек.

Глобализация оказывает серьезное воздействие на социально-экономическое расслоение современного мира, которое, начиная с 60-х гг. ХХ в. описывается формулой отношений «Север-Юг». Вопреки апокалиптическим прогнозам разрыв между более развитой и отставшей в развитии частями мира не превратился в новую ось международной конфронтации. Более того, благодаря ускоренному развитию таких гигантов «третьего мира» как Китай и Индия, качественно изменились фундаментальные показатели «неравенства».

С конца 1970-х гг., когда КНР приступила к экономическим реформам, ее ВВП вырос в четыре раза, а ежегодный темп роста колебался от 8,5 до 10%. Это дает возможность считать неизбежным превращение КНР во вторую державу после США (по основным показателям), а, следовательно, и возрастание роли и значения этой страны в системе международных отношений.

Позднее и с других стартовых позиций вступила на путь экономических преобразований Индия, чьи темпы роста за последнее десятилетие составляли 8% в год. Стремительный технологический прогресс превращает это государство в самостоятельную военно-политическую силу в важнейшем для международной стабильности регионе — Южной Азии и Персидского залива.

Дает о себе знать и новое явление - усиливающийся национализм, что проявляется в растущей враждебности общественного мнения Южной Кореи и КНР к принятому в Японии толкованию истории взаимоотношений этих стран, а также крепнущих антизападных настроениях.