История предпринимательства в России

После введения в 1705 г. монополии  на соль ее цена для потребителей выросла  вдвое. В результате введения монополии  на табак прибыль государства  выросла в восемь раз. Особое значение для казны имела монополия  на продажу товаров за границу. Введение монополии на "заповедные товары" практиковалось и в XVII в., но при Петре I государством была монополизирована продажа практически всех товаров, которые русские купцы везли за рубеж или продавали в Архангельске иностранцам. Казенной монополией стала продажа железа, парусного полотна, мачтового дерева, а также традиционных для внешней торговли товаров – юфти, пеньки, льна, сала, воска, мела, дегтя и т.п. Более того, можно было пострадать и за продажу товаров, которые формально не являлись объектами государственной монополии, но частная реализация которых в силу ряда причин не поощрялась государством. Например, за торговлю русским платьем купцам грозили наказание кнутом, конфискация и каторга.

Петр I сумел добиться активного баланса во внешней торговле – превышения вывоза отечественных товаров (экспорта) над ввозом иностранных (импортом), что, безусловно, способствовало укреплению экономики государства. В 1726 г. объем российского экспорта составил 4,3 млн. руб., а импорта – 2,1 млн.

При Петре I было положено начало биржевой торговле. В заложенном в 1703 г. Санкт-Петербургском Гостином дворе было отведено место для собрания торговых людей, а в 1704 г., как указывают источники, "первый английский корабль был приведен к бирже". В 1705 г. для нее построили специальное здание, и Петр I предписал "приневолить купцов идти на биржу". Указом Сената 1723 г. определялись структура и организация деятельности бирж, способы получения информации о ценах на российские и зарубежные товары. Этим же указом учреждались биржевые институты: маклеры во главе с гофмаклером, аукционисты, браковщики и биржевые артели. Ранее, в изданном в 1721 г. Регламенте Главного магистрата предписывалось: "В больших приморских и прочих купеческих знатных городах, со временем же в удобных местах, недалеко от ратуши, по примеру иностранных купеческих городов, построить биржи". Но старания Петра I полным успехом не увенчались. Своим окончательным становлением биржевое дело было обязано политике экономического либерализма Екатерины Великой. 

4.2. Изменение положения  купечества и создание нового  предпринимательского класса 

Петровские реформы в  области торговли явились сильным  потрясением для купцов, прежде всего  для привилегированной и состоятельной  их части – "гостей", оправиться от которого они так и не смогли. Разрушались налаженные пути движения товаров за границу, особенно после переноса центра морской торговли из Архангельска в Санкт-Петербург, резко менялись условия и структура торговли, пересматривались прежние, традиционные для Московской Руси, нормы взаимоотношений крупного купечества с государством. В результате, если в 1705 г. среди "гостей" насчитывалось 27 фамилий, то уже в 1713 г. – всего десять, а во второй четверти XVIII в. их осталось только пять. Все это привело к ликвидации самого института гостей.

Значительно уменьшилась  численность и другой привилегированной  группы купечества – представителей Гостиной сотни. По имеющимся данным, к 1717 г. из 226 состоявших в ней человек  только 104 сохранили причастность к  торговле и промыслам, остальные  изменили сословную принадлежность: оказались в солдатах, монашестве, подьячих, денщиках и т.п.

Однако активное вмешательство  властей в деятельность купечества имело для торгового населения  неоднозначные последствия. С одной  стороны, переселение купцов и ремесленников  в новую столицу Санкт-Петербург  в целом негативно отразилось на купечестве и оказалось для  него крайне разорительным, поскольку  каждый торговый дом имел свой район  деятельности, а переселение нарушило сложившиеся деловые связи. На новом  месте все приходилось начинать заново, а обстоятельства не всегда складывались удачно. С другой стороны, в правление Петра I конкуренцию купцам сначала на внутреннем, а потом и на внешнем рынке начали составлять крестьяне. Указ 1699 г. разрешил дворцовым крестьянам записываться в города и посады, что способствовало появлению купцов нового типа.

Правда, некоторые ограничения  для крестьянского предпринимательства  были введены в 1714 г., а в 1722 г. Петр I более четко определил порядок переезда крестьян в посады и перехода в купечество, разрешив записываться только тем, кто имел в посадах дома, лавки и заводы. Эти крестьяне обязаны были платить прежние налоги – подушные деньги, а также подати своим прежним владельцам. Крестьяне, пожелавшие записаться в купеческое сословие, должны были обладать определенным капиталом: от 300 руб. и выше для записи в городское купечество и от 500 руб. и выше – в купечество, имевшее право вести торговлю в портах. Наличие таких капиталов следовало доказывать специальными таможенными записками. Дворцовым крестьянам для перехода в городское сословие необходимо было получить разрешение от Главной дворцовой канцелярии.

Первые единичные случаи перехода дворцовых крестьян в купечество относятся к 1710 г., однако с 1722 по 1728 г. эта практика стала регулярной, что, безусловно, способствовало увеличению общей численности городского купечества. По разным оценкам, численность посадских  людей, которые имели право заниматься предпринимательством, с 1719 по 1762 г. выросла  с 295,8 тыс. до 321,6 тыс. лиц мужского пола, причем основную массу (68,2%) составляли купцы третьей гильдии, т.е. выходцы  из крестьян. В целом удельный вес  купечества среди податного населения  оставался незначительным – не более 2,5%.

Стремление к регламентации  общественной жизни, в том числе  экономической, нашло отражение  в царском Указе от 16 января 1721 г., определявшем правовое положение  купечества. В соответствии с ним  все городское население, за исключением  иностранцев, дворян, духовенства и "подлых людей" (чернорабочих, поденщиков и пр.) разделялось на две гильдии. К первой были отнесены банкиры, знатные  купцы, городские доктора, шкиперы  купеческих кораблей „ золотых и  серебряных дел мастера, живописцы. Во вторую гильдию вошли все торговцы мелочными товарами и харчевыми  припасами, а также ремесленники. В третий разряд, который не назывался  гильдией, были включены чернорабочие и лица наемного труда. Этот указ устранял монополию купечества на ведение  торговли, которой оно пользовалось со времен Соборного Уложения 1649 г. Торговлей теперь разрешалось заниматься лицам "всякого звания", за исключением  военных, а ранее изданный указ о единонаследии (1714 г.) прямо рекомендовал младшим сыновьям дворянских фамилий заниматься торговой деятельностью.

Купцы, записанные в гильдии, получили ряд весьма серьезных льгот, положивших начало их выделению в  новое привилегированное сословие. Таким образом, на "обломках" прежних  купеческих корпораций возникает новый  предпринимательский слой – гильдейское  купечество, что свидетельствует  не только о наличии деловой активности в стране, но также о дальнейшем ее развитии. Однако эти успехи, по выражению  В.О. Ключевского, "были несоразмерны со стоимостью их достижения и с потраченными на них жертвами".^[2]

Одним из идеологов Петровских реформ являлся И.Т. Посошков, который  входил в «Ученую дружину» Петра  и подготовил ряд экономических  проектов, в частности: О денежном деле. Особенно высоко Посошков оценивал социальное значение купечества, утверждая, что без торгового сословия ни одно «царство состояти не может». 

Активное вмешательство  властей в деятельность купечества имело для него неоднозначные  последствия. Монополизм и привилегии заметно сужали пространство для  свободной конкуренции, поиска новых  форм деловой активности и формирования рынка наемной рабочей силы. Вместе с тем эти же факторы способствовали укреплению положения наиболее удачливых  и "указных" торговых предпринимателей.  

4.3. Петровская  политика поощрения государственного  и частного промышленного предпринимательства  

Главным промышленным предпринимателем в петровскую эпоху, как и ранее, оставалось государство, сконцентрировавшее все свое внимание на создании отраслей, обслуживающих нужды армии. Помимо основных металлургических предприятий, построенных в Тульско-Каширском, Московском и Олонецком районах  во второй половине XVII в. и принадлежавших русским и иностранным предпринимателям, в 20-е гг. XVIII в. было сооружено крупнейшее для своего времени железоделательное и металлообрабатывающее предприятие в Екатеринбурге. Оно представляло собой мощный промышленный комплекс, состоявший из разных цехов, где производились сталь, жесть, проволока и т.п. Казенные уральские заводы начала XVIII в. не уступали западноевропейским ни по технической оснащенности, ни по объемам продукции: если ежегодная выплавка чугуна на английских предприятиях в 1720-х гг. составляла немногим более 17 тыс. пудов, то на уральских – 51,5 тыс.

Начиная со второго десятилетия  XVIII в. казенные предприятия учреждаются и в других отраслях, не всегда связанных с военными потребностями. Всего в петровский период (с 1695 по 1725 г.) в стране действовали 205 предприятий, в том числе: 69 металлургических (или около 34% общего числа предприятий), 32 текстильных (17%), 23 лесопильных (11%), 17 пороховых (8%), 10 по выработке стекла и изделий из него (5%) и 6 писчебумажных (3%). В результате этого в первой половине XVIII в. Россия стала единственной страной в Европе, где крупное промышленное производство получило наибольшее развитие. Так, на Сестрорецком оружейном заводе работали 683 человека, к казенному оружейному заводу в Туле были "приписаны" 508 крестьянских дворов, на Казенной мануфактуре в Москве числились 1162 рабочих.

Наряду с развитием "чисто  казенных" предприятий власти поощряли деятельность частных лиц по сооружению промышленных предприятий и выполнению государственных заказов. Первыми  такими предприятиями стали металлургические заводы, построенные еще в 90-х  гг. XVII в.: доменный завод Борина под Липецком, доменный и оружейный заводы Избранта и оружейный завод Акинева недалеко от Москвы. Очевидно, что промышленное предпринимательство было более дорогостоящим и рискованным по сравнению с торговым, поэтому предприниматели, выполнявшие государственные заказы, находились в привилегированном положении. Они обеспечивались беспроцентными ссудами, инструментами и необходимой рабочей силой. Власти также практиковали передачу казенных мануфактур частным лицам, при этом предпочтение отдавалось представителям крупного купеческого капитала – торговым людям Гостиной сотни. Среди владельцев московских мануфактур в 1720 г. можно было встретить представителей Гостиной сотни – Я. Лушникова, И. Култыгина, И. Акинееева и др. В 1723 г. частным лицам были переданы несколько суконных предприятий, с тем, чтобы казна через пять лет уже могла получать изделия отечественного производства. На частных предприятиях производство также велось в крупных размерах.

В московской суконной мануфактуре "Щеголина с товарищами" трудились 730 рабочих, в казанской  суконной мануфактуре Микляева – 742 человека; московская полотняная мануфактура  Тамеса с компанией имела 443 стана  и использовала 841 рабочего, а ярославская  мануфактура Тамеса и Затрапезного – 172 стана и 180 рабочих; в московской ленточной и позументной мануфактуре  компании Евреинова работало до 1,5 тыс. мужчин и женщин. Таких крупных  предприятий в Европе не было не только в петровский период, но практически  и в течение всего XVIII в.^[3].

Государство поощряло создание промышленных компаний, так как крупная  мануфактура требовала затраты  больших средств, а индивидуальных капиталов для ее создания оказывалось  недостаточно. В последнее десятилетие  царствования Петра I возникло более 15 компаний, обеспечивающих строительство и содержание мануфактур. Государство в данном случае выступало в качестве банкира и тем самым приобретало право следить за деятельностью компании. Ни одно ее переустройство, даже незначительное, не могло быть осуществлено без соответствующего донесения из Мануфактур-коллегии. Фабриканты были обязаны доставлять в Мануфактур-коллегию образцы своих изделий, а она устанавливала вид, форму, цены на товары, которые направлялись в казну и запрещались к продаже в розницу.

Однако промышленность в  петровскую эпоху не могла функционировать  исключительно за счет казенных субсидий. Государство само очень нуждалось  в деньгах и не могло оказывать  существенную помощь фабрикантам денежными  ссудами. Всего при Петре I таких ссуд было выдано казной приблизительно на 100 тыс. руб., тогда как многие предприятия требовали для своего развития огромных капиталов.

Поэтому наряду с жестким  контролем и разного рода ограничениями  государство активно использовало средства поощрения, включая предоставление различных льгот (монопольные права  на продажу тех или иных изделий, долгосрочные беспроцентные ссуды, право беспошлинной торговли, высокие  цены при закупке товаров казной). Государство помогало решать и проблему обеспечения производства кадрами. Особую категорию работников мануфактуры  составляли "посессионные люди" – прикрепленные к мануфактурам в результате покупки ими земель. Указом Петра I от 18 января 1721 г. частным предпринимателям для развития вновь создаваемых заводов и фабрик разрешалось покупать деревни с крепостными крестьянами. При этом специально оговаривалось, что обратная продажа этих деревень была возможна только вместе с заводами. Указом от 18 июля 1722 г. воспрещалось возвращение с фабрик законным владельцам мастеров и учеников, "чьи бы они ни были, хотя бы и беглые".

Для защиты нарождающейся  отечественной промышленности государство  встало на путь ее ограждения от конкуренции  со стороны иностранных предпринимателей. Примером такой протекционистской  политики может служить указ Петра  I от 24 июля 1719 г., согласно которому устанавливались стопроцентные пошлины на все товары, ввозимые в Россию. Указом, в частности, предписывалось "продавать иглы во всем Российском государстве, которые делаются на заводах российских купецких людей Сидора Томилина и Панкрата Рюмина".

Значительная поддержка  русским предпринимателям была оказана  принятием в 1724 г. покровительственного таможенного тарифа, в соответствии с которым размер пошлин, взимаемых  с заграничных товаров, находился  в прямой зависимости от способности  отечественных купцов удовлетворять  потребности внутреннего рынка  в этих товарах и колебался  от 10 до 75%. С товаров, вывозимых из страны, в большинстве случаев  взималась низкая (до 3%) пошлина, а  если русские купцы вывозили товары на собственных судах, пошлина снижалась  втрое.

Льготы, которые государство  предоставляло "казенным фабрикантам", способствовали вовлечению в промышленное предпринимательство дворянства. Однако на первых порах подавляющее большинство дворян-предпринимателей составляли ближайшие соратники Петра I. В 1714 г. А.Д. Меншиков соорудил на реке Клязьме парусную фабрику, другие сподвижники Петра I (Апраксин, Толстой, Шафиров) учредили в 1717 г. шелковую компанию. Она получила субсидии от государства на общую сумму более 45 тыс. руб., право беспошлинной продажи своих изделий в течение 50 лет, свободу от податей и постоя и ряд других привилегий. Многие подобные компании, нередко созданные из желания угодить царю, но не имевшие необходимых капиталов и опыта, в скором времени оказались на грани разорения. То же произошло и с шелковой компанией: в  
1720 г., т.е. уже через три года после создания, она была продана купцам.