История предпринимательства в России

В первой половине XIX в. продолжалось поступательное развитие торговли, ее оборот (особенно внешней торговли) все время рос. В начале века на внутреннем рынке ежегодно продавались и покупались товары на сумму 900 млн. руб., оборот внешней торговли составлял 235 млн. руб. За 50 лет среднегодовой экспорт вырос в 3 раза, а импорт – почти в 4 раза. При этом торговый баланс продолжал оставаться активным. В структуре экспорта, который приобретал все более выраженный аграрный характер, происходили важные изменения. Помимо традиционных сырьевых товаров, основной статьей экспорта становится хлеб, вывоз которого стал расти быстрее других товаров.

Изменилась структура  импорта, который начал приобретать  ярко выраженный производственный характер. Главными предметами ввоза вместо предметов  роскоши стали промышленные изделия: машины и аппараты для фабрик и  заводов, красители, хлопок-сырец, уголь. Однако, по прежнему, важное значение сохранял ряд потребительских товаров, таких  как чай, сахар, вино и др.

Внешнеторговая политика в целом оставалась протекционистской, хотя и непоследовательной. Тем не менее, можно говорить о постепенном  переходе к более умеренному протекционистскому тарифу. Введением этого тарифа предполагалось стимулировать отечественную промышленность, уменьшив пошлины на подлежащие обработке  предметы и главные фабричные  материалы.

Основной объем внутренней торговли приходился по-прежнему на сельскохозяйственную продукцию и изделия кустарных  промыслов. И лишь к середине века увеличилась доля изделий крупных  промышленных предприятий, особенно текстильных  и кожевенных.

Развитию торговли способствовал  быстрый рост городского населения. В целом за полвека оно возросло более чем в 2,5 раза: с 2,2 млн. до 5,7 млн. человек, однако не превышало 8% всего  населения страны.

В XIX в. изменился состав участников торговли. Она стала утрачивать сословный характер и перестала быть функцией гильдейского купечества. Возросло значение "торгующего крестьянства". В 1825 г. В Москве более 2 тыс. крестьян занимались торговлей, разнося товары по домам и дворам. Указ 1824 г. существенно облегчал переход государственных крестьян, занимавшихся торговлей и промыслами, в городское население.

Центром торговли по-прежнему оставалась Москва, где основные торговые операции совершались в Китай-городе. Французский путешественник Астольф  де Кюстин, посетивший Россию в 1839 г, так  описывает московскую торговлю: "Китай-город, своего рода приложение к Кремлю, – это огромный базар, целый город, изобилующий темными сводчатыми улочками, напоминающими подземелья; впрочем, эти купеческие катакомбы менее всего походят на кладбища; в лабиринте галерей, которые уступают парижским в изяществе и блеске, но зато выигрывают в основательности, шумит вечная ярмарка"^[5].

Внутренняя торговля в  основном имела ярмарочный характер. К середине XIX в. в России, согласно разным источникам, насчитывалось до 4-6 тыс. ярмарок, из них крупных – с оборотом свыше 100 млн. руб. – от 30 до 64 (в их числе Макарьевская ярмарка, перенесенная в 1817 г. в Нижний Новгород). Оборот Ирбитской ярмарки достигал 40 млн. руб., а к 1863 г. достигли 125 млн. руб. По своим объемам и значимости она стала второй после Нижегородской ярмарки^[6]. Крупнейшие ярмарки были центрами российского предпринимательства. Здесь заключались крупные оптовые сделки (нередко с участием иностранных оптовых торговцев).

Астольф де Кюстин так описывал Нижегородскую ярмарку 1839 г.: "Число иностранцев, постоянно находящихся в Нижнем на всем протяжении ярмарки, составляет двести тысяч, образующие это множество люди несколько раз сменяются, но количество остается примерно одинаковым; в иные дни этого съезда негоциантов в Нижнем бывает одновременно до трехсот тысяч человек"^[7].

Согласно Положению 1835 г., на главнейшие ярмарки внутренних губерний для ведения там временной  торговли допускались еврейские  купцы и фабриканты. На ярмарках, помимо самого процесса торговли, демонстрировались  технические новшества, завязывались деловые контакты, создавались товарищества и акционерные общества. Ярмарки  были самым чутким "барометром" экономической жизни и ее надежным регулятором, благодаря им достигался баланс между спросом и предложением, производством и потреблением главных  российских продуктов. Однако в середине XIX в. ярмарки постепенно стали уступать место характерной для капиталистического хозяйства стационарной торговле – лавочной и магазинной, поэтому в крупных городах ярмарки, как правило, стали закрываться.

Внешняя торговля России ориентировалась  в основном на западноевропейский рынок  – на его долю приходилось до 90% всего внешнеторгового оборота. Главным торговым партнером (более 30% товарооборота России) по-прежнему выступала Англия. Торговля с Европой  осуществлялась через морские порты  Петербург и Архангельск. Большое  значение в первые десятилетия XIX в. приобрела черноморская торговля, которая велась через Одесский порт. В 1817 г. Одессе было предоставлено право "порто-франко" (быть свободным портом, осуществляющим ввоз и вывоз товаров без пошлины), вследствие чего она стала основным местом складирования для иностранных товаров.

В XIX в. изменилась структура экспорта: если в XVIII в. из России в основном вывозилось железо, то теперь она поставляла на европейский рынок исключительно сельскохозяйственные товары и полуфабрикаты. Быстро увеличивался экспорт зерна: в первое десятилетие XIX в. ежегодно вывозилось до 20 млн. пудов, в 1850-е гг. – уже до 70 млн. пудов (35% стоимости всего экспорта). Из Европы ввозились товары, необходимые для российской промышленности, – машины, хлопок-сырец, краски и т.д. Развивалась и торговля с Востоком: Китаем, Ираном, Турцией, Хивой, Бухарой. Ее структура была иной: Россия поставляла в основном промышленную продукцию (текстиль, металлические изделия), а ввозила традиционные товары восточной торговли – хлопок, шелк, чай, пряности.

Государство регулировало внешнюю  торговлю, устанавливая дифференцированные таможенные пошлины на различные  товары. В таможенной политике на протяжении первой половины XIX в. преобладала тенденция к установлению высоких пошлин на ввоз готовых изделий, производство которых уже налаживалось в России, и низких – на сырье, полуфабрикаты и оборудование для отечественной промышленности. В тоже время запрещался экспорт некоторых товаров. Ограничительные и запретительные меры (таможенные тарифы 1810 и 1822 гг.) преследовали не столько протекционистскую цель – покровительство отечественной промышленности, защита ее от иностранной конкуренции, сколько финансовую – обеспечение положительного баланса внешней торговли (даже за счет ограничения импорта) и притока в страну "звонкой монеты". 

6.4. Финансовое  положение России и развитие  банковского дела 

Финансовое положение  России первой половины XIX в. было неустойчивым. К концу царствования Павла I общий долг государства составлял 408 млн. руб., что превышало четырехлетний доход государственного бюджета. Его общий дефицит еще более возрос в первые годы царствования Александра I: за 1801-1809 гг. он составил 442 млн. руб., или 50 млн. руб. в год, т.е. расходы ежегодно на одну треть превышали доходы.

Доходная часть бюджета  формировалась за счет подушной подати, винных доходов (полученных от винных откупов, за счет акцизных сборов с  каждой бутылки или государственной  монополии на продажу водки), однопроцентных сборов с купеческих капиталов (вместо подушной подати), соляного налога, таможенных пошлин и др. Основная часть расходов приходилась на содержание армии  и флота, полиции, аппарата управления, царского двора. Поскольку русская  армия постоянно воевала, большая  часть расходов бюджета приходилась  на военные нужды: в 1808 г. при его  доходах в 127 млн. руб. расходы на армию и флот составили 140 млн.; в 1809 г. суммы доходов бюджета и  расходов на армию совпали – те и другие составили по 136 млн. руб. Правительство получало недостающие  средства за счет дополнительного выпуска  ассигнаций, что в условиях бюджетного дефицита приводило к обесценению  бумажных денег (в 1808 г. за один рубль  в ассигнациях давали 48 коп. серебром, в 1809 г. – 40, а в 1810 г. – 29 коп.).

Таким образом, страна оказалась  на грани банкротства, и только благодаря  пересмотру таможенного тарифа и  открытию, по предложению М.М. Сперанского  и Н.С. Мордвинова, русских гаваней  для всех судов под нейтральным  флагом, чьи бы товары они ни привозили, удалось остановить дальнейшее обесценение  ассигнаций.

Тяжелое финансовое положение  России еще более усугубила Отечественная  война 1812 г. Военные затраты составили  в 1813-1814 гг. около 83% годовых доходов  бюджета, и печатание бумажных денег  продолжалось. В результате цена одного рубля в ассигнациях упала  до 20 коп. серебром. Попытки Министерства финансов уменьшить количество не обеспеченных серебром ассигнаций успехом не увенчались.

Более успешная попытка преодолеть инфляцию была предпринята при Николае  I: прекращение выпуска новых бумажных денег позволило стабилизировать, а потом и повысить стоимость бумажного рубля. Удалось также сократить бюджет военного министерства более чем на 20 млн. руб., а бюджет министерства финансов – на 24 млн. В результате стоимость бумажного рубля стабилизировалась на уровне 25-27 коп. серебром. С целью ликвидации дефицита бюджета и создания денежных запасов в 1827 г. в винной торговле взамен казенной монополии (сопровождавшейся большими расходами казны и злоупотреблением чиновников) была введена откупная система. Эта мера позволила увеличить доходы от продажи вина с 79 до 110 млн. руб.

Расширению возможностей иностранной и отечественной  торговли, поиску ее новых форм способствовала гильдейская реформа 1824 г. Она была направлена на ограничение тенденции  к монополизации торговли купцами  первой гильдии и на расширение прав среднего городского купечества. Стимулировался переход купцов третьей гильдии  в более высокую гильдию. Увеличивались  торговые возможности крестьянства, в том числе крепостного, при  условии уплаты ими всех налогов  и пошлин. Тем самым происходило  укрепление мелкой торговли в городах, что обеспечивало поступление дополнительных доходов в государственный бюджет.

Однако высшим достижением  в финансовой сфере того времени  стала денежная реформа 1839-1844 гг., проведенная  министром финансов Е.Ф. Канкриным. Она была направлена на укрепление российского рубля и стабилизацию финансовой системы страны. Основной денежной единицей снова объявлялся серебряный рубль. Было установлено, что 3,5 руб. ассигнациями равнялись одному рублю серебром. В 1843 г. был провозглашен Манифест об уничтожении ассигнаций и их замене кредитными билетами, которые  по предъявлению разменивались на монеты.

Денежная реформа прошла успешно, полностью себя оправдала  и привела к укреплению финансовой системы страны. Но в ходе Крымской войны и после поражения в  ней правительство не раз прибегало  к денежной эмиссии. В результате курс кредитного рубля постоянно снижался относительно серебряного рубля, поэтому их свободный обмен был отменен.

В первой половине XIX в. усложнились кредитные отношения, хотя сама кредитно-банковская система почти не менялась со времен Екатерины II и продолжала оставаться в руках государства. Преимущественно государственными были банки. Возможность получения денег из казенных банков под невысокие проценты и на длительные сроки позволяла помещикам сохранять феодальные отношения в сельском хозяйстве и промышленности.

В 1818 г. в Петербурге был  открыт Государственный коммерческий банк с отделениями в Архангельске, Астрахани, Нижнем Новгороде, Одессе, Риге и Москве. В Манифесте от 7 мая 1817 г. об его открытии в следующем  году указывалась одна из главных  задач банка: "открыть купечеству вящие способы к облегчению и  расширению оборотов". Банк принимал вклады и выдавал ссуды "под  товары российского производства". С первых же дней существования он испытывал сильнейшее давление со стороны "указных" промышленников, владельцев вотчинных предприятий и первостатейных купцов. 

В 1820-е гг. в России появились  первые банкирские дома. Старейшим из них являлся основанный в 1818 г. в Москве "Юнкер и Ко". До середины столетия придворные банкиры играли решающую роль в экономической жизни страны. Особо выделился имевший европейскую известность банкирский дом Л. Штиглица.

Поселившись в  России в начале XIX в., Л. Штиглиц, будучи придворным банкиром Александра I, выполнял связанные с этой должностью традиционные обязанности: был посредником при заключении договоров о внешних займах, осуществлял финансовые операции членов царской семьи и т.д. В августе 1826 г. по случаю коронации Николая I "за оказание правительству услуг и усердие к распространению торговли" Штиглиц был возведен в потомственное баронское достоинство, в 1828 г. причислен к петербургскому первостатейному купечеству, а затем, как крупнейший финансист, пожалован званием придворного банкира, что повышало его авторитет на всемирной бирже. Услугами банкирской конторы "Штиглиц и Ко" пользовались самые влиятельные вельможи империи, кредитовала она и многих крупных петербургских предпринимателей.

В 1828 г. Штиглиц был избран членом Мануфактурного совета при Министерстве финансов, в 1829 г. – членом Коммерческого совета, а в 1836 г. назначен членом совещательного комитета "по предмету учреждения Российско-Азиатской  торговой компании". В 1831 г. "за труды  и усердие на пользу Отечества, торговли и промышленности" барон Л. Штиглиц  был награжден орденом Анны второй степени, а в 1836 г.– орденом Владимира  третьей степени. В 1841 г. Штиглиц  заключил договор о русском государственном  займе на 50 млн. руб. серебром на постройку  железной дороги из Петербурга в Москву. В 1843 г. он скончался, оставив состояние  в 18 млн. руб. серебром своему сыну Александру.