История предпринимательства в России

К концу XIX в. за очень короткий срок малороссийская степь преобразилась: в некогда безлюдном месте был построен завод, дающий работу нескольким тысячам человек, и возник оживленный город, названный именем английского предпринимателя «Юзовка». Россия стала для Джона Юза второй родиной, его семья покинула Англию и переселилась в новый городок на юге России. В свою очередь в лице Джона Юза Россия приобрела не только талантливого инженера, но и энергичного предпринимателя, успешно и в сжатые сроки организовавшего производственный процесс многопрофильного металлургического комбината. В начале XX в. производительность доменных печей достигала 70-ти тыс. пудов в сутки, а прокатный стан рельсопрокатного отдела мог перекатывать в сутки до 75 тыс. пудов рельс. На Юзовском заводе и рудниках трудились свыше 15 тыс. рабочих^[3].

Значительные успехи были достигнуты в отечественном машиностроении. Крупными центрами транспортного машиностроения (производства паровозов, вагонов и  пароходов) стали Сормово (близ Нижнего  Новгорода), Луганск и Коломна. Сормовский завод был основан еще в 1849 г. и к началу 1870-х гг. стал производить  железнодорожные вагоны; число рабочих  на нем достигало 2,5 тыс. Коломенский  завод, возникший в 1863 г., производил мостовые фермы, вагоны, а затем –  паровозы. В 1871 г. завод был акционирован: главными пайщиками Общества Коломенского завода стали братья Струве и московский купец А. Лессинг. В 1880-е гг. это  предприятие превратилось в крупнейшего  поставщика паровозов да русских  железных дорог.

Однако ряд предприятий, учрежденных "железнодорожными королями" и откупщиками, разбогатевшими на железнодорожном  буме и казенных заказах, к 1880-м гг. либо сменил своих хозяев, либо, обанкротившись, перешел в казну. Такая участь постигла Акционерное общество "Брянский рельсопрокатный, железоделательный  и механический завод", учрежденное  в 1873 г. П. Губониным и В. Голубевым. В подобной ситуации в 1880-е гг. оказались  Путиловский, Невский и другие заводы, которые стали казенными.

В то же время владельцы  крупных семейных предприятий (по преимуществу московская буржуазия), обладавшие немалыми капиталами, не особенно охотно вкладывали средства в тяжелую промышленность, в новые отрасли и регионы. 

7.4. Предпринимательство  в легкой промышленности, мелких  кустарных промыслах и в торговле  

В пореформенный период в  России завершился промышленный переворот  в хлопчатобумажном производстве, начавшийся еще в 1830-1840-е гг. Утвердившееся  здесь фабричное производство в 1860-1870-е гг. сосредоточилось на крупнейших предприятиях. В 1879 г. в среднем каждая прядильная фабрика насчитывала  более 1600 рабочих. Такая же ситуация складывалась и на ткацких фабриках: к 1876 г. их насчитывалось уже 92, а  число рабочих на них к 1879 г. достигло 162,7 тыс. При этом росла концентрация рабочей силы: если в 1865 г. на одну фабрику  в среднем приходились 28 рабочих, то в 1891 г. – уже 40; в 1894 г. на 68 крупных  фабриках было занято почти в два  раза больше рабочих, чем на 426 остальных.

К концу пореформенного периода  появляются гигантские для того времени  комбинированные предприятия (Морозовых  – в Твери, Богородске и Орехово-Зуеве; Коншиных – в Серпухове), на которых  работали более чем по 5 тыс. человек. Продукция хлопчатобумажных фабрик была доступна по цене большинству  населения, что делало ее конкурентоспособной  на российском рынке.

Ведущее место  в этой отрасли занимали фабрики, принадлежавшие династии Морозовых, основателем  которой был Савва Васильевич Морозов (1770-1862 гг.). Будучи крепостным деревни Зуево Богородского уезда Московской губернии, он в 1797 г. устроил небольшое ручное ткацкое заведение, где работал сам вместе с членами своей семьи. После московского пожара 1812 г., когда сгорел ряд прежних купеческих фабрик, его дело круто пошло вверх. 1820 г. принес ему освобождение от крепостной зависимости (он выкупился у помещика Рюмина за 17 тыс. руб. ассигнациями). В 1837 г. Морозов купил у своего бывшего господина землю на другом берегу реки Клязьмы рядом с Орехово и перевел туда свою фабрику, где стал производить шерстяные и хлопчатобумажные ткани. К 1840 г. Савва Васильевич уже располагал капиталом в 300 тыс. руб. После его смерти сыновья занялись переработкой хлопка из Средней Азии, скупавшегося ими в то время по чрезвычайно низким ценам. Позже Морозовы организовали специальные хлопковые плантации под Бухарой и Кокандом и первичную переработку хлопка на месте.

К концу XIX в. Морозовы владели несколькими фабриками, которые объединились в четыре самостоятельные крупные фирмы: Товарищество Никольской мануфактуры "Саввы Морозова сын и Ко"; Товарищество мануфактур "Викула Морозов с с-ми"; Компания Богородско-Глуховской мануфактуры и Товарищество Тверской мануфактуры бумажных изделий. На четырех основных предприятиях были заняты 54 тыс. рабочих, выпускавших готовую продукцию на 102 млн. руб. Все это было достигнуто фактически без участия иностранных капиталов – лишь предприимчивостью и деловым напором^[4].

Высокие прибыли, получаемые в текстильной, пищевой и других отраслях легкой промышленности, обеспечивались, конечно, не только за счет предприимчивости и деловых качеств российских предпринимателей. Совсем иную роль в  этом играла такая черта отечественной  промышленности, которую М. Туган-Барановский  определял как "русская некультурность" – отсутствие защиты прав наемных работников, крайне низкая заработная плата и невысокая квалификация рабочих, что обеспечивало высокую степень их эксплуатации, а значит, и высокие прибыли.

Типичным для паевых московских хлопчатобумажных предприятий был  дивиденд в 10% (у Морозовых он достигал и 25%). Безжалостная эксплуатация приводила  к конфликтам наемных рабочих  с работодателями. Государство было вынуждено реагировать на это. После  выступлений рабочих Морозовской  мануфактуры в 1885 г. был принят закон, вводивший систему фабричных  инспекторов, трудовых договоров о  найме на работу. Ограничивая произвол предпринимателей, закон запрещал им выдавать заработную плату товаром, занижать оплату сверхурочных работ  и т.д.

Наряду с развитием  крупной индустрии в пореформенный  период успешно развивалась мелкая промышленность, заполняя бреши, оставляемые  крупным бизнесом. В ряде регионов под влиянием конкуренции со стороны  машинной индустрии происходила  переориентация крестьянской кустарной  промышленности. Например, во Владимирской губернии рост сапожного и валяльного промыслов был обусловлен вытеснением  ручного ткачества крупным фабричным  производством. Вместе с тем последнее  порождало новые виды промыслов, обслуживающих его нужды. В той  же Владимирской губернии фабричное  ткачество вызвало к жизни  промыслы по изготовлению челноков, деревянных деталей для ткацких станков, коробов для упаковки тканей и  т.п.

Именно кустарная промышленность удовлетворяла основные потребности  сельских жителей в предметах  труда и быта, поставляя на сельский рынок косы, вилы, грабли, упряжь, вязальные  машины и т.д. Только мелкая промышленность занималась массовым производством  музыкальных инструментов, в первую очередь национальных (балалаек, гармошек и др.). Одежда и обувь тоже в  основном производились мелкими  промышленниками. На рынках Центральной  и Северной России были хорошо известны романовские полушубки, валенки, кимрские сапоги, оренбургские пуховые платки. Широкое распространение в стране получили разного рода художественные промыслы: иконопись (Палех), изготовление тонких кружев (Вологда), хохломская роспись (Нижний Новгород), дымковская игрушка (Вятка) и т.д.

Таким образом, в России к  началу XX в. сложились центры развитой мелкой промышленности, базирующейся на традиционных промыслах с устойчивой структурой производства, которые спокойно сосуществовали с крупной промышленностью и рыночными монополиями.

Дальнейшее развитие в  пореформенный период получила ярмарочная торговля, не смотря на быстрый процесс  формирования единого экономического пространства, прежде всего, за счет активного  железнодорожного строительства, роль ярмарок не только не уменьшилась, но еще более возросла. Если в 1865 г. в  России действовало 6,5 тыс. ярмарок, то в 1911 – уже 16 тыс. с оборотом в 1 млрд. руб., при том, что государственный  бюджет Российской империи был равен  в том же году 1 млрд. 835 млн. руб.^[5]. Нижегородская ярмарка становится крупнейшей в мире. Она собирала в год четверть миллиона предпринимателей и представляла из себя целый город с сотнями павильонов, с отделениями банков и т.п. При этом на ярмарке лишь отчасти торговали привезенным товаром, все больше побеждало заключение сделок на основании образцов.

Внешняя торговля России во второй половине XIX в. не была сферой свободного предпринимательства. В это время она стала даже менее свободной, чем в начале XIX в. – монополия государства на доходы от внешней торговли дополнилась монополией производителей зерна, нефти, сахара. Внешней торговлей ввиду ее выгодности занимались только самые экономически сильные или привилегированные предприниматели. Кроме того, продавать свою, во многом неконкурентоспособную, продукцию Россия могла либо при поддержке государства, либо используя политику монополии. Такая искусственная внешнеэкономическая политика нарушала естественные соотношения цен, а также соотношение экспорта и импорта товаров.

Запоздалое промышленное развитие России определило ее особое положение на мировом рынке, свою нишу на котором она смогла завоевать  прежде всего благодаря экспорту зерна. Зерновой рынок России в пореформенный  период развивался довольно быстро: если в 1860-1870-е гг. на него поступало от 500 до 700 млн. пудов зерна, то в 1890-х  гг. – уже свыше 1 млрд. пудов, что  позволяло ежегодно экспортировать в 1861-1866 гг. в среднем по 80 млн. пудов, а в  
1896-1900 гг. – уже 444 млн. пудов зерна. Иначе говоря, за пореформенные 40 лет объем вывоза зерна вырос в 5,5 раза. Если в начале 1860-х гг. оно составляло 31% стоимости вывозимых из России товаров, то в конце 1890-х гг. – 47%. Другими важными статьями российского экспорта являлись лес, лен, продукция животноводства. За 1860-1890-е гг. значительно увеличился вывоз сахара (с 3,3 млн. до 12,4 млн. пудов). При этом Россия поддерживала устойчивый активный внешнеторговый баланс не в последнюю очередь благодаря жесткой монополизации внешней торговли.

Монополии в своих интересах  ограничивали внутренний рынок, используя  такие средства, как сокращение производства, перераспределение производимого  в стране продукта между внутренним и внешним рынками в пользу последнего, а также прямое форсирование экспорта. Цель ограничения внутреннего  рынка достигалась удержанием на нем высоких цен для получения  монопольно высоких прибылей от собственного производства и обеспечения конкурентоспособности  русских товаров на внешнем рынке. Например, установление на рынке сахара внутренней монопольно высокой цены приводило к появлению его  излишков, которые затем вывозились из страны по заниженным ценам. При  этом Россия оставалась на одном из последних мест по потреблению сахара населением: в 1890-х гг. на одного человека приходились 10,4 фунта, в то время  как в Германии – 47, а в Англии 92 фунта.

В структуре российского  импорта значительное место занимали хлопок, металлы, машины, уголь, нефть  и так называемые колониальные товары (чай, кофе, пряности).

Что касается экспорта промышленных изделий, то во второй половине XIX в. он был значительным лишь в Среднюю Азию и Западный Китай, где у России отсутствовала конкуренция со стороны экономически развитых стран. Слабость внешнеторгового предпринимательства проявлялась и в том, что ряд крупнейших российских экспортеров на деле являлся агентами крупнейших западноевропейских фирм. Так, вывоз нефти и керосина контролировался Нобелями и Ротшильдами, внешняя торговля через прибалтийские порты находилась под контролем немецких фирм – через эти порты шел основной экспорт льна.

В 1880-е гг. в целях ограничения  конкуренции русские промышленники  стали создавать сбытовые объединения (картели и синдикаты). Их участники  регулировали размеры производства, цены и условия продажи товаров. Хотя такие действия не были вполне законными, власть смотрела на них сквозь пальцы, а иногда даже содействовала  заключению подобных соглашений. Более  широкое развитие монополистические  объединения в российской экономике  получили в начале XX в.

Российское правительство  поощряло развитие торговли и старалось  защитить отечественную промышленность от иностранной конкуренции путем  установления протекционистских таможенных пошлин. В начале 1890-х гг. от поощрения  отдельных отраслей промышленности правительство перешло к политике тотального протекционизма, венцом которой  стал таможенный тариф 1891 г.

Великая реформа 1861 г. не только освободила от крепостной зависимости  крестьян, но и сняла "путы", сковывавшие  свободное предпринимательство. Реформы 60-70-х гг. XIX в. открыли путь для широкого развития капитализма в России и становления предпринимательства капиталистического типа. Быстрее всего капиталистическое предпринимательство развивалось в промышленности, медленнее – в сельском хозяйстве. Однако о победе капитализма можно было говорить лишь применительно к крупной и средней промышленности. Сохранились (и даже получили дальнейшее развитие) различные формы докапиталистической промышленности, в основном в сфере мелкотоварного производства и ремесел. Для пореформенной России было характерно развитие капитализма "вширь" – его распространение на новые, еще неосвоенные территории и новые отрасли хозяйства. Объем промышленной продукции в России во второй половине XIX в. увеличился в семь с лишним раз, в то время как в Германии – в пять раз, во Франции – в два с половиной, в Англии – в два раза. Однако столь высокие темпы роста были следствием не "экономического чуда", а крайне низкого уровня промышленного производства в предшествующий период- Россия по-прежнему отставала от передовых государств. Ее внешнеторговый оборот уступал американскому и германскому более чем в три раза, а торговому обороту Великобритании – в пять раз. С такими результатами российская экономика и российский предпринимательский класс вступили в XX столетие.  

Вопросы для самоподготовки:

1.  Каким образом государство решало проблему строительства железных дорог?

2.  Как железнодорожное строительство повлияло на развитие народного хозяйства страны?

3.  Как в пореформенный период изменилась структура торгово-промышленного класса?

4.  Какие новые промышленные районы возникли в пореформенный период?

5.  Почему реформы 60-70-х гг. XIX в. стимулировали формирование класса буржуазии, хотя напрямую не носили экономического характера? 

Литература:

1.  Ананьич Б.В. Банкирские дома в России: Очерки истории частного предпринимательства. 1861-1914 гг. Л., 1991.

2.  Лаверычев В.Я. Крупная буржуазия в пореформенной России 1861-1900 гг. М., 1974.

3.  История предпринимательства в России: В 2 кн. Кн. 2. Вторая половина XIX – начало XX века. М., 1999.